Омская область теряет миллиарды из-за варварской нелегальной вырубки лесов

16 октября в Омске прошла пресс-конференция, посвященная решению актуальных экологических проблем региона, в первую очередь — в сфере лесозащиты. «ВОмске» транслировал ее в прямом эфире, на той же странице сейчас доступна видеозапись. Учитывая долгосрочную актуальность темы, мы решили вернуться к ней еще раз и теперь предлагаем читателям, привыкшим к текстовому формату, репортаж в виде максимально полной стенограммы этого насыщенного мероприятия.

* * *

1

Ведущий обозначает основную тему пресс-конференции — о нарушениях экологического законодательства в Омской области — и представляет основных спикеров:

• Владимир Гутенев, депутат Госдумы, координатор центра общественного мониторинга ОНФ по проблемам экологии и защиты леса;
• Владимир Компанейщиков, заместитель председателя правительства Омской области;
• Людмила Жукова, сопредседатель регионального штаба ОНФ;
• Игорь Новошинский, координатор рабочей группы ЦОМ ОНФ в Омской области.

Владимир Гутенев:

— К сожалению, во многих субъектах лесопарковые пояса, или зеленые щиты, как их называют в народе, так и не созданы, хотя по инициативе ОНФ был недавно даже принят специальный закон об этом. Чтобы создать зеленый щит, нужна общественная инициатива. Активисты ОНФ обращались к предыдущему губернатору, чтобы сменить статус территорий. Зеленый пояс не может быть фрагментарным — это должно быть комплексное решение, где леса представляют собой не разрозненные оазисы, а единую систему... Мы сегодня проверяли эффективность использования бюджетных средств. Мы ожидали увидеть пяти-семилетние зеленые деревья, а увидели пожухлые сосны, формально выполненное лесовосстановление, которое, кроме ущерба бюджету, ничего жителям области не принесло. Эта территория должна была получить статус особо охраняемой и позволить омичам и их детям дышать чистым воздухом. Ничего этого нет, зато есть застройка, варварски срезанные плодородный слой почвы: это еще один вид антиэкологичного бизнеса, наряду с незаконными рубками, которых в Омской области много... Активисты сигнализируют об этом. И это говорит, что Омская область не просто промышленная столица Сибири, но и имеет уникальный человеческий капитал — это потенциал неравнодушия, готовность противодействовать беззаконию, коррупции.

Людмила Жукова:

— Мы выезжали и в зону Красноярки, и в район Усть-Заостровки. Огромные участки, в несколько футбольных полей, где вырублен лес подчистую — после низовых пожаров, которые ежегодно происходят весной. Это наша уникальная рекреационная зона. У всех этих пожаров причина — человеческий фактор. Кому это выгодно? После каждого из таких пожаров — сплошные санитарные рубки. Надо этот беспредел прекращать. Заниматься должны этим специалисты. Но у нас нет взаимопонимания с управлением лесов.

Владимир Гутенев:

— Основная проблема в том, что ОНФ — это общественная организация, которая должна привлекать внимание, если нужно — обращая внимание президента. И у нас уже есть такой опыт, когда после обращений общественников президент перенес вступление в силу 458-го закона об обращении с отходами. Это, кстати, еще одна серьезная проблема для Омской области. Мы столкнулись с тем, что в большинстве регионов не поменялись схемы, сохранилась ужасная ситуация, когда нет раздельного сбора мусора, нет сортировки, нет перерабатывающих мощностей, а все это просто трамбуется и оставляется для решения следующими поколениями, — при этом «мусорный тариф» для граждан вырос чуть ли не на порядок — с 45-50 рублей за кубометр бытовых отходов он вырастал до 500-600 рублей! Президент нас услышал и перенес срок вступления в силу закона на полтора года. Мы развернули мощный проект «Генеральная уборка», в котором можно найти место и Омской области, центральным ядром в котором является интерактивная карта свалок. Из 14 тысяч выявленных по стране свалок около пяти тысяч уже рекультивировано! По числу выявленных свалок Омская область находится на 64-м месте: здесь всего выявлено 79 свалок. У регионов-лидеров — по 500-600. Разумеется, в реальности их намного больше. По эффективности Омская область — на 59-м месте, в ней лишь 25% свалок удалось рекультивировать. Это неплохой показатель, но территориальная схема управления отходами в регионе получила отрицательную оценку экспертов, над ней надо продолжать работать и корректировать...

