Наши границы

— Мне не нравится эта идея, — сказала Маша.

Мы с детьми стали играть в догонялки во дворе на снегу, а она нахмурилась.

1

— Почему, Маш? Весело же...
— Тут летом были декоративные клумбы, обнесённые заборчиками. Но сейчас их или убрали или просто не видно, потому что снега много. Можно споткнуться.
— Да не переживай, — сказали мы. — Ничего не будет...

И продолжили бегать.

В Москве и, правда, выпала какая-то нереальная норма осадков, снега -
— по колено, а площадка эта детская — незнакомая. И вот я бегу за детьми, ну как бегу, как бы перепрыгиваю снег, и вдруг ощущаю, как нога моя больно врезается в препятствие, и я падаю. В целом, я в теплых штанах была и высоких сапогах, и врезалась не больно, и ударилась не больно, и упала в снег не больно, как говорится, отделалась (не путать с «обделалась») лёгким испугом, но зато это было доходчиво.

Я сразу поняла, что добежала до границы клумбы. Такого декоративного заборчика. И больше я туда не бегала. Больше я вообще не бегала, потому что под снегом совсем непонятно, где ещё могут быть эти заборчики.

Я хочу донести мысль, что иногда люди нарушают наши границы не потому, что люди плохие, а потому, что мы не доходчиво обозначили, где они, границы наши. Они как бы есть, но покрыты снегом, и неочевидно, где они. Это моё открытие последних дней.

Понимаете, иногда людям кажется, что всё и так понятно. А это не так. У меня знакомая не может забеременеть, и любой вопрос про детей воспринимает как оскорбление. А люди, которые задают, просто могли не знать, что это её живая боль.

А иногда людям кажется достаточным обозначить границы словами. Но и этого не всегда достаточно. Мне один человек уже несколько лет денег должен. И не отдаёт. Я говорю: «Отдай», а он говорит: «У меня сейчас нет». А я говорю: «Я понимаю, но ты должен был отдать еще три года назад. Ты же взрослый. То, что у тебя нет, это же твоя проблема. Почему ты решаешь ее за мой счет? Мне вот нужны деньги. Не твои, а мои. Найди и отдай». А он говорит: «Ладно». И не отдаёт.

Иногда людям просто необходимо БОЛЬНО ВРЕЗАТЬСЯ В ВАШУ ГРАНИЦУ, чтобы узнать о ее существовании. Чтобы упасть, почесать ногу и поморщиться: «Ааааа, здесь границаааа. Ясно». Как я и декоративный забор. Я слышала, как Маша меня предупредила, но мне хотелось играть больше, чем включать здравый смысл. И вот привет, синяк.

2

А чтобы в неё (в границу вашу) больно врезаться, надо её жестко выставить. Действиями!!! Вот я, например, не умею. Мне важно быть хорошей девочкой, паинькой и кисонькой, а вот эта гром-баба: «Где , б..., мои деньги???» — это не я.

Но тут, оказалось, прячется удивительная история о противоречии: так я хочу добиться своего или нет? Я хочу, чтобы вернули деньги, или быть хорошей? Если деньги, то придется научиться быть неудобной. И выставлять границу не языком, нытьем и уговорами, а действиями. Действиями!

Меня подвел близкий человек. Сильно подвел. Она обещала сделать то, что мне важно, и не сделала. Я несколько месяцев объясняла ей, что она меня подвела, и почему мне это неудобно, и как мне дискомфортно от этого. Мы вели долгие, раздражающие меня бессмысленностью, диалоги. Я ей говорю: «Сделай, что обещала». А она: «Давай поговорим». Я злюсь. Мы сто раз поговорили, толку никакого. То есть, мои интересы как были ущемлены — так и остались.

— Давай ты просто сделаешь? О чем еще разговаривать? — раздражаюсь я.
— Нет, там дополнительные вводные.
— Да мне плевать на эти вводные. Это твои вводные, у меня нет никаких вводных, ни основных, ни дополнительных...
— Давай поговорим.

