ВОМСКЕ
Кто, куда и почему уезжает из Омска?
Два года мы рассказываем вам об омичах, уехавших в другие города и страны. Сегодня крутим «глобус Омска» и подводим промежуточный итог.
Всего на наш призыв рассказать о своей жизни откликнулись 49 человек. Мы задавали всем им одни и те же вопросы: о причинах отъезда, объектах грусти, омском менталитете, чего не хватает городу и другие.

Средний возраст «уехавшего омича» — 34 года. Будущая актриса Анастасия Лебедева и создатель паблика ВКонтакте о поиске самых дешевых авиабилетов Евгений Власенко покинули Омск в 17 лет, а профессор, доктор филологических наук Арам Асоян не побоялся сменить место жительства в 64 года.

Чаще всего уезжают те, кому от 26 до 35 лет.
Почти половина участников нашего проекта на момент интервью отвечали на наши вопросы из Москвы или Московской области. Семеро «бывших» омичей выбрали Санкт-Петербург, трое — Сочи. В топ-5 городов попали Калининград и Салехард. Шестеро наших респондентов вообще уехали из страны — в Германию, Канаду, Израиль, Чехию, Францию.
При этом больше половины опрошенных уехали в последние 7 лет — с 2011 по 2018 год, еще треть — с 2001 по 2010 год. Трое — основатель SIM Дмитрий Ходько, художник Геннадий Александров и писательница Светлана Метелева — в 90-е годы. Трое — музыканты Сергей Летов и Светлана Пономарева и писатель Сергей Плотов — еще до развала СССР.
Каждый пятый из «бывших» уехал, получив предложение по работе. Шестеро признались, что в Омске испытывали с этим трудности, либо потеряли место, либо хотели бОльшего масштаба.
«Омское остается в Омске, а любое московское событие, какого бы уровня оно ни было, — это автоматически масштаб страны. <…> Типичный пример — разговор с одним из московских вузовских издателей: они редко берут провинциальных авторов — кто их будет покупать?! И не важно, скольких пядей ты во лбу, если у тебя в резюме числится омский (как и любой другой провинциальный) вуз, а не московский или питерский», — рассказывала детская писательница Юлия Вегенер, уехавшая на тот момент в столицу.
На втором месте причин, по которым омичи уезжали, — это образование и желание перемен.

Если с обучением все более или менее понятно, то в группу «желание перемен» мы объединили такие ответы:
Ирина Тищенко
журналист и редактор
— …Просто мне стало очень скучно с Омском, а не Омску со мной.
Михаил Лазаренко
менеджер международных проектов
— Это было прагматично-романтичное желание зарабатывать необходимые мне деньги, заниматься интересующим меня делом, иметь возможность двигаться вперед. Мне чертовски хотелось динамики, насыщенности, плотности и содержательности жизни.
Троим участникам проекта просто не нравится Омск.

Наверное, самым жестким оказался взгляд бывшего директора легендарной омской группы SUNRISE Валентина Вяткина, вторит ему преподаватель музыки Злата Романова.
Валентин Вяткин
— Неоднократно пытался покинуть Омск по причине абсолютной затхлости и бесперспективности этого места ссылки и каторги. <…> Никому ничего не нужно, все загнанны, работы нет, зарплаты мизерные, в городе вонь, смрад и постоянная грязь.
Злата Романова
— Я устала работать на две ставки при размере ставки 5600 рублей, устала от того, что воздух в Омске отравлен выбросами всякой химии, а на тротуарах зимой сплошной лёд.
Бывший мэр Омска Валерий Рощупкин и художник Василий Мельниченко покинули город вследствие конфликтов: первый, как мы помним, из-за противостояния город-область, второй — не нашел поддержки для своего проекта «Белый куб» у властей и бизнеса.
Валерий Рощупкин
— Перешел на другую работу 3 января 2001 года. Накануне одно из основных предприятий, а именно Омский нефтезавод, было приватизировано и перерегистировано из Омска в Омскую область, и если до этого его доля в бюджете Омска превышала 40%, то после перерегистрации эта доля не достигала и 2,7%. Омск оказался «лежащим на боку», и у нас начались достаточно серьезные проблемы. Администрация города пыталась найти решение, но конфликт с областной администрацией зашел слишком далеко.
Василий Мельниченко
— Если бы в городе нашлись люди с ресурсами, которые бы сочли мои идеи и способности важными для преобразования города, то я бы сейчас, возможно, руководил Омским Центром современного искусства. Но вот сейчас я понимаю, что городу нужны не Центры искусств, а свинарники и деньги.
Причиной отъезда двух омичек стали жених и муж. Журналист, редактор и писательница Анна Кудрявская уехала в Московскую область к будущему мужу. Певицу Екатерину Унгвари уговорил в столицу настоящий. А экс-глава Главного управления информационной политики Сергей Корабельников и директор дистрибьюторской компании «Теплолайв» Константин Аверин поехали к морю.

