Игорь Рыбаков: «Я вернусь в Омск в ближайшую выборную кампанию»

- Игорь, кандидатов в омские мэры можно поделить на «реальных» и тех, кто воспринимается, скорее, как, извините, «городские сумасшедшие». Бывший фээсбэшник, ныне москвич Рыбаков стоит особняком. Скажите честно, ху из мистер Рыбаков?

- Однозначно не сумасшедший (смеется).

1

- И все-таки… у нас были такие слухи, что вам едва ли не «приказали» участвовать в выборах мэра.

- Приказать можно военнослужащему, да и то – он может приказ исполнить, а преступный приказ может и не исполнить. Госслужащему в соответствии с Законом о государственной службе просто так приказать нельзя. Он должен действовать в рамках своих обязанностей и своих полномочий. Мои должностные обязанности и должностные полномочия достаточно четко определены действующим законодательством. Я курирую международные организации и не занимаюсь по своим должностным обязательствам вопросами внутренней политики. Поэтому о приказе, в том смысле, что сказали – собирайся и езжай, выдвигайся – говорить неправильно.

- А в каком смысле правильно? Был какой-то разговор с кем-то?

- Я эти вещи не комментирую. Да, я уже читал эти версии в прессе...Все люди, фамилии которых там назывались, доступны и открыты – можно им задать эти вопросы и они, думаю, ответят. Это не ваши правоохранители, которые по два дня не могут ответить на какие-то вопросы… В Москве достаточно открытые люди, пришедшие сейчас в Администрацию Президента. Они достаточно прямо говорят то, что могут сказать в рамках своих компетенций.  Тот указанный факт, что моим руководителем, главой Россотрудничества, является Любовь Николаевна Глебова, что она с Нижнего Новгорода еще знакома с Сергеем Владиленовичем Кириенко…какое отношение это имеет ко мне – я не очень понимаю.

- Тогда немного другой вопрос из той же оперы – вы чей человек?

- Есть команды, члены которых совершают определенные действия. Есть люди команды. Я про себя могу сказать, что я – человек Родины. Государственник, придерживаюсь интересов России. А сказать, что я там чей-то там холоп или ничей не холоп… Еще раз повторю, есть команды, члены которых совершают определенные действия в интересах команды, в рамках командных действий можно что-то делать или не делать. Из той же оперы – человек я Бондарева или не человек Бондарева. Да, я с Игорем Сергеевичем хорошо знаком, но говорить, что он мне дал команду баллотироваться… Я считаю Игоря Сергеевича одним из своих учителей, с большим уважением к нему отношусь. Часть моей биографии сложилась только благодаря Игорю Сергеевичу. Но говорить о том, что я человек Бондарева или человек еще кого-то там – это не совсем корректно.

- Ну а вообще вы разговаривали с Бондаревым на эту тему?

- Оставлю этот вопрос без комментариев. Задайте этот вопрос Игорю Сергеевичу напрямую.

- Вы в своей программе написали, что идете на выборы с командой профессиональных управленцев. Кто эти люди, что это за команда?

- Частично это люди из омского региона, кто-то тут жил, потом уехал, кто-то работает за границей. Люди, с которыми я лично разговаривал, которые не прочь поработать вновь на свой город. Просто для примера – вот есть выпускник нашего омского университета, возглавлял «Сетевой нефтяной банк» в Калининграде, сейчас проживает в Германии, имеет двойное гражданство, является одним из руководителей второго по величине немецкого кредитного учреждения — «Коммерцбанка». Фамилия довольно известная.

- Можете назвать?

- Это Триппель Сергей Александрович.

- Это родственник?...

- Это родственник, но не того известного сейчас в Омске Триппеля, а того, который был замом главы Центрального округа у Шрейдера. А начинал он в «ИТ-Банке» у Волкова и Федотова. Федотова, точнее, тогда не было еще в «ИТ-Банке»…Есть и другие омичи, которые, в принципе, не против поработать на благо родного города.

Есть те, которые готовы консультировать на безвозмездной основе. Игорь Александрович Найвальт, например, - глава Балтийской строительной компании. Игорь Арнольдович Ложевский, бывший руководитель Дойче Банка в России. Это наши омичи, которые всегда готовы помочь.

