Революция дезертиров

27 февраля 1917 года в Петрограде вспыхнул солдатский мятеж. Уличные беспорядки 23-26-го февраля вполне можно было подавить властям, но когда восстали солдаты, дело приобрело совсем другой оборот — оказать им сопротивление было некому. В течение одного дня солдаты захватили все важнейшие пункты в столице и вошли в Таврический дворец к Государственной Думе. Царское правительство ушло в отставку, и думцам ничего не оставалось делать, как взять в свои руки рухнувшую власть.

Эти события показали, что судьба России и революции находится в руках петроградского гарнизона. За кем пойдут солдаты – тот и победит.

1

Сформировавшийся тут же Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов намотал это на ус и первым же его решением было постановление о «невыводе частей гарнизона на фронт». Питерские полки отныне должны были защищать не Родину, а революцию. Это очень устраивало и солдат, и Совет. Сложился вот такой порочный союз.

К осени питерский гарнизон разложился полностью. Офицеров солдаты уже совсем не признавали, военной подготовкой не занимались.

Как пример своеволия солдат можно привести историю с Первым пулеметным полком. Это был не просто один из полков: это была самая крупная воинская часть в столице, насчитывавшая 11 340 солдат и 300 офицеров. Фактически это была дивизия. Этот полк без всякого приказа свыше самовольно передислоцировался из Ораниенбаума в Петроград, так как солдаты узнали, что питерский гарнизон добился для себя постановления о «невыводе его частей на фронт». Мотивация самовольной передислокации — более чем понятна: не рвались эти солдаты на фронт. А когда с началом июньского наступления Ставка приказала полку отправить на фронт 30 пулеметных команд, полковой комитет 21 июня принял решение: маршевые роты не посылать, «пока война не примет революционный характер».

Падение Риги в августе 1917-го создало угрозу уже столице России. Армия, разложенная большевистской агитацией, безудержно отступала. Дезертирство приняло огромные размеры.

Правительство в связи с угрозой Петрограду осенью попыталось выдвинуть часть войск питерского гарнизона на фронт. Однако, благодаря пропаганде ленинцев, патриотизм был уже совсем не в моде у солдат. Они предпочли остаться в Петрограде, чем идти в осенние сырые и холодные окопы под огонь противника. Пусть за них гибнут другие. Ни одна часть не двинулась с места, ссылаясь на решение Петросовета «о невыводе». Все 240 тыс. человек солдат возжелали остаться в теплых казармах, а многие – в связи с полным падением дисциплины – в домах и квартирах своих сожительниц.

Троцкий, председатель Петроградского Совета позднее с присущей ему прямотой дал объяснение успеху в деле окончательного привлечения гарнизона на свою сторону: «Временное Правительство хотело избавиться от гарнизона. Солдаты не хотели идти на фронт. Мы этому естественному нежеланию дали политическое выражение, революционную цель, «легальное» прикрытие. Этим мы обеспечили исключительное единодушие внутри гарнизона».

Действительно, солдаты, испугавшись перспективы отправки на фронт, теперь уже полностью вышли из повиновения военному командованию. 21 октября собрание представителей полковых комитетов признало Петроградский совет рабочих и солдатских депутатов единственной властью в городе. Выход из подчинения правительству и командованию привел всю эту солдатскую массу в состояние дезертиров.

Однако у солдат было опасение по поводу того, что правительство может вызвать с фронта надежные части и расправиться с этой толпой дезертиров. Поэтому у взбунтовавшихся дезертиров обратной дороги не было: им необходимо было самим расправиться с этим правительством, чтобы не понести ответственность за своё преступление перед Родиной и законом.

Планы дезертиров и большевиков совпали. К 24 октября комиссары ВРК были назначены в 51 воинскую часть. Теперь все было готово к государственному перевороту: гарнизон был полностью в руках большевиков, а у правительства оставались лишь верные присяге юнкера да женский батальон.

Дальнейшее известно: дезертиры, ведомые большевиками, захватили Зимний дворец и арестовали министров Временного правительства. Они таким манером уходили от наказания. Военные и политические преступники договорились между собой и поладили.

Этому событию больше всего порадовались в Берлине. В немецком Генштабе полетели в потолок пробки от шампанского, когда они узнали о Декрете о мире.

В первую годовщину переворота Сталин в своей статье в «Правде» признавал: «Умелой постановкой работы Военно-революционного комитета и привлечением Петроградского гарнизона на сторону революции мы обязаны прежде всего и главным образом товарищу Троцкому».

Свержение дезертирами законной демократической власти почему-то долгое время считалось праздником. Кое-кто до сих пор празднует.

С праздничком, дорогие товарищи! Только знайте, за что вы поднимаете тосты.