«Какой ты след оставишь?..»

Юрий Григорьевич Гребень (18.03.1941 - 18.01.2014), работал в омских театрах (ТЮЗ, Академический театр драмы, драматический театр «Галёрка»), в Норильском Заполярном театре драмы им. В. Маяковского. Лауреат многих всероссийских и международных театральных фестивалей и конкурсов. Лауреат Омского областного фестиваля-конкурса «Лучшая театральная работа» в номинациях «Лучшая мужская роль» (премия им. народного артиста СССР А.И. Щеголева) и «Легенда омской сцены». Награждён медалями «За доблестный труд», «За трудовое отличие», «Ветеран труда». Народный артист России…

…Ох, как я волновался, когда в 1987-м Юрий Григорьевич Гребень приехал из Норильска на 50-летие Омского ТЮЗа! Я тогда был завлитом театра, готовил сценарий этого громадного праздника, да плюс ко всему был и в числе ведущих юбилейного вечера. Почему волновался? Да потому что в легендарные «тюзовские» 60-е я тоже был среди тех детей-подростков-юношей, кому посчастливилось видеть (впитывать в себя!) спектакли-песни режиссёра Владимира Дмитриевича Соколова. И все роли Юрия Гребня я помнил не хуже, чем он сам. И приезд его воспринимал как «возвращение легенды». И вот он вышел на авансцену родного ТЮЗа, двадцать лет спустя вышел, и прочёл мартыновский «След» («Скажи: какой ты след оставишь?..»), тот самый «След», который в соколовском спектакле «Они и мы» становился в его исполнении зонгом-рефреном…

«Жизнь каждого, по сути, – монолог…» Почему эта строчка вспомнилась? Потому что Юра был всегда и прежде всего – монологичен (не амикошонствую, называя его Юрой; просто так послучалось, что мы всегда были с ним «на ты»). Он был монологичен и индивидуальностью своей, и ярким талантом, и неповторимостью.

Он был… Нет, без «был»! Он прежде всего – Артист. Из тех, на кого «ставят спектакли» (другими словами, – «делают ставку»). Из тех, чьё участие в любой театральной постановке изначально гарантирует этой постановке зрительский интерес. («Играет ли в спектакле Гребень?» – вопрос, хорошо знакомый театральным кассирам).

Он прежде всего – Личность. И расшифровывать это высокое понятие нет необходимости. Впрочем, учитывая вышесказанное и применительно к Юрию Гребню, – осмелюсь сформулировать: Личность – это Артист, который монологичен. Так же, как монологичны Мольер, Сенека, Тригорин, Опискин, Тевье-молочник… Это я начал перечислять персонажей, сыгранных Гребнем, и тут же остановил себя: перечень может занять несколько страниц. Впрочем, как не вспомнить роли Юрия в спектаклях Омского ТЮЗа: «Недоросль», «Мещане», «Маленький Мук», «Девочка и апрель», «Чайка», «Легенда о Паганини», «Тристан и Изольда», «Тень», «Брат Алёша»!..

В качестве опосредованного доказательства выведенной «формулы» – с удовольствием процитирую журналистку и театрального критика Людмилу Першину: «Юрий Гребень ещё только появляется на сцене, ещё не сказана и первая реплика, а ощущение чего-то очень искреннего, настоящего, исходящее от его персонажа, уже захватывает зрительный зал. Нет, что бы ни утверждали прагматики от искусства, всё-таки есть он, магнетизм таланта особо тонкой выковки. Магнетизм человека, постигающего окружающий его на сцене мир самым невероятным образом. Кажется, каждая клеточка актёрского организма Юрия Гребня пронизана тончайшими оттенками эмоций, сила и накал которых напрямую зависят от пропускной способности сердца».

Это сказано об одной из ролей Гребня. Но в принципе – о всех его ролях, о каждом его появлении на сцене. «Магнетизм таланта особо тонкой выковки». Именно так! И ещё, думая о нём, вспоминаю пастернаковское: «Во всём мне хочется дойти до самой сути». Это тоже про Гребня, чья творческая судьба – всегда поиск сути: в роли, в спектакле, в жизни.

