Мои The деревья в Омске

На втором месте птицы! На третьем, наверное, цветы, потому, что их можно дарить, причем именно садовые! (полевые они бывают супер красивые, но они не размножаются посредством коллег и влюблённых, их жалко [никто же не знает «красную книгу» наизусть, а то, что ты ненароком сорвал, может быть прописано на странице номер…] а садовые именно так изысканно и развивают свой генофонд, и увеличивают свою популяцию — в магазинах продажи цветов). Сегодня про деревья — люблю.

Причин много.

Одна из: они похожи на людей. Особенно зимой, когда видна структура. Лет тридцать назад, когда я играл в театре, я проходил мимо конкретного дерева и представлял ту эмоцию-тип, которую дерево выражает, в воображении я корчил рожи, принимал позы, пытаясь передать характер конкретного дерева. Например, тополь: все они похожи меж собой, но каждый в отдельности уникален. Именно из-за того, что тополям достается больше других от людей, я – юноша воспринял их как метафору человека, метафору социализации и писал про них стихи.

Другая — они разнообразны. Во-первых, планетарно. Так о Сеуле, где я побывал в 2008 году, я, в первую очередь, вспоминаю мою первую встречу с гинкго и платаном. Я уважаю наших омских \ сибирских автохтонов, меня по-разному удивляют переселенцы из других миров, меня восхищают те, кто родился в Омске как сорт, разновидность. Я сам открыл факт, что на территории Аграрного университета растет Псевдотсуга Мензиса. Спросите как, по шишке, это – чудо, архитектоника, био-риторическое свидетельство бытия Бога. Так-то ей место в Северной Америке, под именем Пихты Дугласа о ней говорят в первые минуты первой серии Твин Пикса. А Маньчжурский орех, хоть его и чаще встретишь, разве он не чудо, он же не грецкий, который по сути ферганский…

Биографическая — я вырос в омской ойкумене — Северном Казахстане, где степь, где сопки. Береза и сосна, немного осины, в селе тополь и карагач (южный вяз). Я до 16 лет не видел ни ели, ни розы, когда увидел, оба растения меня восхитили тем, что они оказались бесконечно красивее того, что я видел на поздравительных открытках. А потом я, потомок сибирских казаков, приехал в главный город нашего региона — здесь я познакомился с рукотворным ландшафтом — в этом «древесном захолустье» я обрел вторую друидскую скорость и проник в дриадный космос! (Вот ты смотришь картинку в букваре — он же про Родину — а там лист клена и кленовый вертолётик, а нету — или не растет, или не посадили (поделок не сделать — ни тебе еловых шишек, ни тебе кленовых крылаток), а если растёт — ясенелистый. А ясень — он какой, такой же сорняк или Игдрасиль?

Я хочу рассказать про конкретные деревья, которые по той или иной причине для меня выделились из прочих в своём видовом ряду — THE деревья.

Начну с общепризнанного патриарха омской флоры.

The ИВА. Ив в городе много, разных видов, это дерево — белая ива. Как и все омичи, я об этом знаю из таблички у дерева. Если говорить не про The дерево, а про вид, то это типовой вид, т.е. обыкновеннее этой ивы ив не бывает. Если уже в 1980-м она достигла своего предела и стала памятником, то сейчас ей точно больше 100 лет. На фотографии 1915 года возле водоканала высажены деревья, скорее всего одно из них и есть наше дерево-памятник. Допустим, что деревьям на фотографии уже лет по пять, тогда получаем 110 лет. Где-то у меня хранится кусочек её трухлявой древесины 20-летней давности, она продолжает извергать их из своего больного бока. Помимо статуса объекта, табличка предупреждает, что дерево может упасть. Рано или поздно это произойдет, тогда точно её стоит попилить на сувениры, которые можно распродать, а на вырученные деньги посадить ещё деревьев.

The АБРИКОС. Это дерево особое не только для меня, но и для большинства горожан. Оно расположено в сквере имени Дзержинского на повороте, где сходятся улицы Интернациональная и Гагарина. Весной мы едем, на общественном транспорте и следим, расцвела уже или еще нет «омская сакура». Да мы знаем, что это не слива, а абрикос. Но именно он для нас стал глашатаем весны. Цветет розовым цветом еще до того как распустились листья – красота. Есть и другие такие деревья, еще более высокие у кинотеатра Маяковский. Но именно это дерево вырывает нас из повседневных будней, красуясь в окнах общественного транспорта, когда мы проезжаем мимо.

