Интервью с настоящими. Сергей Костарев

В цикле, дополняющем рубрику «Интервью с бывшими» взглядом на город изнутри, мы беседуем с интересными людьми, живущими и работающими в Омске.

Сегодняшний собеседник «ВОмске» профессор Сергей Костарев вряд ли нуждается в особом представлении, поэтому сразу переходим к вопросам.

— Сергей Владимирович, опишите город тремя словами: какой для вас Омск?

— Достаточно двух: родной и солнечный.

— Самое любимое, знаковое лично для вас место в Омске – и почему именно оно?

— Лебединое озеро (пруд на остановке «Старозагородная роща» — прим. «ВОмске»). Кроме того, что моё сознательное детство, отрочество, юность и начало взрослости прошло рядом, именно сюда мы приехали летом 1990-го года с моей женой сразу после загса. Потому что красиво )

— Куда вы в первую очередь водите гостей города?

— Если не знаю интересов новых людей, то выбираю банальный маршрут – исторический центр города, набережные Иртыша и Оми, Любинский проспект, Драмтеатр, Торговый центр... Но уже давно, с начала двухтысячных, побывав в знаковых европейских городах, я понял, что наша омская традиционная историческая красота (Любинский, Драмтеатр…) вряд ли удивит жителя Парижа, Оксфорда или Праги. Потому для таких людей я выбираю более «омские» места, то есть те, которых нет у них. Это, конечно, Иртыш, частный сектор и пригороды. Несколько раз наблюдал, как иностранцы с интересом рассматривают дома на северных или линиях, как они спрашивают, глядя на колонки с водой: «Это так доставляют воду в вашем городе?». Или удивляются: «Почему у вас так много людей азиатской внешности?»... Именно тогда появляется возможность поговорить и об истории, и о жизни, и об отличиях Омска от европейских городов.

— Назовите три главные фамилии, ассоциирующиеся у вас с Омском, и объясните свой выбор.

— Можно поступить не оригинально: это Достоевский, Врубель и Колчак. Хотя никто из них особенно и не жил в Омске, а только «побывал». Есть иной ряд – Летов, Грогги, 25/17, — если говорить о рок-культуре. Можно выбрать ряд гимнасток – Шугурова, Чащина, Канаева. Есть ещё артисты кино – Ульянов, Чонишвили, Полищук. Знаменитые конструкторы – Туполев, Королёв… Продолжать можно бесконечно, так как практически в любой сфере Омск дал достаточно героев, только не всегда они добились успеха здесь. Видимо принцип «где родился там и пригодился» не для Омска. Но это ассоциации публичные, если захочется иногороднему человеку объяснить что-то про Омск. Личная же ассоциация — это, конечно, мои родители и друзья, а также дети, которые выросли в Омске.

— Кем из ныне живущих омичей, по-вашему, город может и должен гордиться, кого должен поддерживать, на кого стоит ориентироваться молодежи, кто лично для вас является авторитетом в моральной и в профессиональной сферах? Почему? Особенно интересно услышать недооцененные, нераскрученные фамилии...

— Я не стану выделять кого-то по фамилии, так как считаю, что каждый человек самоценен и важен, даже если его никто не знает, кроме близких людей. Могу сказать только о том, какую черту характера считаю наиболее полезной для города. Это инициативность, стремление к улучшению себя и ситуации вокруг. А вот пассивность и успокоенность (удовлетворённость текущим состоянием) – это то, что тормозит развитие города, хотя и принимается многими омичами как должное.

1

— Можно ли говорить об уникальном «омском менталитете», позволяющем легко узнавать настоящего омича в любом другом городе или стране? Какие черты «омскости» в себе и в других омичах вы считаете позитивными и негативными? Какие из них помогают в жизни, а от каких хотелось бы избавиться?

— Вряд ли есть «омский менталитет», я бы скорее выделил сибирскость: определённую самодостаточность, независимость и способность выживать в неожиданных условиях. Возможно сибиряки привыкли надеяться преимущественно на себя, так как плотность жизни не такая большая, как в Европе. Вспоминается случай, который произошёл в Париже. После долгих прогулок по городу мы вернулись в гостиницу очень поздно и голодные. С нами был и француз (не парижанин), который предложил поискать место, где можно перекусить, но мы сказали, что у нас есть «с собой» и достали припасы. Удивление было очевидно. Это, конечно, скорее анекдотичный случай, но очень характерный. Возможно это пережитки советской эпохи.

— Самое смешное, что вы слышали от иностранцев или жителей других российских городов об Омске?

— Был случай в Америке. Я жил недалеко от Нью-Йорка в американской семье по обучающей программе и, конечно, показывал фотографии наших достопримечательностей. Так вот, увидев фото наших исторических зданий, хозяйка, которая очень любила всё российское и была фанатка русского балета с конца 50-х годов, заявила с серьёзным видом: «Я думала, что у вас кроме снега ничего нет, а у вас вон какие красивые дома». Кстати, в этот визит был ещё один случай, который показал, что про омичей (сибиряков) у американцев очень «своеобразное» мнение. Дороти, так звали хозяйку дома, спросила у меня, может ли она пригласить соседку с детьми в гости, пообщаться. Я, конечно, согласился, даже не поняв, в чём вопрос. Но когда пришла женщина с двумя детьми – девочками одиннадцати и девяти лет (примерно возраст моей дочери на тот момент), то я понял по их осторожному поведению, что образ русского, да ещё не москвича, а жителя неведомого Омска, очень таинственен и непонятен для них. Каково же было их удивление, когда они узнали, что Барби и Братс – это любимые куклы моей дочери. Короче, контакт состоялся и девочки перестали боятся «этих русских».

