Дмитрий Шейко: «Полежаева обвиняет меня в каких-то чуть ли не уголовных преступлениях...»

«ВОмске» уже писал о том, что омский юрист Дмитрий Шейко обратился в Арбитражный суд Омской области  с заявлением о банкротстве ООО «Центр реабилитации «Рассвет» из-за долгов по заработной плате на сумму 511 тысяч рублей. Также он планировал оспорить в суде свое увольнение из «Рассвета», которое считает незаконным. Мы позвонили Дмитрию Шейко, чтобы узнать подробности этой истории.
 

- Дмитрий, вы говорили в СМИ о том, что ваше увольнение произошло незаконно? У вас случился какой-то конфликт с руководством Центра реабилитации «Рассвет»?

1

- Нет. Обычные рабочие моменты. Просто руководство Центра реабилитации считает, что я работал по срочному трудовому договору, и, вроде как, истек срок его действия. На самом деле все было не совсем так. Я-то не считаю, что это был срочный трудовой договор.

- Сколько месяцев вам не платили зарплату?

- Не помню. Собственно, я ведь из-за того, что ее не платили, в итоге приостановил работу.

- Вы указали весьма крупную сумму – 511 тысяч. Можно предположить, что долго не платили.

- Сумма еще будет уточняться, может будет меньше. В исковом заявлении я обозначил сумму в целом. Потом она «сминусуется» с учетом тех выплат, которые все-таки были. Но общая сумма задолженности не погашена и она все равно больше 300 тысяч рублей.

- Как было проведено ваше увольнение?

- Прислали бумагу. Более того, на меня подали заявление в полицию. Якобы я уже судился в районных судах по заработной плате, что-то там с документами в «Рассвете» «мухлевал» и т.д. и т.п. Ну, пожалуйста! Шли бы в суд. Один раз в суд приходил их представитель, известный адвокат Изабелла Золина. Подписали со мной мировое соглашение. У Золиной была доверенность на подписание этого соглашения. Кто им мешал проверять и рассчитывать? Тем более у них бухгалтерия есть, а я посчитал так, как сам мог посчитать. Там ведь не только заработная плата, но и процент – одна стопятидесятая ставки Центробанка за задержку заработной платы и т.д.

А сейчас мне звонят. Причем у них какой-то новый представитель. Не знаю откуда он. Они написали заявление участковому, который работает на участке в Советском округе, где «Рассвет» расположен. Если вдруг гипотетически предположить, что я там что-то делал с документами, ну и идите в суд! В ОБЭП, наверное, надо было подать заявление. Причем здесь участковый-то?! Это полная ерунда, конечно, то, что они там понаписали, но представляете состояние полицейского, которому поступила эта бумага? Вроде как что-то надо с этим делать... Мне звонит простой участковый милиционер, который занимается всякими дебоширами на своем участке, и говорит, что ему пришло заявление по поводу каких-то экономических споров между предприятием и работником. Просто смешно.

2

- Как вы оцениваете сегодняшнее состояние дел в Центре реабилитации «Рассвет»?

- Там же не я один. Ряд людей не получили заработную плату. Эти работники еще и в Следственный комитет подали заявления на «Рассвет». Как я могу оценивать нынешнюю экономическую ситуацию? Там все плачевно.

- Вы вместе с Нателой Полежаевой состояли в общественной организации «Деловая Россия»?

- Я и сейчас там состою. Я член регионального совета. Насколько я понимаю, Натела Олеговна из московской организации «Деловой России» уже исключена. Сейчас ведь лето, все в отпусках. Непонятно, как там и что в Москве решили.

- Как сейчас складываются ваши отношения с Полежаевой?

- Да никак. Она обвиняет меня в каких-то, чуть ли не уголовных, преступлениях. Что я могу на это сказать? Я свои права защищаю. Только и все.

- Вы, как юрист, длительное время защищали интересы Нателы Полежаевой в различных судах. Как вы относитесь к тому, что некоторые люди уже готовы вас осудить, скажем так, с моральной точки зрения. Дескать, пока Полежаева деньги платила, он ее защищал, а как перестала, то и вынес «сор из избы»?

- Денег не стало с самого начала. Задержки начались со второго месяца моей работы в «Рассвете». И продолжались, продолжались… Я делал все по закону. Да, я защищал ее интересы. Ну, так ведь, я был принят на работу не только защищать интересы. Я был заместителем руководителя. Еще в самом начале было обговорено, что я буду, в рамках своих должностных обязанностей, содействовать выводу ЦР «Рассвет» из той ситуации, которая сложилась. Уже тогда, больше года назад, она была не самая, скажем так, оптимальная. С другой стороны, я не знаю, какая линия там в итоге возобладала. Наверное, еще какие-то мысли и советчики появились.

Но дело-то не в этом. Я делал свое дело. Я защищал интересы, делал все, что мог.