Интервью с настоящими. Сергей Демченков

Сегодня пристально взглянуть на Омск изнутри нам помогает замдекана и завкафедрой филфака ОмГУ Сергей Демченков.

— Сергей Александрович, опишите город тремя словами: какой для вас Омск?

— Если бы меня попросили ответить на этот вопрос без всяких ограничений по объёму сказанного, даже это оказалось бы для меня непростой задачей. Тем сложнее втиснуть множество разноплановых впечатлений в три слова: мне никогда не давалась игра в ассоциации. Поэтому, избегая всяких оценок, только констатирую факт: Омск для меня — город, где я живу. Без патриотически-возвышенных (или каких-то иных) подтекстов..

— Самое любимое, знаковое лично для вас место в Омске — и почему оно?

— Мои самые любимые места находятся за пределами города. Это Красноярка, Подгородка, Андреевка, рощицы и перелески за омскими окраинами. Я привык к городскому комфорту: горячая вода из крана, быстрый интернет, десятки сортов сыра в продуктовом магазине, концерты омского симфонического. К сожалению, сельская жизнь с городским уровнем комфорта в нашей стране сегодня невообразима (если, конечно, у тебя на банковском счёте не завалялось несколько десятков миллионов). И всё же городе я только проживаю. По-настоящему живу я в те моменты, когда остаюсь наедине с природой.

— Куда вы в первую очередь водите гостей города?

— В Омске найдутся музеи и театры, куда не стыдно сводить иногородних гостей - в том числе немало поколесивших по миру и по стране. Это и драмтеатр, и филармония, и музей имени Врубеля. Тем, кто интересуется литературой, стоит посетить музей имени Достоевского. Что касается исторических памятников, у нас их сравнительно немного. Но ведь суть экскурсии не в том, чтобы просто поглазеть на культурные артефакты. Главное здесь (да простится мне иноязычный каламбур) не предмет, а сюжет. Не здания и монументы, а те исторические события и городские легенды, которые с ними связаны. Я знаю людей, которые смогут провести увлекательнейшую экскурсию по обычным омским улицам, минуя все общеизвестные достопримечательности, включённые в путеводители. Правда, сам я к числу таких людей не отношусь.

— Назовите три главные фамилии, ассоциирующиеся у вас с Омском, и объясните свой выбор.

— Я филолог, поэтому некоторые «профессиональные искажения» в восприятии неизбежны. Подозреваю, что для большинства омичей «главные» фамилии будут совсем другие, но для меня это Достоевский, Мартынов, Рождественский — три выдающихся писателя, чьи судьбы связаны с Омском. В жизни первого из них (как бы ни иронизировали по этому поводу местные фрондёры) сибирская каторга стала переломным моментом. Именно это тяжелейшее испытание сформировало как личность автора «Братьев Карамазовых», «Идиота», «Преступления и наказания». Детство и юность Мартынова и Рождественского прошли в Омске. По степени одарённости они, конечно, не сопоставимы с Достоевским, но их имена прочно вписаны в историю отечественной литературы ХХ века.

— Кем из ныне живущих омичей, по-вашему, город может и должен гордиться, кого должен поддерживать, на кого стоит ориентироваться молодежи, кто лично для вас является авторитетом в моральной и в профессиональной сферах? Почему? Особенно интересно услышать недооцененные, нераскрученные фамилии..

— В нашем городе живёт и работает много талантливых людей. Если говорить о «нераскрученных» фамилиях, первой (опять-таки из-за профессиональных пристрастий) вспоминается Екатерина Барановская. На мой взгляд, это самый яркий омский (и не только омский) филолог и киновед. Если бы я издавал лучший в России журнал о литературе или о кино, я немедленно пригласил бы её главным редактором. Ещё один пример — группа «Баобаб». У них замечательно умные, тонкие, очень ироничные и одновременно лиричные песни. Я знаком с автором слов, Олегом Барским, выпускником филфака ОмГУ, так что у меня на компьютере, в папке с музыкой, лежат три их последних альбома, которые я время от времени переслушиваю. Какое-то количество их композиций есть ВКонтакте, но, чтобы их отыскать, надо понимать, что именно ищешь, ибо «Баобабов» на свете много. Насколько мне известно, в последние годы они ничего не записывали. Надо иметь много нерастраченного энтузиазма и весьма умеренное количество житейских проблем, чтобы продолжать делать альбом за альбомом, не получая, как минимум, стабильной эмоциональной подпитки от аудитории. Вопреки распространённому убеждению, недостаточно просто выложить талантливую вещь в интернет, чтобы назавтра проснуться знаменитым.

