«Все понимали, что действия незаконны, но выбора не было»

Риту Фомину и Олега Илюшина, знакомых по лощеным фото в СМИ, узнать было трудно. Просто бабушка и дедушка, сидящие рядом на лавочке. Точнее, на скамье подсудимых. Правая сторона зала Первомайского суда, на которой расположились бывшие министры, казалась серой в тон хмурой погоде за окном: и чета Фоминых, и семья Илюшина — жена с дочерью — были в чем-то блеклом. Родные сидели за спинами подсудимых и вместе с главами своих семейств молча смотрели вперед, стараясь, очевидно, не замечать маячившей впереди клетки. Из правого угла веяло холодом.

1

Меня, щелкнувшую затвором фотоаппарата, они не заметили. Возмутилась Елена Мутьева, адвокат Олега Илюшина:

— Почему вы снимаете, не спрашивая разрешения уважаемых людей? Ну и что, что общественное место? Вам понравится, если вас снять в бане, тоже ведь общественное место?

Сразу стало ясно, что холод обманчив, потому что «угол» вспыхнул немедленно:

— Что мы им, — возмутилась жена Илюшина. — Делают что хотят!

— Мы теперь не уважаемые, мы теперь никто, — мрачно заметила Рита Францевна.

65-летняя экс-чиновница, с 2006-го года возглавлявшая региональное министерство финансов, уволилась в июле 2015-го. 60-летний Олег Илюшин, бывший министр транспорта Омской области подал в отставку еще раньше, в 2014-м. Причем сразу после торжественного поздравления работников отрасли, объясняя это необходимостью его оптимизации. Как позже выяснилось, оба стали фигурантами уголовного дела по незаконному финансированию НПО «Мостовик». По версии Следственного комитета России, в декабре 2013 года Илюшин незаконно распорядился выдать аванс «Мостовику», который был подрядчиком по строительству объездной дороги «Федоровка-Александровка», метрополитена и Красногорского гидроузла. Подрядчик стройматериалы не купил, работы не произвел, деньги не вернул. Также Илюшин помог «Омской топливной компании», проигравшей аукцион, все же получить государственный контракт — провел ряд манипуляций, успешно выдавив победителя-конкурента, «Сибирскую нерудную компанию», потерявшую на этом более 6,5 миллионов рублей. Кроме того, вместе с Ритой Фоминой, по материалам дела, они незаконно предоставили в 2014-м году гендиректору «Мостовика» Олегу Шишову 205 миллионов рублей под видом аванса по госконтракту на строительство метро, которые он на самом деле собирался использовать для перекредитования в коммерческом банке. Но «Райффазен» в перекредитовании отказал, и деньги в бюджет не вернулись. А метро — на месте, как и прежде.

Дело разбиралось долго, в нем набралось полсотни томов, которые судья Елена Штоколенко и пыталась изложить во время приговора. Читала она быстро, не поднимая глаз, изредка прихлебывая воду и с честью преодолевая «рычащие» и «шипящие». В первый день оглашения до конца так и не добралась, похоже было, что и второй не закончится логическим итогом. Гособвинение просило для Риты Фоминой четыре года условно, для Олега Илюшина - семь лет колонии. Но поскольку оба адвоката представили суду документы о болезнях своих подопечных, чувствовалось, что они надеются на мягкий приговор. Слушали они рассеянно, копаясь в своих телефонах, хотя стоя, как полагается слушать приговор, это делать не слишком удобно. Впрочем, подсудимым было все равно неудобнее. Илюшин с постепенно наливающимся краской лицом держался стойко, как солдат, все шесть часов оглашения вертя в руках старый потрепанный очечник. А бледная Фомина, явно похудевшая за время суда, так и не смогла найти себе удобного положения. Выпрямиться ей не удавалось, видимо, ноги держали плохо. Долго висеть, опираясь на стойку, тоже не получалось. Оба внимательно слушали бубнеж судьи, зачитывающей показания свидетелей:

— Все понимали, что действия незаконны, но выбора особого не было — Илюшин сказал, что всех уволит…

