Ярослав Лесовский: «Админресурс, как рюмка водки. Кто держит в руках, тот выпивает»

- Ярослав, несмотря на то, что ты сейчас не в Омске, наверняка хоть одним глазом следишь за событиями в родном городе. Нынешняя кампания у нас чем-то отличается от кампании в других регионах?

- Жителям каждого региона кажется, что вот у нас-то особенная ситуация. Региональный эгоцентризм присутствует везде, от европейской части до Дальнего Востока. По большому же счету никакой особой ситуации нигде нет. Фаворитом практически везде является «Единая Россия», которая всегда работала на ресурсе президента, рейтинг которого в России традиционно высок. Народ всегда будет голосовать за власть. Не за то, что она сделала или не сделала, а потому что она должна быть. Это не рациональный фактор, а инстинкт. Региональная специфика заключается только в том факте, что политику все же делают личности.

- В омской кампании, по-твоему, есть яркие личности?

- К сожалению, их сегодня почти не осталось даже на уровне Госдумы. Есть медийно раскрученные персонажи. Сегодня много внимания уделяется дуэли Голушко и Денисенко. Да, они довольно заметные политики, у них достаточно долгий бэкграунд. И все же их соперничество, как поединок Пересвета с Челубеем, носит больше символический характер. На итоги голосования по партспискам он вряд ли повлияет. И если Пересвет падет в Верховном суде, то не погибнет политически, просто к следующей битве наймет более квалифицированных юристов.

- А Олег Смолин?

- Смолин - не просто политический деятель, это личность. Наверное, поэтому в его избрании нет никакой интриги. Произошла классическая «расторговка» между партиями. Хотя Смолин победил бы и без нее. Именно поэтому «Единая Россия» и ушла из этого округа. Ничего личного, только бизнес.

- «Расторговка» - звучит грубо, я слышала версию, что решение помочь Олегу Николаевичу принималось на уровне Путина, который выделил наиболее эффективных, полезных для общества кандидатов.

- Не надо мифологизировать президента. Просто партии в России научились договариваться. Идеология уходит на второй план. Выборы же перманентный процесс, они практически постоянно идут: федеральные, региональные, муниципальные… И политики учатся взаимодействовать, причем в европейской части эти тенденции наметились еще раньше, в Омской области это проявилось позже. Вы думаете наш 140-ой округ единственный расторгованный в стране? Могу назвать еще несколько.

Сегодня в политике, как и в экономике, нет длинных денег, все работают на сиюминутный результат. Это раньше политик мог участвовать в заведомо провальной для него кампании, чтобы «засветиться», накачать мускулатуру для следующего рывка. Сегодня практически ни у кого нет такой возможности, все стремятся получить результат с наименьшими потерями. И договоренности между партиями становятся обыденностью, фактом, который есть, и с которым глупо спорить. Здесь главный критерий: нарушается закон или нет? Если нет, то какие могут быть вопросы? В политическом процессе должны быть четкие критерии и самый главный – это именно легитимность. Да, у нас во многом очень странный закон о выборах, но это закон, который мы приняли и, следовательно, должны соблюдать.

- Я понимаю, что ты вряд ли располагаешь точными социологическими данными, но если навскидку, каков твой прогноз по омским выборам?

- Невозможно поставить диагноз лишь по внешнему виду пациента. Врач сначала изучает результаты анализов. Тот, кто работает на выборах, смотрит социологию в динамике, содержательную часть кампаний, плотность сигналов, насыщение электорального поля, социальный контекст. Носителем этой информации может быть только участник процесса. Но он, как врач, не может говорить о ней публично. Поэтому прогнозы в СМИ у нас нередко имеют впечатленческий характер. По-обывательски, на глазок.

Поэтому сразу оговорюсь, что мое мнение в данном случае обывательское. Омские выборы похожи на пациента с красным цветом лица, страдающего социально-экономической гипертонией. Войдет ли область в «красный пояс»? Это вполне вероятно. Разрыв между «Единой Россией» и коммунистами может быть сравнительно небольшим.

- Насколько, по-твоему, в этой кампании у нас ведут себя корректно ЕР и чиновники? Есть, разумеется, разные точки зрения. Официальная – в Омской области все чинно, благородно, демократично. Коммунисты, как всегда, возмущены и заранее готовят акции протеста.

- Это традиционные ролевые игры между ЕР и КПРФ. Так было и так будет. КПРФ всегда будет утверждать, что админресурс – это зло. Но неужели коммунисты не использовали бы его, если бы он был у них в руках? Это как держать рюмку водки и не выпить.

Хотя все хорошо в меру. Ресурс работает, когда у избирателя на столе есть нормальная закуска. В Омске с закуской туговато. А у чиновника от страха по этому поводу в руке уже не рюмка, а стакан. Однако голодный не будет голосовать за алкоголика. Админресурс начинает работать не за, а против. Думаете, коммунисты этого не понимают? Но все равно будут протестовать. Выборы без публичных акций, как свадьба без баяна.

- В этой кампании ярко проявились интересы разных финансово-промышленных групп, которые ведут по несколько кандидатов. В других регионах сегодня такая же ситуация?

- Такая ситуация не только у нас, она  во всем мире такая. Негатив у нас по поводу «моревских» и «камерцелевских» растет из старого-старого учебника истории, в котором рассказывалось об ужасных олигархах и западной продажной буржуазии.

Сейчас реальность совсем другая. Вы много знаете примеров, когда рядовой учитель или врач, параллельно с обучением в школе или приемом пациентов, самостоятельно ведет независимую предвыборную кампанию стоимостью в несколько миллионов рублей? За небогатых уже не голосуют.  Избиратель сегодня прагматичен, он стремится получить от кандидатов в депутаты хоть какую-то пользу. Новая лавочка в его дворе – самый весомый аргумент в пользу депутата Госдумы. К сожалению, таков уровень сознания большинства избирателей.

Реальную опасность кланы могут представлять тогда, когда начинают конкурировать с исполнительной властью или подменять ее. С этой точки зрения конкуренция между кланами – это уже не так плохо. Пусть конкурируют, лишь бы не подменяли.

- Недоброжелатели губернаторы Назарова традиционно высказывают версии о том, что он якобы уйдет в отставку после выборов. В журнале «Бизнес-курс» даже была названа фамилия его вероятного преемника: «человека Камерцеля» генерала Алёшина. Что ты думаешь по этому поводу?

- Любые предсказания по этому поводу сегодня бессмысленны. Тем более в Омске. Вспомни, сколько фамилий называлось в 12-м году, а губернатором стал никому не известный Назаров.

Кроме того, наивно считать, что мнения о том, будто бы Назаров такой никудышный, разделяют и в Кремле. Там свои критерии оценки. Вернемся к началу нашего разговора, к региональному эгоцентризму. Это нам так кажется, что Назаров слабый (хотя я с этим мнением согласен), но по меркам нашей большой страны он вполне средний. Но мы же хотим, чтобы в наш Изумрудный город прислали Гудвина Великого и Ужасного. Думаю, слухи про Алёшина отсюда растут.

Да, в ротации губернаторов все чаще используют генералов. Это не от хорошей жизни, просто нет другого кадрового потенциала. Генералы могут командовать, и не всякий умеет управлять регионом. Но на моей памяти не было ни одного назначения, когда генералов десантировали туда, откуда они взлетали по карьерной лестнице. Ставят варягов, чтобы были не связаны с местными элитами. Чтобы наводили порядок и обеспечивали хоть какую-то закуску на столе избирателя к 2018 году.