Марат Исангазин: «Учить журналистов мне не доверяют»

Химия, жизнь и будущие олигархи

- Марат Фаукатович, с чего для вас начались «Коммерческие вести»?

- Пришел в газету в конце 97-го вместе с директором издательского дома Юлией Малютиной. Обязанности редактора исполняла Светлана Гетман. До этого я читал практически каждый номер. «КВ» была первой деловой газетой в Омске, это было интересно. В России тогда был только «Коммерсант», который существовал немногим дольше, а ежедневником стал позже.

1

- Чем вы занимались до этого?

- Учился на полиграфическом факультете ОмГТУ. В 80-х заведовал промышленным отделом газеты «Сибиряк» Калачинского района Омской области, а после работал на ГТРК «Иртыш».  В 1991 году получил второе высшее образование на факультете журналистики Московского государственного университета. Перед тем, как прийти в газету, вел деловую передачу на «Антенне 7» под названием «Капитал». Месяц-полтора делал это параллельно с редактированием «Коммерческих вестей». Потом понял, что очень сложно совмещать и полностью перешел в газету.

- Почему инженер стал журналистом?

- Когда я учился в институте, там был факультет общественных профессий.  Я ходил туда на специальность, не связанную с профилем. Лилия Филипповна Жиндерова, редактор «Политехника», собирала желающих поучиться журналистике. Моя первая публикация была в этой газете.

- О чем она была?

- Толком не помню, что-то из жизни института. Потом по распределению уехал в Вологду и два года проработал в вологодской областной типографии мастером газетного цеха. Делал газеты и подрабатывал корректором ряда многотиражек. В частности корректировал многотиражку управления исполнения наказаний, уж не помню, как тогда называлось это ведомство. Газета имела стандартное название «Новый путь». Туда писали заключенные, в частности, один из авторов был Михаил Суров, который спустя годы стал вологодским депутатом и олигархом, владельцем заводов, газет, пароходов, выкупил областную газету «Красный север». А начинал ныне уже покойный политик и депутат в этих «тюремных новостях». Я корректировал будущего олигарха и как мастер газетного цеха верстал все эти газеты. Верстка шла на линотипах: надо было выкладывать каждую строчку в рамку металлическими пластинками и вычитывать все ошибки.

- Вы мечтали быть инженером?

- Бог его знает. С детства любил химию, дома была целая лаборатория. Благо мама работала в лаборатории «завода СК», приносила разные вещества. В классе и во дворе я был главным химиком. (Смеется.) Слава богу, ни глаз, ни пальцев не лишился. Классе в третьем начал переписывать от руки учебник химии шестого класса. На полиграфическом факультете химия была в числе экзаменов, туда я и пошел.  На вступительных получил три «пятерки» и одну четверку за сочинение на вольную тему – за нее ставили сразу на балл ниже. На «пятерку» нужно было писать про «Мать» Горького или там про «лишнего человека»…

«Пионеры» судебного репортажа

- Герой фильма «Москва слезам не верит» предрекал скорую смерть книгам, театру – «будет сплошное телевидение». Как считаете, есть ли будущее у печатной прессы и насколько оно перспективное и продолжительное?

- Скорую смерть печатными СМИ предсказывают уже десять лет… Подождем, посмотрим. Наша газета живет, потому что ее читают. Перестанут читать – не будет жить.

- 25 лет – солидный срок. Марат Фаукатович, в чем секрет «долгожительства» «КВ»?

- Никаких секретов. Просто нужно работать каждый день.

- Иногда можно услышать мнение, что газета «не меняется, не развивается, какая была, такая и осталась». Как-то возражаете, парируете?

