Нам здесь не жить
По официальным данным, в Омской области сегодня 1538 сельских населенных пунктов. 336 автобусных маршрутов доставляют людей меньше, чем в треть из них.
129712 декабря 2016
Причина вполне прозаическая – состояние только 33-х межмуниципальных дорог из 614-ти региональное министерство промышленности, транспорта и инновационных технологий характеризует, как удовлетворительное. Одним деревням повезло больше – они находятся на расстоянии нескольких километров от «большой дороги», где ходит автобус. Их жители жалуются редко – привыкли ходить пешком в любую погоду. В других деревнях жаловаться уже некому.
Горе человеческое
- Сейчас свет включу, - по привычке говорит баба Лена, зажигая свечку. – Электричество давно обрубили. Но я даже детективы читать наловчилась - мост Самсоновский огнями горит прямо в окошко.
1До ближайшего жилья в Таре, старейшем городе Омской области – 4 километра, столько же до соседней деревни Нерпинка. Елена Кириченко живет в самом «центре» - в маленьком дощатом домике на заброшенных дачах.
- Скажу, что не страшно – совру, - признается, помолчав. - Правда, на мосту охрана дежурит. Телефон к ним заряжать хожу, в город машину поймать помогают. Топорик есть, а ружье продала. Какая из меня теперь охотница – на будущий год 70 стукнет. Сына у меня в Афгане убили, деревня наша Новопокровка в 90-ые еще нерентабельная стала, скотину порезали. А и то – с чего ей рентабельной быть? Дорогу построить не успели ни до соседнего Сыщиково, где колхозное руководство сидело, ни до города Тары. Так и сгинули две деревни вместе.
Лишенные сообщения с «большой землей» деревни вымирают быстро. Люди стараются перебраться поближе к цивилизации – туда, где есть работа для взрослых, школы для детей. Баба Лена бы осталась в опустевшей деревне, да пока металась в поисках места получше, дом ее растащили по бревнышку. Жила в рыбацкой землянке, добывая пропитание в реке, в домике лесорубов, собирая грибы и ягоды. Потом тоже перебралась поближе к городу. Последние годы Иртыш заливает всю округу, поэтому дачный домик удалось купить по дешевке. Теперь у нее есть огород, собака, две кошки и коза. Все лето готовит запасы – собирает ягоду на одичавших участках, растит кабачки и тыквы на вымокшей земле. Ближе к людям не хочет.
- Да на что мне, - удивляется она. – Там веселее, что ли? Знаю я все. Радио утром включу, и ну с ним спорить. Вслух, а то и разговаривать бы разучилась. Не люблю начальников всяких. Бывает, и при людях не сдержусь. Когда пять тысяч пообещали пенсионерам, я прямо удивилась - что они мне, если цены уже подскочили до небес? Моих 8-ми хватает на крупы, чай, яйца, хлеб. А мясо – нет, уже роскошь.
Кроватей в ее крошечном домике две: занимают почти все пространство, и без того загроможденное ящиками с урожаем. Баба Лена спит на них по очереди, «как королевна». На той, что поближе к окну, читать удобнее. На другой, возле печки, греется – топи-не топи, а морозы в Сибири лютые.
- Для гостей держу, - вздыхает.- С Нерпинки не находишься, если кому с утра в больницу надо или в собес. Автобус уж не помню, сколько лет не ездит. Они голодные вечно, еще и с собой кабачок дам. Сами бы вырастили, да кто б им посадил? Пьют люди: ни работы, ни жизни. Сама не люблю, но не сужу – много кругом горя-то человеческого…
Последний жилец
В Быгане, за 80 километров от Тары, будто остановилось время. Замер у дома комбайн, зарылся колесами в сугроб «москвичонок». Фельдшерский пункт зияет пустыми рамами, но на окошках маленькой начальной школы еще красуются занавески. На углу кирпичного здания прилеплен новенький телефон-автомат. Ползу к нему по снежной целине, и в полумертвой тишине, где шумит только тайга, трубка неожиданно отзывается гудками.
