Кофе  с бубном, или Дудук вам в овсянку!

Мой путь к «Тревеллерс», где с утра пораньше намечалась экзотическая мистерия с сырниками, пролегал через многочисленные банковские табло, наглядно демонстрировавшие «утро рублёвой казни».

Курсы валют зловеще перемигивались цифрами «81» и «64» за евро и доллар соответственно. На душе было тревожно. И хотя Минфин США вроде бы не имел ничего против сибирских бизнесменов, в глубине души я всё равно переживала: как-то они теперь?

1

Войдя внутрь кофейни, к своему удивлению, я не почувствовала ни обвала на российском фондовом рынке, ни «падения по всем фронтам», ни того, что эти люди опять обеднели. Напротив, отдельные лица омского бизнес-сообщества излучали тепло, финансовую стабильность и, я не побоюсь этого слова, уверенность в завтрашнем дне.

Молодой шаман с аккуратной бородкой разминался на варгане. Судя по звукам, которые издавал редкий инструмент, песню Егора Летова «Здравствуй, чёрный понедельник» исполнять здесь никто не собирался.

Два других рыцаря поющих тибетских чаш в этнических халатах с неведомой мне смысловой нагрузкой были готовы в нужный момент сыграть на струнах… м-м-м (чуть не написала балалайки). И привнести гармонию в наши измученные американскими санкциями души.

Как учит нас Далай-Лама, если безнадёжную ситуацию (я о Трампе с Мэй) можно преодолеть — незачем отчаиваться, если её преодолеть нельзя — отчаиваться бесполезно. Нужно смириться. И для начала — позавтракать.

В ожидании низких обертонов респектабельная публика неспешно смаковала кофе…

Три продвинутых спикера: Сергей Ведун, Антон Панькин и Александр Вальтер, приглашённые хозяйкой «Тревеллерс» Анной Страгис на «Живой завтрак», отвечали за гармонизацию отдельно взятой омской кофейни и её посетителей. В помощь им были дудук да бубен. И овсянка, разумеется.

— Кто будет кашу?— поинтересовалась Анна у гостей. Всё-таки каша в процессе гармонизации не последнее дело.

— И безногий пойдёт, и простуженный забудет, чем кашлять, — съязвил кто-то из приглашённых.

Мудрые шаманы не разделили едкой иронии. Не для того они учились играть на диковинных инструментах, уходящих своими корнями в доисторическую тьму, чтобы вступать в бессмысленные словопрения.

— Мнение людей субъективно, — обозначил своё отношение к миру Сергей, — и только музыка объективна. Это единственный вид искусства, который «заходит» в человека, минуя его мозг. Всё остальное: скульптуру, живопись, литературу — мы оцениваем. Музыка же либо входит в нас и наводит порядок, либо вызывает другие состояния. Музыка — это голос Бога.

— В горах я воспринимаю горловое пение, а здесь не совсем, — мужчина в клетчатом пиджаке, похожий на актёра Пускепалиса (как выяснилось позже, это был Алексей Юрьевич Страгис, директор ООО «ФИНАМ-Омск») аккуратно погрузил свою ложечку дёгтя в медовую бочку шаманов. — Может, эта музыка не для нашего пространства? Может быть, в Сибири надо частушки петь?

— Выключайте голову, слушайте сердцем, — ласково посоветовал Сергей. — Это голова говорит вам, что в горах можно слушать горловое пение, а на равнине нельзя.

Первым номером концерта шла очень древняя тюркская молитва-прошение. В ней пелось о том, чтоб людям ниспослалась самая малость: колосилась зелёная трава, множилось поголовье скота, слышался детский смех, горел очаг, а в котле кипело мясо. Впрочем, сюжет в нашем случае был неактуален.

С первыми обертонами люди знающие прикрыли глаза и сосредоточились на внутренних ощущениях.

Я — записывала. Несмотря на включенный диктофон. Я не доверяла технике: всё-таки шаманы, кто-петь знает, как на них батарейки отреагируют? Моё графоманство расцветало.

