Сергей Шалаев

«Свои» могилы я, пока сам жив, в обиду не дам. Не дам.

Русофоб Бабченко, думаю, сильно удивился, находясь в состоянии «трупа», узнав о том, что люди начали устраивать в его честь сходы, пришли на «мост Немцова», зажгли свечи... Помянули. По-русски. Как жертву режима. Как человека...

Нам остаётся только подчиниться естеству и, прямо или по окружной, следовать к пункту назначения.

Слушай, весна у вас, а на улицах сухо. Дождей нет совсем что-ли? Ливневая канализация во всём городе? Везде?! Это же миллиарды на неё нужны...

Пасха 1965 года. Школа. Учитель что-то рассказывает нам - первоклашкам. В класс, без стука, заходят двое.

Настоящие у нас отношения или эрзац? И, если так, то пусть они, такие отношения, горят синим пламенем...

Я не знаю, что ещё должно случиться, и сколько раз, чтобы мы очнулись от содеянного, вздрогнули, покаялись и стали вести себя как люди.

Среди нас, погодков, Славка Пер...ов мало чем отличался. Ни ростом, ни весом, ни забугорной внешностью, кроме одного...

У меня уже и спортивный азарт появился: что же надо такого сотворить, чтобы жена наконец заметила?

«Избранные» смотрели на нас исподтишка, кто злорадствуя, а кто и с презрительной гримасой.

История из серии «Приколы нашего городка».

Причина проста: они в общепринятые рамки не влезают.

Когда приближаешься к определённому возрасту, тому самому, когда «уже да, но ещё не...», воленс-ноленс в башку лезут сакральные вопросы: «Что ты?», «Зачем ты?» и «Почему ты?».

Реплика апарт. Имя Матильда становится нарицательным. Вокруг и около, сбоку и поодаль начинается вакханалия вокруг не вышедшего ещё фильма с одноимённым названием.

Рядовой отпуск становится несбыточной мечтой для подавляющего числа народонаселения нашей необъятной и, местами, могучей страны.