А то, что касается непосредственно команды – есть у меня люди, которые со мной работали, служили, есть молодая часть команды, в основном из госкорпораций. Это молодые люди, которым чуть больше 30 лет. Которые проучились в Европе, побывали на госслужбе. Которые сейчас в различных корпорациях занимают различные должности. На некоторые должности, возможно, я бы привел их. На некоторые должности можно было бы разговаривать с теми омичами, с которыми мы вместе учились в университете. Это все известные лица, успешные в бизнесе. При нормальных коммуникациях, думаю,  эти люди бы согласились поработать в мэрии. Ключевая фигура тут, прежде всего, финансист – тот, кто возглавил бы департамент финансов. 

- Да, с бюджетом у нас беда…

- Бюджет у Омска очень скудный, фактически никакой. 7,8 миллиарда доходов всего собственных город Омск собирает. А общий бюджет по доходам порядка 13,5  миллиардов, и около 14 в следующем году будет. И 5,2 миллиарда госдолг. По большому счету, нужен только хороший аудитор - финансист и хороший правовик.

Потому что все разговоры о том, что можно в рамках этого бюджета навести порядок на улицах, отремонтировать дороги за 902 миллиона рублей, сделать систему «Чистый город» или «Безопасный город» – это все разговоры для людей, которые не работали в принципе не с бюджетом городским, не с бюджетом Российской Федерации. Я работал с бюджетом Российской Федерации, прописывал  проект подпрограммы 4.1  «Содействие международному развитию» Государственной программы «Внешнеполитическая деятельность»– это примерно 2 миллиарда долларов по сумме. Ежегодно. В общем, как формируется бюджет, мне прекрасно известно. Говорить, что можно изменить маленький бюджет города Омска, который строится на том же программно-целевом принципе, что и бюджет Российской Федерации, мгновенно изыскав в нем какие-то дополнительные доходы на покрытие заявленных кандидатами программ, нельзя. В этом бюджете  можно  только сделать одно –  провести оптимизацию за счет сокращения расходов на госаппарат и управление. Ну, посмотреть что-то еще с точки зрения более эффективного использования того небольшого имущества, что еще осталось в казне Омской области. Это не будут колоссальные миллиарды, просто некая дополнительная сумма. Параллельно, считаю, имеет смысл нанять толковых аудиторов и проверить крупные сделки прошлых лет — то, что продавалось по пресловутому 306-му постановлению, другую приватизированную недвижимость, выделенную землю. Присмотреться, например, к дому у бассейна «Пингвин», к домам на проспекте Маркса, возведенным на землях Минобороны... И истечение срока исковой давности не должно тут быть препятствием — в Москве, я знаю, есть случаи расторжения заключенных более 15 лет назад договоров и возвращения активов в федеральную собственность.

Омск вообще в плане финансов уникальный город. Как минимум тем, что его бюджет 2012 года превосходил текущий бюджет 2017-го, никаких дополнительных средств за 5 лет город не получил. Но это не вина Вячеслава Двораковского, он однозначно не «поросенок». Напротив, он как-то смог удержать город, не загнав его в долги.

Сегодня у нас бюджет консервативный, бюджет выживания, бюджет до 19 года спланированный. В этом году у нас 780 миллионов дефицит бюджета, в 19-м предполагается на бездефицитный бюджет выйти, но в целом размер его будет примерно такой же, как сейчас. Грубо говоря, из 14 миллиардов рублей у нас, грубо говоря, 8 миллиардов будет на образование. 70% - это социальные расходы. 991 миллион на дороги заложено всего. 779 миллионов на культуру всего. При этом, я не верю, что в 18-19-х годах удастся обойтись без дефицита. Бюджет корректируется всего два раза в год, сейчас уже поздно менять что-то, этот бюджет корректироваться теперь только в сентябре будет. Уже бюджетный период следующего года пошел, до 31 мая уже, фактически, должен будет наполовину завершен. Фактически следующий год в рамках этого бюджета уже потерян. Поэтому все разговоры о том, что у нас вдруг появятся какие-то бюджетные источники, которые позволят их тратить на благополучие города, на дороги, на транспорт – это все от лукавого. У нас основные расходы бюджета города Омска – это расходы на социалку. Ну, для примера – у нас более 400 дошкольных и школьных учреждений, из них порядка 50 – до 1960 года постройки. И в целом на поддержание сферы образования нужно, судя по тем цифрам, что я видел, одномоментно где-то изыскать порядка 4,5 миллиарда рублей. Весь бюджет фактически уходит на поддержание инфраструктуры нашего города. То есть весь запас, ресурс, который был сделан в советское время, выработан полностью.

