Александр Щербинин – Дмитрию Вирже: «Кто, если не ты, называл бы помойку оазисом современного искусства?»

Проект «Интервью по цепочке» продолжает иронически-идеологический спор двух интеллигентных людей, один из которых – художник, а другой – путешественник.

5933213 июля 2018
Александр Щербинин – Дмитрию Вирже: «Кто, если не ты, называл бы помойку оазисом современного искусства?»

Любителей лонгридов ждет увлекательная беседа основателя галереи «Левая нога» Дмитрия Вирже и его друга, мореплавателя Александра Щербинина – о  бассейне несбывшихся надежд, сексуальной революции, медийной «барахолке» и радостях жизни безработного радиста. Роль декораций исполняет заброшенное здание на Зеленом острове. Здесь несколько десятков лет назад был яхт-клуб и лодочная станция, а после – городской центр восстановительного лечения. В самом начале нулевых туда еще ходили в баню, но постепенно профилакторий превратился в памятник бесхозяйственности 90-х. Сегодня по зданию, навевающему ассоциации с компьютерной игрой «Сталкер», бродят бомжеватого вида товарищи, юные  исследователи настенной живописи и её творцы, модно одетые (и модно раздетые до купальников) барышни под руку с фотографами, а также полицейские патрули.

1

Внимание: вопросы Дмитрия Вирже носят ироничный характер, как, зачастую, и ответы его респондента Александра Щербинина. При проведении интервью не пострадал ни один из его участников. Прервавшие  диалог бдительные стражи порядка, пришедшие на звук уверенных голосов бывших радиоведущих и фразу «…готовы порвать любого», задали несколько своих вопросов – но поскольку вопросы не отличались оригинальностью, они не нашли отражения в интервью. «Где они были, когда здесь били стекла и выносили отсюда оконные рамы?..», - риторическое от Дмитрия Вирже вслед полицейским. 

Помойка или МОМА?

Дмитрий Вирже: — Первый вопрос, Саш: почему мы здесь? У тебя с этим местом связаны личные воспоминания? Для меня это место – несанкционированный музей омского модерн-арта, или МОМА. Этот неологизм уже пошел в народ в виде тегов в соцсетях. Девочки фотографируются тут и подписываются: #момаселфи. Я считаю, что любая пустота всегда заполняется искусством.

Александр Щербинин: — У нас разные взгляды на жизнь. Пустота всегда заполняется помойками.

— Помойка – это самое лучшее, что может быть в искусстве!

— У меня другое отношение к помойкам… До того, как в свое время начали строить это грандиозное сооружение, здесь, годов с 50-х, был яхт-клуб, а немного в стороне - две «шайбы»-веранды: шашлычная и пивная. Мы дико радовались, потому что предполагали, что сможем заниматься спортом в отменных условиях. Строить начали в 1981... 15 июля 1985 состоялось открытие городского центра отдыха комплекса «Зеленый остров». Тут было много всего: кафедра организации спорта и туризма института физкультуры. Оздоровительный комплекс. Видели два бассейна? Они были наполнены водой, здесь провели показательные соревнования. Я тоже здесь поплавал. С тех самых пор всё это водное великолепие никогда больше не функционировало. Воду слили. Представляете?! Два 25-метровых открытых бассейна!.. Но пространство жило и дышало: менялись арендаторы, здесь тусили «моржи», любители бега, здесь читали лекции, зимой был прокат лыж. Но с 2000-х это здание начало умирать. Человек рождается, живет и умирает, а это здание, мне  кажется, изначально – мертворожденное дитя…

— У нас сейчас все собственники и почти нет хозяев. Мы можем наблюдать это не только на примере этого здания, но и на примере состояния инфраструктуры города. Как ты думаешь, Саш, почему люди равнодушно относятся к тому, что их окружает? Вот пример: у человека очень классная красивая квартира, но его мало волнует, что за её дверью. Дом как таковой практически никого не интересует.

— Не всегда. Поясню на примере старых и новых многоквартирных домов. Тому, кто купил квартиру в старом доме, крайне редко приходит в голову, что его можно покрасить снаружи. Дом – он общий и потому воспринимается как ничей. А вот я переехал в новый дом. И люди там уже понимают, что они покупают не просто четко ограниченные документами квадратные метры, но и территорию, и атмосферу, настроение. Это не потому, что люди особенные или суперумные. Просто это ощущение, понимаешь? Сосед мой, крепкий хозяйственник, ездит на большой машине за грибами. От нее во дворе отвалился кусок грязи – он вышел с совочком и прибрал за собой. Раньше бы такое ему в голову не пришло, а сейчас это кусочек его территории.