- Никак не парирую. Если ее перестанут читать, она изменится. Вот газета 1998 года. Какие статьи на первой полосе были, такие и сейчас. Хотя по содержанию статей мы сильно изменились.  Вот 2001 год… Хорошо ли это? Ну раз мы до сих пор живы… За эти годы на рынке появлялись десятки деловых изданий. Большинство не выдержали. А те, что остались, шли по нашим стопам. Если помните, в 2004 году, когда появился «Бизнес Курс», его первые номера копировали «Коммерческие вести». Мы даже в суд на них подавали. Они признали это и подписали мировое. С 2001 года мы начали делать Рейтинг недели. Потом его скопировали и «БК», и «Деловой Омск», и все остальные. Чуть не каждая газета это делала. А это наша штучка, которую мы первыми в Омске запустили. Или рубрика «Что пишут центральные газеты об Омске», которую мы ведем много лет. Ее тоже копировали, но не очень успешно. А мы продолжаем эту рубрику уже больше 15 лет. Первыми в Омске начали делать судебные репортажи и фотографировать в залах суда. Сначала, помню, даже фотографов в зал не пускали,  и мы делали рисунки. И продолжения из номера в номер – тоже наше ноу-хау. Процесс по Гамбургу мы давали постоянно, все время, чуть не в каждом номере.

- Получаете обратную связь?

- Как вы понимаете, предприниматели, чиновники, правоохранители – те, кто в самом деле на что-то влияет, не пишут комментарии на сайте. Вот в начале года на первой полосе вышел мой  материал. Казалось бы, никакой реакции. А недавно выяснилось, что реакция была, причем мощная: с какими-то отставками, разбирательствами, чуть не с уголовными делами, и до сих пор эта история длится. Там процесс еще продолжается, поэтому не могу сказать, о чем именно идет речь. Но если наружу выплеснется мы, естественно, не преминем рассказать... Многие публикации, как выяснялось спустя месяцы, а то и годы, не зря были написаны. Свое действие оказали.

- Жизнь СМИ не обходится без судов. Какой судебный процесс вам запомнился больше всего?

- Есть пример, студентам рассказываю, на тему «как проверить достоверность публикации». Мы же обязаны проверить, отвечают факты истине или нет... Лет 10 назад Леонид Полежаев выступает на сельхозсовещании. Мы всегда любили ходить на совещания, которые вел Леонид Константинович: всегда находились «ниточки», по которым потом можно интересные клубочки распутывать.

Итак, Полежаев заметил, что арбитражные управляющие банкротят сельхозпредприятия в массовом порядке и по этому поводу даже возбуждаются дела. Фраза и фраза… Но мы заинтересовались, отправились в Минсельхоз. Какие уголовные дела? Про каких арбитражных управляющих речь? Нам подробно рассказали. Представили ряд документов. Согласовали готовую статью. Мы напечатали, что в отношении троих арбитражных управляющих возбуждены уголовные дела за банкротство. И – арбитражные управляющие обращаются в суд. Мол, нет никаких уголовных дел! Они сделали запрос в милицию, - нет дел! Мы приходим в суд и предъявляем те документы, которые были у нас на руках. В частности, письмо от руководителя УВД Омской области Камерцеля на имя губернатора Полежаева, где написано, что возбуждено уголовное дело номер такой-то в отношении этих троих арбитражных управляющих. Куда уж дальше проверять! Где еще проверять, когда начальник областной милиции пишет губернатору? Губернатор отписал министру сельского хозяйства, а тот дал нам копию. Неужели мы должны сомневаться в письменном свидетельстве главного милиционера Омской области? Выяснилось, что это неправда. У меня копия того камерцелевского письма до сих пор хранится.

- Чем закончился тот суд?

- В суде мы были соответчиками, так как министерство по электронной почте разослало главам районов аналогичную информацию по уголовным делам. На суде представители минсельхоза предоставили оригинал письма с синей подписью Камерцеля. Мы с двумя управляющими подписали мировое, а третий судился. Напечатали опровержение, но моральный вред с нас не взыскали, потому что мы сделали все, что возможно. Мы не могли знать, что в официальном письме главный милиционер напишет губернатору то, чего нет. Вот классический теперь образец возможности проверки материала на достоверность.

- Не скучаете по тем старым героям: Камерцелю, Полежаеву и другим персонажам, «делавшим» омскую политику?

- Это из серии «сейчас и злодеи измельчали»? Мы ни с кем не боролись, писали как есть. Поводов и сегодня достаточно много. Вопрос «мер и весов» этих поводов для меня не стоит: мы пишем о том, как явно «химичат» в конкурсах на капитальный ремонт на десятки миллионов рублей. Это плохой вес?

- В общем, с уходом старой гвардии скучно вам не стало.