- И что предлагаете?

- Чтобы бюджет получал существенные дополнительные доходы, нужно создавать соответствующий климат для предпринимателей. Нужно иметь внебюджетные источники, привлеченные деньги, которые позволят что-то сделать. Государственно-частные, муниципально-частные программы. Но ни один инвестор – русский ли или иностранный – не даст ни копейки городу, который он не знает, как будет развиваться, не понимая, что будет завтра, кто будет в городе хозяин. У нас есть омичи, которые уехали, у которых достаточно крупный бизнес за пределами города Омска, которые готовы инвестировать в Омск, но при понятной, стабильной государственной и муниципальной власти.

К примеру, у нас, с одной стороны, есть Фонд развития города Омска, который почему-то все не может собрать деньги на памятник Бухгольцу. А с другой – есть один из бывших омичей, который построил уже порядка 15 памятников по всей России за последние годы. Один из самых известных – памятник Василию Шукшину в Сростках, который стоит, по некоторым оценкам, больше 2 миллионов долларов. Есть Найвальт, глава Балтийской строительной компании, который по России уже, наверное, больше сотни церквей построил – он учился в Омске и очень хорошо относится к городу. Есть еще бизнесмены, которые пришли бы в Омск, поскольку понимают, что геополитическое положение Омска достаточно выгодное. Но никто, повторяю, не будет вкладывать в город и область с непонятной социально-политической обстановкой.

- Что значит непонятной?

- С точки зрения принятия решений. Потому что мэр – это, в первую очередь, политик, не хозяйственник. Основная задача мэра – привлекать средства и развивать город, а не убирать дворы и чинить крыши – это прекрасно делает соответствующий департамент. Ну, к примеру, на Миннеаполис с численностью населения в 2,5 раза меньше чем в Омске – примерно 453 тысячи человек (из них около 56 тысяч русскоязычных) – приходится бюджет в 1,23 миллиарда долларов. Источники формирования бюджета – они одинаковые что в Америке, что в Европе – это налоги. Говорить о том, что мы у области заберем, перетащим в город какие-то налоги – это тоже неправильно, это очень длительная законопроектная работа, требующая принятия решений и на федеральном, и на региональном уровне. И почему область должна страдать из-за «хотелок» города? Город должен сам зарабатывать. А зарабатывать он может только одним способом – развивая инвестпрограммы, привлекая инвесторов.

- Насчет инвесторов – вы в своей программе писали о привлечении в Омск инвестиций из США, стран Персидского залива… Звучит это, честно говоря, как фантастика.

- Ну почему фантастика? Возьмем, для примера, Китайскую народную республику: в Омске работало порядка 18 фирм из КНР, это порядка 5 тысяч граждан Китая. Сейчас, может быть, численность меньше – последними данными не располагаю. Это предприятия, которые обеспечивают город Омск практически всей овощеводческой продукцией. Не знаю, как насчет фантастики в 2017 году, в 2003 году это не было фантастикой, когда я лично привез сюда порядка 100 граждан КНР, будучи начальником отдела внешних сношений в совместном предприятии ЗАО СП «Роскит». И эти 100 человек построили целый жилой квартал на Малиновского буквально за четыре месяца. Дома стоят, люди живут. При этом г-н Оркиш, по заказу которого строилось, он бывал на стройке и наглядно видел, что китайцы строят девятиэтажное здание за два месяца. Китай сегодня имеет колоссальные ресурсы, Китай готов вкладывать и не только в Южной Африке, но и там где близко, где есть куда вкладывать. В Омске есть куда вкладывать, есть инфраструктура, в которую можно вкладывать. От овощеводства до жилищного строительства. У китайцев есть деньги, они готовы их инвестировать. Да, это на понятных условиях – нужно проговаривать, какие условия, под какие проценты, на каком управлении… Это что касается китайцев. Есть еще Индия, наш второй ключевой партнер по BRICS. У Индии тоже колоссальные ресурсы, вторая развивающаяся экономика в Азии, они тоже готовы вкладывать. Их в первую очередь интересуют фармацевтические производства. Они готовы вкладывать в Российскую Федерацию, я этих бизнесменов знаю лично. И не просто бизнесменов, также людей на уровне правительства.