2

— Твой сосед – молодец. Но я вижу, что люди, которые живут у нас, не обеспокоены материальным  миром. У меня есть объяснение. Любая материя стремится к своему первоначальному состоянию, и, видимо, наши люди настолько высокодуховны, что понимают это и с природой не борются.

— Дима, для тебя это музей современного искусства, а для меня это помойка. Безусловно, ты более продвинут духовно. Но ты же не хочешь, чтобы твоих детей и внуков окружала такая среда? Сам ты можешь жить в таком мире, а для них хочешь комфорта, или я не прав? Ты заботишься о хорошей качественной одежде для них, стараешься, чтобы они перемещались в комфортном автомобиле…

— Я зависим от общества. А люди, которые не заботятся об этом, максимально свободны, и мы их не понимаем. А то, что мы не понимаем, завораживает нас. Я хочу их понять!

— Хорошо, что есть ты со своим миром. Очень плохо было бы без тебя: кто бы тогда называл эту помойку оазисом современного искусства? Но если все будут такими?..

— Резюмирую. Саша против помойки, а я нет. Я считаю, что помойка – это портал, где собирается все то, что люди выбрали в мучениях в магазине, какое-то время этим пользовались, а потом отнесли туда. На помойке мы видим выбор людей, это сканер материального мира. Иногда можно увидеть целые интерьеры в стиле 70-х: шкаф, торшер, кресло с точеными ножками, черно-белый телевизор. А здесь, где мы сейчас находимся, стоит открыть официальный музей омского модерн-арта. Тут уже всё для этого есть! Дело фактически только за вывеской!

О красном знамени и развращенном цинизме

— Сто лет коммунисты управляли страной и привели всех в тупик. Как ты думаешь, Саш, они делали это осознанно или это была дорога в светлое будущее?

— Я отвечу тебе, Дима, стихотворением Игоря Иртеньева, написанным в начале 90-х:

Просыпаюсь с бодуна,
Денег нету ни хрена.
Отвалилась печень,
Пересохло в горле,
Похмелиться нечем,
Документы сперли,
Глаз заплыл,
Пиджак в пыли,
Под кроватью брюки.
До чего ж нас довели
Коммунисты-суки!

3

— А ты, Саша, был комсомольцем? Клятву давал? Ты понимаешь, что мы живем в стране развращенных циников и клятвопреступников – может, поэтому у наших идей такая плачевная судьба?

— Во-первых, я не помню, чтоб комсомольцы клятву давали. Пионеры – да. Да что там комсомол, я в армии присягу принимал! Вопрос в том, ощущаю ли я себя предателем светлой идеи? Это же игра была, Дим. Ребенку-пионеру 14 лет. С присягой – тоже игра. Как может нормальный взрослый человек считать слова или знамя части святыней? Это же кусок ткани! А за его потерю – расстрел в военное время! У нас был один товарищ, который наложил в штаны от страха за знамя. Но ведь, если вдуматься, что мы видим? Нормальный взрослый человек стоит и охраняет кусок красной материи. Не человека, не чью-то жизнь спасает… Это нормально? Да, он клятву давал. Да, он вырос на рассказе Пантелеева «Честное слово». Да, его с детства этому учила литература и общество. С другой стороны, прививать взрослый цинизм ребенку неправильно. Я «Евгения Онегина» первый раз прочитал в 32 года. И был счастлив! А если бы в школе прочитал, то плевался бы.

У детей очень подвижная психика. Им несложно переключаться со слез на радость. Детей вообще можно заразить любой идеей: и самой светлой, и самой гнусной. Толпа детей любуется божьей коровкой, а потом приходит один мальчик и наступает на нее – и все начинают топтать жуков. Они плохие? Нет, они просто дети. У нас в классе был мальчик-шизофреник, мы видели, что он отличается от нас, и постоянно, по мелочам, его донимали. А потом нас переклинило, и мы начали его яростно защищать от чужих нападок, готовы были любого порвать за него… Вот и все идеи. А лидером может быть любой.

Внезапно интервью прерывают полицейские. Убедившись, что всё в порядке, скрываются в недрах здания.

— А кто лидирует сегодня в нашем обществе?

