Ограбление Ленина

Сразу после 7 ноября, 10-го числа, в нашей стране всегда праздновали День милиции. Не от хорошей жизни так торопились советские руководители, создавая эти структуры. Они ведь одновременно с арестом Временного правительства ликвидировали и все его органы, включая милицию. И преступный мир возликовал, отреагировав немедленно. В тот же день Петроград оказался полностью в руках бандитов и тех разложившихся солдат гарнизона, которые решили поживиться в условиях безвластия. 29 октября 1917 года столичное управление уголовного розыска подверглось спланированному нападению организованных преступников, в ходе которого вспыхнул пожар, в пламени которого погибли почти все документы, собранные за долгие годы полицией: фотографии, «послужные списки» уголовных преступников и так далее.

Большую опасность для населения представляли собой шайки вооруженных дезертиров, численность которых стала стремительно нарастать после октябрьских событий. Управы на них не было.

Буйно возрадовались перевороту многочисленные отряды анархистов, которые уже до этого захватили около 30 особняков, поселившись там и выставив в их окнах пулеметы. Они вообще решили, что с ненавистным государством как таковым уже совсем покончено и пустились во все тяжкие. «Грабь награбленное!!» — такой лозунг доминировал в эти дни в столице.

В центре событий, как известно был Зимний дворец. Но не только в момент ареста министров Временного правительства. К нему было приковано внимание еще не одну неделю. Там начался и долгое время продолжался погром царских винных погребов. Этот грабеж начали сами участники так называемого «штурма Зимнего», к которым позже присоединились и другие солдаты и все желающие. Вакханалия там разразилась жуткая. Ворвавшись в подвалы, солдаты не стали мучиться с открытием затычек из больших дубовых бочек, а стали стрелять в них. Затем они подставляли под струи вина свои котелки и другую посуду (включая подвернувшиеся части царских сервизов из дорогого хрусталя и фарфора). А так как отверстий в бочках было проделано множество и мощные струи хлестали из бочек непрерывно, то вскоре солдаты и красногвардейцы уже бродили по колено в вине. А вино там было дорогущее. После нескольких лет сухого закона люди дорвались до полного изобилия и не могли остановиться. Многие напивались до беспамятства и тут же падали в море вина и захлебывались в нем. Через несколько дней по подвалам уже плавали трупы ненасытных. Новая власть пыталась предпринять меры и пресечь эти безобразия. Но те отряды матросов и красногвардейцев, которые посылались в погреба Зимнего дворца чтобы «выкурить» оттуда участников массового грабежа и повального пьянства, сами исчезали бесследно в этих самых погребах и не возвращались.

Вот что писал об этом очевидец, великий пролетарский писатель Максим Горький: «Вот уже почти две недели, каждую ночь толпы людей грабят винные погреба, напиваются, бьют друг друга бутылками по башкам, режут руки осколками стекла и точно свиньи валяются в грязи, в крови. За эти дни истреблено вина на несколько десятков миллионов рублей и, конечно, будет истреблено на сотни миллионов. Во время винных погромов людей пристреливают, как бешеных волков, постепенно приучая к спокойному истреблению ближнего. Развивается воровство, растут грабежи…»

Спешно выпущенный Декрет о милиции совсем еще не означал того, что властям сразу же удалось создать органы правопорядка, способные справиться с разгулом преступности. Декрет был скорее декларативным и рекомендательным. Советам предлагалось сформировать при себе отряды рабочей милиции, которые не имели никакой штатной структуры и фактически не были еще государственной организацией в течение целого года. Это были добровольческие формирования, эффективность которых была очень низка. И потому этим непрофессиональным образованиям долгое время не удавалось справиться с нарастающим валом преступности.

Ярким примером неспособности новой милиции справиться с криминалом явилось то, что в январе 1919 года на Сокольническом шоссе был ограблен сам глава правительства В. Ленин, на машину которого напали бандиты. За 300 лет дома Романовых такого не бывало.

Это была банда знаменитого Кошелькова. Бандитам нужна была машина. В автомобиле, кроме Ленина, были его сестра Мария Ульянова, личный водитель Ленина Степан Гиль и охранник Иван Чабанов. Ленин приказал остановить машину, приняв бандитов за красноармейский патруль. Угрожая оружием, Кошельков с друзьями приказал выйти из машины всем четверым. Ленин пытался предъявить бандитам документы, сказав: «В чём дело? Я Ленин!», но Кошельков, не расслышав фамилии, сказал на это: «Чёрт с тобой, что ты Левин«.

Обыскав всех, бандиты отобрали у Ленина документы и пистолет системы «Браунинг», после чего уехали на машине. По дороге Кошельков наконец посмотрел документы, и сказал своим соучастникам, чтобы те поворачивали обратно за Лениным. Бандит обрадовался — вот это будет заложник!! Да за него выпустят всех корешей из Бутырки. Но вернувшись обратно, бандиты не нашли Ленина, который со своими спутниками уже зашел в здание Сокольнического районного совета.

Этот эпизод был описан самим Лениным в работе «Детская болезнь «левизны» в коммунизме» как пример того, что вождь революционного пролетариата не должен без необходимости рисковать своей жизнью, оказывая сопротивление напавшим на него бандитам — гораздо разумнее подчиниться их требованиям, отдать им автомобиль, а затем поручить их розыск компетентным органам. Информация о 23-томном уголовном деле №240266 «О вооруженном нападении бандитов на В. И. Ленина» долгое время не разглашалась и находилась в секретных архивах.

Да, к тому времени уже действовала грозная ВЧК. Но она в основном специализировалась на контрреволюционерах и защищала власть, а граждане Советской России оставались не защищенными от бушевавших преступников. Тяжкие, однако, были времена.