Уверенные показания без документальных подтверждений

Еще до возобновления слушания представители защиты устроили бурное обсуждение свежих публикаций в «Коммерческих вестях». Адвокатом было интересно, каким образом в распоряжении издания оказались записи телефонных переговоров Константина Дахно – заседание суда, на котором оглашалось их содержание, было закрытым, всех представителей СМИ удаляли из зала. А публикацию тем же изданием показаний Сергея Двораковского, данных на стадии следствия (в суде, напомним, допросить находящегося в Москве сына омского мэра пока не удалось), защитник Дахно Юрий Николаев назвал недопустимым разглашением материалов уголовного дела.

Само заседание началось с допроса свидетеля Сергея Ларченко, ныне работающего ведущим инженером в фирме «Интеграл Трейдинг». А в августе 2015-го он работал в «ЖКХ «Сервис» в должности начальника отдела информационных технологий. Жанну Захарову там уже не застал.

1

По просьбе гособвинителя Екатерины Вакар «айтишник» рассказал о компьютерной программе по учету деловой корреспонденции «ЖКХ «Сервис». По словам Ларченко, в программе учитывались обращения граждан, входящая корреспонденция, а исходящая – частично. У всех работников предприятия был доступ к этой программе с индивидуальным логином и паролем.

Данное ПО было установлено еще до прихода Ларченко и, судя по ответам на вопросы адвокатов Жанны Захаровой – Галины Вахрушевой и Екатерины Беспаловой, – досконально он его за три месяца освоить не успел. В частности, он не смог пояснить, реагировала ли как-то программа на попытки входа с одним и тем же логином и паролем с разных компьютеров, собирала ли статистику активности пользователей и т.п. На вопросы судьи Дениса Клостера, насколько существенно различались права разных пользователей и кто им такие права давал, Ларченко также ответил частично: права давали сотрудники отдела информационных технологий, да, они различались, но насколько – он «не анализировал».

О Надежде, которая не покидает…

Следующим свидетелем была один из (ранее) активных пользователей данной программы – бывший работник канцелярии и секретарь-референт «ЖКХ «Сервис» Надежда Клименко. Которая, в основном, повторила все то, что уже заявляла недавно в арбитраже на завершившемся параллельном процессе по Надеждинскому полигону ТБО, где также проходила свидетелем.