— Да черт его знает... Я думаю, что разговоры про то, что кто-то кого-то любит – Сталина, Ленина, Путина – по большому счету, от лукавого. Люди любят не усы в фуражке или родимое пятно на лбу, а свои личные воспоминания: надежды и восторги, мысли и амбиции, слезы и переживания. Человек слаб, ему нужно к чему-то привязываться, концентрировать любовь на чем-то – будь то человек, вождь, дворик, квартира…

Баня как альтернатива СМИ

— Саша, нет ли у тебя ощущения, что медийное пространство сегодня напоминает большой блошиный рынок? Масс-медиа вытащили со своих пыльных полок все архивные материалы, которые хранились и собирались семьдесят лет, и сейчас предлагают их нам как образцы высокой культуры…

— Мне трудно сказать. Телевизор я перестал смотреть лет пять или шесть назад. На телефоне по привычке стартовой страницей стоит «Яндекс». Ради интереса возьми и почитай, что предлагает агрегатор новостей. Раньше мне было что открыть, а теперь мне неинтересно ничего, что предлагают новостники. Мундиаль не смотрю, даже значение этого слова лишь недавно узнал. К пенсионной реформе равнодушен. Когда мы с тобой работали на радио (наши герои вели утреннее шоу «Свои» на радио «Маяк» - прим. ред.), мы вынуждены были искать информацию. Сейчас такой необходимости нет. Я вообще не ощущаю себя частью информационного поля. Хожу в баню с друзьями, они там обсуждают что-то. У меня такой источник информации – баня. Сейчас вот мундиаль обсуждают… Иногда мне что-нибудь сбрасывают в мессенджерах: шутки, картинки, видео… Анекдоты устно сейчас не рассказывают, этот жанр исчез. Теперь идет переписка. Это настолько другой жанр!.. Я понимаю, что шутка хорошая, но мне не смешно, потому что она не рассказана вслух… Я не чувствую себя ущербным или обделенным из-за того что не интересуюсь новостями. Ничего нового не создается. Даже радио в машине слушаю –  сплошные ремиксы.

4

— В этом кто-то заинтересован? Может, есть какая-то конспирологическая версия?

— Трудно представить, что кто-то может так руководить людьми. Теории заговора мне всегда нравятся тем, что они объясняют все. За исключением одного – они противоречат жизненному опыту. Где те «самые умные люди», которые способны манипулировать всем миром? Так не бывает…

Шоковая терапия «потерянного поколения»

— Ты человек морской…

— Точнее, водный.

— Сейчас ты без работы. Почему так – и нравится ли тебе быть безработным?

— Нет. Безработным мне быть не нравится – точнее, не нравится быть бездельником без денег. А вот не работать «на дядю», вести обеспеченную жизнь, в которой можно позволить себе заниматься творчеством, путешествовать – это нравится. Много денег и времени и это гнетет? Мне кажется, это бред. Найти, чем заняться, когда у тебя не болит голова о том, где добыть кусок хлеба, можно всегда. Более того, это идеальная форма существования.

— То есть ты осмысленный безработный? Это твой выбор?

— Работы у меня нет по обстоятельствам.

— Потому что здесь нет моря?

— Ну да. Видишь, надо ехать к морю, там для меня есть работа, но как-то не получается. Давай глубже копнем по поводу безработицы. У меня высшее образование. У друзей высшее образование. Мои друзья – интеллигентные образованные люди, прочитавшие массу книг. Ни один из друзей не работает по специальности и мало кто работает официально. Я окончил институт физической культуры. После школы год грыз гранит науки в политехе, потом ушел в армию, потом учился в мореходной школе. Моя жена, которая на десять лет младше меня, говорит, что наше поколение – потерянное. Я понимаю, почему. Мы окончили школу в 1985 году, ушли в армию из глубокого Советского Союза и вернулись совершенно в другую страну. У меня был шок! Невероятная радость от возможностей. Плюс в одночасье наступила сексуальная революция. Как у Артемия Троицкого: она обрушилась на страну с криком женщины «Еще!» Женщины начали хотеть! На Куйбышевском пляже девчонки загорали топлесс. Все было можно! Прекрасное будущее наступило на наших глазах.

