Владимир Разумов: «Создание в Омске национального исследовательского университета – стратегическая задача нового руководства региона»

Сегодня Владимир Ильич делится с читателями мыслями на тему, почему необходимо остановить тотальную «утечку мозгов» и деградацию университетской системы в регионе, а также предлагает губернатору Александру Буркову свой вариант решения этой важнейшей проблемы.

- Скоро выборы Президента Российской Федерации. К сожалению, среди кандидатов на высший государственный пост, включая не зарегистрированного Алексея Навального, я не нахожу ни одного, кто был бы всерьез заинтересован состоянием и перспективами развития образования и науки в России. Итак, перефразируя слова Гегеля – какое общество, такое и образование…

Со времени тех публикаций, в которых я уже высказывал критические замечания по поводу состояния науки и образования в нашем регионе, ситуация изменилась. Ее развитие идет от плохого к худшему. Как мы помним, при президенте Медведеве начала выстраиваться пирамида российских вузов. В России есть два национальных университета – МГУ и СПбГУ, которые имеют особый статус, соответственно, особое финансирование и т.д. Второй уровень – федеральные университеты, третий – национально-исследовательские, четвертый – опорные, и пятый – все остальные. В этой «табели о рангах» среди омских вузов только один относится к четвертой категории. Это Омский государственный технический университет. Все остальные – вузы пятой категории и ниже. Данная пирамида вызвала совершенно естественный отток молодежи от периферийных вузов и городов в те города, где есть хотя бы вузы третьей категории. Например, в Новосибирск, Томск. Из города Омска и Омской области идет отток выпускников школ по результатам ЕГЭ, выпускников бакалавриата, а сейчас добавился еще один уровень – отток магистров, связанный с недавним резким сокращением мест в аспирантуру. Так, Омский государственный университет им. Ф. М. Достоевского в 2017 году получил на аспирантуру всего 6 мест, плюс 2 целевых, плюс 2 мы сформировали для университета. Для сравнения. В 2005 году только кафедра философии имела 12 бюджетных мест в аспирантуру. Не лучше ситуация в других вузах. Сама же аспирантура сегодня превратилась в третью ступень высшего образования и по факту готовит не научно-исследовательские кадры и работников высшей школы, а становится продолжением бакалавриата-магистратуры. То есть по факту полноценным образованием обладает человек, окончивший аспирантуру.

Второй важный негативный фактор, влияющий на отток молодежи и специалистов – углубление формализации деятельности университетов. Раз в пять лет вузы должны подтверждать свой статус, получая лицензию на образовательную деятельность по перечню программ, по которым проходит аккредитация. Сегодня в этом вопросе «гайки закручены» настолько, что все основные ресурсы уже сосредоточены на прохождении аккредитации, хотя в ОмГУ, например, она должна пройти только в декабре 2018 года. За всем этим идет уже изменение, точнее, деформация облика университета. В привычном нам представлении, характерном для любой страны, будь то США, Япония, Франция, будь то Советский Союз в прошлом, основу любого университета составляли доценты и профессура, то есть те, кто непосредственно занимается подготовкой специалистов. Сейчас, ведущие роли в университете, – и это не метафора, – играют следующие фигуры: методист, делопроизводитель-документовед, эксперт. Это те, кто знают, как готовить многочисленные документы и проводить аккредитацию. Я думаю, что родители абитуриентов должны быть в полном «восторге» от понимания того, в каких учебных заведениях будут учиться их дети при таком «рабочем графике» их сотрудников. Вот и получается, что сегодня основная задача периферийного вуза – выживание. Если университет не проходит аккредитацию, то соответствующие специальности закрываются, идет свертывание программ, сокращение преподавательского состава и прочее.

Чем сейчас занимается вуз? Мы пытаемся соответствовать, так называемым, аккредитационным показателям. Работа в значительной степени носит формальный характер и вытесняет какую-либо креативную деятельность. Исчезают новации, исчезает важнейший элемент вузовской жизни – элемент творчества. Университет должен готовить адаптивных людей, людей способных не только усваивать, но и генерировать новое. Если мы это не будем делать, то от чего будет расти производительность труда? Откуда появятся новые технологии и т.д.? Вуз должен определять горизонты. Но для этого горизонты должны быть у тех, кто учит – преподавателей. Они должны заниматься творческой деятельностью и учить студентов, как заниматься творческой деятельностью по определенным направлениям профессиональной специализации.

Третий фактор – нагрузка профессорско-преподавательского состава. Если в 1990-е – начале 2000-х годов нагрузка, за счет которой формировалось то, что сегодня называется «ставка», ориентировалась на 600 часов, то после всех реформ она составляет минимум 900 часов. Нагрузка выросла на треть. Прибавим к этому большой объем работы, связанный с работой над соответствием показателям. Появилось огромное количество новых форм документов, таких, как например, кадровая справка. Нет, я, конечно, могу ее заполнить без особого труда, но все же полагаю, что моей квалификации профессора эта работа не очень соответствует. Это примерно как оптическим микроскопом колоть грецкие орехи. Идет гонка к новым стандартам образования, требующая всякий раз перекраивание учебных планов, программ дисциплин и пр. Складывается впечатление, что у нас (преподавателей, ученых) за спиной реализуется какой-то бизнес. Представьте себе, в декабре на завершающий этап аккредитации ожидается приезд на неделю около 40 экспертов, а это проезд, проживание, оплата работы. Богатая у нас страна… А кто и за какой интерес разрабатывает эти новые стандарты и форматы документов?!

