Юлия Привалова: «Неталантливых детей не бывает»

— Юлия, Вы в последнее время выпали из публичного пространства. Расскажите, пожалуйста, чем Вы сейчас занимаетесь, где живете?

— Четыре года назад, поскольку в то время мы увлекались онлайн-программами (изучали это направление, различные платформы, подходы в обучении, занялись поиском сотрудников с определенными навыками и квалификации), мы стали рассматривать Европу как возможность открытия новой площадки для развития бизнеса. Был актуален вопрос об открытии нового офиса, восемь стран проехали, посмотрели. В результате остановились на Праге, поскольку Чехия более выгодная страна для нас с точки зрения возможностей — не такой высокий финансовый барьер. Плюс страна, похожая на нашу. Очень многие — 42 процента чехов — говорят по-русски, 68 процентов —  по-английски. Всегда можно найти общий язык. Да и чешский учится достаточно легко — я уже говорю на нем. В общем, приемлемая страна, чтобы заниматься бизнесом. Условия по налогообложению очень хорошие.

1

Сначала пару лет мы ездили всей семьей — два раза в год по два месяца, чтобы посмотреть, что да как, рынок почувствовать. В настоящее время работает проект «Чешский онлайн». У нас есть свои методические разработки для изучения чешского языка самостоятельно. С этого года сильнее стали погружаться в рынок. Запустили совместный подготовительный курс с Пражским экономическим университетом «Онлайн-Прага» (первый семестр онлайн, второй в Праге в ВШЭ). Открыли «Британскую школу онлайн». У нас клиенты и из России, и из Европы. Больше Восточная Европа интересуется, но есть клиенты и из Западной Европы. Как оно дальше пойдет — посмотрим.  Наша «Британская школа» здесь, в Омске, дает хорошие результаты. В частности, мой сын в прошлом году сдавал экзамены по программе Британской школы именно здесь в Омске, несмотря на то, что он в этот период учился в Праге. Здесь в Омске он сдавал экзамены Британской школы (IGCSE — это экзамен за курс их средней школы), сдавал ОГЭ, экзамены в музыкальной школе. Все эти документы действительны в любой стране. Теперь он продолжает учиться в Британской школе в Праге. Этот год — наверное, первый год, когда мы достаточно много времени проводим вне Омска.

— С чем, в первую очередь, связано Ваше решение?

— В первую очередь, с нашими детьми, потому что дергать их туда-сюда достаточно сложно. У Никиты этот и следующий год выпускные, готовимся к поступлению. Поэтому этот год они учатся в Праге, параллельно осваивают знания в нашей русской онлайн-школе. Они готовятся, и вот сейчас, конкретно на этой неделе, моя дочь проходит годовую аттестацию по всем предметам за пятый класс. И сын также учился до 9 класса. Когда уезжали, нужно было обучение продолжать. В нашей компании есть дети, которые в других странах находятся и учатся в нашей онлайн-школе. Сейчас мы просто акцент делаем больше на британскую онлайн-школу, но нашу русскую онлайн-школу тоже поддерживаем. Так странно получилось, что мы ее рассматривали для Европы, поскольку были запросы из Германии, Италии. Мы думали, что это больше для тех, кто интересуется и живет за рубежом, для тех, чьи дети учатся в немецкой школе, итальянской, чешской, но хотят, чтобы их дети чисто и свободно могли говорить на русском языке, были знакомы с русской литературой, знали математику, как в нашей русской школе. Сейчас же получилось так, что, например, в конце прошлой недели я консультировала своих знакомых, которые переехали в Сочи и кто хорошо вспоминает нашу школу, здесь, в Омске — дети получили качественные знания. А туда уехали, пошли в одну из лучших школ, а качество знаний не устраивает. До этого такой же вопрос стоял у тех, кто переехал в Краснодар. Тоже возникает вопрос, можем ли мы чем-то помочь? Получается, что у русской онлайн-школы много разных векторов в зависимости от потребностей, поэтому в будущем, наверное, поймем, как мы еще можем быть полезны.