В политехе вместе со мной учились ребята из Нефтяников, потому что это было близко к их домам.  Выбирали учебное заведение по географическому принципу, было без разницы, в каком вузе учиться. Я помню, как нас, первокурсников, собрал декан машиностроительного факультета и попросил: «Расскажите, кто и зачем пришел в институт». Не знаю, что он хотел услышать, но большинство просто хотело получить диплом о высшем образовании. Тогда не было проблемы решения материальных вопросов. Можно было после восьмого класса идти в ПТУ и учиться два года. Тебя обеспечивают обмундированием, пропитанием и стипендией, получаешь профессию сварщика или токаря и идешь работать на завод. Лет через пять у тебя пятый разряд, и – если не сопьешься – хорошие деньги и никаких финансовых проблем. Да, ты, может, не купишь машину и не выедешь за границу, но проблем, во что одеться и что поесть, у тебя не будет. Завтрашний день был у всех. Особо запариваться, кем работать, не было нужно. Но работать вообще не хотелось. Вариант пойти рабочим на завод – это крайний случай. Нужно высшее образование! Но зачем – никто не знал... Работать инженерами никто не мечтал, равно как и стать директором завода. Получаешь диплом – а дальше можно, например, как я, стать моряком дальнего плавания. Особо делать ничего не нужно, при этом получаешь валюту, покупаешь импортные вещи, здесь их продаешь. У тебя всегда есть деньги, тебя любят девушки, ты элита. Помнишь Веллера? Таксисты, бармены, официанты, швейцары – элита Невского проспекта. И так в любом городе. Работать на производстве в глазах моих друзей не имело смысла – потому что какой смысл в деньгах, если большую часть времени ты посвящаешь их зарабатыванию?.. Потом история немного изменилась: да, работать в менеджменте, развиваться, расти… Но вопрос остается тот же: чтобы стать топ-менеджером с огромным окладом, нужно посвятить этому огромную часть жизни – но тогда зачем тебе все эти бонусы?

Когда в мореходке учился – радистом был. Это вообще «голубая кровь», супербездельник. У тебя своя каюта, ты входишь в комсостав. Делать ничего не надо, только погоду принимаешь, да капитан скажет иногда что-нибудь отправить. В остальное время тебя не могут припахать к работам. Ты читаешь, спишь, четыре раза в день тебя приглашают на прием пищи. При этом это высокооплачиваемая работа. Но она умерла почти, её уже не существует. Я могу на ключе работать с Морзе, но Морзе уже официально не употребляется и радиосвязи больше нет.

— Позволю себе некорректное сравнение. Твоя судьба морского волка и вот это полуразрушенное здание, где находился яхт-клуб, – они похожи? Здание было построено, чтобы развивался яхтенный спорт, но его бросили, и оно само по себе разрушилось. Ты как моряк в Омске тоже не очень востребован, тебя это не пугает?

— Нет, конечно. Мою судьбу никто не рушил. Меня никто не бросал. Ты можешь усмотреть в этом  что-то близкое, но, на самом деле, наоборот. Этого здания изначально не должно было здесь быть. Речное судоходство в Омске умерло. Моряки сибирские не нужны.

— Ты думаешь о пенсии? В каком городе ты хотел бы встретить старость?

— Да я уже её встретил! Хотел в Сан-Франциско, а встретил в Омске! Меня угнетают разговоры о старости, о том, что все мы будем делать на пенсии. Видимо, это не тема безработных. (Смеется.) Мне претит об этом думать – так же как вызывает дикую тоску думать о карьерном росте. Один мой одноклассник закончил транспортный институт и сразу же пошел работать по специальности на железную дорогу. Вокруг нас крутился мир, мы покупали машины, ездили куда-то, летали, а он работал. Он был очень грустный, ему было неуютно, что он так и работает в депо замом начальника. А сейчас он в крупном сибирском городе, замначальника отделения железной дороги. Должность почти генеральская, хорошая машина с водителем, дом за городом. К пятидесяти годам он карьерно вырос. Он прекрасный человек, но его творческий путь вызывает у меня уныние. Не хочу его обижать, он идет своим путем. И сейчас, наверное, смотрит на меня и жалеет: у него есть водитель, а Саша на помойке с каким-то маргинальным типом ведет странные беседы, да его еще и милиция чуть не забрала. А он в галстуке, у него удостоверение есть...

Морские штормы и общественный штиль

— Ты, Саша, агностик или атеист?

— Агностик. Атеизм – это такая же религия, как и другие. Контрвера.

— Есть пословица: «Кто в море не бывал, тот досыта не молился». Ты кругосветчик, ходил с Сергеем Щербаковым на знаменитой яхте «Сибирь». Были ли ситуации, когда ты думал: ну всё, конец?

— Конечно!

— И молился в эти моменты?

— Конечно. Самая жуткая ситуация – когда мы шли через Северное море на яхте в Норвегию. Был очень жесткий шторм. Ураган. Самое страшное было в том, что мы влипли: что в Англию трое суток возвращаться, что идти вперед четверо. Это обреченность такая - только ждать, что будет дальше. От твоих действий ничего особо не зависит. Потом, когда все закончилось, наступила эйфория. Отпустило голову, поняли, что все целы, что будем жить. Я думал, что напишу повесть, эссе или еще что. Взял ручку, потупил полчаса и отложил. Не смог ничего написать. Это было бы описание безумия. Таким делиться не хочется. А то, как это было для меня, что я чувствовал, описать не смогу. Но тогда зачем?..

