Димитрий Галаванов: «Одно только понимание, что такой вопрос существует, мешает бизнесу жить и работать!»

Президент Омского областного союза предпринимателей откровенно рассказал «ВОмске» о недавней встрече омских бизнесменов с губернатором и об острых проблемах, которые стоят перед ними. 

4410608 апреля 2019

— Димитрий Русланович, недавно Союз предпринимателей встречался с губернатором. Мероприятие было закрытое, прессы не было.. Сейчас можете рассказать, как прошла встреча? Почему решили встретиться, почему без прессы?

— Встреча проходила планово, после собрания Союза, которое прошло 7 декабря, параллельно с соглашением мы подписали с губернатором план введения в действие соглашения, где одним из пунктов было проведение регулярных встреч в неформальной обстановке, на которых предприниматели могли бы дать губернатору новую дополнительную информацию. Задать откровенные вопросы на злободневные темы.  Целью было создание нового инструмента получения актуальной информации через прямой контакт с предпринимательским сообществом. Почему закрытая? Потому что есть много вопросов, которые не комфортнообсуждать на публике. К сожалению, так нередко складывается в нашей стране. Есть вещи, которые активно обсуждают в узком кругу, но не выносят на публику. Да, в том числе и защищая себя, свой бизнес.

1

Надо отдать должное, мне не пришлось напоминать аппарату губернатора. Дата была предложена сотрудниками правительства, нам пришлось только быстренько подсобраться, но надо полагать, что график у губернатора жесткий, поэтому мы еще за два дня точно не знали состоится встреча или нет, это было привязано к командировкам первого лица. Но все прошло  по плану. 

Предварительно вопросы, конечно, были озвучены. Но в итоге из подготовленных вопросов  прозвучало меньше половины или даже треть. Большинство вопросов было живых, непосредственно из зала. 

— Вы уже не первый раз общаетесь с губернатором. Ваша оценка его подходов к работе?
 
— Вы, журналисты, не любите такие вещи писать: мол, общественная организация пиарится на добрых словах в адрес губернатора. Но это правда. Для меня просто гигантская разница между предыдущим руководством региона и нынешним, просто небо и земля. Во-первых, губернатор в теме по многим вопросам, касающимся развития бизнеса. Он живо реагирует, при необходимости остро оппонирует своим же министрам,  явно видно, что в некоторых вопросах он даже больше подкован, чем специалисты. Это данность, которую нужно учитывать. Он очень четко ставит вопросы, конкретно реагирует на поступающую информацию — это все, я бы сказал, прямо удивительно для нашего региона, непривычно.

— Давайте вернемся к встрече. О чем все-таки говорили?

— Вопросов на встрече было много. Александр Леонидович сам задал тон, обратившись к предпринимателям, с просьбой рассказать о проблемных моментах, которые мешают развиваться бизнесу и которые в открытую не выносятся на обсуждение. И от себя задал вопрос. В прошлый раз, когда мы проводили собрание, губернатор  проинформировал членов Союза, что принято решение снизить выкупную стоимость земли до десяти процентов от кадастровой стоимости, что тогда было очень хорошо воспринято коллегами. Но этот период, начиная с 7 декабря по 21 марта, особых поступлений в бюджет и оформленных документов на выкуп не оказалось. Губернатору было непонятно, что происходит. Оказалось, что, как минимум, 2-3 участника встречи были напрямую в этом моменте заинтересованы. Выступил у нас по этому вопросу Илья Яковлевич Иванов, с основания организации член Союза. Оказалось, что он уже успел подать несколько заявок на выкуп земли, но по массе фактов, которые прописаны в различных регулирующих документах, ему отказали во всех заявках. Где-то на участке стоит его подстанция, которую требуют убрать, а затем заново поставить... Где-то стоит его здание, а земля превышает установленные нормы, в каких-то считанных метрах  не «бьет».

Выступил и юрист Александр Дмитренко с еще одним моментом — в выкупе земли запрещено принимать участие должникам. Задолжал арендатор земли и все, он автоматически исключается из числа возможных покупателей, хотя кажется, почему так? Если он готов заплатить долг уже и с процентами, а потом и выкупить землю. Почему собственно нет? Он на этой земле находится, ситуации разные у людей бывают. Губернатор все эти проблемы записал. Замечу, что по результатам прошлой встрече родился перечень поручений губернатора по исполнению заданных вопросов. Уверен, что сейчас уже, хотя и прошло совсем немного времени (на следующей неделе буду в аппарате уточню), и по нашей текущей встрече готов подобный перечень вопросов, который будет курироваться аппаратом и по срокам будет четко исполняться. У меня уже на этой стадии появляется уверенность, что именно так и будет. И все, о чем мы договорились, реально будет исполняться. 

Хотя сомнения были. Даже среди моих коллег были. 

2

Очень трудно, кстати, проходило наше предложение в части сокращения сроков, остановленных сегодня на ответ на письма, которые присылает чиновникам любая общественная организация или «физики». 30 дней получается, а с пересылкой, с почтой — это вообще уходило на полтора месяца. Полтора месяца ты ждешь ответ, к сожалению, часто первый ответ приходит обтекаемый и ни о чём, ты пишешь более конкретный вопрос — уже проходит три месяца. За три месяца или вопрос рассосался, или проблема отпала, или она сама собой разрешилась, но не в ту сторону какую-то. Очевидно, что 10 дней, который принят сейчас,  — это более внятный срок.

— Это было предложение Союза предпринимателей?

— Да, но, повторюсь, оно тяжело проходило. Во-первых, сразу было озвучено, что это не может быть эксклюзивно для Союза предпринимателей. Мы здраво на это отреагировали — конечно, какая разница?! Главное, чтобы предприниматели могли получить ответы на свои вопросы, неважно члены они Союза или нет. 