— Расскажите, пожалуйста, поподробнее про Вашу британскую онлайн-школу.

— Шесть лет назад мы аккредитовали британскую школу здесь в Омске. У нас все зарубежные коллеги тогда удивлялись, потому что достаточно сложно пройти все этапы аккредитации, но у нас получилось. Нужно было привести в соответствие большое количество критериев, в том числе квалификацию учителей и оборудование помещений для занятий, и много всего.  Зато теперь мы имеем право преподавать все предметы по программам британского образования и принимать экзамены у тех, кто учился где-то сам. Бывают очень разные ситуации, когда родители ребенка отправили учиться за рубеж, а потом с нашей нестабильной экономикой поняли, что не смогут это вытягивать, нужно хотя бы сделать перерыв. По здоровью, к сожалению, были случаи. Тогда вариант довести до ума и до сертификата начатое в другой стране образование здесь в Омске — это реально единственный выход. И так происходит каждый год, кто-то по каким-то причинам оказывается в России и здесь уже получает британский аттестат. Документы, которые ребята получают после сдачи экзамена, действительны в любой стране, поэтому и вариантов потом появляется много разных.

— В британской школе проходят программу обычной общеобразовательной школы, принятой в Англии? Как дети совмещают обучение в двух школах?

— В принципе — да. Единственное — мы ее адаптировали с учетом наших условий, поскольку дети уже учатся в общеобразовательной школе. Они эти же предметы изучают на русском языке, соответственно нам ставить столько же часов, сколько должно быть в британской школе в полном объеме, нет необходимости. С точки зрения британской школы, детям нужно выдать язык и терминологию на языке, нужно вытащить те подходы практико-ориентированные, которые позволят этот предмет увидеть с другой стороны и пойдут на развитие ребенка. Ну и третье — добавить тот материал, которого нет в русской школе, потому что программы отличаются на 15-25 процентов по каждому предмету.  Поскольку мы отличия знаем, мы можем это заложить. За счет этого сокращается время и уменьшается общая учебная нагрузка. 

— И все-таки эта школа в основном для тех, кто собирается дальше продолжить образование за рубежом?

2

— В нашей стране огромное количество достойных вузов и «Британская школа» скорее о том, как развивать способности ребенка по разным направлениям на протяжении всего периода обучения в школе, а не только в начальных классах. В некотором смысле это альтернативный вариант программ развития. Кстати, в течение этого года стало понятно, что я не удовлетворена британской школой, в которой сын учился в Праге. Мы поменяли школу, не смогли найти общий язык с администрацией: детей сажали с детьми на год младше, якобы, чтобы язык подтянуть. Но дело в том, что язык он дотягивает, но есть же еще знания по предмету, которые «проваливаются». Когда мы в прошлом году приехали в Прагу, то сказали, что мы хотели бы учиться не в десятом классе (это наш восьмой), а в одиннадцатом и сдать экзамен за одиннадцатый, потому что язык подтянули, все хорошо. Как бы мы ни просили — нам отказали.  Самое неприятное — не очень правильное отношение к ребенку. Мне это не понравилось, сына я забрала. В феврале не стало моего папы, мы вынуждены были вернуться в Омск, и Никита у меня британскую школу заканчивал уже здесь. Он ходил к нашим преподавателям на Щербанева в «Джей энд Эс», учился и сдал IGCSE-экзамены, все было в общем-то хорошо. С нашими оценками он поступил там в школу в двенадцатый класс.

Для любой школы важно, «видеть и верить» в ребенка и помогать родителям в его развитии, создавать условия, в которых ребенок «хочет и может». Формализованный подход в любой школе будет губителен для мотивации.

— Но пока онлайн-обучение для школьников все-таки не так популярно в Омске. У людей недостаточно информации или просто сильны стереотипы?

— Конечно, многие люди еще немножко боятся этого. Они просто не представляют, что может быть занятие, допустим, не по скайпу, а на специальной платформе для обучения Adobe Connect — это виртуальные классы, где есть все возможности для проведения полноценного урока, какими преподаватели пользуются в обычной жизни. Есть доска, на которой все вместе могут писать, преподаватель может загрузить учебные материалы любого формата и с ними можно будет совместно работать (слушать, смотреть, писать и много другое), есть чаты, есть возможность разделить детей на пары, группы и так далее.

