Собаке – собачья смерть

Худющий, кожа да кости, жёлтый пёс с разорванным ухом, покачиваясь, упрямо переставлял обмороженные лапы вдоль железной дороги. Он брёл в сторону рая. В слезящихся от ветра глазах застыла безнадёжная усталость. В рёбра отчаянно колотилось сердце. Как будто кто-то невидимый сжимал его двумя руками. Шаг, другой…

Поутру путевой обходчик брезгливо спихнул сапогом окоченевший труп под насыпь. Собаке – собачья смерть.

1

Есть темы, от которых я болею. Бездомные собаки – из их числа. Для меня это невыносимо, нестерпимо, выше сил, хоть головой об стену… Я не знаю, как им помочь. Я только знаю, что так быть не должно.

Ещё я знаю, что цивилизованное общество начинается точно не с отлова и отстрела бродячих животных.

Это только больные на всю голову итальянцы могут выдавать больничные по уходу за домашними животными. Наши мыслят в других категориях. Потому что у наших проблем больше, чем комаров в болоте. Какие «бродяжки»? Какая стерилизация-вакцинация?

 Если послушать уважаемых депутатов, то с деньгами в регионе – катастрофа. И даже если они каким-то волшебным образом появляются, то моментально испаряются со скоростью профузного поноса. Уже и у пенсионеров (развелись тут!) отпиливали, и у многодетных (расплодились, понимаешь!) отщипывали, и бюджетников (висят, дармоеды, на государственной шее) «оптимизировали». Всё равно не хватает – только себе любимым на приятные бонусы.

Каждое заседание сидят и сладострастно подсчитывают, сколько народу страдает от маленькой зарплаты, нищенской пенсии и унизительных социальных пособий. Иной раз закипятятся, забурлят, как котёл с бараниной, - ну, думаешь, сейчас-сейчас… Ан нет! Напускают пены и затихнут, болезные: авось проблема изведётся как-нибудь сама собой.

Чего уж бряцать ложной скромностью: если бы омичи, облечённые властью, захотели решить вопрос с безнадзорными животными гуманными способами, они бы давно это сделали. Но интерес отсутствует.

С ответственностью за братьев наших меньших в этих тёплых уютных учреждениях – гиблое дело. Вы видели бездомных собак возле Горсовета? Или у Законодательного собрания? То-то и оно. Подобными, с позволения сказать, вопросами в Омске занимается «Спецавтохозяйство». И точка. На гуманизм денег нет. И не ждите.

Да, собственно, никто и не ждёт. Волонтёры и сердобольные граждане давно махнули рукой в сторону этих, которые без сердца и совести, и своими силами пытаются разрубить гордиев узел.

Возле железнодорожного переезда, где всю зиму пролежал припорошенный снегом жёлтый пёс, частенько останавливается старенькая иномарка. Из неё выползает бодренькая бабуля. Шапка набекрень, кургузое пальтецо местами без пуговиц, в руках – картонки, мешочки с сухарями и ведёрко с супом. Завидев свою кормилицу, отовсюду несутся к ней собаки: хромые, безухие, одноногие, слюнявые щенки и степенные старички с выбеленными сединой мордами. Каждого бабуля знает по имени, каждому выдаст сахарную косточку и погладит по башке. Серьёзный дед всегда сидит за рулём и изредка поглядывает из-под очков, чтоб кто-нибудь из псов от переполняющих чувств не повалил щупленькую Антонину Дмитриевну в снег.

«Спасибо, что привозит, - машет рукой счастливая пенсионерка, - их нельзя предавать! Ну, никак нельзя! Они всегда всем довольны и очень рады нас видеть. У них не бывает дурного настроения, не болит голова. Хвост колечком, и радостно бегут навстречу. Они – неисправимые оптимисты. Не огорчаются по пустякам, не брюзжат. Они – лучше нас». Кто бы спорил!

Я много лет знаю другую удивительную женщину с благородным сердцем и широкой душой. Потрясающе красивую в свои 89. В любую погоду дважды в день, несмотря на плохое самочувствие, она выходит из дому, чтобы покормить бездомных животных. Заслуженная артистка России Маргарита Артуровна Лаврова из редкой ныне породы людей, о которых ещё Чехов сказал: «Хорошему человеку бывает стыдно даже перед собакой».