Я жду ее на разговор и чувствую бессилие. Опять, опять я в этой долбаной точке «молоть языком». А я хочу реальных действий! Внутри меня гнев и злость. Я иду с этим к психологу, несу свои гнев и злость в контейнере, как блинчики к обеду.

— Хочешь поговорить об этом?
— Хочу! Вот! — я эмоционально рассказываю, что случилось, открываю контейнер. Вот злость. Вот гнев. Вот раздражение.
— Оля, твой оппонент сейчас на вербальной стадии, а ты — на стадии действий. Это разные этажи. Она тянет тебя к себе, а ты ее — к себе. Тебе, чтобы отстоять своё, нужно заставить её перейти к действиям. А ей невыгодно туда идти, ибо она на разговорной стадии, в спруте ваших диалогов, получает то, что хочет.
— А как мне ее туда заманить? В действия?
— Видишь ли, она не плохая, она просто не имеет опыта ДЕЛАНИЯ, у неё только опыт ГОВОРЕНИЯ. Но на этом этаже у тебя бессилие и твой контейнер со злостью. Нужно выстроить границы. Жестко. Чтобы она врезалась в них и поняла: стадия разговоров пройдена.
— Как? Угрозами?
— Переходом в правовое поле, например.
Действия — это рост. Это взросление. Это ребенок говорит: «Мама, хочу конфетку», — и получает конфетку. А если не получает, то плачет. И тогда получает. Или злится. И тоже получает. А взрослый, если хочет конфетку, идет и работает. Потому что хоть плачь, хоть ной, хоть проси, никто не должен вам ничего давать, вы ж не маленькая. Разговаривать намного проще, чем делать.

Господи, как просто. А я думаю: почему меня не слышат? Да потому что выгодно не слышать. Потому что можно разговаривать, разговаривать, и ничего не делать.

Я ухожу от психолога, ошарашенная новой правдой. Они нарушали мои границы, потому что не замечали их. Я припорошила их снегом и словами, которые они слушали, но не слышали, потому что слышать им не выгодно. Потому что услышать означает повзрослеть. Кто же хочет взрослеть резко? Никто. Можно растянуть этот процесс на несколько лет.

— Слушай, давай так. Конец месяца — крайний срок. Дальше я я перехожу к действиям! — говорю я твёрдо.
— Каким? — пугается тот, что должен денег.
— Каким? — пугается та, что подвела.

Я рассказываю, что я сделаю. У меня есть все скрины переписок и все переводы. Я пойду к нотариусу, заверю, а потом пойду в суд. Потому что, если ты решил, что я банк, у которого можно беспроцентно и безвозмездно брать в долг, то в любом банке есть отдел взыскания. Я до этого своего коллектора внутреннего гулять не выпускала (не знала, что он есть), а теперь выпустила.

3

И в случае с той, кто подвел, начну с заявления в правоохранительные органы и с консультации с адвокатом. Посмотрим, что можно сделать в правовом поле.

Надо еще собраться с силами и сделать то, что обещала. Потому что это несвойственное мне действие — защищать свои границы, привлекая суды, нотариусов, адвокатов. Это я тоже должна перейти от разговоров к действиям. Тогда мои оппоненты узнают, где именно пролегают мои границы и, возможно, больше не будут их нарушать.

Пишу этот пост в детском центре. Катя с подружками убежала играть. За соседним столиком рыдает ребенок. Ну как рыдает — орёт. Что-то там ему не купили, и он стоит и кричит в голос.

— Если ты сейчас не замолчишь, мы уходим домой, — говорит мама.
Мальчик орет.
— Я тебя предупреждаю в последний раз, — говорит мама.
Мальчик орет.
Мама встает и идёт в гардероб за куртками. Мальчик замолкает и бежит за ней: «Не надо, не надо, я понял».

Не все видят наши границы. Не все слышат наши границы. Иногда границей надо, образно говоря, треснуть по лбу, чтобы человек заметил её. И выбрал их не нарушать.

Уффф. Не жизнь, а высшая математика.
Но мы потихонечку взрослеем.

 

_{Оригинал — на странице автора ВКонтакте.}