Никита Шалмин: «Можно 600 миллионов «размазать», а можно создать привлекательные образцы...»

Тема получения и эффективного использования целевых средств из федерального бюджета становится последние годы все более актуальной. Сотни миллионов и миллиарды рублей распределяются между регионами на конкурсной основе, и очень обидно, когда Омск со своим скудным бюджетом лишается значительных ресурсов из-за нерасторопности чиновников или конфликта между разными ветвями «вертикали власти». О том, как сделать эту работу более результативной и эффективной, приносящей результаты, ощущаемые всеми омичами, «ВОмске» обсудил в диалоге с членом рабочей группы по реализации программы «Наш двор», архитектором Никитой Шалминым.

ВОмске: Первый вопрос простой: что это за программа, в чем замысел,

1

Никита Шалмин: Программа эта инициирована Андреем Ивановичем Голушко, когда он еще был сенатором от Омской области. Сейчас он продолжает ее продвижение как депутат Госдумы. И вывел ее уже на федеральный уровень. Это программа благоустройства территорий наших населенных пунктов — Омской области и Омска, в том числе. Задумка такая: осуществить перелом в общественном сознании по отношению к территориям наших населенных пунктов: к общественным зонам, дворам, к их обустройству и комфортности. Потому как у нас до сих пор отношение к ним постсоветское — иждивенческое.

ВО: Они как бы ничьи по-прежнему, бесхозные?

НШ: Да, по большей части, они как бы ничьи. Большинство дворовых и общественно значимых территорий не сформированы ни как имущественные объекты, ни как объекты собственности. И, соответственно, никому особо не интересно, что там кто-то сделает или не сделает. Плюнули, или не плюнули. Там, где ничейность проявляется в большей степени там, естественно, некомфортно жить. Там город и территории не выглядят привлекательными. А это, на самом деле, ведь и есть та самая собственная экономика города. Потому что она начинается не с заводов, не с фабрик, не с выпуска какой-то продукции — она начинается с того, насколько город комфортен, обустроен, насколько он красив и гармонично организован… насколько людям здесь приятно жить. А за людьми уже приходят заводы и т.д.

ВО: И важно, как люди умеют организовываться, чтобы обустраивать эти общие пространства…

НШ: Конечно, чтобы обустраивались, чтобы поддерживались, развивались и сохранялись. Становились привлекательными образцами для других людей и других территорий.

ВО: Кто выделяет деньги и на что?

НШ: Начальные финансы, а потому и существенная часть финансирования — это деньги федеральные. Но предполагается привлечь, по идее, средства всех типов и видов вплоть до средств бизнеса и частных инвестиций. Все делать сообща, потому что никто к нам извне не придет и ничего за нас не сделает. И, следовательно, надо рассматривать всю систему отношений в комплексе: вопросы собственности, формирование объектов недвижимости, самоорганизации граждан, окупаемости проектов, эффективности вложения средств и эффектности архитектурно–планировочных  решений на общественно значимых и дворовых территориях

ВО: Обрисуйте вкратце, какова схема участия в этой программе? Это же федеральная программа. Как в ней участвует регион, город, районы, дворы, активные граждане? До какого уровня она, вообще, должна дойти?

НШ: Сейчас еще нет четкой схемы реализации этой программы в Омской области. Но хорошо бы, чтобы она дошла вплоть до дворов. Сейчас все это еще обсуждается и выстраивается. Хочется, чтобы всё это  выстроилось в нормальную и четкую систему. Чтобы финансирование получили действительно лучшие концепции и проекты благоустройства, подготовленные на основе реальных интересов людей и развития территорий.

ВО: А можно уже озвучить общую «цену вопроса»? И сколько Омску достается?

НШ: В целом сказать сложно. Во-первых, потому что программа формируется до 2022 года, а финансовая часть пока определяется только на 2017 год. Во-вторых, в общую «цену» программы должны войти и привлеченные средства. Более или менее определенно можно говорить о бюджетных средствах на текущий год. Федеральный бюджет — это 345 миллионов, софинансирование от субъекта РФ — 94 млн руб. Объем софинансирования муниципальными образованиями пока обсуждается. В бюджете города Омска, например, предусмотрено 150 млн руб. Конечно, хотелось бы, активизировать процессы участия бизнеса и населения, процессы привлечения соответствующих дополнительных ресурсов. И, главное, чтобы само это общественное участие из разовых мероприятий превращалось в постоянный процесс, институировалось. Чтобы это все запускало цепную реакцию улучшений и постепенно разворачивалось. Это, конечно, в идеале.

ВО: Правильно я понимаю, что даже и эти почти 350 млн могут, как уже у нас бывало, не прийти в регион? Там ведь надо обеспечить выполнение определенных требований…

НШ: Нет, деньги-то прийти придут. Они уже запланированы…

ВО: Но они же могут по-разному распределяться и использоваться, да?

НШ: Окончательного решения по механизму распределения этих средств — на какие объекты и территории — пока нет. Установлено только, что 2/3 должны пойти на придомовые территории многоквартирного жилья, а 1/3 на обустройство общественно значимых мест.

ВО: Четкой схемы того, как эти средства будут распределены, пока нет? Идет согласование?

НШ: Да, сейчас идет, во-первых, доработка, согласование и утверждение критериев отбора: какие территории, по каким критериям, что будет ставиться во главу угла при оценке концепций и проектов. Сейчас как раз то состояние, когда нужно быстро все это сделать, чтобы запустить реализацию программы.