- Китай, Индия – это более-менее понятно, но страны Персидского залива…

- Если бы я не был знаком с арабскими странами по роду своей деятельности и с теми людьми, что работают на Ближнем Востоке, с теми же шейхами, я бы не говорил об этом. Насколько я знаю, им бы вот, например, было интересно построить авиахаб в Омске. Почему у нас Алмазбек Атамбаев, будучи президентом Кыргызстана последний срок, пытается построить авиахаб на базе аэропорта «Манас», который находится примерно в тех же географических условиях, что и Омск, а мы, при разработанной еще, что называется, на излете Советского Союза, идее так называемого 73-го меридиана, не разрабатываем авиахаб? А без авиахаба, без выноса аэропорта за городскую черту развитие города как такового невозможно. Это серьезно. А федерация не даст ни копейки. В плане федерального бюджета аэропорта Омск-Федоровка нет.  Нужно вести переговоры, разговаривать. А то, что касается стран Персидского залива – у них колоссальные ресурсы, фонды. Покупка «Роснефти» это показала наглядно – Катар, Эмираты. Есть деньги, люди готовы вкладывать, начиная от воды и заканчивая закупкой различных технологий, которые у нас в частности, представляли на выставке Росвооружения. Они в Омске есть. У нас хорошая военно-промышленная база в городе и сохранившийся научный потенциал. В этом плане все понятно. Так же, как есть, например, Израиль. У нас в городе большая диаспора израильская. Соответственно… Израиль, как правило, финансирует сельское хозяйство на сегодняшний день, финансирует опять же, вещи, связанные со здравоохранением. Наглядный пример – есть российско-израильская межправительственная комиссия, которую с нашей стороны возглавляет Аркадий Дворкович. В рамках этой комиссии каждый год проходит несколько совещаний, и представители Израиля предлагают множество проектов в области семеноводства, молочного производства, причем деньги они готовы инвестировать. Нужны гарантии – в виде участия города, области, не на словах. а реального участия. Например, город Омск выпускает облигации и размещает их. То есть ряд финансовых инструментов есть, позволяющих городу выступать равным партнером в отношениях с инвесторами. Естественно, ничего не бывает бесплатно, если приходит какой-то инвестор, он просит какую-то свою долю. Если он больше вкладывает денег, его доля больше. Но, допустим, в Польше удалось при приватизации сохранить долю государства во всех приватизированных, проданных предприятиях. Да, она небольшая, где-то 10%, иногда 5%, но это позволяет получать доход. А для Омска даже дело не в доходе, дело в развитии города. Аэропорт бы этот дал большой-большой толчок развитию.

- В Америке, по вашему мнению, тоже есть инвесторы, желающие вложиться в Омск?