А вырубки, о которых говорила Людмила, они ведь не санитарные, а псевдосантарные, так как избыточная вырубка составляет несколько тысяч деревьев. В результате десятки и сотни миллионов рублей идут мимо бюджета — и федерального, и регионального. И несколько десятков миллионов рублей, которые получает бюджет от лесопромышленного комплекса в Омской области, абсолютно не соответствует его потенциалу... Активисты на одном из выделов обнаружили, что «переруб» составляет 960 деревьев! Причем, по документам это больные ели, а активисты фиксируют, что вырублены здоровые сосны. Проверки же правоохранительных органов фиксируют совсем другие цифры, то есть, нежелание видеть проблему. Мы видим, что ситуация не стихийно плохая, а складывалась на протяжении долгих лет, когда надзорные органы не замечают нарушений, правоохранительные органы, похоже, тоже ангажированы...

На экране демонстрируется ролик о варварских рубках на севере Омской области с закадровым комментарием:

«Почти все вырубки санкционированы Главным управлением лесного хозяйства, но они плохо контролируют ситуацию. Большинство вырубок — санитарные, под предлогом заражения леса вредителями или после пожаров. Но есть свидетельства, что сами эти пожары и устраивают те, кто заинтересован в освоении участков. Такое не может происходить без ведома чиновников... Незаконные вырубки, похоже, никого не волнуют, а легальных вырубщиков проверяют, но тоже будто с закрытыми глазами. Активисты-лесозащитники уверены, что чиновников «просто покупают». Потери для бюджета исчисляются миллиардами рублей, а ущерб для экологии нельзя посчитать даже примерно...»

Людмила Жукова:

— Санитарные рубки в этом районе были назначены еще в 2015 году. Новосибирские специалисты тогда сделали заключение, что здесь в таком объеме нельзя эту вырубку вести. Да, есть некоторое количество больных елей, но болезни елей на сосну не переходят. Наши чиновники сделали вид, что выполнили рекомендации, и эти участки из аренды изъяли. Но в 2016 году управление лесами спокойно разрешает эти рубки.

Владимир Компанейщиков:

— Одна из важнейших проблем, которая тут возникает, связана с тем, что между жителями Омской области с активной гражданской позицией и органами власти нет адекватного диалога. Это, с одной стороны, проблема неклиентоориентированности наших чиновников, извините за это слово. Вполне возможно, что общественники не являются глубокими экспертами в той или иной предметной области, они на это и не претендуют. Но когда чиновники говорят, что мы лучше разбираемся, поэтому ваше мнение мы воспринимать не хотим, — это то самое чванство и производные от него, в том числе способное содержать и признаки коррупции. Если звезды зажигают, значит, это кому-нибудь нужно. Если эта тема не стала поводом для объединения сил. Чиновники говорят, что не хватает лесничих — нужно в разы больше людей, которые бы занимались контролем за лесами. Но ведь цель притягивает средства. Если поставить цель — прекратить все то безобразие, о котором говорят общественники, то, наверное, его можно прекратить.

Я сам недавно общался с коллегами из правоохранительных органов, знаю, что они выработали очень жесткие меры по выявлению не лесорубов-стрелочников, а организаторов и хозяев этого незаконного бизнеса. Эти меры выработаны, и, я уверен, что они будут реализованы. Позиция общественников тут замкнет очень много вещей, которые помогут навести порядок в этой сфере. Тут ведь вопрос не только в экологии — это огромный бизнес, огромные деньги, которые выводятся по каким-то схемам, используются для коррумпирования отдельных чиновников. Это тот спрут, который в нашем регионе, вполне возможно, пустил глубокие корни.