- Нет. Не стало. После отставки Леонида Константиновича мы пригласили его к нам на кухонные посиделки. Он написал официальное письмо, где-то оно у меня в переписке есть. Аккуратно, вежливо, но смысл такой: «вы меня тогда так долбали, почему я должен теперь к вам идти?» Но задачи «долбать» у нас не было и нет. Никогда никого не оскорбляли. Писали о том, что происходило на самом деле. В 1998 году мы себе поставили задачу, которая стала девизом «КВ»: «Все пишут о том, что происходит. Мы пишем о том, что происходит на самом деле». Под этим девизом мы все и давали. Можете проверить, что первым, кто сообщил, что Назаров может стать губернатором, были «Коммерческие вести». Хотя тогда даже имени такого в раскладах не существовало. Мы первыми сообщили, что на нем остановили выбор – проверить это нетрудно.

- Губернатор оценил?

- Как я понимаю, да. После того, как его кандидатуру предложил президент Медведев, и до того, как его утвердило Законодательное собрание, Виктор Иванович пришел на кухонные посиделки в «Коммерческие вести» и рассказал всю историю со своим назначением. Что он думает, что собирается делать. Много интересных моментов. Половина в газету не вошла. Рассказал про еще одного возможного кандидата, его фамилия до сих пор нигде не всплыла: бывший омич, но 99% омской элиты его и не знает… Рассказал, как он разговаривал с президентом и премьер-министром. А в знаменательный вечер выключил звук у телефона, сидел и смотрел, сколько звонков идет от разных людей. Под сотню...

Мы первые написали, что мэром будет Двораковский. И через несколько дней на «кухне» в «КВ» он впервые сам заявил: да, я буду баллотироваться. Хотя до этого все отнекивался. Или недавний пример: сообщили, что Андрей Голушко будет избираться в Госдуму по Северному округу, и с ним будет бороться Денисенко. На следующий день была пресс-конференция Голушко, где он убеждал всех, что это еще не решено. Возможно, он еще так не считал, а «КВ» уже сообщили, как будет. И так стало.

- Через вас за эти годы прошло море информации. Явно не всем и всегда нравилась ваша осведомленность. Вам когда-нибудь было страшно?

- Нет. Завуалированно мне угрожали, прямо и откровенно – нет. Газета всегда продолжала выходить, а материалы – печататься. Мы же пишем без оскорблений, и даже без своих оценок. Кому-то может показаться, что выходят скучноватые тексты. Но вот была пресс-конференция Меркулова, и он сказал, что о транспортной ситуации он читает в «Коммерческих вестях». На мой взгляд, это потому, что мы рассказываем все эти процессы без своих оценок. Другие транслируют собственные мысли о чужих словах и поступках, а мы просто рассказываем, кто что говорит и делает, кто с кем спорит. Чтобы реально видеть картину всех омских проблем без оценок журналистов, надо читать «Коммерческие вести».

- Может, это и есть ответ на вопрос, почему газета так долго живет? Этим же мало кто «грешит». 90 процентов дают свою оценку.

- …и читается это, наверное, интереснее, чем наши документообразные материалы, где можно понять лишь, что именно на этом мероприятии говорили и что действительно обсуждали. Может, наши материалы по Гамбургу массовой аудитории были не интересны, но я знаю многих предпринимателей, связанных с недвижимостью или правозащитой, для которых их нюансы были очень важны.

- Иными словами, «КВ» - газета для людей с мозгами, которые в состоянии сами делать выводы.

- Надеюсь.

О реалиях и фантастике

- Не секрет, что сегодня большинство СМИ в очень сложном финансовом положении. Как считаете, насколько серьезно это отразится на омском рынке, все ли основные игроки сохранятся?

- С финансами действительно тяжело. Что нас ждет? Трудно сказать. Кризис сказался. Тут и банки разоряются, и предприятия с миллиардными оборотами… естественно, СМИ трудно - кроме тех, которые напрямую финансируются из бюджета или кого содержит собственник. Нас собственник не содержит, велит самим зарабатывать: «Зачем вы нужны, если не зарабатываете?» Вот и крутимся. К примеру, для экономии переехали в другой офис. Было 7 кабинетов, сейчас 3.

- Какие нынче мысли и чувства у вас вызывает словосочетание «независимая пресса»?

