Алиса в стране тигресс

— Алиса, у вас какие-то особенные тигры, тихие и добрые...?

— С тигриной природой ничего не поделаешь. Каждый день мы с Алексеем (Алексей Поручаев — партнёр Алисы по номеру «Белые тигры» — прим. авт.) даём своим тиграм столько «шансов» напасть на себя, но они этого не делают. Может, потому, что воспринимают нас как тигров, только без полосок и на двух ногах.

1

Я верю, что между нами и животными существует любовь, я это чувствую.

— Если честно, то мы с Алексеем выходим и думаем только об одном, как бы они усидели на месте. Удержать их невозможно. Видимо, в силу своего юного возраста наши воспитанники очень сильно хотят продемонстрировать всё, чему научились. Они спрыгивают с тумбочек и показывают трюки: свои ли, чужие — не важно. Для них главное — сделать это быстрее и первее всех.

Приступая к работе с тиграми, мы не думали о том, что их нужно бояться. Перед нами стояла другая задача — создать для животных комфортные условия, чтобы они исполняли трюки без силовых методов. Звери не прощают грубого отношения к себе и при удобном случае непременно отомстят.

— То есть ваше главное оружие в воспитании усатых-полосатых артистов — слово?

— Животные воспринимают жесты намного лучше, чем слова. Мы используем метод кликер-дрессировки. Это свободная от стрессов методика, которая позволяет добиться больших успехов в обучении. В современной дрессуре метод считается наиболее эффективным. Он позволяет максимально точно отработать исполнение цирковых трюков.

В основе кликер-тренинга лежит механизм условного рефлекса. Как только животное делает правильное движение, раздаётся щелчок кликера, зверь его слышит и получает лакомство. Щелчок означает правильное действие. Тигры знают, что их за это похвалят. Когда условный рефлекс закреплён, они делают трюки и без лакомства.

Для тигров моя палочка всего лишь продолжение руки. Её положение — подсказка и команда, какое движение нужно выполнить.

2

Я хочу, чтобы во время выступлений тигры вели себя в манеже так же, как на тренировках. Мне важно, чтобы публика увидела наши дружеские отношения. Мы с Алексеем не укрощаем зверей, а делаем лишь то, что не претит их природе.

— Ваши питомцы никогда не пытались выяснить, кто на арене главный?

— Укусы, царапины — всё, как с обычными кошками. Я не воспринимаю тигров как хищников, которые через секунду могут откусить тебе голову. Когда я вхожу в клетку, с собой у меня нет ни пистолета, ни перцового баллончика.

Все два года, что мы выступаем перед зрителями, тигры ведут себя абсолютно спокойно. Мы позволяем им делать то, что нравится. К примеру, они просто обожают момент, когда можно поваляться в манеже. Это их излюбленный ритуал.

Меня часто спрашивают, почему тигры не рычат и не бросаются на нас? А чего ради они будут рычать, если не испытывают никакого дискомфорта? «Почему они такие ленивые? — не унимаются особо дотошные. — Вышли и уснули на тумбе!» Да потому что им нечего делать! Если тигр знает, что сейчас не его очередь выступать, он может уснуть даже во время представления. А если животное засыпает, значит, чувствует себя в безопасности. Зрителей это сильно напрягает. По веками сложившимся стереотипам хищник должен охотиться на дрессировщика, а не дремать на тумбе.

Белые тигры — довольно флегматичные животные, они другие по характеру, нежели жёлтые, в дикой природе бенгальских тигров уже не существует, они остались лишь в нескольких заповедниках.

Во всех номерах с животными есть контрольные точки, комплименты, где зритель должен отреагировать. Дрессировщики как бы спрашивают у публики: «Как вам этот трюк?» Во время своих выступлений мы буквально растворяемся в общении с животными, и у зрителей возникает желание просто созерцать то, что происходит на манеже. Они настолько поглощены медитативным процессом, что даже забывают хлопать. Это какая-то тигротерапия.

— Алиса, ваша мама, заслуженная артистка России Елена Федотова, выходит на манеж с самым учёным и дружелюбным в мире белым носорогом, ваш отец, заслуженный артист России Сергей Нестеров, работает с бенгальскими тиграми, старшая сестра Анастасия Стыкан-Федотова дрессирует лошадей… Теперь, собственно, вопрос: у вас была возможность выбора жизненного пути или всё было предопределено с детства?

— Возможность выбора есть всегда. В семь лет меня спросили: хочу ли я выступать на манеже с собаками? Мне кажется, в семь лет человек ещё не способен адекватно оценить свои действия, но именно с этого возраста начался мой путь цирковой артистки. Я никогда не мечтала быть, скажем, адвокатом, мои мысли были направлены в творчество и в искусство.

3

— То есть цирк для вас — это…

— В первую очередь животные. Это моя жизнь, мои дети. Всё, сейчас заплачу (Алиса вытирает навернувшиеся слёзы). Я очень эмоциональный человек, не могу без слёз говорить о своих собаках и тигрулях. Звери — бОльшая часть моей жизни. Пока они со мной, я существую в этом искусстве.

— В первом отделении «Белого шоу» вы выступаете с номером «Весенний джаз», где мастерские трюки демонстрируют даже таксы, которые, по мнению большинства, скверно поддаются дрессировке, а второе отделение открывают роскошные бенгальские тигры. Таким образом, у вас…

— Тринадцать детей. Шесть белых тигров, две таксы, шелти, тибетский мастиф, бобтейл, королевский пудель и китайская хохлатая собачка.