Моя позиция состоит в том, что мы можем спорить с представителями ОНФ и другими общественниками, но мы должны разобраться, а потом вместе эти проблемы решать. Если такой подход будет в любом органе власти любого уровня, значит, будет что-то меняться, будет какое-то движение. Пока же, я соглашусь, есть проблема, которая многие годы не решается. И, видимо, как сказал Александр Леонидович (Бурков — прим. «ВОмске») после сегодняшнего совещания, последует и кадровое решение. Думаю, при поддержке общественников мы тут порядок наведем. Позиция нашего внутриполитического блока исходит из того, что любая конструктивная гражданская позиция, даже если она критична по отношению к власти, должна быть поддержана. Потому что только так мы сможем навести порядок.

Людмила Жукова:

— Пока мы будем разбираться, леса не останется. Ведь пилят уже непосредственно вблизи поселений. Я часто езжу по трассе Омск–Тара и вижу, что нет ни одного поста, где останавливают машины, — зеленый свет фурам, груженым лесом. Особенно ночью они идут одна за одной. Сотни фур. Я омичка, мне жалко, что такие деньги идут мимо бюджета Омской области. Сколько мы можем еще кормить недобросовестных чиновников? Леса уже не осталось! В Усть-Таре, пока мы здесь сидим, выпиливают прекрасный бор. Я обращаюсь к следственному комитету: давайте остановим эти вырубки, пока разбираемся. Это территория, которая должна быть природоохранной зоной.

Владимир Гутенев:

— У меня резануло слух, когда я услышал, что профессионалы не прислушиваются к мнению общественности. Я хочу сказать, что среди активистов ОНФ огромное число профессионалов, а среди чиновников, наоборот, очень много временщиков, которые, не обладая базовым образованием, работают в этой сфере... Что касается стрелочников: это и не лесорубы, и это и не арендаторы, которые занимаются бизнесом, потому что десятки, сотни и тысячи фур невозможно вывозить без попустительства тех или иных чиновников. Или без их заинтересованности. Есть люди, которые вовлечены в незаконный бизнес. Есть те, кто не находят в себе сил это замечать, оценивая, какими рисками сопровождается такая активность... К сожалению, активисты в Омской области сталкиваются с серьезным давлением. Те представители правоохранительных органов, которые не понимают, что эта ситуация приобрела федеральную огласку и продолжают вести себя неспешно и вальяжно, — они, на мой взгляд, просто не понимают текущий момент. Мы будем сигнализировать президенту обо всех случаях оказания давления на активистов, а местные правоохранительные органы недостаточно активно встают на их защиту. Мы пишем запросы в Следственный комитет, берем это на контроль. Я обращаюсь к тем, кто пока позволяет себе не замечать нарушения, менять свое отношение, потому что мы должны не просто избавляться от нерадивых чиновников, а наказывать их. Иначе на смену одним временщикам будут приходить другие конформисты. Нарушители закона должны нести суровое наказание, иначе мы утратим доверие народа.

Обсуждают подробности истории с поджогами здания и бани Людмилы Жуковой. Она уверяет, что системность пожаров однозначно вызвана ее активной общественной позицией: «Были угрозы и до пожаров, и продолжают пытаться меня запугивать, предлагали и дружбу, и многое что предлагали... Мне больно об этом говорить, я их уже даже простила».

Игорь Новошинский:

— Эта вся ситуация в Омской области складывалась десятилетиями. Во времена СССР север Омской области был одной из основных мест заготовки древесины. Только один Тарский район давал ежегодно более 1 млн кубометров. Общий объем заготовки в Омской области составлял около 6,5 млн кубометров древесины. Муромцевский, Седельниковский, Тарский, Тевризский, Усть-Ишиский районы. Развал СССР привел к тому, что заготовка древесины перешла из леспромхозов в коммерческие структуры. Ей занимаются различные индивидуальные предприниматели и юрлица. По официальным данным, сейчас общий объем легальной заготовки древисины оценивается в 200-250 тыс. кубометров. По нашим оценкам, фактический объем — в десятки раз выше.

