Валерий Каплунат: «Караул устал, омская система управления потерпела крах»

О демократии и диктатуре

Я бы подвел итоги не прошедших выборов как таковых, ибо в выборном процессе, выборных технологиях, в так называемом проявлении демократии я, честно говоря, никогда не считал себя особо сильным знатоком. Как сказал в свое время Уинстон Черчилль, демократия — наихудшая форма правления, если не считать всех остальных. Что такое демократический процесс? Это выборность. Всегда демократию противопоставляют автократическим типам правления. Что такое автократический тип правления? Это монополия одного лица или группы лиц на власть. Коллективная диктатура как, например, в «Трех толстяках» Юрия Олеши. Или монархия в стиле Ивана Грозного — абсолютная власть: он и суд, правый и неправый, он же и основа идеологии, он же и центр принятия решений, и центр командования, и центр распределения и управления ресурсами — аналог правительства, кабинета министров. Власть Ивана Грозного — это, наверное, самая абсолютная власть. Рубил головы боярам, умертвил порядка 70% родоначальников крупнейших боярских родов. Была так называемая Боярская дума — на тот период некий коллегиальный орган совещательного характера при батюшке царе. И он, по сути дела, прекратил свое существование — монопольная власть не потерпела даже такого совещательного органа.

Эффективность тоталитарного правления на каких-то тактических, коротких промежутках истории может быть наиболее высокой. Модель эта весьма адаптивна, особенно если во главе государства стоит человек, обладающий организационными талантами. Александр Македонский, например, или Наполеон, которые в чистом виде были диктаторы. Другое дело, что это тип просвещенного диктатора, автократа, как бы сейчас сказали. Возьмем Гитлера в лучшие периоды его истории, возьмем Сталина, Мао Цзедуна да даже Дэн Сяопина в какой-то форме. Это автократические методы управления. На каких-то моментах они были великолепны, но на длинных промежутках истории… Любой человек слаб, в какой-то момент рано или поздно у него в голове начинаются завихрения, начинается болезнь Альцгеймера, болезнь Паркинсона, физическая немощь, инсульты... Грубо говоря, головной мозг начинает страдать от проблем, от болезней. Воля человека видоизменяется. И все государство, целый исторический проект ставится в зависимость от каких-то мимолетных процессов в коре головного мозга одного человека. К тому же нет страховочных демократических факторов, компенсирующих, нейтрализующих недостатки личностные — проявления капризности, иллюзии и так далее. Пример — опять же Гитлер и история Третьего рейха, всего 12 лет просуществовавшего. Для истории это абсолютный миг — всего лишь 12 лет. В течение которых вся немецкая нация покорно плясала под дудку «бесноватого ефрейтора», как писали в советское время. Он не был бесноватым, но допустил в ряде аспектов очень серьезные, стратегические просчеты. В результате проиграл сражение, сойдя в могилу в роли величайшего злодея всех времен и народов.

1

Поэтому выборные технологии и страны так называемой демократии, как ни странно, на длинном промежутке времени являются более экономически успешными, нежели автократические государства. Это очевидно, даже и спорить бессмысленно. В противном случае, не понимая этого, наш президент давно бы мог сделать успешный автократический проект типа того, какой существовал, например, в эпоху Брежнева. Когда у нас были выборы депутатов различного рода Советов на безальтернативной основе. Это была фикция полная. «Все на выборы!» — при том, что само по себе слово «выбор» подразумевает наличие нескольких вариантов. А какие были выборы, если мы должны были отдать голоса за одного единственного кандидата, потому что других не было в принципе? Мистификация по полной программе. Зачем это вообще надо было делать, я не знаю. Не было бы этих выборов, было бы просто назначение — это, хотя бы, честнее было бы. И Путин в свое время, после трагедии Беслана, отменил выборы губернаторов — и я его поддержал. Более того, я и по сей день считаю, что выборы губернаторов, скажем так, эфемерны. Я назначаю директоров заводов без выборов. Ну представьте, если бы у меня директор завода выбирался рабочими! Я не говорю, что это было бы однозначно плохо, есть, наверное, авторитетные люди, но резко возрастают риски прихода к власти популистов и анархистов.