К сожалению, многие не понимают, как все это сегодня работает. У меня, когда дети за рубежом, они учатся в русской онлайн-школе. Когда они в России, они соответственно с британскими программами работают. В принципе — возможно все.

Когда мы британскую школу открыли, то увидели, что некоторым детям нашей школьной базы недостаточно, необходимо формировать базовые знания по предметам, которые ребята изучают в школе, с учетом этого открыли русскую школу здесь в Омске. Это в основном для детей, которые находятся на семейном образовании. Изначально мы не рассматривали этот проект как школу, просто помогали детям по предметам. Потом, когда начали работать с детьми, которые на семейном образовании, поняли, что им нужно полный комплекс выдавать, в системе.

— Почему Вы не откроете «полноценную» частную школу?

— Не знаю, нужно думать. С точки зрения расписания наша школа работает как обычная, просто со своими нюансами. Сейчас у нас свои плюсы, связанные с тем, что у преподавателя есть возможность скомпоновать программу под детей, так чтобы действительно получить результат. А просто подготовить к ОГЭ или ЕГЭ — в этом большого смысла-то нет. Можно просто сделать курсы подготовки. А если дети к нам приходят всего на несколько часов, хочется, чтобы они еще и удовольствие получали. Это сложный процесс. Потому что одна из задач, которая возникает, — это научить детей учиться, и не только в классе, но и самостоятельно. Проблема в том, что дети очень часто попросту не умеют делать домашнюю работу. Там много своих нюансов и своих особенностей. Я очень довольна своими педагогами. У меня сын так говорит: ты к кому меня ни отправишь, всегда говоришь, что это лучший преподаватель компании. Люблю своих преподавателей и ничего с этим сделать не могу. Но самое главное, что они действительно впахивают. Детей им доверяешь, и они очень стараются.

— Что представляет сегодня Ваш бизнес в Омске, Новосибирске?

3

— Учебный центр — это десять лингвистических школ в Омске, две в Новосибирске. Было четыре, две мы закрыли.

— Невыгодно?

— Там у детей настрой такой…  Например, там есть понятие — профильные, или еще их называют «губернаторские» классы, и таких школ много по городу в Новосибирске. В губернаторском классе идет углубленное обучение по предметам, отбор детей, — это серьезная нагрузка и хорошее образование, которое дополнительно финансируется регионом. У нас в Омске таким образом это не организовано. Таким детям просто некогда дополнительно заниматься тем же английским языком вне обычной школы. Это очень сильный состав, атмосфера определенная. Очень хочется что-то такое и здесь сделать. Часто начинают обсуждать, какие плюсы есть, когда ребенок попадает к нам в Компанию, неважно на английский или в наш центр развития детей на Щербанева и на Ватутина, русская ли это школа или британская… Самое-то важное — чтобы ребенок захотел учиться. Методист рассказывала: девочка хотела бросить английский язык, но стала участвовать в одном из наших проектов, и у нее так загорелись глаза — появилась мотивация просто потому, что она победила в конкурсе. Когда возникают такие дополнительные вещи, которые мотивируют детей, — это классно! Главное, чтобы были взрослые, которые хотят создавать такие условия для детей. Мы, конечно, не святые, не всегда и не все получается, но мы очень стараемся и работаем в этом направлении.

— Давайте вернемся к ситуации в Новосибирске.

— Там большая конкуренция, очень много репетиторских кабинетов. Когда мы туда зашли в 2007 году, рынок был наполнен. Я как раз в роддом отправилась, а команда сотрудников — в Новосибирск. (Улыбается). Мы один центр открыли и закрыли в Академгородке, один — на Красина.

Проблема еще в том, что Новосибирск разбросан очень сильно. Если открываться, то в спальных районах. Если бы не та экономическая ситуация, которая есть на сегодняшний момент, то мы бы открылись. Мы просто бы перенесли центры. Но ситуация оставляет желать лучшего, поэтому надеемся на будущее. У нас есть районы, которые отмечены, в которых мы бы хотели открыться. Поживем — увидим.

