Кто в лес, кто по дрова; кто рубль, кто полтора

Отправляясь в очередной раз «на деревню к дедушке», из окна машины я любовалась сельскохозяйственными видами, попутно прикидывая, о чём ещё «поведать миру». Меня не покидало ощущение, что я не до конца высказалась в любимом жанре репортажа «с колёс».

«Хайвей» Омск-Муромцево-Седельниково – неиссякаемый источник вдохновения. Онемевший, как неизлечимый идиот, не то от предзимних судорог, не то от обещанных экс-губернатором 250 миллионов, он дарует сюжеты, достойные сочного пера писателей-«деревенщиков», вроде Шукшина или Белова.

1

Мимо проносились обугленные деревА, почерневшее от безысходности сено, пасущие стада пейзане в одеждах гридеперливых оттенков. Тема не заставила себя долго искать – прямо вдоль трассы умельцы с топорами и бензопилами валили есенинские берёзки. У жителей Омской области, как у шизофреников, любовь к этим деревьям обостряется дважды в год: ранней весной – к берёзовому соку, поздней осенью – к берёзовым дровам.

По тому, как слаженно и споро трудились лесорубы, было понятно: не на государство ишачат – для себя стараются. Вот оно – роевое начало, воспетое Львом Толстым! Судя по порывистым движениям и беспрерывной артикуляции, работа требовала от мужиков небывалой отдачи, крайнего нервного напряжения. Они пилили лес, подгоревший весной. Разумеется, лес не самовоспламенялся, как в сказках братьев Гримм, – местные геростраты огоньку подбросили. Как поётся в песне, «лишь только подснежник распустится в срок», находчивые селяне тут как тут: жгут сухостой. Якобы, освободить поля для посевов. На самом деле - чтоб осенью за дровами далеко не кататься.

Едешь по весне – кругом дым коромыслом: как будто Змей Горыныч пролетел. Или Мамай с ордой прошёл. Потрескивает сухая трава, горят молодые сосенки, тлеют поля с прошлогодней соломой, «плачут берёзы». И бородатая неясыть смотрит со стога безумным взглядом, каким смотрел с картины Репина Иван Грозный, убивший своего сына.

 Ни одной пожарной машины, ни одного лесного инспектора! Зато чёрных лесорубов пруд пруди. Весной поджигаем, осенью – вырубаем. Так и живём.

«Лес - наше богатство» - глаголет плакат, неподалёку от коего трудятся в поте лица своего лесорубы. Конечно, НАШЕ. Конечно БОГАТСТВО. Шагнув куда-то далеко-далеко за «зияющие высоты» капитализма, который Карлу Марксу и его доброму другу Энгельсу в страшном сне не привиделся, в глубине душе мы остались колхозниками. И живем по принципу «всё вокруг колхозное, всё вокруг моё». Кто в лес, кто по дрова; кто рубль, кто полтора от этого богатства отпилит.

Считать деньги в чужом кармане, конечно, неприлично. Зато как интересно.

 Давно миновали «библейские» времена, когда лес был храмом, а граждане ещё не завели обыкновения без всякой на то надобности хвататься за топор и ружьё. Войдёшь в зелёный шатёр, а в душе громкозвучные лиры бряцают и английские рожки дудят. Под ногами раскинулся ягодно-грибной ковёр, над головой сладко поёт неведомый птичк, за спиной облизывается невиданный зверь. Господь словно создавал лес по образу и подобию рая.

Пришвин, Паустовский, Сладков, Чарушин, Песков целые тома написали про то, что лес дан человеку для жизни и для души.

А вдруг для ещё чего-нибудь? Наши люди давно перестали верить политикам, церкви, науке, полиции, банковским менеджерам. А вы хотите, чтобы они Виталию Бианки на слово поверили? Или Дмитрию Мамину-Сибиряку? Ещё Эрнеста Сетон-Томпсона вспомните или Джеральда Малькольма Даррелла.

Прагматичный житель мегаполиса, обставивший своё жилище дээспэшными гарнитурами, из 9 класса вынес базаровское: «Природа не храм, а мастерская, а человек в ней - работник». И вообще, кто сказал, что лес «бесценен, как Сикстинская Мадонна»? Как заметил один умник, если бы деревья давали Wi-Fi, мы бы засадили ими всю Землю. Жаль, они всего лишь вырабатывают кислород, которым мы дышим…

Пара-тройка верстовых столбов и – внимание, граждане! - «Берегите лес». Через три километра я узнаю, что «лес-источник жизни». Ещё через пять мне открывают страшную тайну: «Огонь – враг леса». Это вряд ли… Человек – враг леса.

