Руслан Очеренков: «Считаю отцовскую политику ведения бизнеса гениальной»

- В 14 лет я уже прекрасно понимал, что есть деньги, что с неба они не падают, что либо люди ходят на работу, либо делают свое дело. – Руслан заказывает сразу два чая, черный и зеленый, потому что любит оба, и мы начинаем разговор о его бизнесе – кондитерском производстве «Дарим вкус». – Так как у отца было собственное дело, и мы с ним порой говорили об этом, пришел к выводу: работаешь на себя – имеешь больше свободы. Свой бизнес дает свободу: это стало для меня квинтэссенцией и разговоров, и наблюдений за отцом. К 18 годам я уже был нацелен сделать все, чтобы у меня было свое дело – пусть это будет два квадратных метра по продаже чехлов для айфонов, и я сам буду там сидеть, – но буду предоставлен сам себе. Мне очень не хотелось бы работать не на себя. Для меня очень ценно то, что имею сейчас. Счастлив, что ни к чему не привязан – ничем, кроме собственных желаний. Моя жизнь зависит только от меня – и я всегда хотел, чтобы именно так оно и было.

Руслан рассказывает: не столько спрашивал, сколько приглядывался, наблюдал. Нравилось, что отец руководит процессом, который запустил сам. «Отец сыграл огромную роль в моем становлении как бизнесмена, я всегда хотел скопировать его модель, – признается старший сын Виктора Шкуренко. – Для меня не существует идолов и кумиров  – ни в бизнесе, ни в музыке, ни в спорте, но всегда перед глазами был удачный пример отца. Считаю его политику ведения бизнеса гениальной».

1

У отца всегда был партнер, Дмитрий Шадрин, которого Руслан знает с самого детства – и он всегда видел в бизнес-партнерстве плюсы, потому и все серьезные проекты затевал тоже исключительно вместе с партнерами. Он благодарен отцу и за экономический «ликбез»: его Руслану нигде не преподавали, а в чрезмерную пользу тренингов-лекций-книг он не особо верит… Он окончил факультет туризма и прикладной информатики ОГИС: поступил туда лишь потому, что институт был рядом с домом. Никогда особо не уповал на образование, да и к сегодняшнему дню лишь утвердился в мысли, что никакое образование не заменит опыта: а он уже тогда мечтал заниматься бизнесом.

Однажды друг сказал ему: «А давай печь печенье? ­Не продавать, а производить…»

- К тому моменту, как прозвучала та фраза про печенье, у меня уже был некоторый бизнес-опыт: маленький продуктовый магазинчик, потом магазин пива, потом транспортная компания по перевозке стройматериалов. У нее было очень перспективное название «Глобал Транс», но больше получилось «Транса», чем «Глобал»… В голове всегда было желание управлять процессами – но было мало опыта. Про печенье я думал три месяца…

Даниил Мысягин, бывший одноклассник Руслана, его лучший друг и автор той самой фразы – партнер по бизнесу. В помещении, которое облюбовали молодые предприниматели, изначально было кондитерское производство – и от закрывшегося предприятия «в наследство» остались печи, тестомесы, пекарские столы. Первое слово названия «собрали» по принципу аббревиатуры из первых букв имен соучредителей. Заняли освободившиеся 300 квадратов – и начали печь печенье, как одно из самых простых кондитерских изделий. Прошло четыре года – и сегодня, производство занимает уже 800 кв.м.

­- Мне с деньгами на стартовом этапе помог отец: купил основное оборудование. Первоначальные инвестиции составили около 2,5 миллионов – все с партнером делили поровну. Я мало что знал на тот момент о кондитерском производстве и был больше озабочен поиском людей, которые будут работать на предприятии. Мечтали о чем-то большом – но никакой конкретики не было. «Большие масштабы», «маленькие масштабы» – на тот момент после всего нашего торгового опыта мы просто хотели попробовать себя в роли производителей… По случайности нашим продуктом стало печенье.

Начали с обычного песочного печенья. Первый объем сбыта – полторы-две тонны за два месяца. «Надо ли говорить, что это было две тонны полного г.., которое почти не продалось?»

2

- Одной из острых проблем стало найти хорошего технолога. Эта проблема остается и по сей день. Много денег и сил тратим на это. Постоянно меняем технологов. У них будто бы общая привычка: проявляют себя в течение трех-четырех месяцев, а потом начинают «сдуваться». Это история не про цифры и умение готовить – это творчество, разнообразие рецептур, применение чего-то нового, что есть на рынке сырья. Сейчас мы уже более грамотно выбираем людей, на данном этапе нас все устраивает.