На вопрос прокурора, видела ли она лично какой-либо документ о запрете отчуждения имущества «ЖКХ «Сервис», экс-секретарь ответила, что такое письмо приходило примерно в начале декабря 2014-го – от НПО «Мостовик» за подписью Котова (Михаил Котов – арбитражный управляющий «Мостовика»). И этим письмом, насколько помнит свидетель, запрещалось совершать какие-то сделки без оповещения учредителя. Какие именно сделки – она сказать не может, поскольку по своим должностным обязанностям подробно вчитываться в письма не была обязана, её задачей было лишь понять, о чем письмо, и зарегистрировать его. (Досконально читала и решала, кому направить каждый конкретный документ, уже её руководитель Лариса Данилова.) Данное письмо было зарегистрировано в программе лично свидетелем, вроде бы, в день поступления. В программу Клименко входила под своим логином и паролем. После регистрации с прикреплением файла-скана документа, оригинал письма, как у прочая такая документация, был передан под роспись начальнику юридической службы Киселеву. О том, видела ли Захарова данное письмо, свидетелю не известно – лично в руки она ей почту не передавала, но, по словам экс-референта, в программе отражаются все действия и можно посмотреть – читала ли управляющая данное письмо в электронном виде или нет. Далее свидетель рассказывает о переписке между «ЖКХ «Сервис» и фирмой «ЭкоТрансСервис», которую свидетель называет фактически односторонней. Первое письмо пришло примерно в марте 2015-го, на чье имя – Клименко не помнит. Но приблизительно помнит содержимое – о необходимости в определенные сроки выплачивать денежные средства по договору, в котором также фигурировал земельный участок с указанным кадастровым номером. Тут же свидетель поясняет, что, возможно, были и другие письма, о которых ей ничего не известно, т.к. с конца июля она начала работать в другой должности. Последнее письмо, которое свидетель помнит, пришло после 12 июня 2015-го. Его приблизительный смысл, насколько помнит Клименко, – за просрочку платежей «ЭкоТрансСервис» имеет право оставить за собой земельный участок. Было также письмо со стихотворением ко дню России. Также свидетель вспомнила, предположительно, мартовское-апрельское заказное письмо, в котором был чистый лист. Получив его, свидетель пошла к юристам, и руководитель юридического отдела сказал по этому поводу составить акт, что Клименко и сделала. Также она зашла к своему прямому начальнику Даниловой, которая ранее предупреждала, что письма от «ЭкоТрансСервиса» нужно предварительно показывать ей. Насчет данного письма Данилова, по словам свидетеля, распорядилась акт не составлять, а так и регистрировать – пустой лист и конверт. Тут же Клименко вспоминает, что в мае или июне 2015-го к ней подходил Александр Шашкин и просил найти самое первое письмо от «ЭкоТрансСервиса». Поиски успехом не увенчались, а в конце рабочего дня, по словам свидетеля, Данилова сообщила ей, что это письмо можно не искать – его, будто бы, удалила зам Захаровой Людмила Норка. Письмо со стихотворением, по словам Клименко, регистрацию вообще не проходило. Свидетель предположила, что Данилова его просто забрала и все. Также Клименко в очередной раз рассказала про письмо от нотариуса Игоря Немеровца с упоминанием полигона. За несколько дней до его получения, по словам бывшего секретаря, Данилова предупреждала: должно прийти письмо от нотариуса – его отдать либо ей, либо Захаровой лично в руки. Затем примерно такие же указания давал и Шашкин.

Дахно свидетель, по её словам, видела в их офисе периодически – раз в неделю, раз в две недели.. Рядом с канцелярией, у юристов, иногда в приемной, но к кому конкретно он приходил – она не знает. О том, что Дахно является руководителем «ЭкоТранСервиса», Клименко знала, поскольку приходившие в «ЖКХ «Сервис» были подписаны именно им.

Представитель потерпевшей стороны Александр Кукузей попросил уточнить, были ли такие же указания, как насчет «ЭкоТрансСервиса», от Даниловой или Захаровой по поводу других контрагентов?

Свидетель отвечает, что остальные письма регистрировались в обычном порядке. По поводу обращения Шашкина, свидетель говорит, что до этого они не общались – это был первый раз. И на тот момент Шашкин в «ЖКХ «Сервис» не работал, а представлял субподрядчика, УК «Сервис-консалт». Впрочем, канцелярией этой организации занималось «ЖКХ «Сервис». Так же, как и канцелярией «Управдомов» 1,3,4, которые тоже были отдельными юридическими лицами, но их письма регистрировались как в порядке вещей.

На вопрос адвоката Вахрушевой, в каком виде Данилова отдавала упомянутые распоряжения своей подчиненной, Клименко отвечает – в устной (письменных распоряжений не было). С Захаровой, по словам свидетеля, обсуждать странность этих указаний начальника ей в голову не приходило – в компании так не было заведено, да и она «доверяла Даниловой».

Вахрушева интересуется, почему, при обычном объеме корреспонденции от 50 до 80 посланий в день, свидетель так хорошо запомнила именно эти три письма. Однако Клостер этот вопрос и последующие вариации на ту же тему снимает, заявляя, что «ответ на этот вопрос уже был». То же, в частности, слышит адвокат Беспалова, пытавшаяся уточнить, почему Клименко не обратилась к Захаровой, когда указания Даниловой пошли вразрез с инструкциями юридического отдела.