В Омске у нас 10 центров во всех районах. Как работали, так и работаем.

Второе наше направление — детские центры развития «ТИМ» на Шербанева и на Ватутина. Там программы тоже построены именно как образовательные. Основная называется «Детская школа Браво», когда детям действительно дается комплексная образовательная система: базовый блок — идет развитие речи, математика; эстетический блок (музыка, рисование) и третий блок — научная лаборатория. Если ребенку не показать мир и как с ним работать, появляется вопрос: зачем нужен базовый блок, если мы не умеем его перенести в жизнь? Преподавательский состав участвует в различных конкурсах, семинарах, конференциях по офф-педагогике, ТРИЗ-технологиям. Они одни из первых, кто перенёс ТРИЗ-технологии из бизнеса к маленьким детям. С точки зрения офф-педагогики, наши преподаватели — одни из лидеров по России. К нам приезжают посмотреть, как они работают. В 2008 году наш детский центр стал лучшим инновационным проектом России на первой выставке предпринимательства. Преподаватели и сейчас не сдают своих позиций, постоянное движение вперед.

— Давно центры работают?

— Щербаневский центр — с 2005 года. Ватутина — чуть позже был открыт. У меня оба ребенка были там. Мой сын был несадиковский ребенок — его я перевела, а дочь сразу пошла в центр на Ватутина. Мы как раз жили на Ватутина — там было удобно и хорошо.

4

Мы работаем с разными детьми. Мы не разбираемся: хороший — плохой. Мне нравился слоган, что у нас был — «Мы знаем, ваш ребенок лучший, и готовы это доказать». Я считаю, что неталантливых детей не бывает. Вопрос только в том, как с ними работать. Если возникают какие-то сложности, это, скорее, сложности со взрослыми, которые не принимают ребенка по каким-то причинам либо не знают, как с ним себя вести.

— Как вы управляете бизнесом в России из Праги? Есть какие-то сложности?

— В Омске я сейчас бываю каждые два месяца. Текучка кадров у нас минимальная. Те люди, которые работают, работают годами. Мы всегда на связи онлайн, по скайпу, WhatsApp. Есть цели, задачи, показатели, система мотивации и поощрения. Управление происходит через руководителей подразделений и управленческую команду.

Чехия дала мне новое дыхание, потому что, когда работаешь в одном и том же месте, на одной и той же позиции, — варишься в собственном соку.

Это, наверное, одна из причин, почему я занималась общественной деятельностью. Нужны какие-то другие выходы для себя. Собой, собственным развитием, тоже нужно заниматься. И когда люди перемещаются (я время от времени делаю ротацию руководителей), они тоже начинают видеть другие подразделения по-иному. За эти годы очень много сделано. Мой муж внес очень большую лепту в бизнес, и был период, когда основное управление он держал и, в общем-то, продолжает удерживать.

— Как у вас проходит разделение зон ответственности в бизнесе?

— У нас три партнера — Светлана Селезнева (Гусарева), я и мой муж Алексей Смолин. В какой-то момент, еще работая арбитражным управляющим, мой муж стал включаться в бизнес, который мы начали со Светланой, потом перешел совсем в партнеры. У нас есть управленческая команда, и даже между нами тремя функции распределены. Например, мой муж, помимо управления финансами Компании, очень много работает с программным обеспечением (CRM по работе с клиентами, программа по управленческому учету, учебно-методическая платформа по сопровождению клиентов, организация и аналитика работы сайтов, интернет-продвижения, IP-телефонии, и многое другое). Он привнес онлайн направление во все сферы нашего бизнеса.

Если говорить об учебно-методической платформе, то работаем над тем, как использовать учебный материал таким образом, чтобы учащиеся могли делать многое на компьютере (домашнюю работу, самотренировку, работать с  дополнительными ресурсами…), делать тесты, направленные на определенные цели, а преподаватели могли бы осуществлять полноценно сопровождение студентов и закладывать тот дополнительный материал, который нужен под конкретную группу, как дополнение к тем ресурсам, которые они используют для интерактивных досок, которые у нас есть во всех кабинетах и т. д. Пока не все еще внедрено.

