Если близкий «неудобно» реагирует на стресс

В зависимости от того, беды какого масштаба приходят в нашу жизнь, мы используем различные стратегии реагирования — сопротивляемся, отрицаем, обесцениваем, рационализируем, анализируем, игнорируем, пытаемся воздействовать, взять под контроль, уходим в себя, замираем и т.д. При этом близкие люди, которые формально оказались в одной ситуации, могут проживать её и адаптироваться к ней совершенно по-разному. Обратите внимание, в этой статье в моём фокусе будут люди, чьи взгляды и позиции на одну и ту же ситуацию близки или даже тождественны, отстствует конфликт по внешним поводам. Но именно проживание неприятной, дискомфортной, критической ситуации происходит отлично друг от друга.

Те, кто уже давно погружен в изучение вопросов психологии, знает, что следует уважать и принимать чувства другого человека. Представим, что в момент острого стресса, сопровождающего событие, выходящее из ряда вон, близкие люди придерживаются одной позиции — политической, правовой, научной, этической, ценностной... И соглашаются с чувствами друг друга, мол, тебе страшно и мне страшно, ты считаешь происходящее несправедливым и я тоже, ты в растерянности, так и я с ума схожу от неопределенности. Но дальше может наблюдаться значительная разница в способах реагирования уже на свои эмоции. Просто сравните: два человека испытали страх и чрезмерную тревогу по одному и тому же поводу, при этом один может потерять связь с реальностью, впасть в продолжительный ступор, замкнуться или отдаться без остатка апатии, в то время как другой начнёт «активничать», суетить или предпочтёт для сохранения внутреннего равновесия сосредоточиться на решении рутинных задач. Когда такие люди находятся в отношениях, обусловленных эмоциональной привязанностью, проживанием на одной территории и общими зонами ответственности вроде заботы о детях, заработка, планирования будущего, удовлетворения актуальных потребностей, есть риск, что между ними возникнет напряжение. Так как в отношениях люди всегда взаимозависимы по тем или иным критериям, то стратегии адаптации к сложным ситуациям в идеале должны совпадать. Но на деле это происходит далеко не всегда. И вот пока один, не моргая, смотрит в потолок или без конца штудирует ленту новостей, другой стремится сохранить хотя бы внешний порядок, заполняя свой день работой и бытовыми задачами. И оба близких человека могут осознавать факт страдания другого, но быть недовольны, как это страдание или дискомфорт им проживается. Если это озвучивается вслух, риск возникновения локального конфликта повышается.

1

Выбор стратегии реагирования на стресс определяется исходя из потенциала вреда ситуации для конкретного человека и имеющихся у него ресурсов (в том числе психических), чтобы предотвратить ущерб или устранить его последствия. Звучит по-математически слаженно и предсказуемо, да как бы не так. Две «переменные» этого уравнения — потенциальный вред и ресурсы — оцениваются всегда субъективно.

Для иллюстрации моей мысли предлагаю обратиться к миру животных. Когда голодный гепард неслышной поступью подкрадывается к стаду антилоп и обнаруживает себя, все копытные оказываются уязвимы — но в разной степени. Совершенно точно кто-то покажется ему более доступной добычей в силу небольшого расстояния, физической слабости или наличия зависимого потомства. Большая часть антилоп, оценив угрозу и шансы на спасение, предпочтёт убежать, находящиеся в бесперспективной близости животные могут начать нападать — бить копытами, рогами... Кто-то падёт замертво, оценив этот вариант как самый эффективный. Уже здесь мы видим вариативность в реагировании на одну и ту же угрозу.

Что до человека, то хоть мы и являемся животными в биологическом смысле, всё же взаимодействуем не только с очевидными раздражителями вроде нарисовавшегося перед носом гепарда. Антилоп ни палящий зной, ни накрапывающий дождик не в состоянии отвлечь от поедания зелени, пока главная очевидная опасность в виде гепарда отсутствует. А вот человек из-за «невыносимой» жары или дождя, «который всю малину испортил», может обесценить поход к тем же антилопам в зоопарк, и всё потому, что упомянутые явления природы нарушили его планы, разгромили идеальный образ давно спланированного досуга, одним словом, нанесли, как кажется, ущерб комфорту и благополучию. И если вы находите такое реагирование глупым, инфантильным или даже маловероятным, то смею предположить, что вы хоть раз слышали в свой адрес: «Да ты просто меня не понимаешь...»

Дело в том, что наше ощущение безопасности, к примеру, зиждется не только на толщине стен в доме или толщине пачек с деньгами, но и на множестве других — не очевидных — вещей. Мы не в состоянии предугадать, что именно для нашего близкого человека будет выполнять функцию того самого гепарда, воплощающего масштабную угрозу, как и не можем знать, каким образом дорогой нам человек оценивает свои ресурсы для адаптации к тем или иным трудностям. Если мы будем решать это уравнение так, как удобно нам, то можем ошибиться в подсчётах: недооценить всю важность происходящего для другого, обвинив его в излишней драматизации и равнодушии по отношению к нашим проблемам, или же переоценить его силы и способности, «уличив» в слабохарактерности, бездействии. И за это придётся заплатить цену в единицах доверия. В будущем мы рискуем лишиться эпизодов открытости, искренних признаний, встречной поддержки.

Может сложиться и так, что на месте того, кого обвиняют в неуместном реагировании на ситуацию, оказались вы сами. От вас хотят «выше нос, не дрейфь, всё наладится» или, наоборот, «как ты можешь жить, будто ничего не произошло?» Ниже мы рассмотрим, что можно сделать в этих положениях.

Если вы испытываете напряжение (злость, раздражение, обиду и др.) от того, как именно значимый человек проживает стресс, задайте себе следующие вопросы:

1. Почему меня не устраивает его поведение? Что для меня значит, что мой близкий ушёл в себя/делает вид что ничего не произошло и т. п.

2. Как бы я хотел(а), чтобы мой значимый человек проживал дискомфорт? Что бы это дало мне?

2

3. Если мой комфорт зависит от настроения значимого человека, значит ли это, что я могу требовать от него определённого поведения?

4. Какую помощь я могу предложить своему близкому, чтобы сохранить и укрепить доверие между нами?

5. Как я могу помочь себе в период, когда привычное взаимодействие нарушено или мне самому плохо?

Если вам пришлось столкнуться с комментариями в свой адрес о том, что вы «неправильно» реагируете на травмирующую ситуацию, спросите себя:

1. Что я испытываю (именно на уровне чувств), когда слышу о таком?

2. Как я могу помочь другому человеку понять меня? Что эффективнее: говорить о самой ситуации или о чувствах, которые она у меня вызывает?

3. Почему мой способ реагирования на стресс кажется мне предпочтительным? Как мне это помогает?

4. Могу ли я сказать об этом другому человеку и попросить его с уважением относиться к моим чувствам?

5. Готов(а) ли я принять, что меня все же могут не понять?

6. В ком ещё я могу найти поддержку?

3

 

 _{Оригинал в группе «Мой психолог в Омске» Вконтакте.}