– Доверяла, та была непосредственным руководителем, – отвечает за свидетеля судья. – Одно и то же спрашиваете. Не удается задать уточняющий вопрос по Шашкину и адвокату Николаеву. В итоге защитник просит занести в протокол слова судьи: «не спорьте со мной», «данный ответ был дан». И тут же спрашивает, ведется ли аудиозапись процесса.

Запись ведется, подтверждает Клостер, настаивая на своей позиции – «не надо повторяться».

«Может нам вообще не задавать вопросы свидетелю, если вы все отводите?», – интересуется Беспалова, но получает все тот же ответ – суду уже все понятно.

Тогда Николаев интересуется, сохранились ли те сканы пустых листов, которые делала и регистрировала в программе Клименко?

Свидетель вслух вспоминает, что был скриншот письма Котова, а остальные, насколько она помнит, не нашли, чтобы предъявить их следователю. Почему не нашли – она сказать не может, но возможности удалять документы из системы лично у неё, по словам Клименко, не было – только у управляющего и его заместителей. То есть теоретически управляющий мог удалить любой документ. Николаев просит объяснить это «теоретически». – Клименко заявляет, что она не утверждает, будто управляющий что-то удалил, а говорит, что мог.

Денис Клостер решает что-то уточнить по устным/письменным распоряжениям Даниловой – и тут уже Николаев отвечает за свидетеля судье его же формулировкой: «Ответ на этот вопрос уже был, ваша честь».

На этом допрос бывшего работника канцелярии заканчивается, но суд прощается с ней ненадолго – на 22 марта назначен допрос Ларисы Даниловой, на котором Клименко нужно обязательно присутствовать, раз уж она постоянно ссылается на своего экс-начальника.

О «плохом» мире и «хорошей» войне

Следующий свидетель – Игорь Мелешенко, юрист «Мостовика», безуспешно представлявший интересы НПО в упомянутом параллельном процессе в арбитраже. Отвечая на вопросы гособвинителя, Мелешенко рассказывает, что примерно в июле 2015 года от заместителя управляющего «Мостовика» узнал об отчуждении со стороны одного из дочерних предприятий земельного участка, использовавшегося в качестве полигона ТБО. Проверяя данную информацию, он установил, что земельный участок были перерегистрирован на ООО «ЭкоТрансСервис», с которым ранее, в декабре 2014-го, «ЖКХ «Сервис» заключало договоры займа и залога.

После этого свидетель, по его словам, подготовил исковое заявление в арбитраж об оспаривании сделки по отчуждению земельного участка. На основании всех изученных документов, заявил Мелешенко, он может высказать свое мнение по данной сделке: целью «ЭкоТрансСервиса» было именно получение земельного участка, принадлежащего «ЖКХ «Сервис», причем действия сторон были согласованными. Такие выводы юрист сделал исходя из условий договоров займа, залога и фактических действий сторон, направленное на их исполнение или неисполнение.

Рассуждения Мелешенко прерывает Беспалова, которую на этот раз поддерживает судья Клостер, – они просят от собственных оценок свидетеля перейти к фактам.

Свидетель, однако, продолжает говорить об умышленной просрочке со стороны «ЖКХ «Сервис» (у которого были деньги на счете), недобросовестности действий «ЭкоТрансСервиса», обратившего взыскание на залог вместо того, чтобы взыскивать неустойки в судебном порядке, о действиях Захаровой, не уведомившей учредителя, что есть риск потери актива…  Тут подключается Кукузей с наводящими вопросами о добросовестности сторон при заключении сделок. Однако в итоге их останавливает Клостер:

– Достаточно, мы слышали ответ на это.

Юрий Николаев интересуется – раз уж свидетель рассказал преамбулу по арбитражному делу, то, может, стоит и огласить решение арбитражного суда? Мелешенко против – «решение в силу не вступило». Судья вмешивается в спор и снимает вопрос.