Вообще, если мы говорим об улучшении инвестиционного климата в регионе, сам Бог велел аучиться нам общаться с чиновниками. С моей точки зрения, это самая главная задача — для меня как  для руководителя общественной организации — создать условия, при которых предприниматели, самые разные — и по объему выручки, и по направлению бизнеса, и по структуре, и по возрасту, и по массе иных каких-то показателей отличающихся друг от друга могли конструктивно общаться с чиновниками. Главное — создать инструменты, нормализованный порядок общения со властью, который бы предполагал быстрое прохождение вопросов. Хочется, чтобы они всегда решались положительно, исходя из наших предложений. Не факт, что всегда будет так. Но — быстро собраться, выслушать предпринимателя, включить его в рабочую группу, аргументировать, если не принимается его предложение, объяснить, почему не принимается, обменяться по этой теме какими-то документами, — я считаю, это главная на сегодняшний день моя регулирующая задача как президента Союза предпринимателей.

— На встрече с губернатором присутствовали только члены Союза предпринимателей?
 
— Кстати, нет. Впервые мы собрались не просто как Союз предпринимателей. Я изначально понимал, что для губернатора важно не отрывать избирательно какую-то отдельную организацию с тем, чтобы потом слышать упрек от другой: почему вы выборочно подходите? Я предложил — давайте, мы пригласим коллег, руководителей общественных организаций, активно ведущих работу. Здесь не было каких-то узкопрофильных вопросов. Возможно, в следующий раз мы пригласим еще кого-то, но в данный момент присутствовали представители «Опоры России» и Торгово-промышленной палаты. 

Не скрою, я старался создать формат, в котором они бы чувствовали себя вполне уверенно, находясь здесь. Потому что это важно. Важно для того, чтобы предпринимательское сообщество, если и конкурировало бы внутри себя, то на позитиве. Не перетаскивало на себя  одеяло, не получало какие-то индивидуальные привилегии, а работало в целом на интересы бизнеса. Мы договорились встречаться чаще. И мне приятно, что этот формат именно в таком составе показал свою эффективность. 

Вопросов было много. Вопросы задавались и из зала. У нас в этот раз присутствовали аграрии. Мы сейчас ведем расширение состава Союза за счет представителей областного бизнеса— и будем эту работу продолжать. 

3

— Да, Вы уже заявляли об этом намерении. Новички-аграрии уже появились в Союзе?

— Конечно! У нас в аграрной группе уже порядка двенадцати человек. В основном это руководители предприятий аграрной направленности, руководители хозяйств, владельцы бизнеса. Ну вот у нас в первой гильдии руководитель Базы «Агрокомплект» Баландина Ирина Владимировна — это наш городской, но аграрной направленности предприниматель. У нас директора и собственники бизнеса из Павлоградского, Шербакульского, Азовского районов. И, повторюсь, мы будет обязательно продолжать расширяться в этом направлении. Все-таки Союз с давних пор был сконцентрирован на городском бизнесе, и в основном сервисной направленности. Это исторически так сложилось. Сама по себе организация возникла в тот период, когда еще предпринимательство было в зачаточном состоянии. А в чем продвигались первые активные бизнесмены? — Именно в торговле, в сервисных услугах, в общепите,  перевозках... — то есть деловые люди, которые начинали с небольших объемов, но постепенно, постепенно росли. Кстати, за последнее время мы и промышленную группу в Союзе уже создали, в нее вошли несколько достаточно серьезных предпринимателей с производственным бизнесом.

— Какие все же вопросы обсуждались с губернатором?

— Было два вопроса налоговых. Было предложение от предпринимателей, инициировал его Денис Кошель, проговорил Юрий Герасименко (омбудсмен в числе прочих присутствовал на встрече). Кстати, Юрий Васильевич — постоянный участник наших совещаний, надо отдать ему должное — достаточно активно защищает интересы бизнеса, было бы оправданно с ним работать дальше. Понятно, что это на усмотрение губернатора, но свои рекомендации я уже выдал. Так вот, разговор касался единого налога на вмененный доход, он очень активно применяется в небольших предприятиях, занимающихся розничной торговлей, организацией общественного питания. Это самый простой, самый понятный, самый удобный с точки зрения
обслуживания налог. Сейчас его пытаются заместить, в том числе за счет того, что устанавливают практически везде, в соответствии с законом, кассовые аппараты с фискальной памятью и прямой связью с налоговыми органами. Соответственно, государству будет легче контролировать выручку, проще следить за бизнесом. У нас вообще очень много делается для того, на самом деле, чтобы усложнить жизнь бизнесу, к сожалению. Хотя подается все в более красивой форме. Ведь, по большому счету, даже упрощенная форма налогообложения изначально сама по себе не предполагала снижение налоговой нагрузки — она предполагала упрощенный подход к формированию отчетности, к порядку ведения бухучета. Проще вести, меньше статей, легче отчитываться, декларация к концу года — и всё. Так уже балансы ввели! Как это так — вдруг государство перестало видеть активы предпринимателей? Не нравится...

Так же и «вмененка» — никаких иных критериев кроме площади, все просто, все понятно. Но, к сожалению, этот налог действует только до 2021 года. Омский Союз предпринимателей активно участвовал в обсуждении на федеральном уровне возможности сохранения этого налога, в итоге, благодаря усилиям бизнеса из многих регионов, сохранили хотя бы до 2021 года. Сегодня мы хотим вновь выйти на федеральный уровень с тем, чтобы данный налог действовал и после 21-го года. Как удобный, как простой — для микро-, для малого бизнеса.
Для рестораторов, небольших отелей, возможно, для малых розничных предприятий. 