- Там есть банки, есть люди, готовые просто приехать… Например, в Миннеаполисе есть достаточно известный архитектор, который долгие годы работал в Санкт-Петербурге – Ларс Петерссен. Он не обременен сейчас ничем, готов приехать в Омск и сделать не генплан полностью, конечно, но архитектурные основные решения – бесплатно. В отношениях с партнерами важны не только некие там договоренности, важна репутация. У арабов, например, все просто – если вы хотя бы раз обманете араба, никто с вами работать не будет. …И эти переговоры надо вести. А у нас мэр Омска почему-то превратился в завхоза некоего. Мэр – не завхоз, мэр – политик. Мэр обязан привлекать инвестиции, обеспечивать инфраструктуру. При этом все говорят, что есть и губернатор, и самое важное – выстроить отношения с губернатором. Я вот не совсем понимаю, в чем губернатор может помочь мэру города с точки зрения своей компетенции. Если только какие-то субсидии дополнительно направить, как в этом году, когда область дала городу 620 миллионов на дороги. А так – у губернатора есть свой большой кусок ответственности, свои компетенции – это область. А мэра есть город. В этом наша система практически не отличается от американской, там тоже есть штаты и есть муниципалитеты. Губернатор и мэр там – это абсолютно разные вещи, и по политическому влиянию, и по уровню решаемых вопросов. Мэр – это все-таки, в первую очередь, обеспечение благополучной жизни населения. А губернатор, по идее, более политическая фигура. У нас же все сплелось воедино, и еще со времен Леонида Константиновича сложилась такая мысль, что губернатор должен управлять и городом. Ничего подобного. Губернатор фактически не имеет никакого отношения к системе муниципального управления городом – с юридической точки зрения.

- Но фактически-то…

- А фактически это такая вот российская практика – амбиции некоторых людей. Я не говорю сейчас про Виктора Ивановича Назарова, я говорю, допустим, про Леонида Константиновича. Решать вопросы в городе – там находится большинство предприятий, в городе кипит жизнь, там, в конце концов, располагается резиденция губернатора. Единственное у нас исключение в этом смысле – это Московская область, где администрация губернатора вынесена за пределы Москвы. Здесь у нас все в едином центре и потому сложилось мнение, что губернатор может и должен каким-то образом влиять на ремонт дорог, починку крыш, вообще на состояние города.  Решать вопросы в минфине РФ, в правительстве РФ? – Если мэр серьезная фигура, то он может делать это и сам. У нас, в конце концов, есть представительства…

- А вы сами с Назаровым встречались?

- Нет, мы с Виктором Ивановичем не встречались, не знакомы, поскольку я в то время уже не работал здесь, когда он стал губернатором.

- Считаете, это и не нужно сейчас?

- Я бы с удовольствием встретился и переговорил с Виктором Ивановичем, это не вопрос. Я считаю его достойной фигурой. И все эти разговоры про то, что Виктор Иванович будто бы недорабатывает- перерабатывает – это всё разговоры. Губернии в некотором смысле с губернатором повезло. Потому что губернатор местный, знает специфику области. И в сравнении с прошлыми временами… Мы помним, что во времена Леонида Константиновича у нас было четыре мэра, и все они в конечном итоге вступали с ним в какой-то конфликт. Причем конфликт это был не финансовый, но политический. Начиная со времен Шойхета и кончая временами Шрейдера. Последний вроде бы был фактически ставленником Леонида Константиновича но в итоге все равно возник конфликт. Потому что имущество все находится в городе, многие вопросы решаются только в городе. Отсюда эта позиция – что губернатор должен влиять на город.

- Игорь, вы серьезно  думали, что вы можете вот так просто приехать – и комиссия изберет вас мэром?

- Ну, вы же понимаете, что юридически комиссия у нас состоит из шести представителей губернатора и еще шести - от политических партий из Горсовета. Председатель комиссии – человек понятный – глава Пенсионного фонда. Де юре комиссия должна быть независимой.

- Но де факто...

- Что происходит де факто – я не буду комментировать. Но вот, как написала «Комсомольская правда», если корреспондент ничего не переврала, у комиссии, якобы, были сомнения в моей омской регистрации. Корреспондентка, видимо, в виду своей неопытности, написала, что якобы у меня нет омской прописки. Так у меня в паспорте с 89 года стоит омская прописка и никакой другой не было. Это раз. Во-вторых, я предоставил справки БК так называемые, которые сдаются в рамках антикоррупционной компании. Там видно, что все имущество у меня находится в городе Омске, имущества в городе Москве у меня нет. Наверное, если бы я так очень хотел жить в городе Москве, это имущество у меня уже было бы.