…Его корневая основа – в Омске. И он ощущал это всегда. Даже когда в начале 1970-х уехал в Норильск. Почти на четверть века (и, кстати, надо ли объяснять, почему он для Норильска – тоже легендарный Актёр!?). Но Юрий вернулся в Омск, вернулся к «корням», вернулся вместе со своим главным «спутником жизни и творчества» – женой, замечательной актрисой Светланой Романовой. И вскоре они стали актёрами «Галёрки»…

Омские «галёркинские» роли Гребня в классическом репертуаре позволяют с уверенностью констатировать: слияние актёра с персонажами было столь глубоко и органично, взаимообогащающе даже, что зрители, которым доведётся когда-либо смотреть в других театрах спектакли по тем же пьесам (но, естественно, с другими актёрами), вряд ли смогут «адаптироваться». Утверждаю сие, извините, на собственном зрительском опыте. И Мольер из «Жизни господина де Мольера», и Кузовкин из тургеневского «Нахлебника», и Мечеткин из вампиловского «Прошлым летом в Чулимске» – у всех у них (для меня навсегда) «лик» интеллигентного, яркого, умного, темпераментного, блистательного и неповторимого актёра Юрия Гребня. Даже играя классику, – он всегда был остросовременен. Его персонажи словно раздвигали «завесу времён», прорываясь к нам, сегодняшним…

…Вспомнилось вдруг, как «комплексовал» Юрий накануне 18-го марта 2001 года: «Новый век только начался, – а уже юбилей: 60 лет!..». Я ему в ответ: «Юра, лучше улыбнись совпадению любопытному: аккурат 18-го марта – очередные выборы в Омске». Хмыкнул он в ответ. И было понятно – почему хмыкнул. Потому что своё мнение по поводу «руководства сверху» он уже высказал однажды в одном из интервью: «Сколько раз умные головы твердили миру, что власть, великая или малая, развращает человека, ввергая народы в конфликты и беды, что орудие власти – деньги, а мы наивно считаем, что ТАМ кто-то озабочен нашими проблемами и судьбами всерьёз!? Да ни-ни! Там свои игры, свои амбиции, там – борьба за деньги и власть, там – свой театр… Слишком много сейчас разрушителей. Разве только в экономике!? Да куда ни глянь! Мы не просто шагнули в крутое время, а словно преступили в аспекте нравственном что-то очень важное, что нас держало»…

…Благодарен судьбе, что посчастливилось в 1999-м побывать на победном для «Галёрки» Вампиловском фестивале, один из ярчайших «эпизодов» которого ну никак, казалось бы, не был связан с театром… Белотуманные предутренние пригороды Иркутска мелькали за окнами вагона, до прибытия поезда оставалось несколько минут, – и в тягучей полусонной тишине ожидания вдруг (негромкой репликой в Пространство) раздался задумчиво-ироничный баритон актёра Юрия Гребня: «Неужели мы и там никому не нужны?». И грянул взрыв хохота, и рассеялся туман, и остановился поезд под неоновой надписью «Иркутск», и реплика Юрия Григорьевича с несуетным достоинством уплыла в легенду... Кстати, я тогда после его фразы сразу авторучку схватил и экспромт выдал, который Гребня потом не один год веселил:

Прибайкальские вёрсты летели,
Поезд мчался к намеченной цели,
И в купе, посреди тишины,
В самом центре огромной страны, –
Юрий Гребень сказал: «Неужели
Мы и там никому не нужны?..»

 

Ещё как нужны оказались! Омская «Галёрка» везла на 2-й Всероссийский театральный фестиваль «Байкальские встречи у Вампилова» один из лучших своих спектаклей – «Прошлым летом в Чулимске». Спектакль стал событием фестиваля! Гран-при! Критики и искусствоведы восторженно говорили об ансамблевости омского «Чулимска», об удивительных актёрских работах, о блистательном Юрии Гребне в роли Мечеткина…

_____________________________________________

…18 января 2014 года… Я не знаю, есть ли какая-либо «символика» в том, что человек умирает в канун Крещения… Но даже если и есть, – менее больно от этого всё равно не становится... Даже спустя годы…

…А в памяти вновь – далёкий 1967-й. Я, юный пионер, смотрю в ТЮЗе спектакль «Они и мы». И я заворожённо слушаю монолог (апарт) одного из главных героев. Юрий Гребень. Мартыновский «След»: «…А ты? Какой ты след оставишь?..» Та мизансцена не стирается из памяти вот уже полвека…

1