Дело о падении крана: «мелкий вопрос» Виктора Полукарова

На скамью подсудимых представители «Группы компаний «Жилстрой Джаст Фит Лайф» сели по ранжиру: учредитель Виктор Полукаров, генеральный директор Константин Семенов, начальник строительного участка Сергей Масленкин, крановщик Федор Елькин. Рядом, но не глядя друг на друга. Родные потерпевших тоже молчали, напряженно ожидая начала. Сами потерпевшие в суд не придут. Они ходят теперь только во снах родителей и пятилетнего Игорька Богданова, чьи мама, папа и четырехмесячный братик Егорушка погибли 26-го октября 2015 года в своей машине, раздавленной башенным краном. Устройство со сломанными тормозами рухнуло прямо на проезжую часть улицы Маршала Жукова. 53-летний Игорь Филиппов, шофер микроавтобуса «Соболь», ехавшего рядом с машиной Богдановых, скончался через несколько часов, не дожив до операции.

Впрочем, как выяснилось, иерархия сдвинулась:

1

- Крановщик, - тяжело поднялся на костылях Елькин.

- Директор…, - тихо прошелестел Семенов.

- Безработный на момент преступления, - представился Полукаров.

- Безработный на момент преступления, - повторил за ним Масленкин.

У прокурора Гульжан Абишевой, видимо, были другие сведения:

- Виктор Полукаров, учредитель ООО «Группа компаний «Жилстрой Джаст Фит Лайф», достоверно зная о неисправности технического устройства, дал указание установить башенный кран на стройплощадке отеля «Маршал», с которым был заключен договор подряда, построить подкрановые пути без соблюдения технических норм… - читала гособвинитель. - Директор Константин Семенов, достоверно зная о неисправности технического устройства и нарушении технических норм, не назначил проверку отработавшего срок службы устройства, дав распоряжение начальнику участка произвести работы с его использованием… Начальник участка Масленкин, достоверно зная о неисправности и нарушении техники безопасности, распорядился крановщику и стропальщикам, не аттестованным для работы на опасных объектах, начать погрузку-разгрузку бетона….Крановщик Федор Елькин, достоверно зная о неисправности, не сообщил об этом специалисту, отвечающему за безопасность, и начал работы…

Подсудимым вменяется ч.3 ст.216 статьи УК РФ – нарушение правил безопасности при ведении строительных работ, повлекшее по неосторожности смерть двух или более лиц. Кран, у которого был неисправен тормоз передвижения, съехал с рельсов, сбив тупиковые упоры, установленные на недопустимо близком расстоянии от края, и опрокинулся на дорогу.

- Желаете выразить отношение к обвинительному заключению? – обратилась судья Ирина Носик к обвиняемым и их юристам: по одному на каждого.

Трое «старших по званию» пожелали немедленно выразить искренние соболезнования потерпевшим. Крановщик промолчал.

- Но признать вину не могу! – неожиданно сообщил Виктор Полукаров, нервно перебирая исписанные листки. – Надеюсь, суд, исключительно на основании законов, выяснит истинные причины трагедии, а не назначит виновных, как это сделало следствие. Иначе будут не только наказаны невиновные, но и решение послужит дальнейшим нарушениям. По непонятным мотивам следствие неверно истолковало доказательства, придя к совершенно нелогичному выводу о моей виновности. Возможно, органы следствия опять возвращаются в те времена, когда зарплата зависела не от правильности решения, а от правильно назначенного виновного.

Гособвинитель слушала речь с восточным спокойствием, судья сдержанно покрывалась пятнами.

- В ночь трагедии следователи вообще дошли до того, что Полукаров установил кран и подкрановые пути, что невозможно. Работы ведутся не в одном месте и даже не в одном городе, генеральный директор, даже самый талантливый, не может знать всех тонкостей работ, не в состоянии физически проверить качество и быть уверенным, что все ведется правильно. Для этого в компании работали специалисты с соответствующим образованием и именными удостоверениями Ростехнадзора. Ведь если электрики неправильно сделают проводку, произойдет замыкание, погибнут люди, если газовщики неправильно – случится взрыв.

