«…У меня есть добрый ангел-хранитель, который хранил меня и в Омске»

«Что-то Вы, друг мой дорогой Сергей Павлович,
давненько мне не писали…»

(Из письма В.Я. Дворжецкого; 1991 год)

Я действительно давненько не писал Вам, дорогой Вацлав Янович… Вот, пишу. Для других. Во имя благодарной памяти о Вас. Чтобы помнили…

…В середине 1980-х, работая над рекламным проспектом об истории Омского ТЮЗа, посчастливилось вступить в переписку с Дворжецким. Не предполагал даже (как-никак, возрастная разница в 45 лет), что судьба подарит мне дружбу с ним. Началось наше близкое знакомство в октябре 1988-го: я тогда готовил для театрального альманаха «История в лицах» материал об этом удивительном и легендарном человеке, судьба которого самым тесным образом связана с Омском, и был на недельку командирован в Горький (Нижний Новгород), где жил Дворжецкий. Встретились. И Вацлав Янович настоял, чтобы я жил не в гостинице, а в его квартире… А чуть позже даже удалось организовать его приезд в Омск, и в ТЮЗе была трогательная встреча Дворжецкого с «тюзянами».

…Его жизненная теория была одновременно и мудра, и проста. На притчу похожа. Каждому человеку дарован Судьбой мешок с чёрными и белыми шарами, причём тех и этих — одинаковое количество (но какое количество — человек не знает). Выпадают тебе по судьбе белые да белые шары — замечательно! Но только нельзя забывать при этом, что впереди осталось больше чёрных. А ежели в судьбе чёрные выпадают — что ж, значит впереди больше белых шаров остаётся.

…Сказал он мне однажды: «Хотите верьте, хотите нет, а у меня есть добрый ангел-хранитель, который хранил меня и в Омске. С этим городом связано так много дорогого и близкого!». И это воистину так: Омск занимал особое место в судьбе Дворжецкого.

Ну а до Омска (если фрагментарно) — Киев: кадетский корпус, гимназия, трудовая школа, Политех, театральная студия при «Польском клубе». А ещё пять молодых студентов, среди которых был и молодой Вацлав, образовали кружок «ГОЛ» — Группа Освобождения Личности. И было решение Особого Совещания ОГПУ по поводу «ГОЛа»: 10 лет концлагерей, статья 58-я.

Так начиналась судьба Вацлава Дворжецкого. Судьба на выживание: лагеря УСевЛОНа, «великие стройки коммунизма» — железная дорога Пинюга-Сыктывкар, Беломоро-Балтийский комбинат, рудники острова Вайгач…

…1937-й. Снова Киев. И надменная речь начальника управления культуры: «Никогда вам в театрах не работать! Тем более — с вашей статьёй!». Дома Вацлав расстелил на полу карту СССР, присел на корточки, закрыл глаза и, вытянув вперёд руку, указательным пальцем ткнул в карту. Открыл глаза, убрал палец с карты, прочитал: «Омск»… И в том же приснопамятном 37-м у 27-летнего Дворжецкого появилась в руках первая трудовая книжка: Вацлав был принят актёром в труппу только что созданного в Омске театра юного зрителя (и даже получил комнатушку у вокзала)…

За два года он сыграл в Омском ТЮЗе около двух десятков ролей (на двух фото ниже — Вацлав Дворжецкий в спектаклях 1938 года «Хижина дяди Тома» и «Бесприданница»).

А летом 1939-го он уже вывозил ТЮЗ на первые большие гастроли в Тюмень, временно исполняя обязанности главного режиссёра…

И было приглашение в Омский драматический театр. Проработав там пять месяцев, став даже за это короткое время одним из ведущих актёров труппы, Дворжецкий получил из рук Судьбы очередной чёрный шар (снова аукнулась 58-я статья; кстати, решение о снятии судимости будет принято Президиумом Верховного Совета СССР лишь в 1956-м году): и все годы войны, до конца 1945-го, Вацлав Янович провёл в омских колониях…

И вновь — эпохальный период: десять лет работы в Омском драматическом! Необыкновенная популярность. Амплуа первого героя-любовника. Центральные роли в лучших спектаклях театра: Сомов, Дубровский, Петруччо, Чацкий… (Владение гримом — потрясающее! Посмотрите ниже три снимка: актёр в «драмовских» спектаклях 1950-х «Трактирщица», «Голос Америки» и «Укрощение строптивой»).