Руслан называет свой подход к делу не совсем стандартным: своим работникам он пытается внушить, что они – одна семья.

- Звучит, наверное, мягко, «сопливо», но у нас производство, а не торговля, я сам общаюсь с каждым из своих работников, мы с партнером максимально стараемся показать и доказать им, что находимся с ними на одном уровне. «Я не ваш директор, я ваш коллега, каждый из нас делает свое дело – ради сохранения финансовых успехов нашей структуры».

За четыре года штат компании «Дарим вкус» увеличился в два раза, как и оборот. Каждый год ребята ставили себе задачу вырасти на 30 процентов. В первый год денег почти не было, оборот был очень мал, на второй поставили задачу – положительная динамика при любых условиях. В итоге даже перевыполнили план: вместо тридцати – 42%. Последующие два года – стабильный рост в 30 процентов. Если изначально делали ставку на дорогое печенье класса «премиум» – высокая себестоимость, натуральные ингредиенты – то спустя два года переориентировались на продукцию, доступную каждому: «иначе бы прогорели».

- Развиваться при «элитной» стратегии сложно: чтобы найти покупателя, особенно миниоптового и оптового – надо очень постараться. Был концептуальный разговор: хотим ли мы развивать свои собственные розничные точки или все же хотим искать дистрибуторов в различных городах? Мы не хотели печь печенье и продавать его «в руки» людям: мы хотели, чтобы на нашей продукции другие торговые компании могли зарабатывать деньги. Это стало основной целью. Разработали специальную стратегию контракта, включающую различные мотивации, бонусы, акции, которые могут использовать торговые компании, чтобы продавать больше нашего продукта. Мы планировали развивать это по всей России, чтобы нас брали на дистрибуцию и в другие города, но в итоге отошли от этой мысли и договорились с ТД «Шкуренко»: они станут нашим единственным официальным дистрибутором, в том числе и по России. Наше печенье сейчас продает Торговый Дом. Мы на данный момент являемся предприятием ТД «Шкуренко», хотя изначально такого в планах не было. Но со временем стало очевидно, что это логичный, правильный и выгодный ход, дающий больше свободы в развитии. Компания находится в Омске, от нас зависит только качество/цена печенья и условия контракта. Возможно, в другом случае я мог бы зарабатывать больше, но чем бы это закончилось, неизвестно. По крайней мере, в нашей схеме есть стабильность и надежность.

Сегодня производить может, по сути, каждый. Но это не главное. Продать – отдельное искусство. Нужно объединяться. Почему мы ведем такую политику? Потому что за четыре года научились качественно производить. Я готов произвести четыре футбольных поля печенья, но продать его могут только те люди, которые в этом разбираются. Мощности позволяют выпускать и сто тонн продукции ежемесячно – другой вопрос, что потом с этим делать? Об этом отец говорил в своем интервью. Это раньше было просто: производители ходили королями и диктовали условия. Сегодня жесточайшая конкуренция, и свои условия диктуют уже сети. Поэтому многие люди, которые сегодня открывают производства, не понимают, что произвести – даже не половина дела…

Сегодня компания «Дарим вкус» в месяц выпускает от 20 до 30 тонн продукции. В ассортименте – свыше ста позиций: это печенье, вафли, зефир, эклеры, рулеты и прочее-прочее. В основном – весовая продукция, 20 процентов – штучная, такая как «хворост» или кексы. Ребята приобрели оборудование для индивидуальной упаковки, чтобы увеличивать процент штучного товара: стремятся к соотношению 50 на 50. Бизнес вполне рентабелен, сумма инвестиций за 2018 год – около 1,5 миллионов. Летом подписали контракт со «Светофором», который дал 20 процентов всего прироста. На этот год также стоит «план роста» в 30 процентов, а дальше, по словам Руслана, уже будет видно: «ориентироваться нужно на экономические реалии».

- Долгосрочных планов не строю: как четыре года назад мы не могли предположить, что будет сейчас, так и сейчас мы не можем предсказать будущее. Предпочитаем ставить цели не больше чем на год. Деньги, вложенные в бизнес моим отцом четыре года назад, понемногу ему возвращаю. У нас не было четкого разговора или подписания договора, когда я должен это сделать, но я в процессе.