В свое время почему загубили российскую армию после падения царизма? Потому что выборный процесс организовали. В результате солдатская масса, состоящая в основном из крестьян забитых и полуграмотных, стала избирать демагогов, популистов, тех, кто много чего обещал. И армия перестала быть боеспособной организацией. И начались чудовищные поражения российской армии, её бесконечное отступление, что, несомненно, сыграло свою зловещую роль в общей деморализации общества. И, в конечном итоге, привело к потере власти со стороны Керенского, из-за чего к управлению государством пришли более решительно настроенные люди с абсолютистской, тоталитарной идеологией — большевики во главе с Лениным. Вот вам пример демократического процесса там, где его не надо внедрять. Но, безусловно, Путин не хочет быть избранным на основе каких-то имитирующих технологий, тем более, что у него есть реальная поддержка народа. В этой истории его задача — стать президентом всех элементов нашего общества. В том числе и «Единой России», а не только «Единой России».

Антирекорды последних выборов

Что показали последние выборы, и не только в Омске? Крайне низкий процент участвующих в голосовании. Наверное, это рекорд, точнее, антирекорд. В Омске 21%, в Москве — я вообще ужаснулся — 15%. Что это означает? Это означает, что активная часть населения в принципе не голосует. На голосование в основном идут бюджетники да пенсионеры. И это плохо. Фактически таким образом проявляется отторжение и протест против, так скажем, существующей системы выборов. Это надо признать. У нас до этого был закон: если явка меньше 20%, выборы вообще признаются недействительными. Сейчас же мы ничтожным числом избирателей подтверждаем легитимизацию власти. Путина это не устраивает — он президент всей страны и имеет очень серьезный авторитет. Его авторитет, минимум, в 80% поддержки россиян.

Что еще проявилось? Очевидно, что наступил кризис так называемых системных оппозиционных партий. Особенно в Москве это ярко проявилось. Как сказал один из обывателей: «Зачем мне голосовать против одних сволочей путем поддержки других сволочей?». Вот такие нигилистические настроения бытуют. Понятно, что власть мобилизует бюджетников, государевых служащих, в том числе и военных, и прочих. Государственные служащие да пенсионеры — вот, фактически, и весь действующий электорат.

Что еще настораживает? Сама модель, где есть так называемая партия власти и так называемые «спойлеры» системной оппозиции, уже трещит. В Москве уже пошел тонкий эксперимент. Там значительное количество депутатов прошло от так называемой несистемной оппозиции. И Путин начал аккуратно допускать этот процесс более филигранной, более системной настройки. Потому что в свое время грубые фальсификации и абсолютно глупая имитация выборного процесса — модель, которую обеспечил Сурков, — привела, по сути дела, к некоторым социальным протестам. Чего, конечно, при таком массовом авторитете Путина быть не должно. Фактически это провокация: зачем применять грязные технологии, если есть реальный признанный лидер стратегического направления? Нужны более тонкие модели.

В Омске же, к сожалению, продемонстрирована грубая работа.

Далее, что настораживает, — невероятное количество испорченных бюллетеней – в Омске девять с половиной тысяч! На мой взгляд, это означает, что бюджетники, те, кого «пригнали», таким образом выразили свой протест. Они не могли уклониться от выборного процесса — так вот они таким путем протестуют. Это тоже показатель, что нет главного в выборном процессе — свободного волеизъявления.

Еще один нюанс — у нас практически нет прошедших самовыдвиженцев. Сработал так называемый фильтр. И что получается по факту? Мы пришли к советской системе безальтернативных выборов. Вот он, результат — низкая явка и протестное голосование, точнее неголосование. Не случайно ведь отменили-то графу «против всех».

Это такие общие наблюдения.

Моя личная позиция — лучше авторитаризм при наличии нормальной обратной связи. Пример Китайской народной республики в этом смысле весьма показателен. Дэн Сяопин эту модель подготовил, и она прекрасно работает — с правящей партией, практически полным отсутствием оппозиции, НО с очень эффективными формами общественного регулирования всех противоречий в обществе. Подробности говорить смысла нет — в одной статье не распишешь. Но эта модель существует — без потрясений, без серьезных клановых разборок. И экономически эта модель очень эффективна, причем работает она много лет. Уже три десятилетия.

