Интервенция

Ровно 100 лет назад, 25 мая 1918 года, началась иностранная интервенция в Россию. И это поспособствовало началу Гражданской войны. Как ни странно, но широкая иностранная интервенция началась с нашего региона, с Омска, точнее, со станции Марьяновка. Многие, услышав про такое, удивляются: откуда бы взяться здесь иностранным войскам, если Омск находился тогда совсем не на границе, а в географическом центре бывшей Российской империи.

Разгадка кроется в истории первой мировой войны. С 1914 года против России в союзе с Германией воевала и Австро-Венгрия. В состав этой обширной империи входили и территории с чехословацким населением. Однако чехи и словаки никогда не мирились с потерей своей независимости и воспринимали Австро-Венгрию как поработительницу. Поэтому воевать против России в составе австро-венгерской армии было у чехословаков, мягко говоря, не популярным делом. Более того, в этих народах жила вера в то, что именно Россия — «мать славянских народов» поможет им добиться свободы от угнетателей. На устах был исторический пример Болгарии, которая после пяти веков чужеземного ига вновь обрела свою государственность исключительно благодаря России. Поэтому десятки тысяч чехов и словаков, попав на фронт, при первом же удобном случае переходили линию фронта к русским. Иногда перебежчиками выступали целые подразделения с офицерами и оружием.

Однако, оказавшись на положении военнопленных, чехословаки не желали отсиживаться в лагерях до конца войны. Они понимали, что на полях войны решается и судьба их родины. Поражение в войне Австро-Венгрии неизбежно привело бы к распаду этой лоскутной империи и повлекло бы за собой образование независимой Чехословакии. Следовательно, надо было помочь России и ее союзникам в этой битве. Возникла идея формирования особых воинских добровольческих частей из пленных чехословаков. Вначале возникла Чешская дружина, которая потом переросла в Первый чехословацкий стрелковый полк имени Яна Гуса, а в 1916 году это была уже бригада из трех полков. В октябре 1917 года главнокомандующий Русской армией Н. Духонин подписал приказ о формировании Чехословацкого корпуса в составе трех дивизий.

Но затем грянула Октябрьская революция, был издан Декрет о мире, и в марте 1918 года Россия вышла из войны. Сформированные к этому времени две чехословацкие дивизии оказались не нужны новой власти. Однако, чехи рвались на фронт, они хотели довести до конца дело завоевания государственной независимости своей Родины. Франция, людские резервы которой были уже истощены, с готовностью пошла навстречу пожеланиям чехов, согласившись зачислить их в состав своей армии, которая продолжала бои с немцами и австрийцами. Чехословацкий корпус в 50 тыс. штыков был для союзников настоящим подарком. Но была серьезная проблема: КАК перебросить корпус во Францию, ведь вся Европа была перерезана линией фронта. И тогда родился этот почти кругосветный проект: а что если перевезти корпус по Транссибирской магистрали во Владивосток, а там союзники своими океанскими транспортами перевезли бы легионеров в воюющую Европу. На том и порешили. С этим согласилась и советская власть.

27 марта 1918 года первый эшелон чехословаков двинулся в путь и через месяц прибыл во Владивосток. Всего отправилось 63 состава по 40 вагонов в каждом. К маю 1918 года по всей железной дороге от Самары до Владивостока растянулись чешские эшелоны.

И всё бы ничего, и все довольны. Никаких политических целей внутри России у лидеров Чешского национального комитета, офицеров и рядовых легионеров не было и не могло быть: они рвались на родину. Кажется, ничего не предвещало конфликта, но это только для непосвященных в тонкости дипломатии. А ведь уже был подписан Брестский мир с Германией. А он не допускал взаимных враждебных действий сторон. А тут — по территории России движутся эшелоны с войсками, направляющимися на фронт против немцев и австрийцев. И Россия предоставляет им железнодорожные пути, подвижной состав, уголь. Разве это не нарушение мира со стороны российского правительства?

Вполне естественно, что посол Германии в Москве граф фон Мирбах делает резкие представления на этот счет Совнаркому. Последовали недвусмысленные угрозы: если Россия не соблюдает положений Брестского мира, то и Германия свободна в его соблюдении. А Советская Россия была в тот момент абсолютно беззащитна: старая армия была ликвидирована, а новая — ещё не создана. Уже и правительство бежало из Петрограда в Москву, подальше от фронта, а золотой запас вообще перевезли еще глубже в страну — аж в Казань. Немцы в принципе могли почти беспрепятственно взять и Москву.

Пришлось принять их ультиматум и предложить чехам разоружиться. Но чехословаки насторожились: если они отдадут оружие, то тогда большевики, вполне вероятно, под давлением Германии вернут их в Австро-Венгрию, ведь начался возврат всех пленных, как и бывает после заключения мира. А все чехословацкие легионеры — военные преступники по австрийским законам: они же изменили присяге, перебежали на сторону противника и добровольцами выступили против «своего» государства. Если Советы выдадут их Австрии, то их там ждет неминуемый расстрел. И тут как раз на запад пошли эшелоны с военнопленными немцами, австрийцами и венграми, продвижение чехов затормозилось. Ага, значит возврат пленных начался?!

Возникло напряжение в зоне эшелонов: чехи отказывались сдавать оружие. К взрыву привело распоряжение председателя Реввоенсовета Республики Троцкого, в котором в грубой форме местным Советам приказывалось: «Каждый чехословак, замеченный на железной дороге с оружием, должен быть расстрелян на месте. Каждый эшелон, в котором окажется хотя бы один вооруженный, должен быть выброшен из вагонов и заключен в лагерь для военнопленных». Троцкий «забыл», что исполнять этот приказ в Сибири было некому: вооруженных сил, достаточных для нейтрализации целого корпуса здесь просто не было.

Однако омичи, получив такой приказ, попытались его исполнить и не пропустили идущий на восток состав. Затем 25 мая на станцию Марьяновка, где остановились эшелоны чехов, выдвинулся отряд омских красногвардейцев во главе с начальником милиции Петром Успенским. Неподготовленные бойцы потерпели жестокое поражение. В бою легионеры потеряли 22 человека, а омичи — более сотни.

7 июня 1918 года чехи заняли Омск. Затем были заняты и все другие города от Поволжья до Дальнего Востока. Интервенция началась. Но чехи были уверены, что их целью остается только продвижение на восток, домой.