Призывы, повелительные наклонения, восклицательные знаки. Такое впечатление, что обязанность лесной охраны состоит в том, чтобы украшать обочины прописными истинами.

Около населённого пункта Костино воткнули нетривиальное - «Лес – дар божий». И «белорус» еле тянет тележку, под завязку гружённую свежеспиленной берёзой. Заметьте, в сумерках тянет, в выходной день, когда Закон и Порядок уже не бдят.

Люди пишут одно, а делают другое… Хотя, может, замёрз человек? Климат у нас тяжёлый. А идею с газопроводом в этих местах похоронили раньше омского метро.

Автобан Омск-Муромцево-Седельниково давно облюбовали, как бы это помягче выразиться, лихие люди. Ни одного пункта ДПС, ни охотоведов, ни лесников. Появление инспекторов в этих краях сродни высадке инопланетян. С приближением новогодних праздников потянулись санта-клаусы с ёлочками и карабасы-барабасы с лосятиной-медвежатиной. Я уже молчу про лесовозы с красным лесом. У этих прямо на лбу читается: лицензии, документы – всё в порядке. А стоял бы на дороге хоть один передвижной пункт охраны леса или не знаю там чего, из которого хорошо виден Магадан, глядишь, охотников за лесными богатствами немного поубавилось…

Близ Муромцево-сити замаячило загадочное сооружение, при ближайшем рассмотрении заставившее впасть в столбняк. Человеческий замысел проявился не сразу. Однако по мере приближения стало понятно: сооружают…пункт весового контроля. Смущали сроки. Дорогу давно разбили в хлам, ценные породы дерева уже лет десять вывозят. Но всё-таки лучше поздно, чем никогда. И вообще у них там сейчас весело, что-то вроде соцсоревнования: кто быстрее. Лес вывезут или пункт весового контроля построят.

Навстречу несутся фуры с прицепами, и деревьев навалено столько, что невольно подумаешь: если б можно было, они бы его, наверное, ели. Заглатывали целыми брёвнами, аки удавы.

Как гласит русская пословица, лес рубят – деньги летят. Пока Заксобрание в тёплой компании с Горсоветом клювом щёлкают, у них из-под носа воруют миллионы. Впрочем, какие законодатели, такие и воры.

На деревянный щит присел отдохнуть замотавшийся филин. Одноглазый, как министр обороны Израиля Моше Даян. На щите начертано: «Войди в лес другом!». Жители райцентра Седельниково так и делают. Входят и начинают творить глобальное добро. Метрах в трёхстах от наглядной агитации по снегу кровь рассыпалась лепестками клевера. Вчера только косулю освежевали. Они в этих краях непуганые. Выходят на дорогу и глядят большими доверчивыми глазами прямо в душу. Только у отморозков нет души. Отмеченные непроходимой тупостью, эти недоумки со средневековой жестокостью разделываются и с косулями, и с лосями, и с медведями. А ещё здесь любят капканы. На соболей, лисиц и бобров. Ни разу зверя в капкане не видели?

Как будто кто гвоздь в душу вогнал и загнул, чтоб не вытащила… Почему это всё? Зачем? В людях копошатся мириады клеток, отвечающих за образование кожи, крови, костей, нервов. И только совесть из них не производит никто.

Некстати вспомнилось, как ехали в автобусе по Венгрии, «отсталой», аграрной стране, где даже приличного нефтезавода нет. Там везде вдоль дорог – аисты. Гуляют по полям, гнёзда вьют. И знаки соответствующие расставлены – «Осторожно, птицы!», «Осторожно, на дорогу может выбежать олень». И ведь выбегают – такие пятнистые красавцы с ветвистыми рожками. Жуют, таращатся на проезжающие машины и автобусы. И никому в голову не придёт их перестрелять. Красиво же!

В Индии есть учение джайнизма, которое гласит: нельзя заниматься земледелием, чтобы не навредить червям; ходить можно только при свете дня, дабы в темноте не придавить чего живое, и вообще, люди добрые, подметайте метёлочкой себе дорогу, чтобы не лишить жизни жучка или муравья.

Сибирь – не Индия. Омская губерния – не Патна. Её населяют стихийные материалисты, люди из нержавейки. У нас папы бороду не носят, мамы заутреню не стоят, детишки церковно-приходскую школу не посещают. Откуда джайнизму взяться?

…На призыв лесной охраны «Сохраним лес потомкам» кто-то начертал резонное: «Шиш вам!»