Владимир Селюк: «Архитектуры в Омске сегодня нет»

Не буди лихо, пока оно тихо, гласит народная мудрость.

3885521 января 2018

Вот архитектор Александр Бегун сравнил бульвар Мартынова с кладбищем, и понеслось. «Власти разинули пасти». Прокуратура затаилась в ожидании резонансных дел на тему, кто, когда, кому и почём продавал землю, в одночасье «поимевшую» статус «литературного могильника». СМИ изготовились освещать информационную бойню. В воздухе бескомпромиссно запахло местечковой истерикой, оголёнными нервами и нешуточной борьбой. Когда зуб за зуб и око за око…

И тогда я отправилась к председателю этого самого «ОКО». Для тех, кто в танке, поясним: Аллея литераторов была заложена в 2001 году по инициативе председателя «Общества коренных омичей» Владимира Селюка.

1

Последний раз мы беседовали с Владимиром Ивановичем лет эдак десять тому назад. С той поры много воды утекло, но мало что изменилось. Борец за всё светлое против всего тёмного в омской культуре будто никуда и не уходил — сидел, как в окопе на передовой, по старому адресу, в столетнем доме Козьминой.

Помнится, к 300-летию города на базе бывшей купеческой усадьбы планировали создать музейный комплекс «Старый Омск». Но юбилей отгремел, «деньжищи» освоили, а Музей городского быта по-прежнему находится в аварийном состоянии и закрыт для посетителей.

Мятежный краевед, время от времени выступающий в роли пророка Исайи, обличающего нечестивую власть, напряжённо работал: не то строчил «апрельские тезисы», не то набрасывал новый генплан Омска.

Крохотный телевизор, канал связи с внешним миром, передавал «хлеб насущный»: астрологический прогноз; с портрета ласково и слегка застенчиво улыбался Путин — молодой, тоненький, с гривой пышных волос.

— На студента похож — сейчас он не такой, — перехватив мой удивлённый взгляд и не отнимая головы от начертанного, заметил Владимир Иванович.

— Раритет, однако, — я не могла скрыть восхищения.

— Редкая вещь, — охотно согласился мой собеседник, — не помню уж, кто и подарил.

— Что скажете насчёт кладбища? — наш разговор неожиданно развернулся на 180 градусов.

— Привидится же такое! — Владимир Иванович сокрушённо покачал головой и сделался похож на земского доктора, которому больной на всю голову вот только что исповедался в ночных кошмарах. — В Петербурге, в центре Манежной площади, установлены бюсты итальянских архитекторов, строивших город: Растрелли, Кваренги, Росси, Ринальди, — но никто не воспринимает их как надгробия.

В Москве идёшь по Большой Пироговской улице — там сплошь медицинские институты, можно вылечиться от всех болезней — и на каждом шагу памятники и камни стоят: акушеру Снегирёву, педиатру Филатову, патологоанатому Абрикосову, хирургу Пирогову, первому советскому наркому здравоохранения Семашко. Я, когда в столице бываю, специально там прохожу и читаю все надписи, мне интересно: ху из ху.

А наше упущение в том, что рядом с камнем надо было прикрепить баннер. И написать всё честь по чести: жил тогда-то, создал то-то и то-то, умер там-то…

Ну, что вам сказать за те многострадальные камни? Что они установлены с народной фантазией и на народные деньги? Что власти здесь ни при чём? Что, если бы Общество коренных омичей не вспомнило писателей-земляков, никто бы им «ни в жисть» памятников не поставил? Что «в начале славных дел» бывший главный архитектор Тиль хотел там соорудить подземную стоянку, а Селюк влез со своей памятью?..

— В первое время камни вообще заливали краской. Но мы отмывали. У Леонида Мартынова три доски разбили — на четвёртой успокоились. Привыкли потихоньку. Вот только собак выгуливают, — вздыхает Владимир Иванович, а сам одним глазом на часы поглядывает: торопится на телевидение «поведать миру» о своей новой книге. — Но мы не собираемся останавливаться на достигнутом: в этом году хотим поставить памятный знак Всеволоду Иванову, в следующем — Александру Лейферу. В ближайшем будущем сделаем памятник Мартынову. Чтоб поэт стоял, опираясь на свой камень, и весело поглядывал на собратьев по перу.

— И, тем не менее, — я вновь сыплю соль на рану, — компетентный человек считает «неприемлемым» показывать «такую аллею рядом с памятником хоккеисту и интересной жилой застройкой».

Но Селюка голыми руками не возьмёшь. Он по жизни боец. Из тех, кто расцветает в борьбе. А «в минуты роковые» вообще смахивает на Маяковского, который, проорав со сцены: «Я лучше в баре блядям буду подавать ананасовую воду!», предлагал онемевшим завсегдатаям «Бродячей собаки»: «Желающие получить бесплатно по морде, пожалте в очередь!»