На вопрос «По чему омскому вы грустите» подавляющее большинство, конечно же, ответило «по родным и друзьям». Каждый третий добром вспомнил людей, живущих в нашем городе. Кое-то отметил работу и нереализованные проекты, а кто-то скучает по профессиональным сообществам. Арам Асоян — художников, Юлия Вегенер — писателей, Константин Аверин — по «Клубу читающих бизнесменов».
Любинский проспект
Уехавшие чаще всего ностальгируют по Иртышской набережной и улице Ленина, в том числе Любинскому проспекту (по пять упоминаний). В центре «бывшие» вспоминают улицу Партизанскую (Выставочный сквер). Четыре раза участники проекта упомянули городок Нефтяников и Советский парк. Дважды говорили об омских театрах.
О природе грустят мало. Омское солнце, снег и закаты вспомнили только двое. Столько же «бывших» упомянули омские продукты. По молочке, омскому мясу, колбасе «Казачья», в том числе скучает управляющий директор Фонда «Общественное мнение» Лариса Паутова, а по кофе Виктора Скуратова — бывший редактор нескольких омских СМИ Александр Жиров.

Пятеро эмигрантов категорически не скучают и не грустят по Омску.

При этом почти половина участников нашего проекта однозначно ответили «нет» на вопрос «Не тянет обратно?».


Писательница Светлана Метелева, ныне живущая во Франции, процитировала Иосифа Бродского: «Есть города, в которые нет возврата».. и тут же добавила:
«Нет, не тянет. Единственное, чего бы мне хотелось — лет через пять привезти сюда дочерей, чтобы показать им настоящую Сибирь и настоящую Россию, сводить их в драмтеатр, съездить на бабушкину дачу, в Тару, в Окунево — я когда-то снимала там спецрепортаж».
Как страшный сон вспоминают жизнь в Омске Валентин Вяткин и Василий Мельниченко.
«Нет, обратно не тянет, — отмечал Валентин. — Более того, если мне снится Омск, просыпаюсь в холодном поту от страха!»
У преподавателя музыки Златы Романовой Омск оставил неприятные воспоминания:
«Обратно тянет часто! Но только подумаешь, что в Омске страшно выйти на улицу, потому что запросто можно упасть на сплошном льду и сломать что-нибудь, как тянуть сразу перестаёт. В Москве снег на тротуарах убирают до асфальта, чего в Омске не видела со времён моего детства. И конечно, вспомнив об оплате труда в Омске, перестаёшь ностальгировать надолго».
Кое-кого тянет только погостить — встретиться с родными, друзьями.

Менеджер международных проектов Михаил Лазаренко не прочь прилететь в гости на три дня, «но больше тянет сагитировать людей приехать в нерезиновую». Бывший омич напомнил, что «Омск, судя по стоимости авиабилетов, в неопределенный момент приобрел статус некоего элитного курортного города».

