Владимир Разумов: «Реформы в России сегодня – это автоматизация бардака»

В конце февраля состоялось заседание Общественной палаты Омской области. Особое внимание было уделено проблемам среднего и высшего образования. Среди выступавших был и заведующий кафедрой философии Омского государственного университета им. Ф. М. Достоевского Владимир Разумов. Состоявшееся обсуждение натолкнуло его на размышления о роли демократии в современном обществе, ее связи с бюрократией и возможностях реализации в России модернизационного рывка.

- В своем докладе Олег Николаевич Смолин привел цифры, которые вызывают некоторое недоумение. По его словам, по качеству образования Омск входит в первую пятерку городов России. А по качеству жизни Омск занимает 34 место. Таким образом, наблюдается явная отрицательная корреляция. Порадовал и тот факт, что им было публично озвучено, что действующая на сегодняшний момент в России система аккредитации вузов никакого отношения к качеству образования не имеет. Все это понимают. Но система не меняется: сокращается аспирантура, до периферийных университетов доходят единичные гранты. Зато мы тратим огромные деньги на аккредитационные мероприятия.

Я же в своем выступлении озвучил те соображения, которые неоднократно ранее доносил до читателя. Например, мною был опять-таки задан вопрос «Почему в нашем городе не поднимается тема создания национального исследовательского университета?» Однако создалось впечатление, что все эти предложения повисли в воздухе.

Хотелось бы затронуть еще одну важную тему. Сегодня в обществе широко обсуждается вопрос о демократии и бюрократии. На мой взгляд, во всех этих разговорах присутствует некоторое непонимание фундаментальных процессов.

С 1990-х годов очень много говорят о том, насколько демократична Россия. Я задумался над этой проблемой как исследователь. Вспоминается один эпизод, который произошел в служебной командировке в Германии году в 2008-м. Я общался со своими коллегами в неформальной обстановке, в кафе. Когда речь зашла о современном Евросоюзе, я высказал соображение о том, что Евросоюз нынче - это своеобразный «Четвертый рейх». Особенно врезалась в память эмоциональная реакция, которую выдала немецкая профессура: они сначала испугались, а потом начали мне объяснять, что за такие разговоры можно запросто лишиться работы. Больше я на эту тему с ними не говорил, но с тех пор о демократии стал думать часто.

Существует интересная разработка известного современного американского социолога Рэндалла Коллинза. В частности, одна из его книг «Макроистория: очерки социологии большой длительности», вышедшая в 2015 году, затрагивает тему демократии в контексте проблемы модернизации. Коллинз выделяет четыре аспекта модернизации: демократизацию, секуляризацию, бюрократизацию и индустриализацию.

Мне видится, что мы в России излишне акцентируем внимание на  избытке бюрократии и якобы недостатке демократии. Анализируя эти процессы, я пришел к выводу, возможно для кого-то парадоксальному, о том, что у нас все в точности да наоборот. Скорее мы имеем дело с избытком демократии. Уточню, для меня всякое явление имеет свой минимум и максимум, но это на внутреннем уровне, а на внешнем минимально развитая демократия может оказаться очень распространенной в подходящей для этого системе. С явлением такого рода мы имеем дело в России фактически с конца 90-х годов XX в. То есть, если демократия в максимуме ассоциируется с гражданским обществом, то на минимуме это выражается в слабой управляемости, безответственности, анонимности, стихийности. Слишком много процессов сегодня не имеют «авторского лица». По крайней мере в сфере высшего образования, где я работаю, эффект анонимности однозначно присутствует. А что это значит? Проводятся серьезные, глубокие изменения. Но кем? Какие коллективы за этим стоят? Совершенно непонятно. К кому, в этой ситуации, обращать критику многочисленных несуразностей, недоработанностей и откровенных неразумностей? Все же бюрократия – это отлаженный механизм, который выстраивается за уже проведенными изменениями (реформами): запускается какой-то креативный процесс, затем он рутинизируются. У нас, по факту, бюрократия рутинизирует тот беспорядок, который нарабатывается стихийным образом. Введение Минобрнауки стандартов образования (ФГОС) совпадает с тенденцией падения качества образования всех уровней и его статуса в обществе. Вместо того, чтобы остановиться и проанализировать ситуацию, Минобрнауки стремится реализовать новый стандарт (сейчас это ФГОС 3++ → ФГОС 4). Когда я в начале 1990-х годов занимался проектами вместе со специалистами в кибернетике, от них неоднократно слышал такой афоризм: «Бардак автоматизировать нельзя!». Как показала практика XXI века, бардак очень даже автоматизируется. Нынешняя аккредитационная система с качеством образования не связана, но она при этом действует, она калечит людей, пожирает ресурсы и т. д.