- Депутаты приезжали перед выборами, – рассказывает Валентин Степанов, последний житель Быгана. – Сказали, программа у «Единой России» такая: каждой деревне – по телефону. А кому нам звонить – волкам? Нынче и Ковалевские уехали – внуку 6 исполнилось. Наша школа три года назад закрылась, тогда еще 20 человек было. Теперь только мы с женой остались. Но женщине-то скучно тут, у родственников все гостит. Это я то за шишками в лес, то на рыбалку. На Шише щуки такие, что в рюкзак не входят!
Дом Степановых стоит на отшибе деревни – Валентин Владимирович строил его уже в начале 90-х, когда поселок еще жил, и места для полутора сотен домов не хватало:
- 15 лет в Магадане отработал бульдозеристом, вернулся, поставил напротив отцовского. Жить можно было. Колхоз развалился, но хозяйство все держали – коров по пять-шесть голов, лошадей, овец, кур. Кто пошустрее, пилорамы затеяли. Только толку-то: дорогу перестали подсыпать, а у нас ведь болота, махом и провалилась. Как автобус отменили, все сразу разъезжаться стали.
Валентин держит только овец. Корову невыгодно: сена для нее надо много, вручную не накосишься, вывезти стог сложно. И почти невозможно вывезти дом – все его богатство, которое и держит в опустевшей деревне. Отводит глаза:
- Надо, конечно, уезжать: 64 года уже, болеть начал. Но я ж этот дом своими руками до последнего гвоздя… Подержусь еще: пока живой, вроде и родина моя живая. Когда из Магадана домой приезжал, автобуса сроду не ждал. Топал, как на свидание: вот-вот Быган увижу. Дома тут еще хорошие, может, понадобятся кому, а я вроде как сторож. В Князевке вон живых душ не осталось, так и церква развалилась. А какое село было – в два раза больше нашего.
За державу обидно
Село Князевку любили навещать высокие гости. Когда-то оно называлось Чигалом в честь речки, на которой поселились несколько семей из Беларуси. Но в 1896-м его посетил Тобольский губернатор Леонид Князев, изучавший тарские урманы, чтобы выбрать удобные места для переселенцев. Деревенька ему понравилась: хоть и 120 верст от города, зато в реках полно рыбы, а в тайге - дичи. Заложил церковь, и вскоре здесь был открыт переселенческий участок. Приезжим семьям выдавали земельный надел и по 90 рублей золотом. В 1898-м, поставив на средства фонда императора Александра III церковь, прихожане переименовали Чигал в Князевку – таким нарядным стало село. К 1906 году у его жителей насчитывалось уже почти три сотни «техники» - сох, плугов и борон на конной тяге.
Во всяком случае, так рассказывает про историю деревни Ирина Терещенко директор Атирской школы и по совместительству руководитель местного краеведческого музея. Организовали его учителя вместе с детьми, чтобы хоть что-то осталось в память от Атирской волости, насчитывавшую 67 деревень. Сегодня Князевка - это больше сотни брошенных домов, заколоченная школа, развалившаяся больница, пустующие фермы и покосившиеся столбы электростанции.
Везет меня туда на своей «Ниве» Иван Кирилов, глава Атирского поселения, куда входят теперь 4 деревни, две из которых – Князевка и Быган. Дорога – просто 40 километров снежного следа от вездехода сквозь плотные стены вековых елей. Мотор рычит, Кирилов серчает:
- За державу обидно, честное слово. Умерла деревня в одночасье. Совхоз был крепкий, да и без него люди жили – поля, реки, тайга. В 1998- м столетие Князевки отмечали, губернатор бывший приезжал. Люди ему жаловались: как снег или дождь, провода провиснут, «Омскэнерго» пробиться по грязи не может, сидят без света неделями. Обещал помочь. После этого линию вовсе обрезали и автобусы рейсовые отменили, а дорога для нас – первое дело. Денег из дорожного фонда давали на год 150 тысяч на 4 деревни, горючку не выделяли, крутитесь, мужики. А грейдер пригнать из города уже в сотку вылетает. В общем, к 2000-му году остался в Князевке только Коля Саренко, с зоны вернувшийся – идти ему было некуда. Два года назад и он умер. А мы ведь немного просим. Я два года назад выбил щебень до Атирки, так теперь с мужиками выходим, свои трактора пригоним, сами все 75 километров до Тары трамбуем, чистим. Проходит теперь автобус до нас. Только, чтоб щебень выбить, надо до Москвы допрыгнуть! А она тоже не торопится. Я еще в 2011 году в федеральную программу пробился – 56 миллионов должны выделить: топит же нас, мосты перемыло, грязь в селе непролазная. Нынче начали поступать. В 2011-м я б на них все село заасфальтировал, теперь дай бог, чтоб щебня хватило.