Сущность демократического процесса заключается в выборности, в избирательном праве. Но что такое избирательное право? Это политическая конкуренция, конкуренция доктрин, взглядов, идеологий, концепций, конкуренция личностей. В результате чего победителем на авансцену выходит истинно достойный, лидер, стратег, способный повести за собой общество к выдающимся успехам. Это человек, олицетворяющий успех. А что выборы дают сейчас? Кто идет на выборы? Кто побеждает, допустим, на муниципальных выборах в Омске? Какие успехи есть у большинства депутатов за спиной? Какие могут быть успехи у обанкротившегося депутата, который уже не смог продемонстрировать нормального эффективного экономического управления? Но нет, он «достойно» избирается.

Что такое некая общественная организация «Оплот», которая удачно мимикрировала и растворилась в «Единой России»? Абсолютный популизм и имитация критики при полной поддержке власти. Что это означает? Оппозиционность? Нет. Так что это такое? Это обыкновенное приспособленчество, примитивная демагогия, и, в каком-то смысле, агрессивный авантюризм при покровительстве генеральского бизнес-клуба.

Что нужно Путину

Как мне видится, модель, которая реализована в Омске, абсолютно не устраивает Президента. Почему? Путину нужен консенсус. Путину нужны такие факторы, как созидание и консолидация общества. В особенности в данный исторический момент, ибо мир враждебен для России. В мире во все времена — и во времена Древней Греции, и в современности — были межгосударственные соревнования. Соревнования за сферы влияния, за рынки сбыта, за источники сырья — были, есть и будут, пока существует человеческая цивилизация. В такой ситуации заключаются межгосударственные альянсы, формируются группы государств, которые борются за место под солнцем, во имя благоденствия собственных народов — и ничего плохого в этом нет. Вопрос — каковы методы такой борьбы? Если такие, как Первая или Вторая Мировая война, то это катастрофа. Если это экономическое соревнование, где выигрывает тот, кто сможет обеспечить более высокое благосостояние для граждан собственной страны, — разве это плохо? Это хорошо! Вопрос — как России участвовать в этих неизбежных коллизиях? Да, природные ресурсы нам дают некое преимущество. Но эти ресурсы надо охранять, потому что в Китае этих ресурсов нет, в Европе этих ресурсов нет. Понятно, что гордое независимое государство, проводящее самостоятельную политику при наличии собственной ресурсной базы, всегда будет вызывать зависть и неприятие. Это очевидно. Вспомним выражение лорда Палмерстона, который сказал: «У Англии нет ни постоянных союзников, ни постоянных врагов. У Англии есть постоянные интересы». В другое время в другой ситуации Александр III сказал, что у России есть только два союзника: ее армия и флот. Сопоставьте эти две концепции, и вы поймете основу противоречий современной эпохи. Как можно мобилизовать страну? Путем объединения, консолидации, путем поддерживания всеми уважаемыми членами общества идеологии, потому что в конечном итоге вся эта модель направлена на повышение благосостояния граждан своей страны. Это благие цели. И каждый гражданин эти цели должен поддерживать. И местная элита на региональном уровне должна принимать их и руководствоваться ими.