По поводу того, кто на кого оказывает влияние, как принимает решения комиссия, я – человек со стороны…

Есть ли влияние губернатора Омской области на комиссию? Наверное, есть, но какое? – Вот вышел губернатор, сказал: «Я рекомендую комиссии своего кандидата, вице-губернатора Гребенщикова». Это влияние, которое Виктор Иванович оказал на комиссию. Все остальное – сплетни, слухи, некие инсинуации, которые я ни подтвердить, ни опровергнуть не могу. Пытаться или не пытаться идти на комиссию? Конечно, это не прямые выборы, но это решение принял Горсовет, а не губернатор Омской области о таком порядке выборов. Именно Горсовет утвердил такой порядок, такие сроки. Ответственность за это решение не губернатора, а Горсовета, который принял вот такую трехступенчатую процедуру. Даже прохождение собеседования не означает достижения цели. Основная борьба все же развернется на стадии голосования в Горсовете. А Горсовет в городе Омске, насколько я понимаю, не зависит ни от губернатора, ни от мэра, там много различных группировок, представителей различных политических партий, имеющих абсолютно разные цели, разные убеждения. И всей полноты ответственности за принятие этого решения депутаты Горсовета, скорее всего, еще не осознают. Потому что в противном случае, наверное, была бы другая процедура выборов.

- Какая, например?

- Процедур по большому счету всего две. Либо прямые выборы, либо, если мы говорим о некоем менеджере, управляющем, то тогда должен быть сити-менеджер, с которым Горсовет заключает соответствующее соглашение, а мэром города в таком случае является председатель Горсовета. Такая процедура в некоторых городах опробована. Самая демократическая процедура, понятно – это прямые выборы мэра. Для миллионного города – это самое эффективное решение. Потому что горожане должны доверять мэру, должны избирать мэра, который будет чувствовать какую-то ответственность перед городом. А так мы фактически назначаем мэра. Да, депутаты Горсовета избраны горожанами. Но тут между омичами и Горсоветом появляется еще некая прослойка в виде комиссии. И члены этой комиссии – это уважаемые люди, но насколько они компетентны?.. Время покажет, насколько эффективна такая процедура.

Лично я же, если я принял решение приехать, вернуться в Омск, это решение не только связано с этой конкретной процедурой выборов. Независимо от результатов мэрских выборов в целом, я принял для себя решение, что буду и дальше пытаться участвовать в избирательных кампаниях различного уровня в городе Омске. Я думаю, что они в ближайшей перспективе, как минимум, в сентябре, нам предстоят. Есть субъективное понимание, что, наверное, помимо выборов мэра, будут еще некие выборы в городе Омске в установленные федеральным законодательством сроки. Это общая тенденция, сейчас, если мы посмотрим по стране, так происходит.

- Это вы о чем?

- О том, что у нас могут быть выборы, привязанные к всероссийским дням голосования. А что конкретно я имею в виду, наверное, покажет время, потому что ситуация меняется мгновенно.

- Вы имеете в виду выборы губернатора?

- Я об этом не говорил.

- А вообще вы хотите быть губернатором Омской области?

- Нет, я сказал, что я, вне зависимости от результатов выборов мэра, буду участвовать и в других выборах.

- В Горсовет например?

- Может быть, и в Горсовет, может быть, и…  Ситуация настолько быстро меняется. Был, например, еще вчера человек фаворитом предстоящих выборов – и тут раз, ухудшение состояния здоровья, сообщения СМИ об уголовном деле против него. Хотя, конечно, сам факт возбуждения уголовного дела, даже если он есть, еще ни о чем не говорит – человек может быть признан виновным только по приговору суда. А губернатор не обязан отвечать за своих подчиненных – в юридическом плане. У губернатора было право назвать Гребенщикова. С другой стороны, у Куприянова тоже было право выдвинуть свою кандидатуру – человек пять лет был замом мэра Омска, захотел – почему бы и нет? Закон позволяет. Другое дело, что в рамках государственной службы любой государственный служащий не принимает такого решений без консультаций со своим руководством. И когда у тебя два члена правительства идут на один пост, возникает вопрос. И ситуация, повторюсь, стремительно меняется. Что будет 19 апреля – никто сейчас, думаю, не предскажет.