Поэт Иван Денисенко «всегда рад приехать в гости». Но о возвращении даже не думает:
«Во-первых, я со своей профессией просто не найду себе места. В Питере тоже непросто, зато больше вариантов. Во-вторых, важен вопрос энергетики. В Петербурге постоянно чувствую какую-то подпитку. В Омске было наоборот».
А владелец компании по продаже отопительного оборудования Константин Аверин уверен, что тянуть еще будет. В целом каждый четвертый ответил на вопрос «Не тянет ли обратно?» утвердительно. Бывший топ-менеджер компании «СТС» в Омске Алексей Парфун, например, отмечал: «Если бы мне предложили в Омске интересную работу с яркими задачами, вернулся бы легко».
Пианистка Светлана Пономарева признавалась: «Очень тянет. Стараюсь приезжать в Омск хотя бы раз в год. У меня здесь родители, сестра, родственники, друзья, учителя. Всегда прихожу навестить свой старый дом, где родилась. <…> Трижды привозила в Омск своего сына. Теперь и его тянет».
По возможности в Омск приезжает и редактор отдела культуры журнала «Эксперт» Вячеслав Суриков, которого также «тянет очень сильно». Четверо наших респондентов, музыкант Сергей Летов, социолог Лариса Паутова, программист Арсений Заляев и основатель SIM Дмитрий Ходько, очень часто бывают в Омске. А трое заверили, что обязательно вернутся.

Почти половина участников проекта «Интервью с бывшими» на вопрос: «Можно хотя бы теоретически представить, что вы вернетесь надолго или насовсем?» ответили «нет». В эту же группу людей можно отнести музыканта Светлану Пономареву, журналистку Марию Полякову и режиссера Эвелину Барсегян, которые вернутся в Омск, «если в Омской области потеплеет», «если случится Апокалипсис» и если «просто фантазировать».
Почти половина участников проекта «Интервью с бывшими» на вопрос: «Можно хотя бы теоретически представить, что вы вернетесь надолго или насовсем?» ответили «нет».
Музыкант Андрей Луньков вспомнил про российский автопром: «…Вот вы десять лет ездили на „Жигули“, а потом пересели на „Мерседес“, пусть и на короткое время. Что должно произойти с российским автопромом, чтобы вы поменяли свой „Мерседес“ на „Ладу“, пусть даже самой последней модели, только что сошедшую с конвейера? Да ничего…».
Часто наши респонденты, отвечая на вопрос о возвращении, использовали слово «дом». Светлана Метелева, например, вспомнила восточную мудрость: «Дом там, где прекратились твои попытки к бегству».
Около десяти человек отвечали «возможно», «да» или «это реально».

Несколько человек затруднились с ответом, как например, программист Арсений Заляев. Но более вероятным сценарием он считает жизнь на два города. «Но если я дорасту до собственной фирмы, я точно знаю, что открою ее именно в Омске», — рассказывал Арсений.
«Мне кажется, возвращение — всегда синоним разочарования, — отмечала писательница. — Мы никогда не находим того, к чему возвращались, просто потому, что перемены неизбежны — меняемся либо мы сами, либо те места и те люди, к которым мы так стремились вернуться».
«Омску не хватает дорог, чистоты», — такой ответ ожидаемо чаще всего давали участники нашего проекта на вопрос «Чего, на ваш взгляд издалека, Омску не хватает в первую голову?». Самый популярным оказался блок ответов о благоустройстве: «зелени», «ухоженности», «реновация жилья», «нормальный общественный транспорт».

Второе место заняли ответы «денег», «налогов в Омск, а не из Омска».

