Министр Лобов о дендропарке: «Хабаровские учёные пришли к выводу, что территория не обладает ценностью, которая требуется для статуса «Памятник природы»

Перевод особо охраняемых природных территорий в зоны застройки был для Омска делом обычным. С дендропарком так не вышло: активисты подняли шум. И дело стало «единственным, неповторимым и аналогов не имеющим».

Так что министру всей омской природы Лобову на природе пришлось объяснять журналистам, зачем дендросад надо взять и поделить…

1

— В «Экологической песни» мало драматургии, — пожурила меня редактор за предыдущий материал на тему «Из жизни местного минприроды». — Министр сидит за столом и вещает. Читать скучно.

2 сентября Илья Алексеевич, словно угадав тайные желания редактора, дал интервью в динамике — на фоне колыхающейся крапивы и живописных валунов, при ближайшем рассмотрении оказавшихся «бытовым мусором».

Драматургии было хоть отбавляй…

В 9.30 утра у ворот дендросада, как было указано в приглашении на пресс-конференцию, никакого министра не стояло, а был там только чей-то фотограф, грустный и задумчивый, как пингвин в ожидании северного сияния.

Вежливо, как пациенты у кабинета психиатра, мы поинтересовались друг у друга, а действительно ли это — вход в памятник природы «Областной дендрологический сад имени Гензе Г.И.». Через пару минут к нам присоединились два телемага.

В 9.35 на стоянке тормознула белая «Лада» с вызывающей надписью «Вести-Омск».  Оператор, не суетясь, вынул из багажника штатив, прошёл мимо нашей «группы товарищей» и толкнул калитку внутрь. Калитка отворилась…

В глубине сада виднелись министр, его зам и несколько журналистов, по-видимому, уже успевших спросить о наболевшем. Но тут г-н Лобов решительным шагом направился в нашу сторону. Репортёры, наконец, воссоединились, и дружно, вслед за министром направились из цивилизованной в дикую часть дендропарка. Куда минприроды ещё не успело провести свет, газ и питьевую воду.

Минут пять выбирали натуру. За спиной г-на Лобова колыхались клёны, справа гудела магистраль, слева, в серых валунах шумела крапива. Но операторам мешало солнце, и министра передвинули так, что крапива зашуршала у него за спиной, а клёны — по правую руку.

2

Мы стояли на территории, на которую, по словам Ильи Алексеевича, был «наложен статус памятника природы»:

— Просто окинув взглядом данную территорию, мы видим, что здесь произрастают клёны и берёзы. Есть кучи наваленного строительного мусора — это фундаменты старых  построек.

Для художественного завершённости апокалипсиса министр прибавил:

— Есть здесь и бытовой мусор, который силами бюджетного учреждения периодически убирается. Я не знаю, кто из людей скажет, что вот в таком виде нам нужен памятник природы.

Меня, признаться, «скудная» флора в сочетании с «убогой» фауной нисколько не угнетала. Скорее, радовала. Там и сям шелестели «неценные» породы деревьев, под ногами деловито сновали муравьи, вдали кричала «мелкая птичья сволочь» и даже странный, чёрный гриб-поганец, казалось, был на седьмом небе от того, что рос на памятнике природе. 

Словно почуяв моё настроение, Илья Алексеевич убавил пафосу:

— Мы понимаем опасения жителей города Омска, когда у них действительно отнимали зелёные зоны и преобразовывали их в жилые застройки. Но сейчас мы ни в коем случае не хотим снимать с этой территории статуса охраняемой природной территории. Статус будет закреплён.

Однако согласно 33-му ФЗ «Об особо охраняемых природных территориях» существуют различные категории особо охраняемых территорий, и в данном случае мы хотим присвоить этой территории статус природного рекреационного комплекса, который несёт своими целями и задачами возможность рекреационного физкультурного оздоровления и культурного просвещения.

Таким образом, эту территорию смогут посещать жители всего Омска. Причём, абсолютно бесплатно и в любое время. И когда её благоустроят — а это произойдёт только после изменения категории — она станет жемчужиной паркового пространства.

3

Единственной задачей бюджетного учреждения будет являться регулирование антропогенной нагрузки. Чтобы те природные объекты, которые сохранились и которые появятся, не испытывали лишней нагрузки.

Если кто-то выступает против этого, ну я не знаю. Но министерство природных ресурсов выступает за то, чтобы вовлечь в рекреационный оборот этот небольшой участок земли в центре города. И ни о какой жилой  или коммерческой застройке речи здесь не идёт. Всё, что здесь будет организовано, будет сделано с целью культурного отдыха и экологического просвещения жителей города Омска.

Согласование Минприроды РФ на наш проект мы получили только в августе, несмотря на то, что экологическое обследование провели в начале года, а завершилось оно 26 мая.

Тут все обратили взоры на пухлый доклад, что министр не выпускал из рук. 

— Обследование проведено учёными из Хабаровска. Это даже не учёные из Омска, — сделал маленький реверанс в сторону местных адептов природы г-н Лобов и пояснил, как умел: — Чтобы не было никакой заинтересованности, возможности на них влияния. Очень качественное, между прочим, исследование, в котором как раз и сделаны выводы о том, что данной территории необходимо преобразование и восстановление.