Но омская региональная элита, похоже, живет другими целями, где господствуют эгоизм и узкокорыстные групповые интересы, склоки, дрязги, бесконечные войны за «бабушкино», то бишь полежаевское наследие - оставшиеся еще вне досягаемости местных группировок ресурсы (это, прежде всего, земля, это бюджетный пирог в той или иной форме). Отсюда вывод. Почему вдруг разгорелась драка, удивительнейшая по своим противоречиям, гнусности, подлости, по проявлениям всех низменных качеств человека, в рамках выборов в местный Горсовет? Да потому что потерпела крах в целом модель управления областью и городом. Олицетворением этого краха являются два человека — бывший мэр Двораковский и пока еще нынешний губернатор Назаров. До 2012 года регионом правил, именно правил, Леонид Константинович Полежаев, человек эгоцентричный, авторитарный, но способный создать модель жесткого властного доминирования в регионе, где он, по сути, действительно был верховной властью, а остальные были в той или иной форме приводными ремнями и шестеренками, в том числе и представители федеральных структур. Мы не будем говорить о результативности модели, которую демонстрировал Полежаев. Но у него были шансы иметь высокоэффективную степень управления экономикой, прежде всего. Правда, он их не использовал. Замечу, что политическую конструкцию, которую практиковал бывший губернатор, я считаю вполне полезной. Единый центр власти, стройная система вертикального интегрированного управления, практически полное отсутствие самостоятельных клановых сообществ. Регион управлялся сильной рукой, без сантиментов и, в принципе, ощущалась некая стабильность. Подчеркну — политическая стабильность, чего нельзя сказать об экономике. В области экономической модели Полежаев оказался откровенно слабым руководителем. Но шансы стать высокоэффективным и в данной сфере у него были — если бы он сделал верную ставку. Его ахиллесова пята — крайний эгоцентризм, капризность, избалованность, отсутствие способности к равноправному партнерству, что, собственно, и погубило его как экономического стратега. К примеру, я неоднократно предлагал ему союз, но он отвечал мне презрительным молчанием. Причем я ему предлагал конкретику: направлял письма, предлагал концепции по более оптимальному управлению экономической системой региона. В ответ — молчание, бесконечные атаки со стороны силовых структур, надзорных органов, депутатских групп. То есть, по факту, попытка стереть с лица земли наш проект как не вписывающийся в эгоистическое восприятие Леонида Константиновича Полежаева —глобального сатрапа на территории Омской области. В конечном итоге в глазах Москвы модель хорошего политика, но плохого экономиста была признана устаревшей, несовременной, не отвечающей современным реалиям, сегодняшним задачам. И в силу этих причин его полномочия не продлили. Мне бесконечно жаль нереализованных возможностей союза с этим так до конца и не раскрывшим свой потенциал лидером.

Крах омской модели управления

Теперь коснемся сегодняшних реалий. Не хочу никого обидеть — это чисто «медицинское», научное, аналитическое восприятие. Я профессиональный управленец, более 30 лет занимаюсь управленческой деятельностью. Я получил качественное образование, одно из лучших и необычных даже во время советской эпохи. Мы очень тщательно изучали психологию управления, основы администрирования организационных процессов. Нам обеспечили глобальную, фундаментальную подготовку по оптимизационным моделям, теории вероятностей, математической статистике, линейному программированию. Нам привили методы предварительного научного анализа и применения способа алгоритмической системы преодоления организационных проблем, которые встречаются на пути руководителя любого проекта. Для меня психология — это прикладная наука. Разбираться в людях — основа профессии любого управляющего, неважно кто это — бригадир либо губернатор. Исходя из этих позиций, из своего опыта, могу сказать — управленческая система, которая сформировалась после ухода Полежаева, весьма примитивна и убога, что на уровне города, что на уровне области. И я не даю личностные характеристики, а лишь анализирую сложившиеся организационные омские конструкции.

Что объединяет эти две модели, олицетворяемые с одной стороны Двораковским, с другой стороны Назаровым? Это братья-близнецы по факту, хотя они друг друга, скажем мягко, не очень любят. Первое — оба руководителя не являются лидерами в психофизиологическом смысле этого слова. У них нет природных талантов организатора и координатора человеческой деятельности. Далее — их предшествующий жизненный опыт не позволяет говорить о том, что они прошли школу лучших достижений управленческого искусства.

А ведь в Омске с его высокоразвитым в советское время ВПК были очень серьезные, выдающиеся индустриальные организаторы. У нас была прекрасная когорта талантливых руководителей. Строились, развивались колоссальные промышленные площадки, производившие высокотехнологичные, грандиозные по своей сложности изделия — космические аппараты, ракеты, самолеты, авиадвигатели, оборудование для подводных лодок. Фактически в Омске полноценно была сформирована производственная инфраструктура по изготовлению основного фундамента нашей ядерной триады – в воздухе, в море и на суше, которая и по сей день остается надежным щитом независимости нашей страны. Вы представляете, какое управленческое наследие мы получили? И как мы его реализуем?! А если сопоставить то, что имеем сегодня, и деяния наших предшественников в области управления регионом, того же первого секретаря Омского обкома КПСС Сергея Иосифовича Манякина? Сейчас же его именем бесстыдно прикрывают свою бездарность и серость некие личности с непомерно раздутыми амбициями через организацию самозваного так называемого общественного фонда.