— Можно ли говорить об уникальном «омском менталитете», позволяющем легко узнавать настоящего омича в любом другом городе или стране? Какие черты «омскости» в себе и в других омичах вы считаете позитивными и негативными? Какие из них помогают в жизни, а от каких хотелось бы избавиться?

— «Омский менталитет» — словосочетание, на мой взгляд, столь же искусственное и претенциозное, как «правительство Омской области». Возьмём простую аналогию. Есть мелкие речевые особенности, которые с изрядной долей уверенности позволят распознать омича в разнородной (и, так сказать, разногородной) компании. К примеру, прозрачный пакет для документов у нас называют «файлик». Где-то говорят только «файл», в других городах — «файловка», во многих — «мультифора», где-то бытует два или три названия одновременно. Однако это не значит, что существует какой-то особый омский язык, или хотя бы омский диалект. Язык у нас один — русский. Отдельные специфические словечки и обороты не составляют целостной системы, хотя и могут служить опознавательными признаками. Так же и с ментальностью. Скажем, среди омичей убеждение, что полноценно реализоваться в жизни и в профессии можно только за пределами малой родины, распространено гораздо шире, чем среди жителей других сибирских городов-миллионников Но это не делает наш стиль мышления особенным, принципиально иным, чем у остальных россиян.

— Самое смешное, что вы слышали от иностранцев или жителей других российских городов об Омске?

— Может быть, не совсем по сути вопроса, но расскажу одну запомнившуюся мне историю, не столько забавную, сколько заставляющую задуматься. Однажды в гости к моим хорошим знакомым приехал приятель по переписке, коренной немец, живущий не то в Мангейме, не то в Мюнхене. Он мечтал своими глазами увидеть Россию и Сибирь. Чтобы впечатлить его местным колоритом, знакомые решили свозить его на денёк-другой в настоящую сибирскую деревню. Дорога заняла несколько часов. Ясно, что по приезде гость первым делом захотел посетить туалет. Ему показали стоящий на отшибе деревенский сортир. Немец вернулся неожиданно быстро.

— Я не нашёл туалет, — сказал он.

— Да вот же он, — начали хозяева снова объяснять маршрут, — прямо по этой дорожке…

— Это туалет? — уточнил гость, показывая на виднеющееся за кустами малины строение.

— Да, да! Это он и есть! — обрадовались хозяева, видя, что заезжий недотёпа наконец-то начинает ориентироваться на местности.

— Тогда я не буду кушать и пить, пока мы находимся здесь, — вежливо, но твёрдо заявил иностранец, — Я не хочу больше заходить в это помещение.

Так поездка в «настоящую сибирскую деревню» завершилась прямо на стартовой позиции: всей компании пришлось немедленно возвращаться назад.

1

Впрочем, подобная история могла произойти в любом месте России.

Нам может показаться смешной такая «изнеженность», приверженность к бытовому комфорту, неготовность к трудностям «реальной жизни». Но если мы приедем, скажем, в Индонезию, наш отказ путешествовать по железной дороге на крыше вагона, в свою очередь, вызовет недоумённые взгляды местных жителей: какие неженки, какие же тепличные растения эти россияне! Здесь очень тонкое различие. Готовностью преодолевать трудности можно заслуженно гордиться; тем, что тебя окружают трудности, неустроенностью собственного быта как таковой, гордиться не стоит.

— Бывшему мэру Омска Валерию Рощупкину когда-то приглянулась скульптура «Наблюдателя» в Братиславе — и у нас появился «Степаныч», ставший любимцем омичей, нравящийся и гостям города. А вам что увиденное в других городах хотелось бы перенести в Омск?

— В первую очередь, конечно, московские зарплаты. Знакомая этой осенью переехала в столицу. В первой же гимназии, где была вакансия учителя русского языка и литературы, ей предложили сто тысяч рублей в месяц. Для Омска это фантастический заработок, причём не только по школьным меркам. Что же касается столичной дороговизны, о которой так любят рассуждать «новые москвичи», — слетайте в Москву, загляните в супермаркет в любом спальном районе. Вот вам и ответ. Да, проезд на работу обойдётся дороже, чем в Омске. Но единственное, что действительно дорого в Москве, — это снимать квартиру. Впрочем, даже с поправкой на съёмное жильё, уровень жизни в первой столице России заметно выше, чем в третьей.

— Что вам больше всего нравится и сильнее всего удерживает в Омске?

— Здесь живут мои родственники, коллеги, с которыми я неплохо сработался за многие годы, те несколько человек, которых я могу назвать настоящими друзьями. В Омске меня удерживают люди.

— А что больше всего не нравится, раздражает, хочется изменить?