У Леонида Андреева есть пьеса под названием «Собачий вальс». Она про человека, который всю жизнь суетился, рвал горло, гонялся за меркантильными ценностями, а потом вдруг понял, что жизнь -– всего лишь «Собачий вальс», а люди – собачки, танцующие за кусочек сахару. Не так ли и все мы … за кусочек сахару?

Бездомные животные – по существу вопрос выбора. Можно, конечно, отвернуться, сделать вид, что не заметил, что очень занят, что это не ты, в конце концов, выбросил их на улицу. Всё равно аукнется. Мы получаем от мироздания ровно столько, сколько отдаём.

У каждого из нас за спиной маленькое кладбище бездомных животных. Не помог, не пристроил, не покормил, не погладил. Торопился, сомневался и вообще своих проблем по горло. Малодушие и трусость свойственны человеку больше, чем животным.

У меня тоже есть такое кладбище. Прошло девять лет, а стоит перед глазами одна собака.

Поутру псы аккуратно протискивались в щель в дачном заборе, за которым добрые люди соорудили картонную конуру, и бежали попрошайничать на трассу. Иногда я наведывалась к ним. Как та сорока из детской потешки: этому дала, этому дала, этому не дала, этот уже две косточки проглотил, а эта едва-едва с хлебным мякишем расправилась – зубы выбиты.

Среди разношёрстной шумной стаи выделялась одна «старушка». Вроде бы ничего особенного, таких много. Некрасивая, бородатая, усталая. Она никогда не бросалась к еде. Стояла чуть поодаль, переминаясь с лапы на лапу, словно хотела что-то сказать и не находила нужных слов. Тихо и деликатно покашливала в сторонке. Она была простужена, эта собака с лайковой выделкой души. Собака из породы врождённых четвероногих интеллигентов, которые могут поддержать разговор на любую тему многозначительным молчанием.

Когда трапеза оканчивалась, и псы разбегались по своим делам, собака подсовывала голову под мою ладонь. Она терпеливо ждала момента, когда рука заскользит по грязной свалявшейся шерсти. Собака прикрывала глаза и замирала, боясь кашлянуть. О чём она думала в эти мгновения? Может, вспоминала, как давным-давно, в другой жизни, кто-то ласково трепал её за ухом и гладил по спине?

Через неделю моя «старушка» не вышла на дорогу. Я обнаружила её в картонной будке. Она тяжело и прерывисто дышала. Из глаз и ноздрей сочился гной. У неё больше не было сил просунуть голову под мою ладонь. Я просила мужа отвезти её к ветеринару, съездить за лекарствами, ещё что-то. Но он только отворачивался и говорил, что, к сожалению, уже ничего сделать нельзя.

Я очень просила её не умирать, обещала вернуться завтра.

На другое утро натолкала в карманы бинтов, ваты, каких-то антибиотиков. Ещё тетрациклиновую мазь для глаз. И диоксидин, чтобы промывать…Собаки в картонной будке не было.

Она ушла в свой рай. Как тот жёлтый пёс. И только клок чёрной шерсти, примёрзший к тряпкам, - для ощущения терпкости бытия…

Размазывая по лицу сопли и слёзы, я тащилась по сугробам, кляла себя за малодушие и всё ждала, что за спиной раздастся знакомый кашель…

 Я и теперь жду.

… Не скуля и не жалуясь, они уходят от нас в свой собачий рай под «Собачий вальс», где на обед каждый божий день подают колбасу «Собачья радость».

Борьба с бездомными животными – каждый понимает это выражение в меру своей культуры. Судя по мерам, предпринимаемым нашими законодателями в отношении бродяжек, говорить о культуре как таковой в их тучных рядах вообще не приходится. Поэтому собакам – собачья смерть. Но покуда мы не решим этот вопрос, нас будет преследовать собачья жизнь. Мы будем грызться, как собаки. Гавкать друг на друга, как собаки. И выть от бессилия и злобы, как собаки.