Меня вообще трудно удивить, а тут чувствую — именины сердца. Не то, чтобы руки затряслись, из ноздрей повалил дым. Но было любопытно. Парадоксально. Живо. Молодые шаманы весьма искусно извлекали древние звуки из древних инструментов. В какой-то миг мне почудилось, что за окном не проспект Карла Маркса, а бескрайняя бурятская степь. Слева, где-то в «Огурцах», варят панты. В районе ТЮЗа пасутся тучные стада маралов. Пять минут — полёт нормальный…

Не знаю, что в этот момент представлял мой сосед справа: он снимал происходящее на телефон и пил чай.

— После мистерий у многих открываются генетические коды, — комментировал происходящее Сергей. — Потому что тысячу лет назад наши предки уже играли эту мелодию. И вот сейчас, услышав её, нейроны мозга соединились с праотцами, и в нас неожиданно что-то пробудилось.

Дальнейшему пробуждению серого вещества в моей черепной коробке способствовала темпераментная «Песня земли». Я прямо чувствовала, как из хаоса и опилок выстраиваются мощные сети нейронов.

Солировал диджериду. Ударение на последнем слоге. И, на минуточку, личная просьба: не путать музыкальный духовой инструмент австралийских аборигенов с нашими диджеями.

Ритуальную трубу в человеческий рост создаёт сама мать-природа. Точнее, полчища термитов, которые с аппетитом выедают внутренности эвкалипта. Но только мундштук из воска превращает пустую палку, каких без счёту в девственных лесах пятого континента, в магический инструмент. Согласно легенде, его оставили людям загадочные существа из других измерений. Как коридор между мирами. Проще говоря, впасть в транс без помощи диджериду нереально.

— Мы в меньшей степени музыканты, в большей — целители, — отметил Сергей, — наша миссия — исцелять посредством музыки.

Его коллега, «идущий дорогой буддизма, но едва ли буддист» Антон Панькин подтвердил: «Здесь нет музыкантов».

Эти шаманы меня совсем запутали. Кто ж тогда исторгал обертоны из инструментов, призванных дарить человечеству гармоничное состояние духа и тела? Одинокие боги, бредущие по своим непостижимым путям?

Именующий себя также «вольным путешественником и сыроедом» Антон поведал публике, что долгие годы музыкальной практики привели его к тому, что он теперь… и «не музыкант вообще». Хотя нотную грамоту знает:

— Исполняемая нами музыка отлична от той, которую сегодня транслируют в массы. Мы работаем со звуком. Нас привлекает его шероховатость и ворсистость.

Современный мир построен на скорости. Чтобы всех удивить, нужно показать свой профессионализм. Сыграешь виртуозно много нот — и ты классный джазмен. Наша музыка сбрасывает скорость. Она позволяет остановиться, побыть здесь и сейчас. Она направляет переживания вглубь, не побуждает двигаться и выплёскивать эмоции, но раскрывает скрытые ресурсы и позволяет накапливать силу.

Наша музыка социальна. Её терапевтический эффект состоит в том, чтобы помогать эмоциям освобождаться от негатива.

Дабы «разжечь маленькое солнце» в своём сердце, Сергей предложил всем слушателям погрузиться в «Огонь». Шаманы энергично застучали в бубны. Мой сосед больше не снимал на телефон. Он блаженно прикрыл глаза. Всё, уходим в отрыв…

И тут у меня некстати заныла коленка. Нет, в этих обертонах определённо что-то есть. Какая-то физика. Но поскольку я «филолух», то вряд ли смогу описать что-то, кроме внешнего вида бубнов.

У Антона он из Хакасии. Стоит всего 6,5 тысяч рублей и по карману любому присутствовавшему на завтраке. Сергей скромно умолчал о цене своего якутского инструмента. Говорит, именной: для его изготовления специально оленя заклали. Бубен — мой конь.

Все присутствующие сразу поняли: бесценная вещь. Не продаст ни за какие биткоины. И приценяться тут нечего.