При этом по разнообразию и запасам полезных ископаемых Тарский район занимает лидирующее положение в Омской области. Здесь - два месторождения нефти, россыпь циркон-ильменитовых песков, залежи торфа. На благосостоянии местных жителей все это никак не сказывается. Тех, кто смог уехать и «устроиться», они помнят поименно. Здесь провел юность народный артист России Михаил Ульянов, благодаривший из столицы губернатора Леонида Полежаева, за «многотрудные дела», свершенные им за 20 лет правления областью. В этих же местах родился секретарь политсовета Омского отделения партии «Единая Россия» Александр Артемов, соратник и Полежаева, и нынешнего главы области Виктора Назарова. Наведывается он на родину нередко, но происходящему не удивляется. Говорит, и безработица, и массовый исход из деревень – процессы естественные, и ничего тут не сделаешь. Бывший омский сенатор, а ныне депутат Госдумы Андрей Голушко, который может стать третьим губернатором, тоже имеет отношение к Таре - хоть и не местный, но прошел в парламент как раз от этих северных территорий.
- Что ж вам Голушко дороги не сделал? – интересуюсь у Ивана Кириллова, – У него же лозунг предвыборный был «Нам здесь жить».
Кирилов тыкает пальцем в небо, где летит, жужжа на всю округу нарядный вертолетик:
- Оно им надо?
Дорога к храму
В Атирку возвращаемся уже к вечеру. Дома самого богатого поселка, как уверяет Кириллов, в Тарском районе сливаются с серым небом – они старые, 20-го и даже 19-го века. Ярко – в розовый и желтый - раскрашены только магазины, цены в которых зашкаливают: даже хлеб в полтора раза дороже, чем в Таре.
- По 50-60 тысяч мужики на лесе зарабатывают, - объясняет Иван Иванович. – Вот и торопятся коммерсанты.
«Мужики» тоже спешат - пока не кончился лес, который вырубают правдами и неправдами. Но новый пятистенок – только у главы. Больше не строится никто - жить здесь долго никто не планирует. Предприятий, кроме частных лесопилок, в Атирке нет: обрезками, опилками и горбылем завалена вся округа. Перерабатывать их, везти продукцию в город, слишком дорого, а мужчины стараются скорее накопить на новую жизнь. В Атирке ведь и семью не завести.
- Девушек у нас мало, - жалуется Ирина Терещенко. – Парни остаются, лесом занимаются. А девчонкам работать негде. Раньше и хлебозавод был, и продукты для армии делали - даже чипсы из настоящей картошки. Больница окружная, правда, еще держится, только прежде 5 врачей было, теперь 5 фельдшеров, которым врачебные манипуляции запрещены. Чтобы «Скорая» поехала, надо ее заправить, а ближайшая заправка в Пологрудово, за 20 километров. Не хотят женщины рожать. В соседнем Имшигале на всю деревню один ученик остался. Если так дальше пойдет, уйдем вслед за Князевкой.
По данным омских краеведов, с карты самого богатого некогда Тарского районе области с начала этого века исчезло 230 населенных пунктов. Дорог внутри района – 180 километров, почти все они – грунтовые, то есть просто накатанные по земле. Закон РФ «Об общих принципах организации местного самоуправления», разделив полномочия, повесил их непосильным грузом на районный бюджет.