И губернатор откликнулся! Надо опять-таки отдать должное.  Министром экономики была освещена ситуация, которая складывается в оценке этого вопроса на федеральном уровне, что есть тенденция именно в правительстве Российской Федерации на переход на упрощенную систему налогообложения.

Губернатор, с моей точки зрения, четко спозиционировал ситуацию, сказав: «А как быть микробизнесу, который не сможет вести упрощенку и не сможет самостоятельно обеспечить в данном случае учет?». Ведь упрощенка, по большому счету, уже достаточно серьезный на сегодняшний день учет, это не то, что было вначале. А если у предпринимателя, к примеру, всего пара человек в бизнесе, — зачем ему держать отдельно в штате бухгалтера или проплачивать какие-то суммы аудиторским компаниям, если до сих пор он только одну декларацию в год готовил? Губернатор сказал, что с этим надо разобраться. И более того, было рекомендовано данный вопрос обсудить, в том числе, на «Сибирском соглашении», с тем, чтобы посоветоваться — насколько эта проблема актуальна для их территорий, и, возможно, обратиться с этим вопросом совместно в федеральный центр. Ну, либо параллельно — нам, как предпринимательскому сообществу — к президенту страны, в Государственную Думу, — и губернаторскому клубу, исходя из интересов территорий, — напрямую, аналогично, в высшие органы власти страны. 

— Налоговая проблематика, разумеется, всегда по понятным причинам болезненна для бизнеса, но в последнее время особенно, опять-таки по понятным причинам... 
 
— Да, причины всем понятны. На встрече был поднят очень серьезный вопрос, связанный с изменением подхода государства, в том числе силовых органов к контролю за так называемым искусственным дроблением бизнеса. Достаточно таки сложный, очень плохо прописанный и чересчур неконкретизированный с точки зрения законодательства вопрос. По сути, обвинение может быть предъявлено сегодня каждому второму предпринимателю, причем даже малому, у которого есть два-три бизнеса и который раньше спокойно ими занимался, даже и не думая, что это может быть рассмотрено как искусственное дробление. Заметьте, это самая активная, развивающаяся часть бизнеса. Критериев много — порядка семнадцати на сегодня, — прописанных налоговой. И ими пользуются сегодня в том числе силовики. Какая-то уже сложилась за последнюю пару лет судебная практика по этому поводу, но закона, который бы четко прописывал критерии, нет. А упомянутые 17 пунктов носят, скажем так, рекомендательный характер для исполнения внутри системы самой налоговой службы. Теперь же в эту ситуацию активно включились силовики — я имею в виду прокуратуру и Следственный комитет. А там, где не прописан порядок, везде есть место для злоупотреблений. 

Я недавно был на встрече, общался по этому вопросу в том числе с руководителями омской прокуратуры, управления Следственного комитета. Сам попросил предоставить площадку, где бы я мог выступить внутри их организаций на более широкую аудиторию, чтобы поговорить и свое мнение высказать в том числе сотрудникам, занимающимся этим вопросом, как говорится, на «передовой». У меня есть такая возможность — я являюсь членом Общественного совета при областной налоговой. Опять надо отдать должное (я сегодня, как никогда, наверное, часто хвалю власть (смеется), но все искренне и заслуженно) — я в пример многим властным структурам  ставлю порядок организации работы общественного совета омской налоговой. По представленности, по вопросам, которые поднимаются, по регулярности встреч, по их подготовке — высший пилотаж. Многим региональным общественным советам не то что поучиться — просто скопировать надо было бы этот опыт. Возвращаясь к моей встрече с представителями силовых структур. Да, встреча получилась — мне пошли навстречу, настойчиво просил. Мне предоставили возможность выступить на закрытом внутреннем совещании. Называется, если не ошибаюсь, межведомственная рабочая группа по налоговым сборам и налоговым преступлениям. В ней участвуют представители силовых структуры, имеющие право вести следствие.

Надо опять же отметить, налоговая в последнее время, после массы внутренних реформ, значительно преобразилась. Из  жесткого, карательного государственного органа она превратилась в структуру, выстраивающую свою работу профилактически и предупредительно. Значительно снизилось количество проверок в принципе. Гораздо меньше стало выездных проверок — больше камеральных. Выстроив электронную систему контроля, налоговики смогли четко объяснить предпринимателям, что сегодня они видят всё и вся в части уплаты НДС, например. В шестом, седьмом звене цепочки наблюдают процесс. Поэтому предприниматели на сегодняшний день стали гораздо аккуратнее выбирать себе поставщиков продукции. Это, конечно, по большому счету не функция бизнеса. Но налоговая пытается таким образом через разные инструменты вместе с предпринимателями эту работу выстроить. Не всегда и всем она нравится.  Как пример, так называемая, Зерновая хартия, куда в добровольно-принудительном порядке настойчиво приглашали в том числе и меня. Я вступил, но не каждый готов открывать информацию, когда к этому нет жестких требований закона. При всём при этом с налоговой уже исторически выстроены понятные системы взаимоотношений. Очень сильно у налоговиков развилась электронная система подачи информации, контроля за ней. Сайт очень мощно развивается, как для физических лиц, так и для предпринимателей. На сегодняшний день уже можно, в принципе, без обращения в налоговую оценить свою налоговую нагрузку, сравнить её со среднестатистической по отрасли в регионе. И понять для себя, является ли твой бизнес интересным для контроля со стороны налоговой службы. Если ты идешь в рамках среднестатистических, значит вероятность того, что тобой заинтересуется налоговая, меньше. Такого рода открытость, понимание того, что каждый сегодня должен жить и работать по закону — она для честного предпринимателя упрощает жизнь. У нас, к сожалению, очень  много предпринимателей (хотя предпринимателями их назвать сложно или вообще нельзя), которые в принципе не хотят платить налоги, уходят от них, работают в каких-то черных, полулегальных схемах. Вот туда нужно больше внимания обращать, с моей точки зрения, силовым органам, в том числе полиции и прокуратуре. 