— Достижение архитектора Бегуна — жилой дом «Старая крепость» для номенклатуры, — градус нашего диалога неуклонно стремился вверх, — ну, и что они сделали? Проложили себе дорогу через крепость! А я им предлагал вариант подъездных путей с улицы Ивана Алексеева — для этого нужно было убрать один гараж. Встали на дыбы: гараж — частная собственность, а крепость — общая, по сути — ничья.

Я повидал много крепостей: в Дербенте, в Новгороде, в Петербурге, — но такого, как в Омске, нет нигде. Никто не едет на машине к себе домой через Кремль, а у нас — пожалуйста! И все молчат. Крепость должна быть охраняемой территорией. Сюда можно пустить только общественный транспорт.

Кому такое понравится? Лощёная архитектурная братия покривилась-поморщилась… и вывела смутьяна из состава градостроительного совета, членом которого он являлся на протяжении многих лет. У людей цели и задачи — разные. Одним надо успеть «наскрести себе на колобок», другим — чтоб не было стыдно перед потомками. Чувствуете разницу?

Селюк мог бы, конечно, и усидеть, как говорили в Средние века, «при условии соблюдения заповедей и сотрудничества со святой инквизицией». Но опальный краевед принципиально «никогда не идёт в ногу со всеми, потому что слышит другой барабан».

— Меня выгнали и больше не приглашают, — с удовлетворением заметил несправедливо изгнанный, — потому что я всегда высказывал своё мнение. — Теперь вот составляю 15 предложений мэру Фадиной. Накануне Нового года передал Оксане Николаевне свои книги «Записки коренного омича» — сказала, что обязательно прочтёт.

В своё время я писал 150 предложений Шрейдеру и Двораковскому. На меня смотрели с подозрением: «Что-то много!», а я просил: «Сделайте хоть одно — и будет городу счастье!» Ничего не сделали, так что сейчас вся надежда на Фадину.

Последнюю масштабную ливневую канализация в Омске строили в 1959 году. В Чкаловском и Амурском посёлках канализации нет, все Северные и Линии — без «ливнёвки». Весной вода стоит, после дождей дороги затоплены. А всё почему? Потому что к власти приходят временщики.

Чиновник боится инициативы. Сверху он её ждёт: Путин скажет — значит, денег даст, можно будет немножко отщипнуть. А снизу — предложить-то предложат, да нужно будет голову ломать, где взять средства.

Собрание инициативной группы «Гражданского плана Омск-300»

Вокруг колоритной персоны радетеля за безоблачное будущее «Соединённых штатов Сибири» (так красиво когда-то именовали наши края) всегда витал лёгкий привкус скандала и протеста. Ядовитый и опасный, как скорпион, Селюк, даже вступив в «осень патриарха», высказывает собственное мнение без оглядок на авторитеты. А уж про современных градостроителей, оставляющих после себя безвкусные «высотки» и торговые комплексы, как мышь какашки, — тем паче. В области точечной застройки мы давно «сделали» Москву и Питер, как детей, здесь нам точно есть чем «гордиться»:

— Архитектуры в Омске сегодня нет, смотреть не на что. Вы только полюбуйтесь на это убожество: дом на доме, барак на бараке, дворов вообще нет — одни машины.

Нынче архитектор не ограничен в возможностях, но надо обладать талантом, умом, надо из-за деревьев видеть лес, надо быть Растрелли…А наши архитекторы — беспринципные. Сколько ни строят, всё равно выходит торгово-развлекательный комплекс. Или административно-торговый комплекс.

Соорудить «свечку», конечно, дёшево, но эксплуатировать городу, нам с вами, раз в двадцать дороже¸ чем малоэтажный дом. Нужно строить специальный лифт, организовывать водоснабжение, а потом в случае пожара прыгать с пятнадцатого этажа, потому что нет специальных лестниц.

Возьмите, к примеру, дом на Сенной. Он уже год стоит, но покупать квартиры в нём не торопятся. У простого омича на элитное жильё денег нет, а состоятельный человек лучше построит себе коттедж.

Стояла бы эта высотка на Левом берегу или на территории Сибзавода — никаких претензий, но в историческом центре такое просто недопустимо. Старый Омск — трёхэтажный город. Здесь каждый дом надо сделать, словно игрушечку, «одеть», как любимую женщину.

Меня считают дилетантом, говорят, что я не архитектор. Но я закончил художественно-архитектурное училище в Риге, я изучал историю искусств, я объехал всю Европу, я больше, чем архитектор.

Список заслуг Владимира Селюка перед Омском поистине бесконечен. Неугомонный патриот третьей столицы был инициатором создания некрополя на месте бывшего Казачьего кладбища, участвовал в посрамлении главного архитектора, задумавшего установить в Воскресенском сквере — самой низине! — колесо обозрения. Он привозил из «городу Парижу» по 400 килограммов книг, документов, картин, артефактов, вернул в закрома родины архив писателя-эмигранта Бориса Пантелеймонова, родившегося в Муромцевском районе. Нынче вот договорился с Церетели насчёт памятника Петру I. И опять — «один против ветра».

— Я дважды ездил к Церетели, общался лично. Теперь нужно полтора миллиона (не знаю, откуда чиновники взяли такую цифру), чтоб привезти и поставить императора.