— Не секрет, во сколько Минприроды обошлось экспертное заключение хабаровчан? — приступили к допросу журналисты.

И.Л.: Не секрет, но я вам не отвечу. 

— Как скоро статус охраняемой природной территории снимут? 

И.Л.: Завтра на общественных слушаниях будет обсуждаться проект постановления правительства Омской области. И когда правительство примет проект, статус этой территории будет изменён.

— Есть ли финансирование на проект?

4

И.Л.: Нет. Но мы с губернатором уже обсудили этот вопрос. В случае, если такой перевод состоится, губернатор обязательно поддержит инициативу, потому что он уделяет значительное внимание вопросам экологии, созданию зелёных зон. Данный проект потенциально будет профинансирован из областного бюджета.

— Вы знакомы с предысторией этого места? За вашей спиной стоят коттеджи, в которых, — вы не поверите — живут председатель Законодательного собрания Владимир Алексеевич Варнавский, бывший вице-мэр города, бывший первый зампрокурора Омской области и их семьи. Они поселились здесь, несмотря на то, что многие десятилетия здесь был парк. Эта территория близка омичам. Понимаете ли вы, с чем ещё связан этот шлейф? Люди не верят власти с учётом предыдущих историй, когда часть дендросада была застроена. Вы готовы пообещать, что никаких домов здесь не построят?

И.Л.: Я готов пообещать, что здесь не будет ни жилых домов, ни торговых центров, никакой общественно-деловой застройки. Здесь будет рекреационная зона. (Мне кажется, в этот момент г-н министр чувствовал себя тореадором, рискующим быть поднятым на рога) На этом участке возможно строительство объектов, предназначенных только для рекреационных целей. Допустим — я сейчас фантазирую — мы здесь захотим сделать планетарий с открытым куполом. Пожалуйста, это можно сделать, потому что это — культурное и научное сооружение. Но опять же не для университетов, а с целью посещения гражданами.      

— А кинотеатр здесь может появиться? — репортёры пустились фантазировать.

И.Л.: Кинотеатр, боюсь, не отвечает рекреационным требованиям. Чисто теоретически здесь может быть кинотеатр на открытом воздухе со скамейками, но без бара, билетов  и американских фильмов. Уличный — про природу, про птичек, пожалуйста.

— Уточните, пожалуйста, у вас за спиной —  частная территория?

И.Л. (оглядываясь на крапиву с валунами):  Да. Участки, на которых ведётся строительство за озером, находятся  в частной собственности, они принадлежат Оркишу Павлу Сергеевичу. Мы проводим предварительное административное расследование в отношении границ земельного участка: залезла ли его техника на границы земельного участка нашего парка.

Когда-то это всё был парк, но позже, к сожалению, значимая  его часть была застроена. Чтобы спасти от застройки оставшуюся часть, она и была преобразована в «Памятник природы». Участок спасли. Это замечательно. Но сейчас пришло время, чтобы сделать его пригодным для отдыха.

— Вы будете учитывать мнения, высказанные на общественных слушаниях?

И.Л.:  Общественные слушания — это процедура, которую организовывает город. Собираются все желающие. В связи с большим резонансом дела зал не сможет вместить всех желающих, поэтому мы организуем прямую онлайн-трансляцию через группу ВКонтакте нашего минприроды. Модератором выступит Сергей Костарев.

— А если большинство будет против?

И.Л.: Я не верю, что кто-то из здравомыслящих людей может проголосовать за то, чтобы эта территория осталась в том виде, в котором она есть, и не захотеть, чтобы здесь был рекреационный парк. Я не понимаю мотивов таких людей.

— А если всё-таки люди выскажутся против, что будете делать дальше? — упрямо настаивала журналистка.

Илья Алексеевич посмотрел на неё, словно врач на обходе душевнобольных и повторил:

— Я не верю, что кто-то будет против.

— Со стороны минприроды благоустройство этой территории исключительно альтруизм? Вы не преследуете никакой выгоды?

И.Л.: Весь посыл государственной власти не в том, чтобы разрушить и ухудшить, а в том, чтобы улучшить жизнь той территории, на которой она находится.

— На чём основаны выводы хабаровских учёных? Зачем нужно восстанавливать эту территорию? Здесь что-то разрушается или гниёт?

И.Л.: Когда проводится экологическое обследование территории, определяется, какое количество ценных пород на ней произрастает, сколько краснокнижных пород деревьев, насекомых, птиц и животных можно найти, и какую в итоге экологическую ценность она несёт.

Хабаровские учёные пришли к выводу, что территория не обладает такой ценностью, которая требуется для статуса «Памятник природы».

— А можно посмотреть их доклад в Интернете?

И.Л.: Нет.

— Если строительство начнётся, то часть растущих здесь деревьев может быть снесена?

И.Л.: Безусловно. Неценные виды пород могут быть срублены, чтобы организовать рекреационные зоны и высадить ценные виды пород. Их мы культивируем на территории соседнего парка, в котором мы только что были.

Хабаровские учёные исходили всю территорию. Ценных деревьев здесь нет, но встречаются насекомые, которые являются редкими. 

Всё, что здесь есть ценного, будет сохранено и огорожено. Будет даже специальная дорожка вокруг таких мест, чтобы люди туда не заходили.

Мне интересно, а как в минприроды собираются «огораживать» редких насекомых?