— Как в Праге конкуренция, как вы там себя чувствуете?

— Там тоже очень сильная конкуренция, все учат чешский либо английский, в вузы поступают. Но, например, с точки зрения онлайн-обучения, этой конкуренции вообще практически нет. Там в этом отношении кто-то пытается что-то делать, но все они делают это через скайп, а того опыта и тех ресурсов, которые есть у нас, фактически ни у кого нет. Лидеры по онлайн-технологиям — англоязычные страны. В Чехии в этом отношении мы довольно свободно себя чувствуем. Просто сам онлайн-рынок очень непростой.

Офис там у нас один, но для онлайн-обучения много и не нужно. Недавно Света прилетала из Новосибирска (она давно там живет) в Прагу. Мы приобрели школу «Метрополь» — у них подготовительные курсы для поступления в чешские вузы, различные лингвистические программы. Школа хороша тем, что у нее есть государственная аккредитация. Дело в том, что с 2015 года министерство образования перестало выдавать лицензии на образовательную деятельность. Что значит государственная аккредитация? Это такая же лицензия, как у любой другой общеобразовательной школы или вуза. Лицензия выдается на образовательную деятельность, а потом аккредитуется программа — хоть садик создавай, хоть школу, хоть университет. Имея такую лицензию, такую аккредитацию, можно дальше двигаться и развиваться, и это мне интересно.

У нас в Праге есть компания «Knowledge Space» — эта компания и является онлайн-школой. Это британская, русская и чешская онлайн-школа. Сейчас в основном британская школа онлайн и чешский язык онлайн. Также занимаемся обучением за рубежом для чехов. А вот школа «Метрополь» — это подготовительные курсы для поступления в вузы. Школа работает в этом направлении уже 10 лет. И летние, каникулярные программы. Я надеюсь, что мы их опыт соединим с нашим опытом — и все получится.

— Если сравнивать опыт ведения бизнеса в России и Чехии, что Вы можете сказать?

— С точки зрения рынка, как я уже сказала, конкуренция высокая, везде не просто. С точки зрения сотрудников — меняется язык, а учитель, где бы он ни был — Учитель. С точки зрения лицензирования, там точно так же — сэсники, пожарники и лицензионный отдел. С точки зрения контроля, говорят, что они приходят с какой-то периодичностью, но там нет таких завышенных требований, прям детальных, когда ко всему придираются. Там существует поддержка бизнеса. Мы только приобрели школу, но мне уже сейчас сказали, что мы можем заявляться на грант, чтобы приобрести технику — ту же интерактивную доску с проектором и компьютером, чтобы оснастить класс. Или чтобы поучаствовать в какой-то выставке со своими программами. Это поддерживается. Посмотрим, как это будет в действительности, потому что мы пока не претендовали.

— Как Вам там вообще живется?

— Очень хорошие погодные условия. Комфортный климат. Я, конечно, очень скучаю. У меня каждое утро в 6 часов начинается рабочий день — онлайн-работа с Омском, потом везу детей в школу, дальше занимаюсь пражскими делами... Скучаю по Омску. Мне не хватает моей команды. Скучаю по маме своей. К сожалению, она сильно привязана здесь.

Возвращаюсь к вопросу о нашем бизнесе — у нас в Омске сеть лингвистических центров, детский центр (развитие детей от 8 месяцев до 7 лет), экзаменационный центр, где принимаем Кембриджские экзамены, экзамены для тех, кто учится на дистанционных программах в Лондонском университете, IELTS. Как уже говорили, есть Британская школа, в которой с сентября запускаются новые программы – программы британской начальной школы. Уже двадцать лет работает образовательное агентство, которое помогает родителям выбрать для детей летние программы за рубежом или правильную школу, вуз и страну, где учиться. А с недавних пор и профессию правильную выбрать помогаем, проводим комплексную профессиональную диагностику. И это не просто профессию и потом вуз выбрать, а возможность на ребенка посмотреть своего другими глазами, понять какой он, чем помочь ему.

