Наталия Парфенова: «Порой крайне сложно доказать, что врач ничего во вред пациенту не делает»

— Наталия Николаевна, каким был ваш путь в медицину?

— Признаюсь, немного витиеватым. Быть врачом — мечта всей моей жизни, но при поступлении в медицинский вуз с первого раза не добрала один балл. Окончила медучилище №1 с красным дипломом, несколько лет работала медсестрой в Областной клинической больнице. После декретного отпуска и учебы в Омском медицинской академии в 2002 году пришла в КМСЧ-9.

1

— Вы помните свою первую операцию?

— Конечно. Это была пациентка с разрывом кисты, поступившая к нам по неотложной помощи. Наверное, свою первую операцию помнит каждый врач. За операционным столом я с 2002 года. Сначала ассистировала, потом доверили самостоятельно проводить операции. Моим наставником все эти годы был Шамиль Султанович Сабитов, врач высшей категории, заведующий и бессменный руководитель нашего отделения. Думаю, не ошибусь, если скажу, что он принимал участие в профессиональном становлении каждого нашего специалиста, ведь 80 процентов коллектива — в прошлом выпускники вузов с нулевым багажом практики. Отделение существует с 1998 года. Под чутким руководством заведующего многие доросли до высшей врачебной категории и до соответствующих профессиональных навыков.

— Что вы лично у него переняли помимо профессиональных знаний?

— Один из принципов Шамиля Султановича: «Относитесь к пациентам так, как вы хотите, чтобы относились к вам». Около 30 процентов наших пациентов нуждаются в хирургической помощи. Если нет доверия к докторам, сложно справиться с теми тяготами, которые сулит не столько сама операция, сколько послеоперационный период. Так что все свои силы направляем на то, чтобы было доверительное общение, понимание между врачом и пациентом.

— А в коллективе взаимопонимание есть?

— У нас очень дружный коллектив. Это важно не только с человеческой точки зрения, но и с профессиональной. Дежурная бригада — три человека, мы по 32 часа подряд проводим здесь. Коллегиально решаем сложные тактические задачи. А слаженной работы в недружном коллективе не может быть. Кроме того, есть абсолютная преемственность в ведении пациента, ничего «за спиной» не остается. Преемственность существует и на городском уровне: к нам направляют из городских женских консультаций, мы рекомендуем специалистов в амбулаторном звене. На мой взгляд, в городе есть некое содружество акушеров-гинекологов — и это замечательно.

— Кто обращается за помощью к вам в отделение?

2

— Мы оказываем медицинскую помощь женщинам с гнойно-воспалительными заболеваниями женской половой сферы, не связанными с беременностью и родами. Также диагностируем и лечим нарушения менструального цикла, заболевания, связанные с менопаузой, бесплодие, доброкачественные заболевания миометрия. Помогаем подобрать контрацептивные препараты. Работаем 24 часа в сутки 7 дней в неделю, оказывая стационарную помощь круглосуточно и без выходных. К нам обращаются жительницы всех городских округов, а также пациентки из районов. Отделение рассчитано на 55 человек. Пациенты есть всегда, отделение никогда не пустует. Из десяти наших докторов пятеро – врачи высшей категории, которые владеют всеми объемами навыков хирургических вмешательств, два врача первой категории. Пациентки могут рассчитывать на высокопрофессиональную помощь специалистов, способных решать клинические задачи любой сложности. Мы выполняем операции при эндометриозе, женском бесплодии, опухолях матки и придатков, реконструктивные операции при множественных миомах матки, при наличии внутриматочной патологии (полипы, субмукозные узлы, синехии).

В арсенале современной гинекологии множество современных методов. Одно из направлений работы нашего отделения – эндоскопия при обследовании и лечении. Особое место она занимает в хирургическом лечении женского бесплодия: позволяет выявить доклинические формы заболевания, например, начальные формы эндометриоза, опухолей матки и яичников. Это позволяет избавить пациенток от длительного лечения, часто наносящего вред здоровью. Применяются и такие методики внутриматочной хирургии как гистероскопия и гистерорезектоскопия. Иными словами, спектр оказываемой оперативной помощи очень широк. Мы всегда стремимся к органосохраняющим операциям: это имеет большое значение для женщин детородного возраста, планирующих беременность.

— Сколько операций вы выполняете в течение суток?

— Плановых — 2-4 в день, но есть и неотложные операции. Так что итоговое количество за смену зависит от того, когда и как с женщиной случилась беда. По «скорой» к нам везут со всего города. Бывает, проводим и до восьми операций в день.

— С чем сегодня обращаются чаще всего — помимо профильных заболеваний?

— Помимо воспалительных заболеваний органов репродуктивной системы — с проблемами при планировании беременности. Если женщина не может забеременеть в течение года, это повод обратиться к врачу и обследоваться.

— При планировании беременности существуют две крайности: либо ничего не делать, либо сдавать кучу анализов проводить множество исследований. С точки зрения врача, существует «золотая середина»?