Заготовка древесины — трудоемкий процесс, основная статья затрат — создание транспортной инфраструктуры и уборка делян после вырубки. Это от 50% до 70% затрат. Но мы прекрасно видим, в том числе в ролике, который был показан, что в реальности порубочные остатки не удаляются, а дороги уничтожаются. Все это способствует засорению лесов и создает угрозу перехода пожаров из низовых в верховые. Мы опасаемся, что уже весной 2018 года ситуация может просто взорваться. Уже в этом году весной, только за одну ночь в одном месте Тарского района, рядом с деревней Бобровкой, выгорело 16 кв. км соснового бора. Правоохранители подтвердили, что это был умышленный поджог с нескольких мест. Это зафиксировано документально. Мы боимся, что это может повториться ближайшей весной и даже в большем масштабе... И речь идет не о неких отдельных нарушителях, жителях сел, которые по ночам вырубают по несколько деревьев, — это вырубки, которые осуществляются в промышленных масштабах и, очевидно, при содействии недобросовестных чиновников. Причем, вырубка осуществляется варварским способом: из поваленных стволов вырезаются только лучшие куски, а остальное бросается на месте и превращается в завалы. При этом почти все эти действия совершаются открыто. Но представители лесного хозяйства и лесничеств присутствуют почему-то только при отводе делян, а при их закрытии отсутствуют... Да, людей не хватает, но например, мы сегодня видели, как в Усть-Заостровке, в 800 метрах от лесничества уничтожаются посадки и вывозится плодородный слой!

Наталья Граф, "Российская газета":

— Уникальный Екатерининский бор благодаря усилиям общественников может наконец получить статус особо охраняемой природной территории, готовятся общественные слушание. Но сейчас руководители лесного хозяйства опять противодействуют и даже пытаются натравливать население на активистов-лесозащитников, из-за которых якобы люди могут остаться без дров.

Сергей Максимов, и.о. начальника Главного управления лесного хозяйства Омской области:

— Да, если там будет ООПТ, возникает ряд проблем, в том числе по заготовке дров местным населением, а также по охране этого участка, по пожарной безопасности, по госконтролю. Мы не против, но ряд вопросов остается.

Людмила Жукова:

— Население же топит березой, а защищаем мы хвойные. ООПТ — это хвойный бор, а никак не березовые. Конкретно по Екатерининскому бору — там был сход граждан, на котором большинством голосов принято считать охраняемой пятикилометровую зону вокруг поселения, хотя я предлагала всего лишь двухкилометровую! Сами жители заинтересованы в этом! Человек, заготавливающий дрова, он может и за пять километров уехать.

Владимир Гутенев (обращаясь к Максимову):

— У вас есть понимание того, чей авторитет вы пытаетесь подорвать? Это ведь идет деструктив по отношению к ОНФ, лидером которого является наш президент Владимир Владимирович Путин. Он считает, что ОНФ проводит важную работу. Я так понимаю, что ваше профессиональное мнение расходится с мнением президента. Но я просто очень хорошо знаю Александра Буркова — мы с ним в одной команде кадрового резерва работали, — и я думаю, что вряд ли его, человека, которого президент наделил таким высоким доверием, такая позиция может устроить. Мне кажется, что подрывать в кулуарных разговорах с жителями деревень ту принципиальную работу, которую проводит ОНФ по заданию президента, — это не совсем правильно.

Игорь Новошинский:

— К сожалению, мы более трех лет только добивались возвращения статуса лишь нескольким лесных участкам. И несмотря на все усилия, вопрос еще далек от окончательного решения.

Владимир Лифантьев:

— На один легально вырубленный кубометр леса приходится не меньше 3-4 нелегальных. Но ведь из Тары идет не так много дорог. Где во всей этой истории ГАИ?

Владимир Компанейщиков:

— Я не вправе комментировать работу ГИБДД и федеральных органов, не буду переходить границы компетенции. Но я знаю, что то, что сегодня прозвучало на совещании у врио губернатора, я знаю, что это решение вырабатывалось давно, и этот вопрос будет решен. Там достаточно две дороги перекрыть — и мы будем знать точно, кто, когда, в каких объемах вывозит лес, кому принадлежат лесовозы. И вся эта ситуация станет довольно быстро предметом деятельности правоохранительных структур. У наших правоохранительных органов тоже есть проблемы с численностью. Достаточно проехать по трассам в области, да и в городе, легко увидеть, что сотрудников ГИБДД стало меньше, чем хотелось бы, с точки зрения обеспечения безопасности движения. Но решения приняты, они очень конкретные, и, уверен, они будут доведены до конца...