Затем у нас тут книжный салон «Магистр», фитнес-клуб «Озон» — много всего. Кроме того, сейчас я уже год занимаюсь «Омскагропромдорстроем» — это предприятие, перешедшее мне от моего отца. Он 42 года занимался дорожным строительством. Для меня это новое направление. Единственное, что я могу сказать: бизнес — он и в Африке бизнес.

— Вы работаете и с государственными, и с частными заказами?

— С государственными заказами мой папа не работал еще с полежаевских времен. Отказался. Пару раз пробовал и сказал, что все. Не принимал многие вещи, которые в этой сфере существуют. Наверное, он мог бы подняться до какого-то уровня с точки зрения размеров предприятия, а так работал просто с частными предприятиями.

— Занимаетесь ремонтом дорог?

— Да, асфальтовое покрытие, благоустройство площадок, продажа материалов.

— Спрос есть?

— Есть. На папе предприятие держалось. Он был очень коммуникабельный человек. Просто сидя на диване, решал очень много вопросов, быстро находил заказчиков, партнеров... Для меня в этом смысле, конечно, сфера новая. Директором предприятия сейчас является мой двоюродный брат. Такое решение я приняла практически сразу. Выбрала его не потому, что он мой родственник, а потому что вокруг не так много молодых профессиональных инженеров, которые бы могли возглавить производство. Я его сдернула с хорошей работы и очень надеюсь, что это именно он тот человек, который нужен предприятию, верю и возлагаю большие надежды. С ним нахожусь в очень тесном контакте, с точки зрения управления.

Но самое большое и главное мое предприятие — моя семья, мои дети.

— Как они восприняли переезд?

— Сначала детям было сложно осознать, что мы вот так на две страны живем. Всем же хочется стабильности. У моей Таи очень хороший класс в Омске, она очень скучает по нему. Бывает же такое, когда говорят: дружный класс. Вот Тае повезло, она попала именно в такой класс в 54-й школе. Каждый раз, когда она едет в Омск, она с ними списывается, созванивается. Если у нее спросить, где она хочет учиться, она ответит, что хочет вернуться в Омск. В Праге у нее друзья, подружки, там она тоже успешна, все замечательно, но вот эта ностальгия у нее есть. Что касается Никиты, с ним все непросто. С самого начала было непросто, потому что это гиперактивный ребенок, очень подвижный, но и ум у него также очень подвижный. Он быстро схватывает, и он не может очень долго сидеть. Сидеть 5-6 уроков, как у нас, ему сложно. Он практически с шестого класса занимается самообучением. Никита относится к категории детей, которым действительно нужно именно семейное образование. К сожалению, мой ребенок вот из этой категории. Это не вопрос денег. Либо ты потеряешь ребенка, либо должен что-то вот с этим сделать.

До девятого класса он в нашей русской школой учился (в Российско-британской школе). Сейчас он на IB-диплом пошел в English College Prague в Праге. Эта школа находится под патронажем принца Чарльза. Там никто никого не заставляет. Ты либо учишься, либо не учишься. Но атмосфера такая, что там к тебе все относятся с уважением. Ты ребенок, а с тобой разговаривают как уже со взрослым. Это очень хорошо, потому что ребенок захочет только тогда, когда увидит, что это ценится как-то. Ценится труд его, его вложение.

В прошлом году была ситуация, когда нам пришлось за один год пройти двухгодичную программу подготовки к IGCSE (экзамены за 11 класс британской школы — как наш 9-й). Мы пришли туда в конце августа, нам сказали: вам будет сложно, потому что вы нормально программу-то не проходили. Никите было очень тяжело первые полгода. В том числе потому, что это четыре пары каждый день — для него это нереально. И час в школу ехать, и час обратно. Но он стал одним из самых сильных по физике, математике, компьютерной науке и экономике. Это его предметы родные. И второе у нас увлечение — это музыка. Поскольку там дети активные, могут мюзикл поставить, его пригласили, чтобы он играл. Произошла самореализация — после премьеры он светился от счастья. Этот год у нас уже удался. В прошлом году он еще разрывался: то ли в консерваторию поступать, то ли физикой, математикой заниматься.