4

— Важно и то, что споры с налоговой выходят в арбитражный суд, а не в суд не общей юрисдикции.

— Конечно! И  до недавнего времени в арбитраже судебная практика была даже в пользу предпринимателей. Очень много сегодня жалоб, выходящих на вышестоящую организацию, в области — на областную налоговую с районных, — также имеют сегодня положительные решения для предпринимателей. Руководство налоговой относится к этому плохо, полагая, что некачественно, значит, проведена контрольная работа на местах. А я говорю об этом с позитивной точки зрения — значит, у предпринимателя, помимо суда, есть и некий внутренний арбитр, который работает неформально, изучает дело и, в случае, если оно было расследовано недобросовестно, не боится — принимает решение в пользу предпринимателя. Увы, в отличие от налоговой, силовые структуры, имеющие у себя хороших  специалистов, в том числе в вопросах, связанных с налоговыми преступлениями, — что в Следственном комитете, что, наверное, в полиции —  уже со старта, изначально воспринимаются предпринимателями как карательные и более жесткие органы. А ведь еще относительно недавно был период, когда в целом даже принятие решений по возбуждению уголовного дела не могло происходить до проведения проверки налоговой, до выставления акта, до того, как предприниматель, изучивший результаты проверки, мог принять для себя решение — платить или нет доначисленные суммы. Вот после всего этого, после проведения проверки, после составления акта, после его оспаривания во всех судебных, а до этого сначала в ведомственных инстанциях — после того, как ты проиграл все суды, — предприниматель еще мог принять решение, согласен он или не согласен, — и только после этого следственными органами возбуждались дела.

— А сегодня какая ситуация? 

— На сегодняшний день у всех мною перечисленных силовиков есть право возбуждать дела без акта налоговой проверки. Они там во внутреннем порядке друг друга извещают, получают какое-то заключение, но предприниматель об этом ни сном ни духом! И так складывается, что в принципе  — проверка, начинаемая прокуратурой, или ведущаяся Следственным комитетом или полицией, — изначально носит обвинительный характер. Не в обиду и не в укор специалистам, работающим в этих подразделениях. Мне кажется, раньше порядок был более правильным с точки зрения создания инвестиционной привлекательности, климата в стране для развития бизнеса. Надо понимать, что предприниматель базово может, думая об эффективности, результатах своего бизнеса, не предполагать, что нарушает закона. Или «нарушение» спровоцировано сложившейся в данной отрасли на конкретной территории ситуацией. А силовики исходят только из законодательства, очень четко придерживаясь параметров. Ну ладно бы так дело было с НДС, ладно бы с НДФЛ — с понятными системами налогообложения... А когда уходит в нарушения то, что они сегодня трактуют как «незаконное получение налоговой выгоды»!.. То есть «незаконное использование схем» упрощенного налогообложения. Или упомянутое «искусственное дробление» с целью ухода от работы на общей системе налогообложения. До такой степени это все условно, сложно и индивидуально, в каждом отдельном случае даже уникально, — одно только понимание, что
такой вопрос существует, уже мешает бизнесу жить и работать!

 
— И ведь эти дела, возбужденные полицией или Следственным комитетом, идут потом в суды общей юрисдикции. 

— Да! И уже там оправдательных приговоров, вы знаете — 5%! По-разному сегодня оценивается эта ситуация. Сами силовики говорят — у нас просто очень хорошо подготовлены материалы, поэтому мы и выигрываем в суде. А предприниматель исходит из того, что такова вот практика. Арбитражный суд предполагает более тщательный, более профессиональный подход к проблеме, изначально не гарантированно обвинительный. Вот на той встрече я и имел возможность высказать свои опасения силовикам. Выслушали внимательно — полчаса я, наверное, говорил — поблагодарили. По поводу моего опасения, что подобные вещи могут иметь массовый характер, превратиться в гонения для бизнеса, «охоту на ведьм», — мне было сказано, что изначально таких подходов у них нет, что отсутствие четких параметров однозначно накладывает и на их работу отпечаток субъективности. Поэтому они более аккуратны, поэтому нет массовости в этих делах. Но я повторяю — одно существование угрозы, возможности каждого второго отдать под суд... При том, что десять лет, если не больше, бизнес выстраивал работу в этой системе без НДС, когда целые отрасли уже работают именно в такой системе налогообложения. Ну, это случается в основном либо когда нет входящего НДС, либо когда выходят на конечного потребителя, на «физика». 