ВО: Есть очевидные опасения — по известной формуле «хотели как лучше, а получилось как всегда» — в том, что сам процесс распределения этих больших денег может превратиться в пресловутый «распил», или деньги будут потрачены с высокой долей политического интереса. Что тут можно возразить? Или какие тут возможны или будут механизмы, чтобы такого не допустить?

НШ: Здесь есть, во-первых, желание инициаторов, чтобы программа привела к качественным изменениям в благоустройстве, к тому, чтобы люди увидели образцы новых подходов и новые, качественные  результаты. Чтобы люди убедились, что это не будет разовая кампания…

ВО: И это, точно, не будет просто раздачей денег?

НШ: Очень бы не хотелось, чтобы так произошло. Хотя, конечно, риск этого есть. У нас же есть инерционная система поведения власти. Конечно, остается риск, что будет сделано так, как делается обычно. Но у инициаторов интерес все-таки другой. И нам сейчас очень важно понять, как этот интерес может реализоваться. Какие схемы, какие механизмы, что может и должно быть задействовано. Понятно, что это, прежде всего, население, его активная часть, которая не хочет жить в существующих условиях, их это не удовлетворяет, они хотят сделать лучше.

ВО: Это ведь может стать и источником предложений, и надежного общественного контроля, правильно?

НШ: Да, конечно, и предложения, и контроль. И, наверное, именно этот фактор должен стать одним из важнейших критериев отбора — и территорий, и проектов. Допустим, сравнивая два двора или два общественных пространства другого типа, — там, где есть активность, где есть интересы, где мы понимаем, что если туда вложить деньги, это будет поддерживаться, сохраняться и улучшаться, — именно туда и надо вкладывать!

ВО: Эти подходы и должны быть овеществлены в конкретных технологических и  управленческих решениях, а не просто остаться в благих пожеланиях. Так? Трансформироваться в конкретные критерии, требования...

НШ: Да, в идеале — именно так. В конкретные документы, в критерии отбора…

ВО: В конкурсные процедуры какие-то…

НШ: Все это должно присутствовать и в региональной, и в муниципальных программах. Да, по идее, это так и должно быть.

ВО: Каковы сроки и временные ориентиры реализации программы?

НШ: Первое — сейчас, в течение марта–мая предстоит разработать программу по благоустройству общественно значимых пространств и придомовых территорий на 2017 год. А в августе уже должен появиться проект аналогичной долгосрочной программы, до 2022 года.

ВО: В марте уже будет отбор конкретных территорий и проектов?

НШ: Нет, март-май — это программа, отбор будет позже. Но к этой программе уже должны быть эскизные решения для реализации в 2017 году. А потом должен запускаться весь набор мероприятий по общественному участию: презентации, общественные слушания и т.д. Возможно, удастся запустить какие-то элементы технологии «открытого проектирования». Особенно это касается дворовых пространств. Потому что там, чтобы убедиться в том, что можно вкладывать средства, нужно разобраться и с вопросами собственности, и с формированием объектов недвижимости... И уже в этом году, согласно этой программе, должна быть реализация не менее двух объектов типа «общественно значимое пространство». Они должны быть сданы.

ВО: Это в регионе, в целом? И обязательно должны быть и город и районы?

НШ: Да, это на регион.

ВО: Значит, город теоретически может остаться без такого пространства, если не сорганизуется должным образом?

НШ: Все зависит от направленности вложения этих средств. И здесь есть две позиции: либо деньги бюджетов только на дороги и тротуары, но тогда останется большой вопрос по площадям, скверам и паркам, либо, все таки на комплексное благоустройство.

ВО: Все знают старую историю о противостоянии города и области, об обострении этой конфликтной ситуации чуть ли не до «войн». Сейчас какой-то очередной всплеск и обострение этого противостояния. Как это может повлиять на программу, о которой мы ведем речь? Или как сделать так, чтобы это минимально повлияло?

НШ: Не оцениваю наличие противостояния, но единственное, на что это может повлиять, — это когда те 600 млн в общем котле будут делиться между городом и районами: в соотношении 50:50 или 60:40. Здесь, пожалуй, что-то может возникнуть…

ВО: Это еще тоже пока не определено? Но когда схема раздела будет утверждена, уже каждый сам будет отвечать за свою часть, и поводов для конфликта не возникнет. Так?

НШ: В общем, да, каждый будет отвечать за реализацию выделенных средств сам. Но еще надо помнить, что эта программа реализуется под эгидой «Единой России», которая заинтересована в том, чтобы все шло по единой системе критериев. И, потом, все же заинтересованы в достижении единого значимого эффекта. Если это опять будет размазано по различным аварийным делам, по ремонтам, и не будет комплексных объектов, комплексного благоустройства и нового качественного уровня хотя бы на отдельных участках-образцах, — то цель не будет достигнута.

ВО: И пока такой риск остается?

НШ: Да, он ведь всегда присутствует. Вопрос в том, сможем ли мы переломить ситуацию и выйти на принципиально иные решения.

ВО: Наверное, последний вопрос. Если и когда эта тема выйдет в публичную сферу, возникнет какой-то интерес, — куда обращаться активным и заинтересованным людям? Сейчас уже есть какие-то «точки входа», куда можно адресовать условного активиста двора, территории, района, города? Или представителя организованной группы активистов…

НШ: Сейчас, насколько я знаю, есть областная межведомственная комиссия, проектный офис программы, формируется рабочая группа «Единой России». Должны быть сформированы аналогичные комиссии на муниципальном уровне. Значит, наверное, туда и нужно обращаться.

ВО: То есть, пока какого-то общего пункта сбора предложений не создано?

НШ: Можно пробовать через муниципальный уровень выходить на проектный офис и межведомственную комиссию. Думаю, скоро выйдут соответствующие документы.