 

И ещё в двух театрах довелось Дворжецкому быть ведущим актёром после Омского драматического: три года — в Саратовском драмтеатре, и затем — двенадцать лет в Горьковской драме.

…А в 1967-м в его жизнь властно и ласково, требовательно и по-доброму, искуплением за чёрные шары Судьбы — ворвалось кино (в истории отечественного кинематографа произошло почти беспрецедентное: рождение популярнейшего киноактёра, который снялся в своём первом фильме в возрасте 56-ти лет!). И, наверное, можно увидеть здесь чуть ли не мистическое совпадение: в этом же году старший сын Вацлава Яновича — Владислав Дворжецкий — окончил театральную студию при Омском ТЮЗе.

За четверть века работы в кино Вацлав Дворжецкий снялся почти в 100 фильмах. Признание и любовь зрителей были уже не «областного значения», признание стало всенародным. «Щит и меч», «Угрюм-река», «Красное и чёрное», «Отец Сергий», «Успех», «Забытая мелодия для флейты», «В городе Сочи тёмные ночи»… Особое отношение было у него к фильму «Зарубки на память»: в нём Вацлав Янович снимался с сыновьями — Евгением и Владиславом… «Уход Владика в 39 лет… Самый страшный чёрный шар моей Судьбы…» Эти слова актёра ознобно вспомнились, когда в 1999-м трагически погиб его младший сын, Женя Дворжецкий… в 39 лет…

1

…До 80-летнего возраста у известного во всём мире актёра театра и кино Вацлава Дворжецкого вообще не было никаких «регалий». Впрочем, сам Вацлав Янович относился к этому более чем иронично: «У нас что́ сейчас в театре с артистами происходит? Четыре народных, десять заслуженных и один — хороший!» А в 1990-м ему (и это тоже было беспрецедентно) присвоили, минуя «заслуженного», звание Народного артиста РСФСР.

И ещё вот о чём (почти фантастическое!): за что бы он ни брался, — он доводил освоение любого дела до профессионализма. Страстный пасечник, биолог, фотограф, рыбак, подводник, яхтсмен, автолюбитель… Огромнейшая планета по имени «Вацлав Дворжецкий»!..

…Уже упомянутая книга «История в лицах» с моим очерком о Вацлаве Яновиче должна была выйти в свет в Омском книжном издательстве в 1990-м. Дворжецкий ждал очень долго, когда я пришлю ему книгу. Но, давно подготовленная к печати, она была исключена из издательского плана (время было такое). В свет книга всё-таки вышла, в 1995-м. Вацлава Яновича не стало в 1993-м…

Позволю себе процитировать небольшой фрагмент из того очерка:

«…Октябрь 1988-го выдался в Горьком очень тёплый. После блистательной «экскурсии», которую провёл для меня Вацлав Янович в нижегородском Кремле, мы вышли к Волге. С высокой набережной открывался завораживающий вид на реку. Вацлав Янович стоял чуть сощурившись (солнце светило прямо в глаза). И мне представилось, что, быть может, сейчас перед его глазами, словно кинокадры, мелькают фрагменты его удивительной судьбы, вспоминается то, что давно не вспоминалось: вот он играет в бильярд с Маяковским в далёкой Москве 1928 года; вот пронзают душу глаза князя Ухтомского, княгини Трубецкой с сыном, «поступивших» из Соловков в лагерь-пересылку Котласа; вот – работа чертёжником-копировщиком у Туполева, который в 40-е годы был в омской ссылке; вот – пронзительный взгляд любимого кинорёжиссера Ларисы Шепитько и её ироническое: «Здоровая советская мистика никому не вредит»… С Волги потянуло прохладой. И Вацлав Янович улыбнулся, вытянув вперёд обе руки, словно всю реку обнять хотел: «Вот это – настоящее!». Я не удержался – и попросил у него фотоаппарат (Дворжецкий всегда носил его с собой): «Вацлав Янович, позвольте мне Ваш фотоаппарат опробовать!..». Так появился этот снимок. На котором — «просто артист» Дворжецкий. Ему 78 лет...»

А потом он сказал: «А ну-ка, дружочек Сергей Павлович, давайте-ка рядышком встанем до сфотографируемся». Окликнул проходившую мимо девушку, попросил её «нажать на кнопочку» фотоаппарата… Сегодня я смотрю на эту фотографию и, если честно, не вижу между нами возрастной разницы в 45 лет.

…Эта дружба с великим актёром и человеком – один из самых-самых белых шаров моей Судьбы.

2