Я принимаю себя и свою жизнь

Алина не поверила своим глазам. Ей на карточку Сбербанка поступила сумма от работодателя в 70 тысяч рублей. Да, конечно, она старается в декрете успевать ещё и работать «из дома», но обычно это не весть какие деньги — 15-20 тысяч в месяц. Этой суммы хватает на то, чтобы заплатить коммуналку, затариться на месяц сахаром, крупой, овощами. Ещё купить яблочки для Мишки. Ну и позволить себе тот самый любимый крем для рук, который она всегда покупала ещё в прошлой жизни, до брака с Игорем.

Оказалось, это премия за важную сделку. Подпрыгивая от радости, Алина кинулась к Игорю:

— Вот, смотри! Теперь мы можем поехать на Алтай, как мечтали. Я смогу отдохнуть. Побудем вместе всей семьёй! Покажем Мишке Катунь!

Игорь скептически посмотрел на Алину и, едва сдерживая злость, проскрежетал:

— Ага, разбежалась! А кто будет за ипотеку платить? Ты бы вместо своей работы лучше сыном занялась — не замечаешь, что он ни одного слова нормально не выговаривает? Бизнес-леди нашлась!

— Но ведь нам нужны деньги, я стараюсь, чтобы мы жили без долгов. Ты ведь уже полгода не знаешь, как заработать деньги… Я понимаю, трудности, но жить как-то надо.

— Экономнее надо быть. Нормальные матери по работам не шастают. Любила бы сына, может, и с головой у тебя всё нормально бы было. А то придумала — невроз у неё, ОКР!

Этот разговор случился в семье Алины примерно год назад. Однако обвинение, обесценивание, эмоциональный шантаж были неотъемлемыми атрибутами едва ли не каждого общения Игоря и Алины. От несправедливости обида душила её слезами, но плакать тоже было нельзя. Только если тихо в своей комнате, уткнувшись в подушку.

Впрочем, пришла ко мне Алина не потому, что у неё были сложности в отношениях с мужем. Её сводил с ума вопрос о том, любит ли она своего сына. Алина была уверена, что она плохая мать, ведь сама постановка вопроса казалась ей чудовищной. Временами она думала, что способна бросить ребёнка. Как она будет тогда жить? Она сама себя возненавидит за это. Значит нужно заставить себя любить ребёнка, доказать себе, что она сможет, вот соберёт всю волю в кулак и сможет! Она не плохая, она — хорошая! Однако, чем больше Алина доказывала себе это (она читала, что нужно опровергать неправильные мысли, находить контраргументацию), тем больше и чаще вторгались эти идеи в её сознание. Ей нужно было знать наверняка, что она хорошая мама, только вот аргументы все вместе взятые не давали нужной — 200% гарантии. Она попала в ловушку, из которой сама уже не могла выбраться.

Алину ко мне привёл весьма распространённый симптом — вторгающиеся контрастные мысли. Непрошеные и неприятные гости, которых не выдворишь, уж если пришли.

Появляются такие мысли, как ни парадоксально, у добрых, заботливых, любящих людей, но чрезмерно тревожных. Именно поэтому (сочетание «хорошести» и запредельной тревоги) заставляет их возвращаться к мыслям о своей предполагаемой и возможной «плохости». Это суть так называемого контрастного мышления. Алина чётко понимала, что эти идеи применительно к ней выглядят весьма странно. Она не такая. Но… а вдруг? И в этот самый момент её вера в себя «хорошую» уходила. Алина анализировала и рассуждала. Старалась убедить себя в обратном. Находила разные «доказательства», что это не так.

Подобный симптом, конечно, вишенка на многоярусном торте. Но именно эта «вишенка» стала последней каплей, повлиявшей на решение Алины заняться своим состоянием.

В первую очередь моей задачей в работе с Алиной было облегчение её страданий. Одолевающие мысли о том, что она плохая мама уже привели мою клиентку к депрессии. Поэтому пришлось обратиться к психотерапевту, который незамедлительно назначил антидепрессанты.

Наша же, собственно, психокоррекционная работа по избавлению от симптома заключалась в том, чтобы научиться наблюдать за тем, как она думает о своих мыслях и о своих чувствах. Оценить, как много Алина себя контролирует и проводит «проверку» с идеальным стандартом. Спрашивать себя, действительно ли так много внимания нужно уделять этим мыслям о мыслях, действительно ли нужно их анализировать? Абсолютно любая нормальная мама испытывает чувства усталости, злости, равнодушия по отношению к своему ребёнку. Это нормальные чувства живого человека, и они могут быть разными, и они обязательно меняются в зависимости от физического и эмоционального состояния. Эти чувства и мысли не мешают выполнять повседневные (часто — рутинные) дела, связанные с воспитанием ребенка. Даже если Алина прямо сейчас не испытывает воодушевления, общаясь со своим ребёнком, это не мешает ей заботиться о нём. И Алина это знала. Мы договорились, что чувство радости от общения с ребёнком (и вообще от жизни) вернётся, когда придёт время. «Это время придёт, когда закончится депрессия и Алина научится с вниманием относится к своим потребностях», — думала про себя я, когда провожала взглядом её после консультации.

Симптом постепенно отступал. Но мы не торопились. Умение принимать, замечать свои чувства без оценки — блюдо не быстрого приготовления. Если Алине не хотелось готовить завтрак ребёнку, она уже не боялась этого, а пыталась принять и понять значение своих желаний или, в данном случае, нежелания. Мы медленно, но верно двигались к тому, чтобы выяснить, что мешает Алине заботиться о своих потребностях.

Можно подумать, что причиной был муж. Тот самый, что тренировал на Алине свои абьюзерские мышцы. Но это был бы лёгкий и неправильный ответ. Хотя мне очень хотелось выставить его (присутствующего на наших сессиях ментально) за дверь кабинета, я сдерживалась. «Ну и что ты думаешь — поможет тебе этот психолог? Только деньги зря тратишь, лучше бы ребёнку купила конструктор!», — часто «слышала» я его голос. Исключение Игоря из жизни Алины, скорее всего, ни к чему бы не привело. Дело было в ней, а потому в скорости она всеми силами пыталась бы его — убедительного повелителя диванов — вернуть. Того же самого Игоря или его двойника.

Когда Алина пришла в ресурсное состояние, мы кропотливо перебрали её персональный чемоданчик с теми схемами, паттернами, стратегиями, которые были у неё до настоящего момента. Безжалостно избавились от балласта перфекционизма, гиперконтроля, хронической усталости. Вместо этого посадили семена заботы о себе. Как только появились ростки, я снабдила Алину инструкцией по поливке, и мы закончили работу.

Прошёл год. Недавно мы списались по электронной почте. Алина меня очень порадовала. Она рассталась с мужем. Затеяла бизнес. И, представьте, в кризис не унывает — придумала уже антикризисные меры. Купила отдельную квартиру. Пошла в спортзал. Стала общаться с интересными людьми, в числе которых есть достойный поклонник. Но самое пикантное — она сделала татуировку, о которой мечтала, но муж не разрешал. «Я свободна и счастлива. Я принимаю себя и свою жизнь. Я помню всё, что вы мне говорили. И безумно вам благодарна!», — слова, греющие мне душу. У Алины, конечно, ещё есть много личных задач, но она знает маршрут, который всегда приведёт её к себе. Это самое главное!

P.S. История приведена с согласия клиента, детали изменены.

_{Оригинал в facebook автора.}