Есть еще один момент. Публикации в международных библиометрических базах «Scopus» и «Web of Science». Это две западные базы для отслеживания цитируемости научных трудов. В результате привязки научной деятельности к этим базам произошла опять-таки формализация. Зачастую, особенно это характерно для представителей социально-гуманитарной специальности, все делается так. Формируется некий коллектив, собирают какой-то материал, собирают в складчину деньги, платят порядка тысячи долларов, и этот материал выходит в одном из западных издательств. В этой ситуации поражает даже не то, что приходится платить западным изданиям, а то, что по большому счету никого реально вообще не волнует, что ты там издал, что разработал! Интересует лишь, где конкретно ты опубликовался и какой библиометрический показатель (импакт-фактор) у этого издания. Получается, что вопрос даже не в том, «захотят ли родители отдавать в такие вузы детей?», а в том, есть ли вообще какие-то другие адекватные интеллектуальные площадки для получения знаний?

Еще важная деталь. Полная анонимность реформ. Кто стоит за постоянно сваливающимися на нас новыми видами работ? Есть ли обратная связь? Вот появился новый пакет документов. Кто гарантирует, что через месяц не пришлют другую форму? Никто. Сколько мы уже успели за короткое время составить учебных планов, рабочих программ и прочих документов!.. У современного вузовского преподавателя не то, что нет времени заниматься наукой, ему некогда учить студентов! И как я понимаю, по логике министерства образования и науки – это теперь не основная наша деятельность. И ладно бы это было только в гуманитарной сфере, но так везде. «Нужно соответствовать показателям»! А то, что самолеты будут выходить из строя и тому подобное, кто за это будет отвечать?!

Но все же хотелось бы сказать несколько слов о позитивных моментах. Они, как ни странно, есть. В Омской области произошли изменения: пришли новые люди. Я имею в виду того же врио губернатора Александра Буркова, ту же Оксану Фадину, нового мэра Омска. Насколько мне известно, когда Буркова напутствовал президент Путин, он говорил о том, что одна из ключевых проблем нашего региона – отток людей. Причина этого оттока не только в отсутствии рабочих мест, но и уровне и качестве образования в омских вузах. Они продолжают снижаться и будут снижаться в таких условиях. Что делать?

Я считаю, что делать нужно следующее. Необходимо озвучить рейтинг, который можно условно назвать «Города-миллионники России по уровню развития науки и образования». Заранее могу сказать, что в этом рейтинге, Омск, вне всякого сомнения, займет последнее место. Он уже давно там. Об этом может свидетельствовать хотя бы тот факт, что в нашем миллионном городе Омске нет ни одного академика Российской академии наук. Член-корреспондент РАН у нас один есть – Владимир Лихолобов. А академика нет ни одного. И все вузы кроме ОмГТУ – пятой категории.

Около десяти лет назад уже был проект, в запуске которого я участвовал. Мы тогда назвали его «Западно-сибирский федеральный университет». Геннадий Иванович Геринг руководил рабочей группой при поддержке губернатора Полежаева. Предполагалось объединить ОмГУ, ОмГПУ, СибАДИ и ОГИС. Был сформирован необходимый пакет документов. Геринг с Полежаевым съездили в Москву, и, видимо, там им объяснили, что надо идею сворачивать. Тогда не удалось. Сегодня я бы предложил господину Буркову, используя свои ресурсы и ссылаясь на те задачи, которые перед ним поставлены руководством страны – предотвратить отток кадров – поставить вопрос о придании Омскому государственному университету им. Ф. М. Достоевского статуса национального исследовательского университета. Эта инициатива, конечно, потребует серьезного обсуждения. Возможно, придется и серьезную реорганизацию провести. Но это был бы очень сильный ход. По крайней мере, у нас наука и образование стали бы областью роста и привлечения кадров. В наших условиях это является одной из стратегических задач. Потому что если мы этого делать не будем, то омскому региону выше четвертой – пятой категории не подняться. При таком раскладе будет продолжаться отток кадров, отрицательная селекция, за счет незначительной компенсации кадрами низкой квалификации, оголение деревни и весь остальной негатив, который наблюдается многие годы. Вариант опорного вуза мы (ОмГУ и др. вузы) уже «проскочили», не выполнив главного условия – объединения. Технический университет объединился с институтом сервиса и получил статус опорного и четвертую категорию. Конечно, нужно будет решать ряд насущных проблем, вроде «недостроя» в центре города, который является не только проблемой университета, но и вообще позором Омской области. Но нужно двигаться дальше, выходить на другой уровень. Пока наш университет по фундаментальным наукам, по уровню студентов, по своим научным кадрам – вуз, который в регионе все же выделяется и может претендовать на роль ведущего учебного заведения.

Поэтому, повторюсь, инициативу я бы сформулировал так – поставить вопрос на федеральном уровне об открытии в Омске на базе Омского государственного университета им. Ф. М. Достоевского национального исследовательского университета. Когда создавали Сибирский федеральный университет в Красноярске, то там объединялись несколько вузов. Если мы хотим удерживать кадры, хотим, чтобы не все интеллектуалы уезжали в Москву и другие города, то давайте что-то делать. Поставим вопрос о получении «классическим» университетом статуса национально-исследовательского, и с объединением вузов в Омске ситуация пойдет быстрее. Но если мы так вопрос ставить не будем, а будем говорить, что все у нас плохо, а надо бы как-то получше, как в других регионах, то толку не будет! Дадут какую-нибудь очередную подачку, и на этом все кончится. Поэтому, мне видится, что действовать нужно решительно. Как говорил Наполеон: «Плох тот солдат, который не носит в своем ранце маршальский жезл».