— Во-первых, угрожающая экологическая обстановка. В последние годы слово «рак» от ближних и дальних знакомых приходится, к несчастью, слышать всё чаще. Во-вторых, климат. Пять месяцев зимы даются мне тяжело. Второе обстоятельство изменить невозможно в принципе. Первое — только отчасти, с великим трудом и огромными затратами. Для этого необходимо радикально модернизировать промышленные предприятия, канализацию, транспортную систему.

— Были у вас мысли покинуть Омск насовсем или надолго? Предпринимали вы такие попытки? Сохраняется ли это в планах? Что для этого должно измениться в Омске, в России или в мире? Или, наоборот, остаться неизменным… Поделитесь подробностями.

— Не скрою: мысли такие есть. Но пока что это размышления в духе хоббита Фродо, когда одна половина души громко и дерзко восклицает: «А вот возьму и уйду отсюда, куда глаза глядят!». А другая договаривает умиротворяющим шёпотом: «...когда-нибудь потом!».

— Если бы у вас был свободный выбор и неограниченные возможности, в какой город вы бы переехали? Почему?

— Ещё лет пять назад я без колебаний назвал бы черноморское побережье Кавказа: там благодатный климат, относительно хорошая экологическая ситуация; там море и горы, которые я люблю. Сейчас мне трудно дать столь однозначный ответ. В последнее время меня не оставляет ощущение, что вокруг стало слишком уж много неприятных личностей, которые лучше меня знают, какие сайты я должен и не должен посещать, какие фильмы должен и не должен смотреть, какие мысли должен и не должен иметь. Кроме того, бюрократический абсурд достиг каких-то ошеломительных, гоголевских масштабов. Сужу, в первую очередь, по тому, что я ежедневно вижу изнутри, по системе высшего образования. Три четверти моего рабочего времени сейчас уходит на составление и бесконечное переделывание абсолютно бессмысленных бумаг, не имеющих никакого отношения к реальному учебному процессу. Но именно по этим бумагам вышестоящие инстанции оценивают работу вуза. Речь не об Омске как таковом. То же самое (с несущественными местными вариациями) происходит и на Кавказе, и на Камчатке. Мне всегда было достаточно комфортно в России, чтобы не не возникало желание покинуть страну. Даже в холодные и голодные девяностые (от +7 до +13 зимой в квартире; неизменное блюдо месяца — своими руками выращенная картошка с заквашенной своими же руками капустой). Но сегодня я ближе к мыслям об отъезде, чем двадцать лет назад, когда, ложась спать, я надевал теплые кальсоны и погребал себя под тремя толстыми одеялами и огромным дедовым тулупом впридачу.

— Чего, на ваш взгляд изнутри, Омску не хватает в первую голову? Чем из своего опыта и знаний вы бы поделились с Омском — тем, что омичи могли бы сделать сами, не дожидаясь милости от власти? Имеются в виду самые разные стороны жизни, включая экономику, ЖКХ, культуру, коммуникации и т.п.

— Если бы я знал десять простых рецептов, как за два дня наладить жизнь в Омске, в России и во всём мироздании, я был бы политиком. К счастью, я не политик. Поэтому простых рецептов всеобщего благополучия я не знаю. Есть вещи, которые по определению должна делать власть — для этого мы её и выбираем. И если она этого не делает, значит мы ошиблись с выбором и через следующие сколько-то лет нужно не повторить свою ошибку. Есть вещи, которые власть по определению делать не должна и не в состоянии. Приведу условный пример. Обеспечить, чтобы на улицах в нужном количестве и в нужных местах стояли мусорные урны и чтобы дворники их регулярно опорожняли, — задача властей. Наша задача — не кидать мусор куда попало. Чтобы на улицах было чисто, каждая из сторон должна добросовестно выполнять свою задачу, иначе надлежащего результата не добиться.

— Пожалуйста, расскажите о себе: ваше жизненное кредо плюс краткая автобиографическая справка.

— Родился в Омске в 1976 году. В 1998 году окончил Омский государственный университет по специальности «Филология». С 2001 года работаю в ОмГУ на кафедре русской и зарубежной литературы. В 2003 году защитил кандидатскую диссертацию, посвящённую автобиографическому «Житию» основателя старообрядчества протопопа Аввакума. С 2010 года — заместитель декана филологического факультета ОмГУ по научной работе. С 2012 — заведующий кафедрой русской и зарубежной литературы. С 2011 по 2017 годы был региональным координатором международной образовательной акции «Тотальный диктант» в Омске и Омской области. С 2015 года — автор блога в социальных сетях и на личном сайте. Осенью 2017 года собрал из опубликованных в блоге постов книгу «Острова Омска».