— Вы многодетная мама-дрессировщик…

— Я не люблю слово «дрессировщик». Я называю себя тренером.

— По-моему, звучит нетривиально: «тренер тигров», «тренер собак»…

— Слово «дрессировщик» режет слух, мне комфортно быть тренером. В манеже я выстраиваю с животными такие же отношения, как тренер с подопечными.

4

Все мои воспитанники — члены семьи, я досконально изучила их непростые характеры, они круглосуточно перед моими глазами.

У меня есть специально оборудованный фургончик, его окна выходят прямо на вольеры, где гуляют тигры. Вчера я уходила из цирка в двенадцатом часу вечера и слышала, как пара тигров полуночничали — веселились и играли. Так что звери всё время на виду, я знаю, что они делают в любое время суток.

— Алиса, и тем не менее, каждый раз заходя в клетку к хищникам, вы все-таки рискуете жизнью. Почему вы остановились на тиграх, а не на кошках или попугаях?

— Конечно, я не мечтала с детства выступать с дикими животными. В десять лет я выпустила сольный номер с собаками, в восемнадцать — воздушный номер на гимнастических полотнах, а с тиграми …Так получилось, что у папиных питомцев (он пять лет работает с бенгальскими тиграми) родились малыши. Алексей (он работал в цирке акробатом и выступал с кенгуру) решил попробовать себя в дрессуре, а я вызвалась ему помочь. К тому же у меня был небольшой опыт. Мне отводилась роль ассистентки, я вообще не должна была находиться в манеже. Но в конце концов получилось, что мы с с ним поделили работу поровну: каждому досталось по три тигра.

— Расскажите о них.

— С моей стороны это, во-первых, Анфиса. Это любимая тигрица моих родителей, они выкормили её из бутылочки, она спала в их кровати. Папа с мамой души в ней не чают и называют её принцессой.

Анфиса — самая маленькая, но самая вредная, ребёнок-настроение. Когда приходила моя очередь работать с Анфисой, я говорила, что никогда не смогу существовать с ней на одной площадке. У неё невероятно сложный характер, у меня тоже не сахар.

Анфиса — тигр-провокатор, она надменна и горда, её невозможно понять, угадать, раскусить. Даже когда нам удаётся «договориться», она будет картинно надувать щёки и бухтеть. Моё спокойствие её раздражает. Если Анфиса понимает, что ей не удастся вывести меня из себя, она как бы соглашается: «Валяй! Твоя взяла, но я сделаю этот трюк не потому, что ты хочешь, а потому что я снизошла!»

Кот — тигр-космос. Когда он родился, то был самый крошечный. Сестрёнки всё время его отпихивали от мамы-тигрицы, и Кот отчаянно орал.

Сейчас это здоровенный Котище, медлительный, ленивый, спокойный, но на манеже он будет делать только то, что сам пожелает.

Я целую Кота и на представлениях, и в повседневной жизни. Это наш ритуал. Кот — часть меня, у нас внутренний контакт: когда я захожу в вольер, он ложится у моих ног, мурлычет, рассказывает обо всём, как любимый сынок.

Берта — своенравная кошка, которая всегда сама по себе. Берта — моя душа. Я выкармливала её из бутылочки. Мне комфортно с этой тигрицей, несмотря на то, что получаю от неё больше всего. Она кусается и царапается, но это нормально. Берта — единственная, кому я позволяю положить голову на мои колени.

Со стороны Алексея сидят «ребятишки» со сложными характерами. Марта — невероятно ласковая, но такая обезьянка! У неё с детства привычка прыгать на спину. Она до сих пор так «шалит».

Лизель — Пельмешка. Пельмешкой её назвали из-за схожести с Кунг-фу Пандой: этот мишка страшно любил пельмешки.

У Лизель безумно красивые глаза, к тому же она милая и косолапая. Это наша мисс-неуклюжесть, дама-настроение. Внешность Лизель очень обманчива, эта тигрица с характером: если что не по ней, сразу выразит недовольство.

Тигр Еремей в нашей семье самый младший и самый огромный. Я вообще не понимаю, что у него в голове. Еремей — тигр-загадка, двуликий Янус.

У каждого нашего питомца особенный характер, но если бы они были одинаковые, это было бы неинтересно.

— Что для вас самое сложное в работе с тиграми?

— Соблюдать дистанцию. Мне всё время хочется быть к ним ближе. Я постоянно их целую и обнимаю, мне тяжело от них дистанцироваться.

Дрессировщику нельзя стоять спиной к тиграм, нельзя наклоняться, когда они лежат, есть место, черта, за которую нельзя заходить, потому что здесь ты наиболее уязвим, а у зверей срабатывают рефлексы, они тянут всё под себя. Тигров нельзя провоцировать.

На мой взгляд, мы с Алексеем делаем невероятное количество вещей, нарушающих правила работы с хищниками. Для многих опытных дрессировщиков это просто недопустимо, но для нас это нормально. Мы изначально выбрали другой подход, другой метод воспитания четвероногих артистов, у нас другое понимание хищников.

Жёстким отношением невозможно добиться любви животного. Только лаской, доверием и заботой. Заслужить доверие тигра невероятно тяжело, а потерять много ума не надо.

Я очень люблю животных за то, что они всегда искренние, не то, что люди. Иногда мне бывает сложно найти общий язык с окружающими, с тиграми, поверьте, гораздо легче.

Мои тигры — мои партнёры, дети, коллеги, с которыми мы демонстрируем зрителю наши повседневные отношения. Для меня это обычные коты. Просто очень большого размера с очень большими зубами.

℗