В постсоветское время произошел чудовищный провал в управленческой культуре в сфере кадровой селекции. Был осуществлен выбор худших из худших. Но если по Двораковскому понятно: это был выбор Полежаева — ему, уставшему от бесконечных войн с кланами, которые оседлали городское хозяйство, нужен был человек, который гарантированно не стал бы родоначальником нового клана. И он нашел такого человека. Вячеслав Викторович им действительно не стал, потому что по природе своей не был лидером.

По нынешнему губернатору похожая картина. Виктор Иванович Назаров, при всех своих замечательных душевных качествах (он действительно добрый, неагрессивный, избегает противоречий, бесконфликтный), не обладает основным качеством успешного управленца — умением разбираться в людях. Быть интеллектуально выше своих противников, уметь концентрироваться и навязывать свою волю, когда это нужно, уметь мобилизовать и идеологически объединить свою команду и жителей региона общностью стратегических целей по развитию подведомственного региона. Есть ли это у Виктора Ивановича? По-моему, уже всем очевидно, что трагедия Двораковского и Назарова заключается в их неумении стать реальными стратегами развития территорий.

Упущенные возможности

Я искренне считаю, что и Двораковский, и Назаров могли бы быть эффективными руководителями, но для этого нужно было бы переформатировать их команды. А что произошло на самом деле? На авансцену ворвалась группировка высокопоставленных бывших силовых генералов. Назовем их «группой товарищей», я не буду называть их кланом, дабы не обижать. Вот эта группа товарищей по факту и взяла власть в нашем регионе. В самом этом факте изначально я ничего плохого не вижу. Более того, одному из них, Бондареву Игорю Сергеевичу я предлагал сотрудничество, как в свое время предлагал и Полежаеву. Как ни странно, реакция была абсолютно одинаковая — презрительное молчание и после этого абсолютное отсутствие какой-либо возможности встретиться. Я в принципе не могу попасть на прием к первому заместителю губернатора Бондареву уже полтора года. Очевидно, я в глазах руководителя, отвечающего за развитие промышленности Омской области, не представляю интереса, потому что являюсь слишком мелкой либо патологической фигурой, который использует в бизнесе модель, неприемлемую с эгоцентрической точки зрения силовика.

Это, разумеется, не значит, что именно так думаем мы. Мы-то как раз видим свою задачу в экспансии на международных рынках и с гордостью несем флаг Российской Федерации во все уголки Земли. И словосочетание «Омск Карбон Групп» знают уже на всех континентах. Причем как символ высокотехнологичного преимущества и успешной управленческой модели, рожденной на омской земле. Поэтому кто-то из нас неправ.

Возвращаюсь к управленческой модели, сложившейся на сегодня в омском регионе. Возможно, и в ней ничего плохого бы и не было, если бы данная группа товарищей взялась бы в хорошем смысле слова опекать, координировать и подстраховывать деятельность Двораковского как мэра и Назарова как губернатора. Ибо чисто теоретически можно было бы построить модель, где определенные недостатки первых лиц, которые есть у каждого человека, могли быть компенсированы и нейтрализованы специально подобранной командой.

Я вспоминаю свою поездку в 2013 году в Академгородок по приглашению доктора физико-математических наук, академика РАН, председателя Сибирского отделения РАН Асеева Александра Леонидовича. Мы с губернатором Назаровым и членом-корреспондентом РАН Владимиром Александровичем Лихолобовым приехали в Новосибирск, где Виктор Иванович провел очередное заседание Сибирского соглашения, на тот момент он председательствовал. Затем была удивительная поездка в Академгородок, где нас принимал академик РАН Александр Асеев, и было проведено глобальное совещание, которое вел Виктор Назаров, а затем был дан обед, после которого мы еще посетили ряд институтов и научных учреждений Сибирского отделения РАН. Среди них был, к примеру, Институт ядерной физики, сотрудники которого на наших глазах комплектовали тот самый ядерный коллайдер, который сейчас работает в Швейцарии. На встрече присутствовали не менее тридцати руководителей научных учреждений, можно сказать, что это был цвет российской науки, высокотехнологичной промышленности. Это был блестящий визит! Причем я совершенно случайно оказался в этой компании. Ко мне пришел Лихолобов и попросил: «Ты иди, скажи, пожалуйста, губернатору о необходимости нашего участия в этом визите. Потому что это все-таки встреча с научной элитой и в одиночку эти вещи не делаются, нужна поддержка». И губернатор, надо ему должное отдать, любезно дал согласие. И, вы знаете, у меня с этой поездки остались очень хорошие впечатления о том Назарове. Он человек открытый, и он мне прямым текстом сказал: «Я тут некоторые вещи не очень хорошо понимаю, я вижу, что вы с Лихолобовым лучше адаптированы, если что, дайте мне сигнал, когда нужно вмешаться, до этого я буду молчать, говорите вы». И вот мы сели за стол переговоров: по одну сторону мы втроем, по другую — академик Асеев, выдающийся научный организатор, можно сказать, столп нашей интеллектуальной элиты, и тридцать замечательных научных руководителей, — и это была очень приятная и плодотворная встреча. Во-первых, мы чувствовали себя на равных, во-вторых, не было никакого интеллектуального превосходства той или иной стороны. Мы продемонстрировали удивительную гармонию, прежде всего со стороны Омской области. Понятно, что во многом это благодаря интеллектуальному уровню, опыту и профессиональной подготовке Владимира Лихолобова, но не менее важным фактором было и удивительная командная слаженность, гармоничное тактичное участие, искренне это говорю, и высокое интеллектуальное вовлечение Виктора Ивановича Назарова.