— Когда в течение года беременность не наступает, надо выбирать активную тактику и начинать обследование. Раньше в 20-21 год у женщины уже, как правило, был первый ребенок. Сейчас мы все идем в ногу со временем, занимаемся карьерой, личной жизнью — первого ребенка женщина зачастую планирует к 30 годам. Это не плохо, таковы новые реалии. Но, к сожалению, как бы прогресс не менял нашу социальную жизнь, физиология кардинально не меняется. Женский век непостоянен, с 35 лет мы уже наблюдаем угасание репродуктивной системы. Поэтому не нужно пассивно ждать, если беременность своевременно не наступает. Стоит начать обследование совместно с партнером, выявить и устранить причину.

3

— Сложно ли работать гинекологом в 21 веке? С одной стороны, новые технологии и оборудование, с другой – всё больше приказов, контроля, юридической ответственности…

— Вы правы. Это, пожалуй, «больная» тема для всего врачебного сообщества, а не только для акушеров-гинекологов. С одной стороны, 10-15 лет назад не так широко использовались эндоскопические методы лечения, но мы оказывали ту же помощь другими методами. С другой, сегодня люди, которые не имеют медицинского образования, могут нас оценивать и выносить вердикт на основании личного мнения, и это порой омрачает работу. Много документов, юридических мер, чтобы контролировать работу докторов. У нас существует презумпция невиновности для всех и каждого, но, такое ощущение, что врачи занимают отдельное место: «виновен, пока не доказано обратное». Конечно, когда происходит то, что сложно принять, всегда можно понять родственников, которые пытаются найти причины и положить все силы на то, чтобы кто-то понес наказание за болезнь или смерть близкого человека. И нам крайне сложно доказать, что никто ничего во вред пациенту не делает.

Эти слова я бы написала большими буквами. Услышьте нас, пожалуйста! Никто. Ничего. Специально. Во вред пациенту. Не делает! Есть разные состояния, с которыми к нам поступают люди. Как бы банально это ни звучало, мы не боги. Порой у людей внутренняя установка такова: неважно, что было у пациента в прошлом, неважно, какой образ жизни он вел, неважно, как он очутился на больничной койке или в палате реанимации, — важно только «здесь и сейчас», и чтобы он встал с этой койки как новенький. Это ошибочно, более того, это, как правило, невозможно, но люди видят в нас волшебников. Медицина — это наука, но не волшебство.

Пожалуй, никто не может похвастать таким терпением, как врачи в 21 веке. Потому что цена за нетерпение выше. У настоящих докторов, на мой взгляд, есть некий «ген жертвенности». Они остаются в профессии несмотря ни на что: их не сломят ни жалобы, ни кляузы, ни собственные болезни — мало кто из врачей сам может похвастать отменным здоровьем, особенно в зрелые годы, потому что работа сопряжена с постоянными стрессами. Цена нашей ошибки — жизнь пациента. Разве может быть что-то выше этого? Может быть большая ответственность? Нет. И мы осознаем это еще на этапе обучения. Мы приходим в эту профессию с осознанием этого и нам не нужен дополнительный стимул.

— Российская гинекология как наука идет в ногу с мировой?

— Мы ни в чем не отстаем: это очевидно и при чтении научных журналов, и при посещении конференций. Подходы по сути одни и те же. Учитывая оснащение и оборудование, которое мы имеем — мы справляемся с нашими задачами. Основная — подарить здоровье и восстановить репродуктивные функции женщины. Результатов достигаем.

— Сегодня и пациенты весьма начитаны, каждый «сам себе доктор». Это мешает врачу?

— Порой мешает. Врачу требуется все большее терпение. Пациенты превращаются в «докторов», а доктора благодаря этому с каждым годом совершенствуются как психологи. Как раньше строилась наша беседа? Ты предоставляешь информацию, а пациент задает вопросы. Сегодня мы сталкиваемся с контраргументами, упорством, ложными знаниями, полученными из форумов и непрофессиональных статей… Беседы стали более длительными и обстоятельными. Но это не самая большая беда. Самолечение приводит к потере драгоценного времени и к запущенным случаям.

4

— То есть с просвещением у нас по-прежнему серьезные проблемы?

— К сожалению. Женщины часто не осознают серьезность процессов в организме. К примеру, не связывают воспаление придатков с инфекцией. «Застудилась», «плохо одевалась»… Невозможно предупредить заболевание, истинных причин которого ты не знаешь. Мы обязательно разъясняем причины заболевания, чтобы женщина могла профилактировать повторные случаи

Иногда случаи анекдотические, из серии «смех сквозь слезы». Мы обычно не имеем дела с беременными пациентками, это не наш профиль, но бывают случаи, когда пациентки узнают о беременности на немаленьком сроке во время обследования в приемном отделении.

— Каким, на ваш взгляд, должно быть сексуальное просвещение в школе и дома?