Памятника ещё нет, а в мегаполисе уже разгорелась жаркая дискуссия, где его поставить. Одним государь видится на ступеньках историко-краеведческого музея, другим — на клумбе у Горсовета. И только неистовый краевед, как всегда, зрит в корень. Надо, говорит, разбить сквер на месте бывших складов у «Атлантиды», и поставить Петра там. Во всех цивилизованных городах мира памятники расположены в глубине парков. «Большое видится на расстоянье». А со временем улицу Карла Маркса переименовать в проспект Петра Великого.

В огромном, нетопленом, полуразвалившемся особняке в центре города Владимир Иванович бережно хранит старинные карты, буфеты, этажерки, халаты, пианино, канделябры, ковры, пуговицы, стальные пёрышки — уникальную коллекцию из почти 80 тысяч экспонатов, которую 50 лет собирал для города. И мысли его на этот счёт «теснятся, как батальоны после выигранного сражения»:

— Чтобы отремонтировать мой дом, нужно всего восемь миллионов рублей. Я караулил его 30 лет, когда здесь ещё обитала станция скорой помощи. Это же готовый музей. Памятник архитектуры.

У меня перед окном хотели воткнуть девятиэтажку, но пока я здесь сижу, ничего не выйдет. Мечтаю перенести на площадку перед особняком какой-нибудь деревянный домик — всё равно они городу не нужны: ветшают, рушатся, а потом их поджигают. И всё.

Омские памятники деревянного зодчества давно превратились в халупы, что там сохранять? Они на ладан дышат. Если в других городах существуют департаменты по охране и использованию таких объектов, то у нас одни их охраняют досками, не вкладывая ни копейки, а другие — используют, как хотят. Грустно всё это…

На одном из координационных советов при министерстве культуры области обсуждали вопрос, что бы такое сделать в первую очередь, чтобы Омск стал комфортным для жилья. Селюк, как истинный патриот, встал и сказал: общественные туалеты.

…Когда-то давно Флобер в сердцах воскликнул: «Архитекторы — все сплошь идиоты. Всегда забывают о лестнице». Так может, «вспомним о лестнице» и объявим конкурс на возведение первого городского общественного туалета? Это действительно «вещь, которой надо заняться в первую очередь». А Аллея литераторов, ей-богу, подождёт.


Яндекс.Директ ВОмске




Комментарии

Скоро

30 марта

130 юбилейных событий

130 юбилейных событий

14227 марта 2024

10 апреля

Останется только Шариков?

Останется только Шариков?

87305 марта 2024

11 апреля

Здесь хочется большего

Здесь хочется большего

50907 февраля 2024

Ваше мнение

06.07.2023

Довольны ли вы транспортной реформой?

Уже проголосовало 97 человек

22.06.2023

Удастся ли мэру Шелесту увеличить процент от собранных налогов, остающийся в бюджете Омска?

Уже проголосовало 93 человека



























Блог-пост

Юлия Лагун

— Духовный мастер и наставник

Елена Петрова

— омичка

Олег Смолин

— депутат Государственной Думы


Яндекс.Директ ВОмске

Стиль жизни

Трубите джаз

Светские хроники

Трубите джаз

Предпоследним зимним вечером в Концертном зале давали музыкальный деликатес — оркестр имени Олега Лундстрема, джаз-бэнд девяностолетней выдержки. А девяносто лет – это уже не возраст, это эпоха…

3481101 марта 2024
Ломовцевы&Co. Когда и деловая, и семейная жизнь катят как по рельсам

Story

Ломовцевы&Co. Когда и деловая, и семейная жизнь катят как по рельсам

В честь Года семьи «ВОмске» и общероссийская общественная организация малого и среднего бизнеса «ОПОРА РОССИИ» запускают рубрику о семейном бизнесе. Как совмещать маркетинг с «домашкой» и разделять семейный бюджет и корпоративный? Начнем выяснять с Денисом и Ольгой Ломовцевыми, открывшими недавно первую в Омске студию заботы о теле «Рельсы-рельсы, шпалы-шпалы».

3859221 февраля 2024
Миротворец

Story

Миротворец

Как же после этого хочется жить, петь, и думать, и плакать, и улыбаться. И откуда-то с антресолей памяти достаёшь детство. И ощущение вечного лета и счастья, потому что картины художника Владимира Чупилко — добрые и домашние, как мамины булочки с изюмом.

5413218 января 2024
Джаз, да и только!

Story

Джаз, да и только!

Денис Мацуев – это золотая, неразменная монета, залог аншлага, гарантия прекрасного самочувствия вплоть до следующей зимы, ожидаемо всеобщее восхищение, ликование, упоение и долгие несмолкаемые стоячие аплодисменты.

2 декабря в Концертном зале прошёл заключительный концерт фестиваля «Денис Мацуев представляет: диалог поколений», где бал правил джаз.

10856204 декабря 2023

Подписаться на рассылку

Яндекс.Директ ВОмске




Наверх