Александр Вальтер рассказал, что до того, как последовать мыслью за Платоном и Аристотелем, «развивался с разных сторон». Подростком увлекался роком, в университете пел в академическом хоре «Певчие», потом наткнулся на этническую народную музыку. Познакомился с тувинским горловым пением, понравилось — вот так и «познал всю мощь звуков»:

— Мы недооцениваем роль музыки, а ведь ещё Авиценна лечил ею душевнобольных. В каждой конфессии, когда проводят службы, поют. Это сакральная музыка. В отличие от рока и поп-музыки, она успокаивает и гармонизирует.

Мы играем на волшебных инструментах: у них много обертонов, которые люди не слышат. Но их и не надо слышать: они сами найдут путь к организму человека, и он (организм) непременно отзовётся и настроит себя правильно.

Возможно, человек не сразу исцелится физически, но, что называется, на душе у него обязательно станет легче. Человеческая природа — это свет, а музыка убирает лишнюю накипь с нашей души.

…Утренняя музыкальная мистерия перемежалась философскими беседами о тьме и просветлении. Пронзительно заплакал дудук.

Абрикосовое дерево пело мне про трудную судьбу полководца Максимуса, про актёра Рассела Кроу, оскароносного «Гладиатора», и маэстро Дживана Гаспаряна. Коленка вроде успокоилась. Захотелось, как у Шекспира в переводе Пастернака, «Умереть. Забыться./ И всё. И знать, что этот сон — предел/ Сердечных мук и тысячи лишений,/ Присущих телу».

Но шаманы взялись «пробуждать дух кочевников». Из кухни, где только что осатанело взбивали смузи, повеяло ягелем и оленьей шерстью, над ухом противно загудел гнус. Вот вроде бы с утра ничего такого не пила-не ела, а поди ж ты. В этой обертонной музыке есть что-то галлюциногенное. Как в русских народных мухоморных настойках…

Видимо, похожие ощущения посетили не меня одну. В лоб был задан вопрос о «трубке мира». Не раскуривают ли шаманы что-нибудь перед тем, как…

Шаманы не обиделись. За всех ответил Сергей:

— Никакого алкоголя, табака и галлюциногенных грибов! Те, кто это делают, со временем теряют часть себя, их разум затуманивается. Я иду по пути чистого сознания и каждый раз в чистом сознании делаю свою работу.

— Употребление психотропных веществ вне культурного контекста чаще всего бессмысленно, — добавил Антон.

Далее последовал терапевтический сеанс. Автор проекта «Живой завтрак» немного приболела, и шаманы предложили ей на себе испытать целительную силу обертонной музыки. Анну усадили в кресло и направили дуло диджериду точнёхонько в диафрагму. На глазах изумлённых гостей её обстучали бубнами, обдудели австралийской дудкой, и — о, чудо! — она встала просветлённая.

— Я вся вибрирую и чувствую себя значительно лучше, — объявила довольная Анна.

За свою оккультную жизнь мне доводилось видеть, как изгоняют бесов, посыпают солью, ворожат, заговаривают и т. д., и т. п. Процессы эти, я вам доложу, длительные, тяжёлые и местами обескураживающие. Но чтобы вот так быстро и эффективно на моих глазах человек излечился, такое — в первый раз.

— Эх, жаль, Стороженко нет, — воскликнул кто-то, вспомнив про официальную омскую медицину и её министра. Как будто без Андрея Евгеньевича невооружённым глазом не видно, что «звуковой массаж» моментально снял блоки, запустил энергетические потоки, откупорил закупоренные сосуды. Я уже молчу про чакры и третий глаз.

После сеанса кто-то на полном серьёзе спросил, можно ли нашаманить жене ребёнка и взял у целителей визитку…

Вот и я теперь верю. В диджериду, свежевыжатый свёкольный сок и позу лотоса…

Кстати, вы видели сегодняшний курс валют? По сравнению со средой, когда стоимость евро превысила отметку в 80 рублей, он просто рухнул. Так что не зря мы шаманили. В этой обертонной музыке определённо что-то есть.

Больше фотографий см. в галерее и в пабликах «ВОмске» в Фейсбуке или ВКонтакте.