Если проводить определенные исторические параллели, то анализируя историю демократии, возникают разные ассоциации. Первый опыт – это Афинская империя, то есть это общество, которое выстраивается на достигнутой избыточной концентрации ресурсов. Далее - Возрождение, итальянские города-государства, Ганзейский союз.  Все это концентрация богатства по сравнению с остальной Европой. Потом возвышение Великобритании. Сейчас лидер демократии – США – страна, достигшая наибольшей концентрации общественного богатства. Одновременно, это страны более других близкие идеалам гражданского общества, то есть, такие, где демократия реализуется на максимуме.

При осмыслении проблем современной России, важно учитывать те четыре фактора модернизации, которые я перечислил. Они обязательно должны быть сбалансированы, причем с неравными весами. В противном случае получается качание то в одну, то в другую сторону, что мы и наблюдаем. Разбалансированная связка демократии с бюрократией – это не что иное, как автоматизация бардака.

Поэтому мы не должны сравнивать наш опыт, наше состояние демократии со странами, где эти демократические институты создавались исходно, как, к примеру, в США. Или с устоявшимися обществами, где демократический процесс развивается сотни лет. Плюс к сказанному, капитал пока в лучшем случае меньше оттекает из России, и для развертывания демократии в максимуме ее проявления у нас сейчас просто мало ресурсов, включая и опыт гражданских инициатив.

Сегодня в России мы имеем совершенно специфическую демократию (демократия в минимуме своего проявления). С одной стороны, она уравнивает общество на уровне ответственности, принятия решений (виновны все и никто?!). С другой стороны, ее развитие сопровождается высоким коэффициентом децильности, огромной социальной пропастью между бедными и богатыми слоями населения, коррупцией и т. д. Необходимо четко осмыслить, что мы понимаем под понятием «демократия». На мой взгляд, демократия в российском варианте – это некая разбалансированность модернизации. Попытка отвлечения внимания общества на некоторые демократические ценности отвлекает нас от гораздо более значимых вещей. Например, от необходимости индустриализации. В широком смысле этого слова, а не в призывах к цифровизации экономики, к переходу к «Индустрии 4.0». Вспомним несостоявшийся инновационный бум нулевых годов…

Конечно, у нас есть ряд «особенностей». Поскольку с уровнем общественного богатства у нас большие проблемы, то у многих социально активных людей попросту нет времени и сил, чтобы создавать институты гражданского общества. Эти люди заняты зарабатыванием на жизнь. Так же и с различными политическими проявлениями демократии. С выборами. Есть ли у нас свободные выборы? Разумеется, есть. Опять-таки приведу пример из своей профессиональной деятельности – выборы в вузах. Они ведь проходят достаточно демократическим образом, процедура прозрачна. Но в результате на соответствующие посты далеко не всегда приходят люди, адекватные своим ролям. Ситуация такая, что порой задумываешься о необходимости возврата к системе назначений. Странно об этом рассуждать, помня, что многие студенты российской империи поддерживали революцию, борясь за автономию университетов. По крайней мере, процедура назначения предполагает наличие ответственности, включая и Минобрнауки, региональную власть. Подчиненный имеет возможность ставить вопрос о неадекватности поставленного руководителя. А при демократической выборной системе мы получаем потом один ответ: «Вы же его сами выбрали».

Коллективная безответственность рождает далеко идущие негативные последствия. С кого сегодня спросить, почему из омского региона продолжается отток талантливой молодежи? Кто ответственен? Чья стратегия к этому привела? А может, так надо, поскольку мы – колония?! Проблема в том, что в современной России отсутствует стратегия развития высшего образования. Вместо этого интуитивно выстраивается другая модель: все высшее образование делится на элитарное и остальное. Элитарное образование – это для детей нашей современной российской элиты, которая является, по сути, ни чем иным как ренессансом советской номенклатуры или попросту новой знатью. Все остальное – имитация образования в периферийных вузах, которая нацелена на то, чтобы занимать молодежь некой деятельности и готовить исполнителей. Потому что на большее люди, получающие образование в вузах пятой категории (все вузы Омска, исключая ОмГТУ как вуз четвертой категории), в нынешних условиях не способны.

Поэтому сегодня нашему обществу необходима модернизация. Если мы достигнем баланса четырех факторов – демократизации, бюрократизации, секуляризации и индустриализации, то мы получим достаточно эффективную модернизацию. Ну а если не нравится Коллинз, то нужно придумать какую-то другую свою концепцию. Я предлагаю задуматься об этом.