Сегодня же и ограничения по выручке добавляют сложности в работе. Если раньше
предприниматели не обращали внимания, регистрировали одно, два, три предприятия, продолжая бизнесом заниматься в данном направлении, сегодня это уже нарушение. А как быть предпринимателю, который уже дошел до 150 миллионов рублей выручки, и вдруг в один день превысив этот порог, должен вмиг начать на общей системе налогообложения работать? Вчера вы приходили в парикмахерскую и делали прическу за 300 рублей, приходите туда в следующий раз, а вам говорят — 360! «А что изменилось-то, вроде инфляция не такая? — Да это я на НДС перешел работать...» Ну оно вам нужно — знать про его НДС?! Рядом парикмахерская, которая продолжает работать и не достигла еще выручки 150 миллионов — и в ней стрижка стоит всё те же 300 рублей. И в неё пойдет основной потребитель... Это касается и розничных продаж, и ресторанного бизнеса, и кафе, и сервисных услуг, ремонта автомобилей — масса есть направлений, где есть конечный потребитель, основная статья расходов — заработная плата, и нет входящего НДС. Объективно закон не доработан. Он изначально провоцирует бизнес, чтобы коммерсант, с нынешней точки зрения силовиков, нарушал закон. Ну хорошо — поставит он во второе предприятие свою бабушку или племянника — и будет думать о том, как обойти закон, а не о том, как расширять свой бизнес и повышать эффективность своего производства. Ну какой смысл?! ...Либо нужно полностью снять ограничения по выручке и понимать, что изначально эта система создана именно для упрощения ведения учета, а не для снижения налоговой нагрузки. По сути, по нагрузке они должны быть одинаковыми. На общей системе налогообложения предприниматель к возмещению примет НДС, а если работает на упрощенной системе — у него НДС не будет, и он его не примет к возмещению. Всё — и никаких других... Тут 15%, тут 20% налог на прибыль — не такая уж большая разница на самом деле. 

По поводу же так называемого «дробления» бизнеса я вполне конкретный пример привел.

— Какой?
 
— А если вот я, говорю, собственник мясокомбината, захочу построить мясной ресторан? Это
плохо или хорошо? 
— Нормально? — Хорошо. 
— Это дробление? — Какое тут дробление, занимайтесь на здоровье...
— Я говорю — я его на «вмененку» поставлю.
— Понятно, говорят, тут у вас мясокомбинат — общая форма, «вмененка» — ресторан. 
— Я говорю: Только у меня на заводе есть корпоративная столовая и заготовки для ресторана буду делать у себя в столовой.
— Они говорят — Ну, ничего страшного...
— И снабженец, говорю, который будет обеспечивать ресторан, будет работать в штате у меня, а там будет совмещать.
— Они говорят — Ну, понятно.
— И я, говорю, буду директором в ресторане, потому что мне так удобнее управлять. А мой главный бухгалтер будет вести учет, потому что я ему доверяю. И ip-адрес у меня будет один моего предприятия, и кабинет у меня будет только на заводе, а туда я буду только приходить. И инженер-сантехник будет ремонтировать по совместительству, который работает у меня. 
— А часть моего персонала будет питаться по специальной цене в этом ресторане... 

— Ну, где грань? Когда арестовывать начнёте? Когда я нарушу эту систему, и вы мне скажете «Позвольте, Димитрий Русланович, у вас это по сути один бизнес, вы им сами руководите, сидя у себя в кабинете... Пожалуйста-ка, вы выйдите на общую систему налогообложения!».

Но тогда мой ресторан просто не сможет работать, потому что он выпадет из конкурентного поля! Потому что я должен буду начислять 20% на зарплату всего персонала. А зачем мне держать дополнительных людей, если у меня эти могут быть дозагружены? А это все входит в 
те 17 пунктов, про которые я вам уже говорил. Единственное — здесь нет изначально дробления существующего уже бизнеса. Но очень сильно перекликаются интересы — я учредитель, я директор, мой главный бухгалтер, мои специалисты все, а там — только повара, да и те кормят моих людей. А другие повара здесь готовят заготовки для них — где грань? Что, не нужен ресторан еще один? Или как?

— Что-то вы, Димитрий Русланович, куда-то уже совсем в дебри залезли, это несерьезно.
— А на самом деле очень серьезно. Тут вопрос такой, что можно и в одну сторону откомментировать, и в другую...

— И как Александр Бурков отреагировал на эту проблематику?
 
— По всем этим вопросам губернатор сказал, что они, конечно, носят федеральный  характер. Мной было сказано, что мы будем писать от себя письмо президенту и готовить аргументированное обращение в Государственную Думу. Александр Леонидович подтвердил, что мы будем правы, когда будем идти напрямую, и пообещал — возможностей у него все же больше, чем у нас, — этот вопрос проговорить, продумать, параллельно обращаться. Да, проблема большая. Она не решится за один день, но очевидно, что уже все в стране поняли — вот так просто нельзя трактовать закон, нужно к нему внимательно подойти. Будем смотреть, что будет дальше происходить. У нас в области уже есть прецеденты, когда возбуждаются уголовные дела по этой статье без налоговой проверки. 

— Какие еще вопросы прозвучали на собрании? 

— Были вопросы от айтишников. Александр Тимофеечев спрашивал по части льготирования IT-бизнеса. На самом деле это такое самое не привязанное к территории направление бизнеса и на сегодня им без разницы, где они юридически зарегистрированы, — работают у себя дома. Соответственно, для них разница в налогообложении у нас и, например, в соседней Тюмени невероятно существенна. Вообще у меня есть точка зрения на этот счет, она, наверное, даже больше в поддержку властей где-то. Я её лишний раз не высказываю, чтобы от своих коллег не получить неодобрительную оценку. Но как мне представляется, сам по себе подход, когда две территории рядом имеют право так сильно баловаться с налоговыми ставками страшно негативен и не работает на рост. Ведь территории разные, разные стартовые условия имели, исторически у нас полстраны дотационные, если не больше. При этом при всем как развиваться дальше, если за 300 километров перерегистрировался — и в два раза меньше налог на выручку на упрощенной системе налогообложения (или в три раза меньше с разницы — в той же системе)?! Конечно, легкие на подъем предприниматели, не осевшие еще где-то сильно на земле с производствами, объективно будут убегать, что не совсем патриотично, но абсолютно оправданно экономически...