Я против того, чтобы огульно кого-то обвинять, пока не вступило в законную силу решение суда, но мы понимаем, что дыма без огня не бывает, поэтому серьезные меры будут приниматься. Но главное — понимать, что пока есть экономическая целесообразность заниматься тем, чем занимаются, мы можем хоть десять человек на один квадратный метр поставить, которые еще и друг друга будут контролировать, но толку от этого не будет. Надо бить по сбыту, потому что как только не будет возможности вывезти и продать нелегально вырубленный лес в тот же Казахстан и в Китай, то таких вещей станет сильно меньше. Думаю, порядок здесь можно навести. А поставить посты можно, мы это обсуждали, и силами нашего казачества, Сибирского казачьего войска. Мы ориентируем глав районов на оказание в этом поддержки — чтобы эти посты могли работать в режиме 24/7/365. Вывозить ведь начнут, когда подмерзнет. Надо в этот период, до весны, отстоять, проконтролировать от и до — и мы очень серьезно сможем продвинуться в поиске тех, кто на этом зарабатывает те миллиарды, о которых говорилось.

Игорь Новошинский:

— А вы допускаете, что и главы районов, и казаки могут тоже оказаться втянутыми в эту коррупционную схему?

Владимир Компанейщиков:

— Да, мы все понимаем. Например, в истории с поджогом усадьбы пришлось вывести расследование с районного на уровень регионального УМВД и Следственного комитета по Омской области. Я уверяю вас, никто тут играться не намерен, это то, что я вынес из личных коммуникаций с руководителями соответствующих органов. Разберутся и накажут. Точно знаю, что работа идет. Виновные, так сказать, буду. Ну а заказчики — тоже, думаю, что найдут.

Игорь Новошинский:

— Вопрос о застройке в районе Усть-Заостровки, прямо на территории лесничества. Вокруг базы отдыха МЧС «Пламя» на землях лесного фонда уже активно ведется строительство. Мы, конечно, будем с этим разбираться. Мы пока не можем говорить, что там прямые нарушения, пока не проработаем всю ситуацию.

Евгения Демина из «Вашего Ореола» просит прокомментировать ситуацию с участком рядом с Мурлинкой:

— В природоохранной зоне был построен дом отдыха, этот участок изъяли, но тут же объявили конкурс на этот участок земли, который выиграла... жена предпринимателя. В чем логика управления лесного хозяйства? Я тут подозреваю коррупционную составляющую.

Ольга Шарапова, зам. начальника главного управления лесного хозяйства:

— Да, там все было оформлено, но немножко неправильно. После выявления есть решение о сносе домов. Но это не имеет никакого отношения к последующей аренде участка. Аукцион проводится открытый — там мог быть любой желающий, но так получилось, что выиграла его супруга. Участки формируются, и, если не противоречит законодательству, по заявлениям. Никто специально для конкретного человека ничего не делает. Кроме того, в обязанности лесопользователю внесено требование обследовать на предмет наличия археологического памятника. Если подтвердится это, будет осуществлять только разрешенную деятельность на территории с таким статусом. Пока, к сожалению, этой информации нет. Но мы работаем в плотном сотрудничестве с министерством культуры. Если минкульт даже говорит о возможном наличии археологических объектов, мы сразу прописываем лесопользователям обязанность провести исследования.

Ирина Краевская, газета «Четверг»:

— Звонят из Тарского района, в Нагорном. Говорят о следах незаконной массовой вырубки. В полицию обращаться боятся.

Игорь Новошинский:

— Почему-то на наше приглашение не откликнулись представители правоохранительных органов, кроме Следственного комитета?

Предложение из зала:

— В Иркутской области в качестве эксперимента запретили санитарные рубки. В результате количество пожаров за один год сразу сократилось в 70 раз! Предлагаю и в Омской области в порядке эксперимента ввести запрет на санитарные рубки в Усть-Заостровке, в Красноярке и в Чернолучье, чтобы сберечь зеленые.