— Иерархия на судне помогает выживать?

— Конечно. Это единственный способ. На судне нет демократии.

— Можем мы экстраполировать модель экипажа судна на модель общества и признать, что иерархическое общество – единственный способ выживания?

— В короткой перспективе – безусловно. Это все временное – что корабль, что экспедиция, что армия...

— В сложные времена должен руководить тиран, а во времена затишья возможна демократия?

— Нет, с этим я не согласен. Есть некие сферы деятельности, где должна быть тирания, жесткая иерархия, подчинение приказу – и без этого никак. Но, в общем и целом, в масштабах общества, тирания пагубна. Это может сработать, это работало в Германии, в СССР, но сейчас – нет.

У нас сейчас, скорее, затишье? Стоим в порту?

— Наше судно пришвартовано, есть некие запасы слегка подтухшей воды и консервы, а вокруг подходят, разгружаются и уходят суда. Наше днище обрастает бородой, и пока её не срежешь, никуда не уйдешь. Примерно так.

— Зато когда судно в порту, у команды есть возможность ходить по барам, приводить женщин…

— Есть закон, что пока судно в порту, а матросы заняты ерундой, команда разлагается. Команду можно занять. Одна из интерпретаций легенды про колумбово яйцо гласит, что когда экспедиция легендарного мореплавателя потеряла надежду и команда роптала, он дал матросам задание поставить куриное яйцо на острие, пообещав при этом награду. Все начали тренироваться и на время забыли о проблемах – а потом увидели землю.

— Вспомнил об Артемисии, женщине в войске императора Ксеркса. Во время морской битвы с Фемистоклом она командовала пятью кораблями и единственной, проявив чудеса мужества, стратегии и предвидения, сохранила суда. Последний вопрос, Саш: женщина на корабле к несчастью – миф?

— Женщина на корабле – это мечта! Всё остальное придумали люди, далекие от моря.


Яндекс.Директ ВОмске




Комментарии

Скоро

10 апреля

Останется только Шариков?

Останется только Шариков?

67005 марта 2024

11 апреля

Здесь хочется большего

Здесь хочется большего

47807 февраля 2024

Ваше мнение

06.07.2023

Довольны ли вы транспортной реформой?

Уже проголосовало 94 человека

22.06.2023

Удастся ли мэру Шелесту увеличить процент от собранных налогов, остающийся в бюджете Омска?

Уже проголосовало 91 человек



























Блог-пост

Юлия Стрельская

— журналист

Алексей Алгазин

— директор правового холдинга «Закон»


Яндекс.Директ ВОмске

Стиль жизни

Трубите джаз

Светские хроники

Трубите джаз

Предпоследним зимним вечером в Концертном зале давали музыкальный деликатес — оркестр имени Олега Лундстрема, джаз-бэнд девяностолетней выдержки. А девяносто лет – это уже не возраст, это эпоха…

2541101 марта 2024
Ломовцевы&Co. Когда и деловая, и семейная жизнь катят как по рельсам

Story

Ломовцевы&Co. Когда и деловая, и семейная жизнь катят как по рельсам

В честь Года семьи «ВОмске» и общероссийская общественная организация малого и среднего бизнеса «ОПОРА РОССИИ» запускают рубрику о семейном бизнесе. Как совмещать маркетинг с «домашкой» и разделять семейный бюджет и корпоративный? Начнем выяснять с Денисом и Ольгой Ломовцевыми, открывшими недавно первую в Омске студию заботы о теле «Рельсы-рельсы, шпалы-шпалы».

2968221 февраля 2024
Миротворец

Story

Миротворец

Как же после этого хочется жить, петь, и думать, и плакать, и улыбаться. И откуда-то с антресолей памяти достаёшь детство. И ощущение вечного лета и счастья, потому что картины художника Владимира Чупилко — добрые и домашние, как мамины булочки с изюмом.

4536218 января 2024
Джаз, да и только!

Story

Джаз, да и только!

Денис Мацуев – это золотая, неразменная монета, залог аншлага, гарантия прекрасного самочувствия вплоть до следующей зимы, ожидаемо всеобщее восхищение, ликование, упоение и долгие несмолкаемые стоячие аплодисменты.

2 декабря в Концертном зале прошёл заключительный концерт фестиваля «Денис Мацуев представляет: диалог поколений», где бал правил джаз.

10019204 декабря 2023

Подписаться на рассылку

Яндекс.Директ ВОмске




Наверх