Тогда Николаев спрашивает, чем конкретно «Мостовику» был причинен ущерб?

Свидетель говорит о том, что «Мостовик» является учредителем «ЖКХ «Сервис». При отчуждении актива «ЖКХ «Сервис» произошло изменение стоимости компании.

Константин Дахно интересуется – иск о признании сделок недействительными свидетель составил по собственной инициативе или кто-то подсказал?

Свидетель говорит, что получил задание разобраться в основаниях отчуждения земельного участка и принять меры по защите собственности «ЖКХ «Сервис» и «Мостовика». Т.к. у свидетеля имеется доверенность от НПО «Мостовик», то иск был подан по инициативе свидетеля.

Дахно говорит, что на протяжении процесса ими неоднократно предлагалось вернуть земельный участок в обмен на всю сумму займа с процентами. Почему потерпевшие не пошли на это?

Мелешенко заявляет, что условия мирового соглашения, которые выдвигались «ЭкоТрансСервисом», являются неисполнимыми. В рамках гражданского процесса они, по его словам, были готовы подписать мировое соглашение, но им якобы было передано, что защите в рамках уголовного дела нужен оправдательный приговор. На этом выяснении позиций сторон допрос свидетеля заканчивается.

НеЯвочная квартира

В заключение суд разбирается с причинами неявки свидетеля Спиридоновой. Денис Клостер оглашает служебную записку приставов, свидетельствующую, что им по указанному адресу никто дверь не открыл, хотя, судя по звукам, в квартире кто-то был. Кукузей со своей стороны сообщает, что повестка данному свидетелю была вручена, однако она заявила, что добровольно на судебное заседание не явится, т.к. это не в ее интересах. Поэтому они считают, что свидетеля надо подвергнуть принудительному приводу, и предполагают, что со стороны защиты с ней была проведена какая-то работа. Беспалова просит секретаря дословно зафиксировать данное предположение представителя потерпевших в протоколе.

Клостер просит проверить данную информацию и, в случае, если она соответствует действительности, суд наложит штраф на свидетеля. Обвинитель говорит, что такой информацией не обладает, но обещает её обязательно проверить.

 

Юрий Николаев, адвокат Константина Дахно

Свидетель Игорь Мелешенко на мой вопрос ответил, что отчуждение земельного участка повлекло изменение стоимости доли НПО «Мостовик». В этом заключается ущерб компании. Однако ни Мелешенко, ни следователь не определяли изначальную стоимость доли «Мостовика», равно как и палец о палец не ударили для подтверждения того, что она в последующем от сделок с «ЭкоТрансСервисом» ушла в глубокий минус! Глубочайшее заблуждение считать, что ущерб у «ЖКХ «Сервис» и НПО «Мостовик» – одинаков! И, скорее всего, именно по этой причине не стали усложнять себе жизнь следственные органы и проводить судебные экспертизы.

Опубликование же показаний свидетеля Сергея Двораковского является нарушением принципа непосредственности исследования доказательств судом. Фактически, после опубликования не понятно, будет ли он теперь свидетельствовать в суде самостоятельно, или прочтет заметку про себя и повторит ее в суде. Нарушение тайны телефонных переговоров Дахно, само по себе, является вторжением в личную жизнь Дахно и посягательством на конституционные права. При этом Дахно не опасается оглашения содержания данных переговоров и даже не удивлен. Он давно привык к шалостям наших процессуальных оппонентов. Любопытно то, что уважаемое издание опускается до уровня «ходят слухи». При этом в суде корреспондентов КВ сторона защиты вообще не наблюдала. Не трудно предположить, орудие крупного калибра, типа разворота в номере развернуто в сторону суда. Правда, не совсем понятно, чего сказать то хотели? Сообщаю изданию, что сторона защиты имеет копию уголовного дела, а  суд его оригинал. Потому, неплохо бы на развороте видеть что-нибудь новое и интересное. Скучно, господа!