3

Рабочий день Руслана начинается в 9.00 и заканчивается в 20.00. График немного изменился с тех пор, как четыре месяца назад он стал отцом. Девочку назвали Лией. «В честь мамы?» – вопрос возникает сам собой. – «Просто мне всегда нравилось это имя. Задумываясь о детях раньше, всегда знал, что если родится дочка, назову её Лией». Роль мужа Руслан примерил чуть раньше, чем роль отца: женился в 2017 году.

- Так сложилось, что уже через два месяца после знакомства с будущей женой знал, что хочу связать с ней жизнь – как бы громко это ни звучало. Были отношения и до этого, некоторые длились несколько лет, но с Женей почувствовал то, чего до этого не чувствовал. Наверное, это совпало с самоощущением себя взрослым, готовностью жить самостоятельно. До этого были периоды, когда снимал квартиру и некоторое время жил один, но всегда возвращался домой. Познакомившись с Женей, мы через полгода стали жить вместе, еще через год сыграли свадьбу, а еще спустя год родилась дочь. Никаких неожиданностей на этом пути для меня не было. Был очень рад известию о беременности, хотя, признаюсь, думал, что с грудничком будет немного – немного! – легче. На деле оказалось жестче. Сколько я сейчас сплю? А я вообще сплю?...

Руслан – приверженец патриархальной модели семьи, в которой мужчина – главный и он же принимает решения: «Не хочу показаться тираном, любое принятое решение обсуждается, но окончательное слово за мной». Не считает, что женщина обязана работать. Конечно, все зависит от ситуации, но – «в идеале мне бы хотелось, чтобы моя жена не работала», - говорит он, и готов при этом вкладывать деньги в то дело, которым она хотела бы заниматься, когда ребенок (или, дай Бог, дети) подрастут..

- Моя жена – юрист, работала в большой государственной компании. Точно знаю, что ей со временем наскучит сидеть дома и ничего не делать. Это прикольно лишь первые три недели, а потом не знаешь, куда себя деть. Захочет шить фартуки – вложу деньги в это шитье, буду помогать стратегически, а насколько эту будет прибыльно – вопрос десятый. Пока занимается ребенком, я делаю всё, чтобы не было нужды в том, чтобы моя жена работала.

О своем детстве у Руслана только хорошие воспоминания: «Оно было идеальным, хочу, чтобы у моей дочери оно было таким же», - говорит он.

- У меня всегда всё было. Просил – покупали. Помню, у друга появились маркеры – ему привезли их из Германии. Мне тоже страшно хотелось такие же, хотя в Омске их не продавали. И в итоге у меня появился большой набор: и карандаши, и фломастеры, и маркеры. Потом уже пошли телефоны и прочие гаджеты. Первый появился в пятом классе – отец отдал мне свою старую «Нокию». Но я никогда не чувствовал себя круче других, как и наоборот: у нас была отличная компания, и если мы чем и выделялись, то тем, что были активными и «движняковыми». Помню себя лет с семи. Характер? Если нельзя через дорогу в этом месте – значит, нужно непременно перейти, а лучше перебежать, и именно в этом месте! «Нельзя»? О-о-о, нужно обязательно попробовать – как красная тряпка для быка. Ругать меня, наверное, ругали, как и всех детей, за мелкие проступки и непослушание. Но серьезных конфликтов у нас никогда не было. С братом тоже прекрасные отношения, никакой ревности никогда не чувствовал. С 15 лет меня никто особо не контролировал, все, что требовалось – звонить и предупреждать, что со мной все в порядке. Я считаю, что для парня это нормально. Владик вообще с 15 лет живет самостоятельно, в другой стране, и никто ему ничего не навязывает – сам выбрал, где учиться и где жить. (Владислав Шкуренко учится в Нью-Йорке, в школе Leman Manhattan в Нью-Йорке. До этого учился в частной английской школе в графстве Кент, под Лондоном, куда уехал в 2014 году после окончания седьмого класса – прим. ред.)

4

Когда спрашиваю о «воспитательных моментах» той идеи, что у ребенка должно быть все, что он попросит, Руслан пожимает плечами: мол, видишь, меня это не испортило. Чему учит невозможность получить желаемое? – вопрос для него риторический. «Я рад, что меня миновали переживания по этому поводу, и не думаю, что ребенок в них так уж нуждается. Что они дают, кроме лишних разочарований, грусти, озлобленности?..»