- Все Тарские богатства – не наши, налоги уходят в федеральный бюджет, - объясняет начальник отдела капитального строительства администрации Тарского района Николай Мугак. – Создать коммерческие маршруты невозможно, потому что предпринимателям это невыгодно: народу мало, транспорт бьется. А районный бюджет нищий, живем на дотации. Все, что можем – хоть как-то ремонтировать дороги за счет дорожного фонда. И то выборочно: выделяется на межмуниципальные пути по 10 тысяч рублей на метр, в отличие от федеральных – по 90. А дороги надо строить. Но даже щебеночное покрытие обходится в 15 миллионов за километр, не говоря уже про асфальт. Стараемся войти в какие-нибудь федеральные программы, только их условие – деревня должна развиваться, предпринимательство развивать, тогда и ремонт будет.
Нынче с помощью федеральных денег удастся положить щебень к Литковке и Ложниково, как надеется начальник отдела капитального строительства, отвечающий и за вопросы транспортного сообщения. У остальных 74-х деревень надежды мало: нет дорог – нет и развития. Замкнутый круг.
- Так живет весь ближний север, - считает профессор РАЕ Игорь Вяткин, председатель Омского отделения РГО, руководитель филиала Территориального фонда геологической информации по Сибирскому федеральному округу. – И не только Омский: та же картина в соседних с ним районах, казалось бы, богатой Тюменской области. Правительство России обещало вложить в развитие северных территорий до 2020 года триллион рублей, столько же привлечь еще из «внебюджета». Но под северными территориями оно понимает земли, где можно заработать быстрые деньги. Правда, большой вопрос – Арктика, к примеру, будет выгодна стране или нескольким корпорациям? А Ближний Север заброшен, 500 километров вдоль Транссибирской магистрали - полоса запустения. Это печально, потому что полезные ископаемые кончатся, а без нефтяных денег жить на дальнем Севере будет невозможно. В отличие от ближнего, освоение которого шло веками, и сейчас здесь обитает большинство населения Сибири. Только властям, к сожалению, де него нет дела.
Ближний север сегодня – это бездорожье и пустующие деревни, в которых доживают свой век старики. В безлюдной Князевке рушится главная достопримечательность Тарского района - деревянная Екатерининская церковь, памятник архитектуры, включенный в список культурного наследия России. Кирпичный фундамент держал ее прочно больше века, несмотря на суровую погоду и политический климат. Построенная усилиями прихожан без единого гвоздя, церковь нарядно блестела куполами с Больничной горки, видная гостям издалека. Теперь от нее остались только руины – дороги к храму больше нет.
Яндекс.Директ ВОмске
Скоро
06.07.2023
Довольны ли вы транспортной реформой?
Уже проголосовало 149 человек
22.06.2023
Удастся ли мэру Шелесту увеличить процент от собранных налогов, остающийся в бюджете Омска?
Уже проголосовало 126 человек
Самое читаемое
Гороскоп на 2 декабря 2024 года
94201 декабря 2024
Такого джазопада давно не помнят здешние места
93404 декабря 2024
Гороскоп на 3 декабря 2024 года
84502 декабря 2024
Выбор редакции
21613422139
Журналист, лауреат российских и международный конкурсов «Лица русской провинции», «Умное сердце журналиста», «За журналистику как поступок». Пишу на разные темы: одна – это скучно. И все же выходит, что пишу о детях… Пускай часто - о взрослых или состарившихся, жестоких или неискренних…
Записи автора
Особенный праздник для ребят из онкоцентра
195231 декабря 2018
154313 ноября 2018
160721 октября 2018
221220 октября 2018
Высшая каста Таврического района
104081014 октября 2018
Уникальной гитаристке из Омска Славе Золотовой нужна помощь
402603 сентября 2018
Нельзя сказать, что «первый раз в первый класс» был для меня счастливым днем
269603 сентября 2018
Ешьте сами, господа педагоги, а?
3731230 августа 2018
— журналистка
—
— директор правового холдинга «Закон»
Яндекс.Директ ВОмске
Комментарии