Мы обсуждали будущее России с точки зрения развития технологических платформ, научно-технического прогресса, судьбы человеческой цивилизации, космоса, Бога, ядерной физики, химических технологий, перспектив положения нашей страны на международной арене, экономического соревнования между государствами, роли тех или иных отраслей в развитии технологического потенциала России… И, знаете, что интересно: после той встречи Асеев, как мне потом рассказал Лихолобов, сказал: «Никогда не видел такого прогрессивного губернатора! Это новое поколение управленцев! Выдающиеся знания, превосходные аналитические способности, нестандартная оценка событий».

Потому что это была командная игра с нашей стороны, консолидирующая позиция, где Виктор Иванович был, безусловно авторитетным руководителем делегации. И все лавры, конечно, по справедливости достались ему как организатору этой поездки. И Асеев не вспомнил обо мне, как об отдельной личности, которая бы на него произвела какое-либо неизгладимое впечатление. И не вспомнил о Лихолобове. Он воспринял нас как единую монолитную команду — высокоэффективную, умную, интеллектуальную, энергичную. И все лавры абсолютно правильно достались Назарову, потому что он был олицетворением этой команды, он был её лицом, её истинным лидером. Вот какую модель мы упустили по управлению регионом, которую Виктор Иванович мог бы реализовать.

Я не говорю о своем личном участии. Да, я уже чувствую голоса «Каплунат жалуется на судьбу, Назаров его не взял в свои подручные». Как говорится, каждый понимает в меру своей испорченности. Я всего лишь на конкретном примере показал, что теоретически такая модель могла бы быть, и она вполне реалистична. И дело здесь не в конкретных фамилиях, а в уровне и мотивации людей, которые окружают первое лицо региона.

Но группа товарищей посчитала, что Виктор Иванович нуждается в исключительно силовой опеке. Как, впрочем, и Вячеслав Викторович. Кто-то из окружения Назарова этого не хотел (например, Гамбург Ю. В.) — «Ну, тогда мы его посадим!» — был ответ. «Ну, еще попересажаем некоторых министров, товарищей по бизнесу. Изолируем также Виктора Ивановича от тлетворного влияния Каплуната…». Конкретно в моем случае это делалось путем обыкновенных примитивных наговоров (могу предположить, что не только в моем). В психологии этот метод называется манипулятивное управление сознанием на основе ложной информационной матрицы.

И Виктор Иванович остался, как и Вячеслав Викторович, в трагическом одиночестве. Не будучи лидерами по своей сути, они поддались этому изоляционистскому влиянию, не смогли создать свою управленческую модель хотя бы на таком уровне, как это сделал их предшественник Полежаев. Они стали всего лишь пассивными участниками чужой концепции, реализованной группой товарищей на территории Омской области. И опять я не буду говорить, что это однозначно плохо. Над мэром и губернатором по факту доминировал институт регентства — да, есть и такая модель управления, но при этом регент должен был взять на себя истинную функцию реального управления какими-то очень важными секторами в Омской области и городе. Например, это могло бы произойти при формировании облправительства, где могла появиться фигура так называемого премьер-министра. Либо, если применительно к городу, это могла быть сильная фигура какого-либо вице-мэра с соответствующим аппаратом — эффективным и организационно сильным. Но и этого сделано не было.