Опять министерство экономики уходило в сторону сложной оценки картины, неоднозначности её — что не только налоги сказываются на перемещении, перерегистрации бизнеса, что есть масса иных вещей, как-то, например, обеспечение местных айтишников государственными контрактами. Но это не всегда стреляет. Потому что официально то у нас в стране границ между регионами нет. И в торгах на эти госконтракты может участвовать любая IT-компания — хоть из Калининграда, хоть с Сахалина. А то, что отдельные территории, часто идут на нарушения, жестко контролируя сам аукционный процесс, могут как-то переориентировать акценты на местный бизнес, это как минимум не всегда законно. С этим приходилось сталкиваться и мне, когда участвуешь в поставках сырья на территории, где так прописана конкурсная документация, что там близко подойти невозможно, если заранее не знаешь, что должен предъявить на неё. До маразма доходит.  

А налоги — это понятная, простая с точки зрения оценки, вещь. И мне показалось, что и в данном случае губернатор услышал. Думаю, всё-таки, министерство экономики свою позицию отстоит, что область не готова сейчас снижать ставки. Но в айтишном направлении, может быть, и обратят еще раз внимание. Ничем они действительно не сдержаны в принципе, не привязаны ни к чему. 
 
— А аграрии вопросы задавали? 

— Конечно. Дмитрий Пушкарев озвучил проблему федерального уровня, невероятно сложную, но реально существующую. У них сегодня бизнес раскидан на семь деревень, животноводство — коровники в семи населенных пунктах. А чтобы сегодня эффективно развиваться — по-другому не получается, это тенденция уже не российская, а мировая — необходимо развивать агрофирмы, кластеры территориальной привязки. Дело в том, что обслужить эффективно семь раздробленных, разбросанных животноводческих комплексов очень сложно. Гораздо проще, когда это все в одном месте находится. С экономической точки зрения. Проблема в том, что если убрать из тех семи деревень хозяйства, то эти деревни будут просто обречены на медленную смерть (а может быть, и быструю). Работы никакой не будет, интереса не будет. Будет еще семь умирающих деревень. И надо выбирать. А бизнесу надо думать о бизнесе, иначе через 10 лет и от бизнеса ничего не останется. Те, кто будут изначально работать с использованием современных методик, победят. И вот либо проиграешь ты, коммерсант, либо умрут деревни — где середина? Невероятно сложный вопрос. В наследство от Советского Союза, от той экстенсивной технологии осталось нам много очень населенных пунктов,  которые, к сожалению, сегодня самостоятельно выжить не могут. Кажущаяся, на первый взгляд, возможность нивелировать эту проблему за счет фермерского движения — себя не зарекомендовала. Особенно на наших рискованных землях, в наших климатических условиях это невероятно сложно.
 
— Почему? 

— Фермер, в моем понимании, — это небольшое хозяйство, частное, подсобное, близкое к подворному. Сложно таким выживать в Сибири. Климат, почвы, территориальная удаленность от центров продаж... Гораздо проще выживать крупным предприятиям. Проще реализовать свою продукцию по более высоким ценам, проще нивелировать риски, качественно работая с  землей — внося необходимые удобрения и средства защиты. Но это все не под силу зачастую фермерам. Соответственно, с моей точки зрения, рано или поздно мелкий товарный бизнес на селе в аграрной сфере будет уходить в крупные хозяйства.

— Какова же позиция губернатора по этой проблеме?

— Он ее понимает. Она не носит только областной характер — это государственная проблема. Более того, насколько я понял, он владеет информацией — удивительно, но правда, — не только на уровне территорий Российской Федерации. Губернатор знает, как ситуация развивается в данном случае в Казахстане. Ничем не отличается — та же постсоветская республика. Насколько они жестко подходили, ранжируя деревни. Бросают слабые деревни, что не есть хорошо в социальном государстве. Социальное государство должно заботиться о людях. Нет другого решения, кроме как развиваться бизнесу, находить новые формы. Все предельно просто: ну, было раньше 10 тракторов — сегодня один, раньше было 10 доярок, сегодня 2. Ровно потому, что меняются технологии, техника, ставятся специальные комплексы доильные. Здесь вариантов решения не так много. Государство или должно находить деньги и переселять людей из бесперспективных деревень или каким-то образом поддерживать финансово тех, кто там остается. Это всё очень затратные вещи, но этот вопрос постоянно стоит, и он будет стоять еще много лет. Где та грань, где экономическая целесообразность наступает на жизненные потребности населения? 

В общем, вопросов было очень много. В целом очень позитивное осталось впечатление от встречи. Единственная у меня просьба была к губернатору — по возможности, для следующей встречи времени побольше оставлять. Полтора часа — это мало. 

— Как Вы в целом оцениваете взаимодействие Союза с властью, его работу в целом за
период с момента вашего избрания?

— Для меня это первый опыт работы в общественной организации. Тем более такой сложной, как предпринимательское сообщество — в каком-нибудь клубе садоводов или любителей кошек, наверное, было бы проще. Здесь все лидеры, каждый уже представляет из себя целый мир с созревшим мироощущением. И не только в бизнес-вопросах, но и в целом, в политических взглядах, жизненных оценках. Невероятно сложно. Надо понимать — это в частном бизнесе все просто: дал команду и контролируй. Здесь команду дать не получается. Я уже об этом говорил — здесь только в Координационном совете половина богаче меня, добрая часть — кратно. Как я могу кем-то из них командовать?! Поэтому в данном случае моя работа больше сводится вот к такой организационно-спикерской функции. Именно в этом направлении работаю. Ко мне прилетают вопросы, чье-то неудовольствие по каким-то долго решающимся проблемам в частных направлениях. Вот перевозчики — У нас все плохо, нас не слышат, нас ставят на счетчик... Но есть и объективные вещи, в которые я не могу вмешаться как руководитель общественной организации. Власть хочет контролировать процесс взимания налогов, соответственно, выручку, идет в этом направлении, где-то ущемляя отдельных предпринимателей.


