Ксения Полежаева

А давайте немного отвлечемся, и я расскажу вам про завещательные нюансы. Завещания актуальны при любых царях, ибо все мы смертны, и многие из нас к моменту смерти кое-что да имеют.

Я сапожник на босу ногу практически, и в моем случае в этом есть смысл, как возможно и в вашем.

Если вы нашли телефон, например. Шли-шли и нашли. Вытащили из него сим-карту и вставив свою начали им пользоваться, то это преступление, а никакая не удачная находочка «спасибо, боженька, что так меня одарил».

Фата выспалась и требует бала. А если Фата требует бала, то бал будет, и нехилый такой бал.

«Во что был одет мужчина, начавший словесную перепалку?» — спрашивает следователь за пятьдесят.«На нем было фисташковое худи, чёрные джеггерсы и какие-то нюдовые мокасины», — говорит мой клиент, которому чуть за двадцать.

В отношении меня никогда не совершали физического насилия ни родители, ни мужчины. Но, чем старше я живу, тем больше думаю о том, что, возможно, меня когда-то в другой жизни дубасили по полной. Уж очень меня морально убивают случаи насилия над женщинами, куда больше, чем иные преступления.

Лена стояла на остановке и громко про себя орала «Марсельезу»... 

За последнюю неделю у меня было больше пяти консультаций по теме домашнего насилия. Казалось бы, обычное дело, но нет, необычны обстоятельства и персоны.

Игорь — сын, 15 лет. Умненький и хороший мальчик. Олеся — это дочь ещё одной нашей знакомой, ей тоже 15, и она подруга Игоря.

До нового года оставалось 4 часа. Марине же оставалось занести деньги квартирной хозяйке, поздравить по телефону родителей и с помощью волшебной таблетки незаметно для себя пережить это всеобщее ликование.

Обзваниваю знакомых после сорока с вопросом: «А есть ли у вас секс?» И знаете что, проще доказать невиновность маньяка, чем доказать, что секс после сорока есть, имея моих знакомых.

Вот вы пишите: «Зачем ужесточение при выдаче оружия?»

Так и жили, как две бобылки. И вот бобылка осталась одна. Можно было жить как хочешь. Можно было, наконец-то, покраситься в пошлую блондинку и уехать на море, можно было сделать татуировку. Можно было все что угодно, но было поздно, Нюся уже ничего не хотела.

Я не могу перестать смеяться, у секретаря слёзы из глаз капают, судья во время речи трясся в конвульсиях и прятался за папкой с делом.

Все детство Таня мечтала ждать кого-то из армии.