Владимир Компанейщиков:

— Принимается. Тут мои коллеги присутствуют. Я, думаю, они услышали и до следующего понедельника отработают и врио губернатора представят.

Николай Горнов (задает вопрос Гутеневу):

— Все назначали временного губернатора в Омскую область, и в том списке кандидатов была и ваша фамилия. Вы в курсе, можете прокомментировать?

Владимир Гутенев:

— Я думаю, этот курьез был вызван тем, что я как координатор проекта по экологическому мониторингу очень активно интересовался ситуацией, которая сложилась в результате давления на наших активистов. Может быть, поэтому фантазии каких-то журналистов подсказали такую траекторию. Думаю, она не имела никакого отношения к моим реальным задачам — у меня несколько иной блок задач, которые я выполняю, в том числе в рамках ОНФ.

Но мне хотелось бы обратить внимание на то, что диалог, который только что был с представителями органов, призванных заниматься охраной природы, охраной леса, говорит о том. что такая позиция, как классик говорил — по сути она издевательская, хотя по форме, вроде бы, есть какая-то логика, ссылка на какие-то аргументы. Похоже, нет понимания у людей, что ситуация поменялась. Когда мы впервые приехали в Иркутскую область, тоже многие не верили, что ситуация может измениться. Но первая же встреча, после которой включились и СК РФ, и Генпрокуратура, завершилась через неделю возбуждением 19 уголовных дел, 21 задержанным. Ситуация сильно изменилась.

Но основное, как мне кажется, даже не репрессивный метод. Главное — дорожить тем доверием, которое есть к президенту, которое президент транслировал на ОНФ, и доверием граждан, которые этим институтам доверяют. Когда они слышат отговорки, а ведь это просто попытка скрыться за формальными положениями, понимая, что так в жизни поступать нельзя. Не должно быть позиции временщика. Невозможно жить в парадигме, что твои дети будут где-то учиться, что им за рубежом будет лучше, что можно накопить в офшорных зонах какие-то капиталы и будет великое счастье... Да не будет этого счастья! Уже сейчас начнется стрижка тех баранов за рубежом, которые вывезли народное достояние и в большом ужасе предполагают, как им это сохранить. Мне кажется, что позиция нового руководства, выразившаяся в том, что наряду с другими важным вопросами — ветхого жилья, подготовки к зиме, социальными вопросами и т.д., — врио провел в первые же дни очень важное совещание, которое касается экологических вопросов. И это не потому что Год экологии, а потому что именно грамотное лесопользование позволит Омской области получить дополнительные деньги. Поэтому я бы призвал перевернуть страницу, на которой есть и не очень красивые поступки, и начать писать новую страницу. Еще не поздно изменить ту парадигму, по которой, к сожалению, еще многие руководители двигаются. Должен быть постоянный диалог с активистами ОНФ. Необходимы системные меры, которые выбьют экономическую основу. И я очень прошу видеть в ОНФ ту опору, от которой можно оттолкнуться в решении проблем.

Светлана Дубченко, Омскинформ:

— Какова ваша позиция по поводу вырубок парков и деревьев в Омске? Мне не нравятся степные бури в городе.

Владимир Гутенев:

— Основная задача — это формирование зеленого щита. Это ведь не только леса и ландшафтные территории вокруг мегаполиса, это еще и сохранение, а иногда и восстановление и так называемых городских лесов. Мне кажется, что именно площадка Общественной палаты, с экспертами и представителями разных общественных организаций, при поддержке органов власти — это тот симбиоз, который должен решить данную проблему. И медийное сообщество должно внести свой вклад. Когда вы хорошо освещаете ситуацию, тогда исчезают тени. Изжить эти серые тени — основная задача. На других территориях это сделать удается. К сожалению, часто мы видим отсутствие и экономических стимулов, и адекватного наказания. У нас, как я говорю есть тень кнута и запах пряника — должны же быть реальный кнут для тех, кто нарушает закон. Должно быть взаимодействие общества, прессы и, я очень надеюсь на новую команду, которая объявила экологическую задачу приоритетной. Это должно помочь сделать Омск и Омскую область зоной развития — комфортной, зеленой и приятной для жизни. Я, думаю, мы справимся.