       
— То есть Вы поддерживаете транспортную реформу, которую сейчас проводит мэрия?

— Я считаю: нужно находить компромисс, чтобы введение новых правил не вводило в ступор текущую работу. Нельзя и проходить катком по действующим предпринимателям, обновляя городскую инфраструктуру, — если речь идет об НТО, например. Мне, как гражданину, хочется, чтобы остановки выглядели симпатичнее. Но это не значит, что нужно полностью вычеркнуть всех бизнесменов, существующих в этом направлении, и передать права третьему лицу. Очень много проблем у нас возникло не из-за предпринимателей, а из-за власти, в том числе муниципальной. Если эти киоски уже десять лет стояли с нарушением правил, почему к ним не принимали никаких мер? Почему обходились штрафами за нарушения, регулярно взимаемыми. Почему не приводили в порядок и не делали прозрачную систему проведения аукционов? Почему уже чуть ли не десяток лет наши предприниматели, в том числе члены общественной организации, по сути, выполняют муниципальный заказ? А сегодня, вдруг в одночасье становятся невостребованными. Муниципальные структуры все кончились или находятся в агонии. Почему эта работа не велась системно? А сейчас вдруг категорично нужно всех и вся поменять, в очередной раз провести какую-то революцию... Никогда подобного рода переходы не давали ничего доброго по жизни. И в данном случае, апеллируя исключительно к населению, когда ставят в пример, скажем, Татарстан с красивыми автобусами и вычищенными тротуарами, не надо забывать, какой всё это кровью проходило. И не надо себя обманывать в части экономической эффективности этой работы. Никогда никакая муниципальная структура, никакое государственное предприятие не будет работать эффективнее частного. Чем меньше государство занимается предпринимательской деятельностью, тем лучше. Была бы моя воля — запретил бы вообще такого рода хозяйственной деятельностью заниматься государственным и муниципальным структурам. Надо научиться просто работать с предпринимателями качественно. Это сложно, но это можно. На первый взгляд кажется проще сказать: «А давайте мы все заберем под себя, мы лучше будем перевозить людей!». Пройдет период какой-то и вылезет столько вопросов, что нагрузка на бюджет уже будет кратно выше, чем она сегодня, когда этим бизнесом занимаются предприниматели.

— В целом вы довольны тем, что уже успели сделать на этом посту? Ваши ожидания
оправдались?

— Сложный вопрос. Фифти-фифти, наверное. Мне пока не удалось добиться всего, что я хотел, но многое уже получилось сделать. До конца моего срока есть еще больше полугода, постараюсь максимально выполнить то, что обещал.

— На следующий срок вы хотели бы остаться на этом посту?

— Вряд ли. Я считаю, необходима здоровая ротация... Это очень сложная, отвлекающая от собственного бизнеса работа на добровольных началах. Но это для меня очень хороший, интересный опыт. Я доволен тем, что когда-то принял решение прийти сюда, но не держусь за этот портфель и не жажду эту работу продолжать.

— А как насчет политических амбиций?

— Все пока неопределенно.

— О взаимодействии с губернатором Вы много сказали, а как у Союза складываются
отношения с мэрией Омска?

— Мы 7 декабря прошлого года подписали соглашение с губернатором. Теперь мы в стадии подготовки аналогичного соглашения с мэрией. Мы пообсуждали вопрос с Оксаной Николаевной, оба очень хорошо настроена на эту работу. Но — это разные ветви власти, разные совершенно подходы, здесь не получится все под копирку переписать — обсуждение в процессе. 

— Показалось, Вы к мэрии более критично настроены.

— Это легко объяснимо — основной состав Союза предпринимателей в своих бизнес-интересах больше замыкается на работу мэрии и вопросов к ней, соответственно, у них намного больше. Самая главная проблема — в отсутствии оперативности принятия решений. В боязни чиновников принимать решения. В том числе, в боязни попасть под уголовное  преследование, что в последнее время имело место быть, и не только у нас на территории. Это всё сложности переходного периода. Я думаю, что направления выбраны правильно, движемся мы в нужном русле. Просто хочется, чтобы все это было при нашей еще жизни! Чтобы при нас случился момент, когда чиновник, принимая предпринимателя, на месте будет принимать все решения, а не отправлять его в суд потому, что боится отойти где-то от закона или даже от подзаконных, нормативных, внутренних каких-то актов хотя бы на один миллиметр. Потому что — катастрофа, сразу маячит срок уголовной ответственности. Это какая-то нездоровая совершенно система, с моей точки зрения, порожденная, если говорить о нашей территории, слабостью предыдущей региональной власти. Хочется очень верить — предпосылки к этому есть, — что новая власть сможет много вещей урегулировать: недостающие нормативные акты принять, какие-то не прописанные в местном законодательстве вещи прописать — провести их, в пределах компетенций, указами либо орешениями местных муниципальных органов. Эту работу всю можно и нужно проводить. Очевидно, что картинка уже другая. Я не пессимист, я реалист. Пессимист говорит: «Ничего не изменится к лучшему, все будет только хуже, посмотрите — вот здесь плохо, и здесь плохо, и здесь...». Я говорю: «Посмотрите, как изменились те структуры, которые шли рядом с нами на протяжении всего этого времени».