- Никаких. Независимая от чего? От кого? Независимая от власти? Все равно бывают контракты. Мы на этом зарабатываем, это бизнес. Это не мешает бизнес-изданию быть независимым. Брать деньги за рекламные материалы – с удовольствием, но на других страницах мы спокойно можем говорить то, что  думаем. Мы делаем свою работу, считаем, что делаем правильно и грамотно. У нас есть материалы в рамках контракта с властью, но мы не подстраиваемся ни под нее, ни  под других рекламодателей. Если они попались на чем-то, то извините. Не надо попадаться.

- Есть, на ваш взгляд, в Омске профессиональные журналисты? Много их?

- Достаточно. Кто такой профессиональный журналист? Который получает зарплату. Если формально подходить.

- А если неформально?

- Ко всему надо подходить формально. Это опять по поводу объективности. Разговор у нас был с хорошей журналисткой, которая ушла в чиновники. Спрашивает: «Есть ли у вас задача влиять вашими материалами?» «Нет, - говорю. - У нас задача рассказывать о том, что происходит». Она говорит: «Вы что, летописец?» А почему нет? Журналист и есть летописец, он описывает события, которые происходят вокруг. Да, я человек скучный и нудный. Пишу скучные тексты по документам. Люблю фантастику, а фантазировать не люблю.

- Кому вы читаете лекции?

- В ОмГУ веду «Теорию и практику массовой информации». Журналистов мне не доверяют, читаю  для пиарщиков. Не скажу, что я хороший преподаватель: газета отнимает буквально все время. Во вторник сдашь номер, в среду поднимаешь голову и понимаешь: занятия! Надо что-то рассказывать.

- Как нынче студенты?

- Вполне нормальные. Неглупые. Разные. Интересные. Замечательные. Есть те, что приходят на практику, на сайт, и там Татьяна Викторовна Ильина их учит. Мне самому некогда этим заниматься.

- А вас кто учил?

- Трудно сказать. Дело в том, что я пришел в то время, когда сменилось поколение в журналистике. И сменилась парадигма. Хорошие люди, профессионалы стояли во главе тех СМИ, где я работал. Но писать никто не учил.

- Вам сегодня в омских СМИ всего хватает? Достаточно ли аналитики, например?

- Всего достаточно. Омск вообще уникальный город. Парадокс: все говорят, что Новосибирск мощный экономический и деловой центр, гораздо серьезнее Омска. Екатеринбург мощнее Омска. Но вот вопрос: сколько в Новосибирске местных деловых СМИ? «Деловой квартал» выходил раз в две недели и перестал, загнулся. В Екатеринбурге от однообразия местных СМИ можно впасть в уныние. В Омске три деловых издания. В Омске, где нет бюджета, малая деловая активность, и, как говорят, предприниматели более слабые – три местных собственных деловых издания! С только омской информацией. Парадокс! Возьмите «Континент Сибирь», который на всю Сибирь работает: у него объем меньше, чем у каждого из омских деловых изданий.

- Марат Фаукатович, как вы отдыхаете? Давно были в отпуске?

- Даже не вспомню. В этом году не был. И в прошлом, кажется, не был… Ах да, года четыре назад. Ездил в Китай.

- У вас нет потребности в отдыхе, путешествиях? Или хотя бы просто день провести за книгой?..

- Я провожу. В каждом номере у нас выходит «Книжный клуб» - рубрика, которую мы ведем уже лет десять… Каждую неделю в ней - одна книжка фантастики. Это прочитанная мной книжка. Кстати, моими первыми публикациями в «Коммерческих вестях» в середине 90-х были обзоры фантастики.

- Известно, что когда-то вы даже возглавляли Клуб любителей фантастики, переписывались с Борисом Натановичем Стругацким...

- Клуба уже много лет не существует, но увлечение, безусловно, осталось. Это с детства. Начал читать и увлекся… Классе в третьем прочел «Плутонию» Обручева. Потом «Страну багровых туч» Стругацких… Позже писал по этой повести вступительное сочинение в институт. То, за которое получил четверку.

- Кого из фантастов вы бы порекомендовали широкому кругу читателей?

- Широкому кругу невозможно рекомендовать. Это надо делать прицельно, учитывая индивидуальные предпочтения.

- Хорошо, кого бы вы порекомендовали любителям Стругацких?

- Стругацких. Их можно перечитывать бесконечно. Ну, еще Хайнлайна, Бэнкса.