— Проект Красногорского гидроузла был слабый, недоработанный, требовал дополнительных работ, которые не оплачивались…

— Нужны были постоянные вливания, которых не было. «Мостовик» оплачивал работы из собственных средств…

— Илюшин потребовал найти способ перечислить «Мостовику» все федеральные средства до конца 2013-го, иначе будут вопросы из Москвы…

— Он сказал, что в торгах должна победить «Омская топливная компания», с которой никто не хотел работать: песок не соответствовал нормам…

— Заявку «Сибирская нерудная компания» заведомо не могла исполнить за три дня, ДРСУ, по указанию Илюшина, отказывались принимать у нее песок…

Адвокаты Елена Мутьева и Александр Желещиков первыми почувствовали неладное, начав тревожно переглядываться. В перерыве оба подскочили к своим подзащитным, кажется, еле дышащим от усталости. Похожий и лицом, и одеждой на Фомину супруг, бережно поддерживая под локоть, сводил ее глотнуть воздуха. Шестичасовое стояния за свободу продолжалось.

— Шишов сказал, что выпутывается из сложной ситуации, на одну ночь ему нужны 205 миллионов рублей….

— Эксперты оценили слова Фоминой, как желание помочь Шишову…

— Без нее Илюшин не смог бы оформить кредит…

Кажется, происходящее в самом деле стало напоминать баню — защитнику экс-министра финансов Александру Желещиков стало жарко — он ринулся открывать окно.

— Дефицитному бюджету Омской области нанесен ущерб на общую сумму 1,3 миллиардов рублей...

— Показания Назарова зачитаны не будут…

Виктор Назаров, улыбчивый наш экс-губернатор, умел, как выясняется, сажать не только деревья в хаотичном порядке на любом подходящем мероприятии. Подсудимые ждали его защиты, Илюшин надеялся, что высокопоставленный товарищ даст показания в его пользу, но вызванный на одно из заседаний губернатор так и не явился.

— Утверждения Илюшина, что он действовал по указанию Виктора Назарова, суд признает несостоятельными…

Ноги перестали держать и Елену Мутьеву, адвоката бывшего министра транспорта — она чуть было не опустилась на стул, вовремя остановленная возгласом судьи, казалось бы, ничего не замечающей вокруг:

— Кто присел? Кто присел во время приговора, я спрашиваю? — судья воззвала к совести публики сурово, но грамотно: в суде только присаживаются, сидят в колонии… Тем не менее вздрогнул весь правый угол. Старый футляр из-под очков Илюшина с неожиданном грохотом упал на пол. Он попытался слабо улыбнуться, сделал движение, чтобы наклониться… И не смог, испугавшись потерять равновесие.

Приговор прозвучал, как удар: Рите Фоминой назначено два года колонии общего режима, Олегу Илюшину - шесть лет. Про то, что обоим нельзя занимать государственные должности в течение двух с половиной лет, уже никто не слушал.

— Да что ж это такое? — Рита Францевна медленно осела на скамью. Муж склонился над ней, вытирая слезы. Свои.

— Это несправедливо, — отмахнулся от журналистов Илюшин, бросившись к жене и дочери.

Конвой приказал всем выйти из зала. Внутрь пропустили только дочь Фоминой, прибежавшую к концу заседания.

— Хоть бы ей тепло было, — бормотала она, протискиваясь между корреспондентами, столпившимися под дверью.

Приговор оказался неожиданно суровым даже для обвинения. По словам Дмитрия Казанника, прокурора отдела по надзору за процессуальной деятельностью органов следственного комитета прокуратуры Омской области, надо его внимательно изучить:

— Сложный приговор, трудно воспринять на слух. Важна ведь еще и мотивация. Оба подсудимых — очень немолодые и достаточно больные люди. Мы просили для Риты Францевны срок больший, но условный. По мере изучения, возможно, позиция обвинения изменится.

Адвокат Александр Желещиков, дождавшись, когда из зала под конвоем выведут Фомину в кокетливой шубке с совершенно опрокинутым лицом, пообещал, что подаст апелляцию.