Сидящий рядом Сергей Щербак, отец погибшей Юлии Богдановой, молодой, женщины, работавшей секретарем суда и собиравшейся делать карьеру, содрогнулся:

- Мало их гибнет…

Виктор Полукаров не заметил и не услышал голоса с места, продолжая гнуть свое:

- Еще 26 августа 2015 года я был уволен с должности конкурсным управляющим, после чего вся ответственность перешла к нему. Я никогда не давал и не мог дать указания установить кран с нарушениями. Это очень мелкий вопрос…

По скорбному залу эхом пронеслось: мелкий вопрос, мелкий вопрос. Богдановы, Щербаки и Филипповы опустили головы. А Полукаров поднял теперь очень важный вопрос, по его словам:

- Фактически на 9 октября строительством на площадке занималась другая организация – ПМК 994 Треста «Железобетон», к которой я не имею отношения. И мы намерены это доказать.

Слова генерального директора «Джаст Фит Лайфа» Константина Семенова, мявшего свои тонкие пальцы, звучали в унисон речи его безработного начальника:

- Виновные должны быть наказаны. Если бы я был виноват, конечно, признался бы.

- Но с 9 октября «Жилстрой Джаст Фит Лайф» фактически был отстранен от строительства, застройщик принял решение привлечь к работам ПМК 994 Треста «Железобетон», которое даже поменяло охрану! - подхватил защитник гендиректора. – Семенов не мог дать указание начальнику строительного участка, поскольку считал Сергея Масленкина, фактически уволенного из «Жилстрой Джаст Фит Лайф», сотрудником ПМК 994 Треста «Железобетон».

Стряпчий Масленкина объяснил:

- Мой подзащитный фактически был безработным, собираясь устроиться в ПМК 994. А на стройплощадке находился, чтобы передать документы…

И только крановщику «Группы компаний «Жилстрой Джаст Фит Лайф», хмуро слушавшему свое руководство, сказать в свое оправдание было нечего:

- Я виноват в смерти людей. Желаю выразить соболезнования семьям погибших. Больше слов нет.

У его заступника их тоже не нашлось. Еле выжившему 37-летнему Федору Елькину, ставшему после катастрофы инвалидом второй группы, не на что нанимать дорогих адвокатов. К тому же за уничтожение чужого имущества в крупном размере – неисправного крана – платить тоже по иерархии: не учредителю фирмы, не директору, не начальнику участка, а крановщику. Его обвиняют еще и по статье 168 УК РФ:

- Самому-то не страшно было садиться в сломанный кран? У вас ведь дочка маленькая. Вы на следствии говорили, что заставили под угрозой увольнения, - спросила я его. Он глянул исподлобья и отвернулся, будто ловя готовые вырваться ругательства. Зато у Полукарова, расточающего нежные улыбки журналистам, был один ответ на все вопросы:

- Спасибо вам за вашу работу.

В зале заседания плакали родители Юлии и Дмитрия, и даже судебные приставы не решались к ним подойти, чтобы освободить помещение для следующего заседания.

- Это убийство! И убийство предумышленное! – почти кричала Ольга Богданова. – Они ведь знали, что рано или поздно кран упадет. Пожалели денег, а наших детей никто не пожалел! А они просто возвращались домой своей обычной дорогой… И никто не виноват! Сейчас параллельно идет процесс по инспектору Ростехнадзора, там то же самое – инспектор не имеет права проверить технику по собственной инициативе, иначе его накажут. Безопасность отдана на откуп хозяевам жизни, которые гонятся за прибылью, а на людей им плевать.

- Только ребенок нас держит, - дрожала голосом Анна Щербак. – С нами живет, у нас опекунство пополам. Он ведь все помнит: как лежал в машине, как ее пилили. Говорит, я плакал, а мама с папой молчали… Два часа машину болгаркой пилили, а он сидел с ними, мертвыми…Первое время не могли на утренники с ним ходить – любой громкий звук пугал. Он не понимает, что такое смерть, маленький. Все придумывает: я лестницу найду, маму с папой и Егорушку с облачка на землю спущу… Не можем мы забыть, не сможем простить. Если бы хоть один из них сказал «нет»...