На третьем месте — «грамотного управления», «хорошей хозяйской головы», «хозяйского взгляда», «управленцев-авантюристов» и т. п.
«В этом главная беда регионов и не только Омска. Власть считает, что оказывает услугу населению одним своим присутствием. А население любую ерунду, которую власть обязана решать с закрытыми глазами и левой ногой, воспринимают, как милость», — считает продюсер телеграм-канала Mash Дмитрий Черноскутов.
Часть наших респондентов считает, что Омску не хватает стратегии развития.
Валерий Рощупкин
экс-мэр города Омска
— Омская область не нашла своей линии развития. Нет стратегии, решает задачи сегодняшнего момента.
Александр Штерн
преподаватель математики
— Не хватает продуманной региональной политики на федеральном и местном уровне.
Михаил Лазаренко
менеджер международных проектов
— Мне субъективно видится, что в Омске существует некий глобальный «тормоз», который ограничивает любые современные, свежие инициативы. А Омску нужен прорыв, который невозможен без ясного, незамутненного молодого разума. Нужны новые смыслы, новое содержимое, новые точки роста.
Александр Жиров
журналист
— Омичам и Омску всего хватает. Если бы это было не так, то город бы умер, но он вполне еще на плаву, живет и даже развивается. Да, хотелось бы, чтобы было как-то по-другому: чтобы было больше движения, чтобы люди не уезжали, чтобы улицы ремонтировались не только по указу президента. Но мы живем в рыночном мире, где у всего есть своя цена и своя причина. Омск — город, который появился с невоевавшей крепости и нескольких крестьянских районов вокруг нее, получил то, что мог, во время проведения Транссиба, во время военной эвакуации предприятий, во время строительства нефтезавода, потом во время существования «Сибнефти». Каждый раз страна использовала географическое положение Омска — не для горожан, конечно, а для государственной выгоды. От этой выгоды что-то перепадало и горожанам. Для того, чтобы в Омске начался новый этап развития, нужен сильный толчок извне.
На вопрос «Можно ли говорить об уникальном „омском менталитете“, позволяющем легко узнавать настоящего омича в любом другом городе или стране?» треть участников нашего проекта ответили, что нет никакого «омского менталитета». Как нет и «московского», добавляет бывший первый зампред правительства Омской области Андрей Бесштанько.
«Уникальный „омский менталитет“ — отговорка, придуманная ленивыми омичами, которые не хотят шевелиться», — считает бывшая омская, а теперь петербургская журналистка Ирина Тищенко.
Примерно одинаковыми оказалось число тех, кто считает, что уникальный «омский менталитет» существует, и тех, кто скорее выделил бы сибирский характер.

Сибиряк для наших респондентов — это, прежде всего, надежный, добрый, готовый прийти на выручку человек. Среди других его качеств — отзывчивость, дружелюбие, великодушие, порядочность, немногословность, медлительность, цельность, ответственность, интеллигентность, правдолюбие и т. д.
Злата Романова
преподаватель музыки
— Сибиряки привыкли выживать в экстремальных условиях и относиться к этим условиям с юмором.
Екатерина Черненко
PR-менеджер
— Я из Сибири — звучит гордо. Значит, не подведет. И слов на ветер бросать не будет.
Те, кто все же выделяет «омский менталитет», подразумевают целеустремленность, доброту, гостеприимность, талант, открытость, терпение, обостренное чувство справедливости и т. д.
Денис Володин
выпускник омской медакадемии, врач-хирург и уролог
— Целеустремленность, терпение (не зря мы предки ссыльных и кандальных), невероятная способность работать в нечеловеческих условиях. Это хорошие, правильные черты, но в условиях Омска человек, который терпит, идет к своей цели и трудится в нечеловеческих условиях, свыкается с этим и принимает это как данность. Сначала уходит целеустремленность (очень много барьеров и страхов, созданных чиновниками. Потом — терпение. А способность трудиться в нечеловеческих условиях укрепляется. Появляется резонерство — и все.
Юлия Вегенер
детская писательница
— Мне Омск всегда представлялся какой-то замкнутой сферой, которая с одной стороны порождает в людях стойкий иммунитет в борьбе за выживание, а с другой — создает какую-то зацикленную обреченность. И при этом — какой-то добрый юмор, юмор «с человеческим лицом», без которого здесь не выжить.
Василий Мельниченко
художник
— Омич — это человек, который вляпался в город. Не в жизнь во всей ее сложности, а в переживание города, его обреченности как собственной судьбы
Бывшему менеджеру по связям с общественностью Омского филиала АО «САН ИнБев» Алине Волковой Омск иногда напоминает Санкт-Петербург, «но… Омск — город, у которого были уникальные возможности и который ими не воспользовался. В какой-то мере эта особенность сказывается на характерах и судьбах омичей».
А социолог Лариса Паутова напомнила о мультикультурализме: «Мне кажется, специфика Омска — в уникальном калейдоскопе культур: казахской, татарской, немецкой, украинской, прибалтийской, китайской, русской. На мой взгляд, это многоцветие культур, которое находится на пересечении, до конца не осознается жителями города. Омск вполне мог бы позиционировать себя как маленький Нью-Йорк.

Другая черта омичей — поиск собственной идентичности — на мой взгляд, является импульсом для прорыва города в будущее. Те, кто не думают, ничего не построят, а омичи — думают, переживают, тревожатся, рефлексируют. И уверена, что рано или поздно при определенном стечении обстоятельств, произойдет омское чудо».