The БЕРЁЗА. Этого дерева уже нет. Оно росло возле пруда в Старозагородной роще. Их было две березы: одна, которая растет до сих пор, с вертикальным стволом и обычной кроной, у другой, которой нет, ствол рос, наклонившись к воде, а её длинные ветки вертикально свисали вниз. Эти две разные вертикали ствола и ветвей создавали эффект завершенности ландшафта. Всякий раз проезжая по дороге в Университет, я старался полюбоваться ими, а если ехал не один, то обращал на них внимание спутников. Что произошло с ней, я не знаю. Вряд ли подмыло берег, скорее всего, из-за того, что дерево росло в наклон и на него легко было забраться, его, в конце концов вырвали. Оставшись одна, вторая береза утратила качество исключительности. Она не виновата. Большой молодец тот, кто когда-то их, таких разных, посадил в этом месте, мне кажется, это сделано было специально.

The ПИРАМИДАЛЬНЫЙ ТОПОЛЬ. Омичи знают о том, что пирамидальный тополь появился в нашем городе стараниями Герберта Ивановича Гензе. Вместе с другим питомцем Гензе – голубой елью, этот тополь делает наш солнечный город чуточку южным. Я люблю форму листа этого дерева и его осеннее состояние, когда одна сторона золотая, другая серебряная, что-то толкиеновское в этом есть. Есть ряд старых гигантов, что стеной стоят на Старозагородной роще. Есть замечательная аллея на Спартаковской. Их посадили люди. Тот, который я выделил из славного семейства омских пирамидальных, растет на берегу Оми у моста, за ограждением у самой воды. Когда Омь становится полноводной, вода скрывает его корни. Если память мне не изменяет, их было два, но одного река унесла. Как он туда попал, долго ли простоит? Вряд ли его посадил человек, скорее всего он саморос, городской дикарь, такой же, как многие из омичей — потомок переселенцев.

The СОСНА. Сосна моё любимое дерево с детства. Там, где я жил, сосновый бор начинался за березняком через поле, а березняк у дома. Там, где я родился — в Арыкбалыке, сосновый бор начинался на краю села, где начинались Имантавские сопки, дорога на Котелок. Для меня сосна — это праздник, выезд на озера Имантавское или Челкар, поход в сопки, отдых в пионерлагере в Боровом. Сосна антропоморфна. От одинаковой структуры «новогодней ёлки» она может развиться до поразительной индивидуальности. Как бы сосну не перекорёжило, она остаётся красивой. В Омске сравнительно много сосен. Старожилы на Красном Пути, дикие уголки в Парке Победы. Есть автохтонный массив Чернолучья и рукотворный в Подгородке. Дерево, которое я выделяю, растёт в сквере имени Дзержинского. В нем много сосен разных возрастов, а после реконструкции сквера добавились и виды (стелющаяся). Это дерево находится недалеко от подземного перехода. Отличает его сравнительно небольшой размер и сформировавшаяся «взрослая» крона. Этакий парковый «бонсай».

The ДУБ. Это дерево мой новый знакомый. Про дубы ходят легенды о том, какие они могучие и древние, но в Омске я таких деревьев не встречал. Понятно почему, все они сравнительно недавно посажены. Как-то в 1990-м мы обнаружили у главного корпуса Сельхозинститута небольшую дубраву. Мой друг-однокашник набрал сломанных веток и обычным ножом вырезал плашки для кружки. Я её получил в подарок на 19-летие. Сейчас я знаю много мест, где растут дубы или растет дуб. Но этот случайный встречный с Куломзинской улицы удивил меня своей потенциальной мощью.

Есть у меня и The ЕЛЬ, даже две. Но это другая история. А вот особого Вяза, Клёна, Липы, Ясеня и других я пока для себя не выделил. Теперь, скорее всего, я продолжу эту игру, и они появятся, тогда и расскажу о них.

В завершении еще парочка свидетельств моего друидства. Недавно, перебирая книги, я наткнулся на два гербария. Один – это моя попытка привить сыну любовь к деревьям (листья деревьев нашей амурской округи). Среди них есть лист ясеня. Это был рядок деревьев на 24-й Северной перед девятиэтажками, тогда они уже прижились, окрепли и красовались своими семенами-крылатками, похожими на вёсла. Сейчас после реконструкции 24-й их нет (вырубили),  до сих пор обидно. Второй – это мой сеульский сувенир. Там есть вяз, дуб, два клёна, гингко, а вот что за дерево с большим раздвоенным листом — я не знаю. Ещё, в 2005 году я по итогам месяца работы в окрестностях Омска чернорабочим в фирме ландшафтного дизайна написал текст «Лес и Сад», который в сокращении печатался в омских изданиях, и вот я решил материализовать его для себя и для друзей отдельной книгой, спасибо за простоту и ответственность издательству «Ридеро».

Мне будет интересно узнать, какие деревья в Омске оказались The-деревьями для вас. Может быть, кто-то расскажет в подобном ключе о деревьях в других городах.

_{Оригинал в ЖЖ автора.}