Группа товарищей погрязла в так называемой внутриэлитной борьбе, потому что продемонстрировала удивительно примитивный принцип кукушонка, подброшенного в гнездо зяблика. Тотальная неспособность к партнерским взаимоотношениям, абсолютная нетерпимость к любой независимой экономической и политической позиции, ставка на компроматную форму психологической зависимости как основу административного управления. Не буду говорить о черной кассе — она должна быть по определению в такой модели. Это была ставка на пороки личности, а не на её достоинства. И, как следствие, атрофия нормальной, системной кадровой политики через деградацию ее основных принципов и полное отсутствие какой-либо эффективности в целом ряде проектов. Ориентация не на результат, а на процесс. Демагогия, ложь, жестокость, тотальная агрессивность, реализация принципов «тот, кто на нас не похож, — враг». А если враг не сдается — его уничтожают. Поэтому, как следствие, — бесконечные агрессивные публичные кампании. Война компроматов, а также подрывная деятельность с использованием коррумпированных сотрудников правоохранительной системы против независимых экономических проектов, к коим я отношу и наш проект.

В результате что имеем? Значительную патологию институтов губернской и городской власти, выход на авансцену личностей авантюрного, демагогического, популистского, криминального склада характера. Бесконечные распри и дрязги между представителями элиты. Абсолютно деструктивная, вялая, деморализованная позиция городской и региональной власти с отсутствием единого центра принятия решений, отсутствием полноценной вертикали власти. Нарастание хаоса, групповщины, центров коллизий и борьбы, то есть всех элементов антиобщественного броуновского движения. Выясняется, что существующая модель, апологетами которой все-таки являются силовики, терпит сокрушительный крах. Фактически группа товарищей могла бы построить иную модель, ибо я обращался к Бондареву, как и к Полежаеву, и к Назарову. У всех были шансы — и у Полежаева, и у Назарова, и у Бондарева, и у Двораковского. Более того — отрицательную оценку этой модели, похоже, выдает уже и Москва. Фактически подмяв под себя город и область, группа товарищей обеспечила ускоренную деградацию управленческих институтов. И тем самым перепилила сук, на котором сама сидела.

Нужна смена караула

Возможно, надо делать смену караула. Это очевидно с позиций жителей Омска. С точки зрения управленческой науки это неотвратимо. Более того, наша местная элита не учла видоизменения концепции, которую реализует наш президент Владимир Владимирович Путин. Он президент всех россиян, со всеми их коллизиями и противоречиями. Я прекрасно понимаю и поддерживаю его сверхзадачу мобилизации российской нации, объединения её в единый кулак, ибо враждебное зарубежное окружение не даст нам шансов к развитию, если мы будем слабым государственным образованием. А для этого в регионах должны быть сильные, сплоченные, профессиональные, высокоинтеллектуальные команды, четко и эффективно управляющие экономикой наших провинций. И кадровые изменения, которые уже осуществлены в Администрации Президента, приход нового главы и его заместителя говорят именно об этом. Я высоко их оцениваю, так как знаю этих людей. Вернее так — мне понятен этот тип руководителя, я знаю их уровень подготовки, их высокий профессионализм. Это системные руководители выдающегося масштаба с научным мировоззрением, которые реализуют модели управления регионами в современном понимании, а не в кланово-феодальных аспектах. И возникло очень серьезное противоречие между той моделью, которую реализовала омская группа товарищей, и стратегией Администрации Президента. Полагаю, что-то надо делать. И в такой ситуации уже нет надежды на наших славных руководителей Двораковского и Назарова, один из которых уже бывший. Нужны профессионалы другого уровня. Их иногда называют технократами. Это узкая терминология — говорю вам как управленец. Нужны просто достойные люди с соответствующей подготовкой, прошедшие очень серьезное, глубинное тестирование, имеющие профессиональные знания, организационные таланты, волевые качества, конструктивно-генерирующий психотип личности, без компроматного прошлого, не поддающиеся манипулятивным психологическим технологиям силовиков, умеющие консолидировать общество, ориентированные на достижение высот экономического, социального и духовного благоденствия. Все это и является основой политики нашего президента на ближайшее десятилетие, как минимум.