— Серьезно музыкой увлекается?

— Без музыки мы вообще не можем. Сейчас в вузах Америки, Европы, Канады есть возможность получить две специальности. Одна называется Major — основная, есть и minor — дополнительная. Сын выбирает вузы технические, в которых основная специальность, например, программирование, аналитика, а вторая — связанная с музыкой. Поживем, увидим.

— Как вы отдыхаете в Праге?

— У чехов правильный образ жизни с точки зрения спорта (они очень много им занимаются) и выхода с семьей куда-то. Всей семьей вышли и пошли в какую-то кафешку, сели поужинать. Сказать, что они там все получают сумасшедшие деньги, — нет. Но этих кафешек, баров много, и это нормально. В этом отношении мы сами долгое время привыкали, пытались у детей традицию завести, чтобы один-два раза в неделю мы встали и пошли куда-то все вместе. И конечно, Прага — это столица. Там много концертов. Раз-два в месяц, много не получается, потому что Никита очень сильно устает, стараемся выходить.

— А спорт?

— Последние два месяца были сложные с точки зрения работы. Я погрузилась в работу с предприятием отца, с нашей компанией, подготовка к лету — не было времени. Но до этого я старалась жить по принципу: среди дня встаю и иду куда-нибудь. По четвергам — теннис стараюсь не пропускать. Йогу можно пропускать, но, если есть возможность, надо встать, пойти позаниматься. Мы очень много сидим, много работаем — позвоночник не железный. Собой надо заниматься. А так переключился — голова свободная и можно дальше работать. Меня тренер по теннису постоянно спрашивает: «Ты бегала? Ну что тебе, не выйти? 15-20 минут пробежишься и обратно, дальше работай». И это правильно на самом деле.

— Когда приезжаете в Россию, в Омске видите какие-то изменения?

— Изменения, безусловно, разные. Расстраивает, когда кто-то куда-то уехал насовсем. Количество рабочих мест в городе сокращается (сотрудницы переживают за своих мужей).

Печально, когда ощущение, что живем не по средствам. Не понимаю рассуждения, что зарплата у кого-то (чиновника или депутата) должно быть высокой, как у предпринимателя (периодически кто-нибудь об этом говорит). Я как человек бизнеса понимаю, что все должно быть в рамках бюджета. Мы, например, не получаем деньги, мы зарабатываем. Мы не можем спланировать и дать кому-то больше, в том числе себе. Я бы хотела давать своим сотрудникам по возможности больше, но как это сделать? Есть свои ограничения, нормы.

И точно так же с точки зрения города. Есть определенные приоритеты, и зарплата должна быть в каких-то нормах. У нас сотрудники понимают, почему они не могут получать больше — здесь точно так же. Очень надеюсь, что все-таки 60-70% бюджета идет на реальную деятельность, а не на содержание госструктур. Иначе в чем смысл? Но там финансирование деятельности в принципе устроено по другим законам и с эффективностью (в нашем понимании) никак не связано. Но чиновники тоже меняются, хочется верить.

Экология расстраивает, потому что видишь данные статистики. У меня за последние 2-3 года несколько близких друзей и знакомых ушли из жизни по болезни. В этом году подружку похоронили... Это же ужасно! Хочется как-то изменить ситуацию. Но это вопрос государственной системы.

На фоне всего этого, к сожалению, не воспринимаем позитивных изменений.

Я, к сожалению, по личным обстоятельствам, ушла из общественной деятельности. Раньше пыталась на экономические вопросы как-то повлиять, изменить что-то… Но сложно что-то поменять, очень сложно. Поэтому я радуюсь, когда кто-то пытается какие-то изменения делать, независимо от того, когда и даже какой будет результат. Вода камень точит. Хорошо, что есть такие люди. Сегодня одни, завтра другие, но они все равно есть.