- Я не наглел в этом плане, даже когда был маленьким, хотя родители никогда меня в рамки не загоняли. Сам чувствовал. Понимал, что есть дорогие супер-штуки, вроде игрушечного электромобиля, и никогда не перегибал палку. Гораздо ценнее, что родители оплачивали все школьные поездки: я побывал в Англии, на Сицилии, в Турции… Формировалась группа, захотел – поехал, без вопросов. Ни разу не было, чтобы мне запретили или отказались оплачивать. Чужой зависти, если она и была, не ощущал: у меня одни и те же друзья всю жизнь. Мы с ними никогда не ссорились. И из-за девушек в том числе. Чтобы я пошел на какие-то «разборки» из-за девушки? Нет, это вообще не про меня…

Вот еще несколько штрихов к портрету Руслана Очеренкова. Решительный, но не «безбашенный», умеющий считать деньги. Обаятельный, толковый, ищущий, активный. Человек-мотор, «хулиган под прикрытием». Художественную литературу не особо жалует, любому фильму предпочтет спортивный канал – «это живое, настоящее, не придуманное». Готовый принимать решения и брать за них ответственность. Готовый учиться на собственных ошибках. Готовый искренне отвечать даже на личные, «неудобные» вопросы – например, не переживал ли когда-нибудь, что у них с отцом разные фамилии. Ему было около двух лет, когда его мама вышла замуж за Виктора Шкуренко. «Для меня другого человека в роли отца никогда и не существовало, – признается Руслан. – Всегда жил в полноценной семье, не задумывался об этих вопросах, и то, что ношу другую фамилию, меня никогда не волновало».

В его жизни, кроме семьи и работы, еще две больших любви – спортивных. Первая – футбол, вторая – бокс. Первым занимается почти двадцать лет, его амплуа в большом футболе – нападающий. Всегда мечтал о собственной команде – и да, мечта сбылась: Руслан и его друг Евгений Полега собрали любительскую команду по мини-футболу под названием «Эльбрус». Участие в городском турнире, одна игра в неделю, одна-две тренировки – и неизмеримое количество удовольствия. Боксом занимался в школе Ивана Климова, какое-то время увлекался параллельно и тайским боксом, но три года назад товарищ в спарринге сломал Руслану ребро – и тот решил завязать с единоборствами.

­­­- Чем еще увлечен? Собираю наручные часы. Те, кто также этим занимается, коллекционирует дорогие модели, а я собираю те, что не стоят заоблачных денег и не входят в линейку «люкс». Переплачивать за «понты» не намерен: есть модели не хуже, менее раскрученные и не менее интересные. Сейчас на мне часы 33 Element. Про них – в отличие от Rado – не каждый слышал. Хотя по сути это одно и то же… Сейчас у меня около пятнадцати часов. Периодически ношу то одни, то другие, но меняю не каждый день, а раз в несколько месяцев. Покупаю их себе сам.

Что для него сейчас лучший подарок? Руслан крепко задумывается. «Да нет таких вещей, о которых мечтаю…» Материальное? Все есть. Поехать в определенную страну? Был в Перу и в других не самых туристических местах – так что этого тоже нет в его wish-листе в разряде «мечты». Наконец, вспоминает: ни разу не катался на сноуборде – можно было бы освоить, «горки в Австрии кажутся для этого вполне подходящими».

- Знаешь, какая мечта? Хочу взять жену, дочь и свозить их на Мальдивы. Это определенная цель, которую в течение года, думаю, реализую. Именно на Мальдивы – не потому что это круто, пафосно… Я был там с родителями три года назад. Кстати, мне не очень-то и понравилось, было скучновато, но вот моей жене там понравится точно. В родительской семье вообще нет такой традиции – дарить подарки. Жена этому всегда удивляется. Ну не принято у нас – ни на дни рождения, ни на Новый год – всё вот это: упаковка, мишура, банты, аккуратно спрятать под елочку... Нет такого! Я однажды жене не подарил подарок, просто попросил: выбери, что хочешь… Она мне это очень долго припоминала! Дело было не в подарке, а во внимании – и так далее. У нее в семье, напротив, принято дарить подарки самым классическим образом, в красивой упаковке, чтобы был сюрприз. Ну что сказать… урок я усвоил. Будем искать и находить компромиссы.