- Как вы можете прокомментировать неофициальную информацию об уголовном деле, которое якобы возбуждено на вице-губернатора Станислава Гребенщикова?

- Тот факт же, что силовые органы не дают официальных комментариев о возбуждении или не возбуждении уголовного дела, говорит о том, что в городе и области, наверное, нарушена некая система координат. Потому что это открытая информация, и она должна быть озвучена, прежде всего, для городской общественности. Лучшим предотвращением слухов, сплетен  является прямая информация, которую должны предоставлять уполномоченные органы. Когда речь, тем более, идет не только о вице-губернаторе, но и о кандидате в мэры. Либо глава комиссии, либо работодатель в лице пресс-службы правительства Омской области, либо пресс-служба СК России должна была четко сказать, что НЕТ таких данных. Но этого нет. Значит, нарушена некая связь между общественностью, населением и системами государственной власти, как федеральной, так и местной. А так – нет ничего хуже слухов. Сам губернатор же вправе как комментировать, так и не комментировать. У него для этого есть специально обученные люди, компетентные, которые должны комментировать четко: «В связи с появлением обвинений в адрес такого-то даем четкое обоснование, что эти сведения являются недостоверными». Со ссылками, в данном случае, на Следственный комитет России, желательно на конкретное должностное лицо. А эти слухи не красят наш город. Между тем ситуация в Омске мониторится на федеральном уровне, как минимум, раз в день. Мониторинг потом сводится и докладывается, как минимум в три департамента. А общая сводка по стране уже идет на стол президенту.

Плюс, есть политические партии. Есть тот же Юрий Тетянников, есть Александр Кравец – они почему-то свое мнение по поводу выборов мэра не высказывают, не комментируют.

Процедура выборов в Омске сейчас такая, что у нас фактически все самовыдвиженцы – Рыбаков, Куприянов, Гребенщиков… Хороша они или плоха – повторюсь, покажет время.

- Сейчас, когда вам не удалось стать мэром Омска, уедете обратно в Москву или сразу начнете готовиться к новому этапу?

- Уеду, но вернусь в ближайшую же выборную кампанию. Принято решение возвращаться в Омск и идти в политику. В любом случае. Ничего не вечно. И у мэра срок заканчивается, и у депутатов Горсовета, и еще у кого-то может. А российская практика показывает, что в преддверии президентских выборов события происходят очень быстро. И что завтра будет в Омске, в Омской области, до 1 июня никто, думаю, предсказать не может. Это решает федеральный центр.

- Есть точка зрения, что этот самый федеральный центр мог бы как-то и помочь Омску с выбором мэра, а то совсем как будто безучастно отдали на откуп местным кланам, ничего не контролируется.

- Почему же не контролируется? Все в правовом поле, ситуация, повторюсь, мониторится постоянно. Полпредство в Новосибирске докладывает по своей линии. Силовые структуры докладывают о ситуации в свои головные органы. Это мнение обывателей, что «отдали на откуп» кому-то или чему-то – нет, такие времена прошли. Свою республику в отдельно взятом городе сейчас не построишь. У нас уже построена четкая вертикаль власти. И информация с мест по ней идет. Другое дело, что приниматься решения по этой информации оперативно не будут. Какие-то существенные решения – это дело не часа, не дня, это не уровень даже начальника Управления внутренней политики. Решения по губернаторам принимаются только на уровне президента РФ. Решения по мэрам же – в рамках действующего законодательства.

- Как ваши родные, ваша супруга относятся к вашему решению идти в политику?

- Вот о личном говорить не хочу. Не хочу впутывать семью в эти процессы. Можете написать так – информация о семье и личной жизни кандидата не разглашается. О родителях вот могу говорить. Родители у меня живут в Омске, работали на Агрегатном заводе. Мама закончила трудовой путь в должности начальника ПДБ, папа после завода работал на севере в компании «Лукойл», сейчас они пенсионеры. А раз родители остаются здесь, сами понимаете, многие вещи, касающиеся Омска, не могут не касаться меня: дороги, общее благосостояние...