Лет 30-35 назад бизнеса не было вообще, или он преследовался по закону, за ведение бизнеса сажали. Это слишком маленький срок для того, чтобы все предприниматели выработали внутри себя некий кодекс чести. И чтобы власть в вопросах, касающихся взаимоотношений с бизнесом, все моменты урегулировала и регламентировала. Сотни лет понадобились западным странам, чтобы прописать все и вся. У нас очень мало законов, их не хватает. Сейчас рождаются законы, которые, на первый взгляд, кажутся смешными, но они правильные. Что сантехник должен к вам приходить по вызову через два часа, что он должен надевать бахилы, проходя в квартиру, иметь при себе бейджик. Казалось бы, банальные вещи, но они очень важны. Если вы сегодня в Европе вызываете мастера отремонтировать холодильник, он его будет ремонтировать на самом деле, максимум, полчаса, потому что он принесет с собой какой-то узел и заменит. А полтора часа он будет вытирать за собой пол, стелить какую-то подложку, чтобы не повредить паркет или плитку не разбить, и т. д., и т. п. После его ухода будет чище, чем до его прихода. К этому и нам надо придти. Как быстро? Это зависит и от наличия сильной власти на территории. Я имею в виду те правила, которые входят в компетенцию местной власти. Прошедшие пять лет — назаровские — потерянное время для региона. 

— То есть в целом изменения в региональной и городской власти вы оцениваете, скорее, в плюс. А как с силовиками?

− Силовые структуры же имеют федеральное подчинение. На той же межведомственной комиссии аргументация была простая: «Димитрий Русланович, вы правильно всё говорите, но это вопросы не к нам! Это к Государственной Думе, к Законодательному собранию — вот вы туда со своими вопросами. Вы говорите — вопросы не урегулированы, нет критериев оценки. Ну вы и урегулируйте, обозначьте в законе все критерии, по которым можно или нельзя обвинять предпринимателей. Есть тенденция ужесточения подхода к сбору налогов. В соответствии с законом мы этим вопросом и занимаемся. Поверьте, у нас не стоит задача кого-то прессовать. У нас достаточно квалифицированные специалисты, чтобы разобраться в этих вопросах. Но проблема действительно существует. Мы выслушали вас! Услышали...» Объективно так. Самое главное, что диалог есть. Но когда ты этот разговор ведешь, очень много упреков от комментаторов в СМИ. (Улыбается.) Вот сейчас вы напишите статью — и 80%, если не 90%, обзовут меня всякими словами. Я не страдаю по этому поводу, считаю, что я правильно делаю. Предприниматель в лице общественной организации должен иметь возможность говорить о своих взглядах на ситуацию, должен активно участвовать в законотворческом процессе. Должен апеллировать власти, если это необходимо. Это очень важно. Если это будет происходить, будем выстраивать удобные и качественные коммуникации в работе с властью. 

Так что есть еще над чем работать. (Улыбается)

Автор:ВОмске

Фото:предоставлено пресс-службой ООСП

Теги:Димитрий ГалавановАлександр БурковОксана ФадинаООСП


Яндекс.Директ ВОмске




Комментарии

Скоро

10 апреля

Останется только Шариков?

Останется только Шариков?

66905 марта 2024

11 апреля

Здесь хочется большего

Здесь хочется большего

47807 февраля 2024

Ваше мнение

06.07.2023

Довольны ли вы транспортной реформой?

Уже проголосовало 94 человека

22.06.2023

Удастся ли мэру Шелесту увеличить процент от собранных налогов, остающийся в бюджете Омска?

Уже проголосовало 91 человек



























Блог-пост

Юлия Стрельская

— журналист

Алексей Алгазин

— директор правового холдинга «Закон»


Яндекс.Директ ВОмске

Стиль жизни

Трубите джаз

Светские хроники

Трубите джаз

Предпоследним зимним вечером в Концертном зале давали музыкальный деликатес — оркестр имени Олега Лундстрема, джаз-бэнд девяностолетней выдержки. А девяносто лет – это уже не возраст, это эпоха…

2538101 марта 2024
Ломовцевы&Co. Когда и деловая, и семейная жизнь катят как по рельсам

Story

Ломовцевы&Co. Когда и деловая, и семейная жизнь катят как по рельсам

В честь Года семьи «ВОмске» и общероссийская общественная организация малого и среднего бизнеса «ОПОРА РОССИИ» запускают рубрику о семейном бизнесе. Как совмещать маркетинг с «домашкой» и разделять семейный бюджет и корпоративный? Начнем выяснять с Денисом и Ольгой Ломовцевыми, открывшими недавно первую в Омске студию заботы о теле «Рельсы-рельсы, шпалы-шпалы».

2966221 февраля 2024
Миротворец

Story

Миротворец

Как же после этого хочется жить, петь, и думать, и плакать, и улыбаться. И откуда-то с антресолей памяти достаёшь детство. И ощущение вечного лета и счастья, потому что картины художника Владимира Чупилко — добрые и домашние, как мамины булочки с изюмом.

4534218 января 2024
Джаз, да и только!

Story

Джаз, да и только!

Денис Мацуев – это золотая, неразменная монета, залог аншлага, гарантия прекрасного самочувствия вплоть до следующей зимы, ожидаемо всеобщее восхищение, ликование, упоение и долгие несмолкаемые стоячие аплодисменты.

2 декабря в Концертном зале прошёл заключительный концерт фестиваля «Денис Мацуев представляет: диалог поколений», где бал правил джаз.

10018204 декабря 2023

Подписаться на рассылку

Яндекс.Директ ВОмске




Наверх