— Вопросы взаимоотношения полов, мне кажется, должны обсуждаться уже лет с 13. Наши дети живут другой жизнью и в другом мире, они многое видят, слышат и, как бы мы не противились, хотят пробовать. Когда мы собираем анамнез и уточняем у 18-летних пациенток количество сексуальных партнеров к этому моменту, порой оказывается, что их уже было 4-5. Половую жизнь сегодня зачастую начинают в 14-15 лет. Влюбиться, довериться, расстаться, страдать, переживать — у многих сегодняшних молодых нет на это времени. Но есть влечение. А раз так, то должна быть информация. Ответственными тут должны быть и семья, и школа. Если в семье здоровый микроклимат, можно избежать множества проблем. Если в школе рассказывать о том, как сохранить здоровье, когда начинаешь жить половой жизнью, то будет меньше заболеваний, меньше нежелательных беременностей. Взрослым не нужно перекладывать свои чаяния на детей, вешать ярлыки — «вот я в твои годы…» Сейчас другие годы. Исходить нужно из этого, выстраивать доверительные отношения с ребенком. Тогда он сам все расскажет, спросит, придет за советом. И будет знать, что незащищенные контакты могут привести к появлению детей и инфекций. Когда мой сын учился в 9-м классе, меня как врача приглашали выступить перед классом. Конечно, когда ребенку пять-шесть лет, оперировать взрослыми терминами рано, но в 12-13 самое время начинать общаться с ним на интимные темы — без экивоков, на понятном языке. Беседы в школах должны проводиться, когда детям 16-17 лет: это тот возраст, когда опыт сексуальных отношений уже есть или скоро будет, и они должны быть информированы по этому поводу.

— Для наших женщин всё еще актуальны предубеждения относительно гормональной контрацепции?

— За долгий век существования эта тема успела обрасти мифами и легендами, которые и заставляют женщин остерегаться. На сегодняшний день для защиты от нежелательной беременности к гормональной контрацепции прибегают не более 30% женщин. Но любой метод предотвращения беременности безопасней для здоровья женщины, чем ее прерывание. Использование гормональной контрацепции кардинально изменило жизнь женщин. Помимо предотвращения беременности, современные контрацептивные препараты влияют на многие другие процессы в женском организме: оральные контрацептивы применяют при нарушении менструального цикла, гиперандрогении, эндометриозе, после неразвивающейся беременности. Лабораторные исследования перед назначением комбинированных оральных контрацептивов не считается обязательным, но врач всегда собирает подробный анамнез, а уже для его уточнения при наличии проблем может назначить анализы. Для приема гормональных препаратов, действительно, существует достаточно широкая группа противопоказаний, но еще раз подчеркну: врач ничего не делает во вред пациенту. Другой вопрос, если женщина «назначила» что-то сама себе, а потом сталкивается с неожиданными для нее последствиями, удивляется, расстраивается…

Врач учитывает соотношение различных гормонов в таблетках, соотносит их с диагнозом и подбирает оптимальный. Вот почему принимать эти контрацептивы можно только после консультации гинеколога. При выписке мы обязательно проводим беседы с пациентками, ведем своего рода санпросветработу, уделяя большое внимание и вопросам контрацепции в том числе. Предупрежден — значит, вооружен.

— Климакс и плохое самочувствие — «два сапога пара» или тоже один из стереотипов?

— Еще десять лет назад считалось, что женщине старше 35 лет нельзя принимать комбинированные оральные контрацептивы, а теперь гормональную контрацепцию разрешают использовать вплоть до менопаузы, переходя потом сразу к заместительной гормональной терапии. Это позволяет не менять привычный образ жизни на «пенсионный». Женщины будут по-прежнему прекрасно ощущать себя и контролировать свое тело.

— Вы встаете за операционный стол почти двадцать лет. Где черпаете силы?

— Я очень люблю свою профессию. Мой путь в медицину был сложным, с разочарованиями в самой себе, но я пришла сюда, четко зная, чем хочу заниматься. За все эти годы не было ни одного дня, когда не хотелось идти на работу — и это счастье. У нас нет возможности «уйти с работы в 18.00»: она с нами всегда, мы оставляем пациентам свои личные номера телефонов, и даже дома всегда на связи. Понять, выслушать, где-то спроецировать проблемы на саму себя, проявить эмпатию — это тоже часть работы. В юности в личное время чаще всего хотелось сна. (Улыбается.) А сейчас — физической активности: позаниматься спортом, поплавать в бассейне. Дают энергию и дачные труды: примитивная физическая нагрузка помогает разгрузить голову. Тот же эффект — от поездок на природу, от общения с близкими. Походить, поговорить, помолчать, подышать, разобраться с мыслями. Профессиональное выгорание присуще каждому из нас, но, к счастью, получается восстанавливаться.

***

Единый контактный центр: 8 (3812) 790-073
www.medicine.omsk.ru

Лицензия № ЛО-55-О1-ОО2541 от 07.05.19

℗