Евгения Лифантьева

Если человек в официальной бумаге, имеющей юридическую силу, пишет бред, причем бред бездоказательный, взятый с потолка, то это не лечится.

Людям, которые в юности ходили на концерты Летова, сейчас уже ближе к пятидесяти, и далеко не все они стали «деклассированными элементами».

В отличие от прошлых раз, когда собиралось от 3 тысяч и больше (о цифрах спорят, но много больше), 200-250 человек, тусивших на бульваре на улице Богдана Хмельницкого около остановки «Улица Лизы Чайкиной» – не серьезно.

Каждый омич платит больше налогов, чем новосибирец или свердловчанин, а бюджетная обеспеченность на одного омича меньше, чем на одного жителя Свердловской или Новосибирской области.

Похоже, и Полежаев, и Малькевич добиваются, чтобы Россия стала еще более атеистичной страной, чем была в СССР.

Во всей этой истории со Слуцким меня бесит отсутствие желания у кого бы то ни было называть вещи своими именами.

Комиссия Думы не уподобилась ВАДА и огребает за это. Именно так мне видится сегодняшняя ситуация вокруг обвинения Слуцкого в домогательствах к журналисткам. 

Почитала историю с чудесным воскрешением Аркадия Бабченко... Поняла, что постмодернизм по-прежнему рулит.

Сохранилось много воспоминаний о том, что крестьяне просили оставить в живых «хоть девок», но казаки покрошили всех.

Прогулялись с сыном и старшей внучкой по Любинскому. Ну что сказать...

Думаю, 90% имиджа Омска — из-за того, как воспринимаем мир мы сами...

История с Иваном Голуновым еще не закончилась.

Читала, наверное, все, что касается мастер-плана Омска. Несколько раз порывалась писать, но никак не заканчивала. В конце концов, разобралась почему.

Наверное, напишу поперек общего настроения. Но все же напишу.

Как проскочить по бритвенному лезвию между неоконсервативным тоталитаризмом и гражданской войной к социальному государству?