— Бывшему мэру Омска Валерию Рощупкину когда-то приглянулась скульптура «Наблюдателя» в Братиславе – и у нас появился «Степаныч», ставший любимцем омичей, нравящийся и гостям города. А вам что увиденное в других городах хотелось бы перенести в Омск?

— Я не хотел бы переносить что-то конкретное в Омск, особенно в виде скульптуры или объекта. Мы вполне можем генерировать своё. Например, когда был конкурс по Омской крепости, одна школьница предложила создать скульптуру, посвящённую героям романа Жюля Верна «Михаил Строгов», которые как раз полюбили друг друга в Омске. Очень интересная идея, но до сих пор так и не реализованная. И таких возможностей много.

— Что вам больше всего нравится и сильнее всего удерживает в Омске?

— Я вырос и долго живу в Омске, потому считаю город родным, а точнее – я часть Омска. Вот это и удерживает.  

— А что больше всего не нравится, раздражает, хочется изменить?

— Не нравится то, как «преобразуют» Омск понаехавшие чиновники и их помощники, а горожане радуются этому. Допускаю, что у них какое-то своё видение места, где им хочется жить: заасфальченное, заграниченное, с «евроремонтом»… Но это точно не то, что я хочу от города. Я хочу, чтобы город был естественный, зелёный, спокойный, добрый. Может я уже старею?

— Были у вас мысли покинуть Омск насовсем или надолго? Предпринимали вы такие попытки? Сохраняется ли это в планах? Что для этого должно измениться в Омске, в России или в мире? Или, наоборот, остаться неизменным… Поделитесь подробностями.

— Я почти пять лет жил в Томске, когда делал диплом и учился в аспирантуре. Были периоды, когда я месяцами находился в других городах и странах, но серьёзных попыток покинуть город не предпринимал. Видимо, ещё не пришло время. Хотя практически все мои друзья детства и студенчества уже уехали отсюда. Да и дети мои тоже уже не омичи. И я понимаю, что они не вернутся. К сожалению, невозможно за короткое время изменить в Омске ситуацию в лучшую сторону радикально – слишком уж долго и методично здесь всё разрушалось и разваливалось. Но это моё восприятие. Допускаю, что большинству современных омичей город нравится и они никуда не хотят уезжать.

— Если бы у вас был свободный выбор и неограниченные возможности, в какой город вы бы переехали? Почему?

— Я бы выбрал Прагу (или Чехию в более широком смысле)… или Аляску. Почему Прагу? Нравится она мне. Благоустроенная, приспособленная для людей, красивая. А какие там простые и приятные во всех отношениях парки — без пафоса, но с природой. Я уж не говорю про круглосуточный общественный транспорт, который ходит по поминутному расписанию.

— Чего, на ваш взгляд изнутри, Омску не хватает в первую голову? Чем из своего опыта и знаний вы бы поделились с Омском — тем, что омичи могли бы сделать сами, не дожидаясь милости от власти? Имеются в виду самые разные стороны жизни, включая экономику, ЖКХ, культуру, коммуникации и т.п.

— Я считаю, что власть – это каждый человек и люди вместе, потому сделать они могут абсолютно всё, если захотят и если этого же захотят другие омичи. А ссылки на чиновников и на то, что якобы именно они не делают нужного или должны сделать всё как надо, — это от лени и безответственности. Омск, такой, какой он есть, — это результат коллективного творчества омичей. Если же он по каким-то причинам не соответствует моему личному желанию, значит люди, образующие город, пошли иной дорогой, и нам не совсем по пути. Так бывает.

— В завершение, расскажите чуть подробнее о себе: ваше жизненное кредо, краткая автобиографическая справка...

— Жизненное кредо у меня простое: каждый человек свободен в выборе и отвечает за то, кто он есть.

Родился я не в Омске, а в Новосибирске. Правда, прожил там всего несколько недель, после чего мы вернулись обратно на место постоянного проживания родителей. Успел пожить в Комсомольском и в Чкаловском посёлках, но потом надолго осел на Красном пути, у Судоремонтного завода. Начинал учиться в 134 школе, но со второго класса перешёл в 66 школу, которую и закончил. Отучился в Омском политехническом институте на специальности «Электронные вычислительные машины», потом практически сразу поступил в очную аспирантуру Томского университета на специальность «Математическая кибернетика». Защитил диссертацию, вернулся в Омск, работал в НИИ приборостроения, занимался коротковолновой связью, вёл исследования, играл в КВН.

Потом позвали на государственную службу, в Комитет по охране природы, предложили создавать системы мониторинга и управления. Пришлось переучиваться – закончил Российскую академию государственной службы при Президенте России по специальности государственное и муниципальное управление, имею квалификацию специалист-эколог. В итоге десять лет служил государству, охранял природу, пока очередной российский президент не ликвидировал государственную природоохранную организацию в 2000 году.

В новой государственной системе мне стало не интересно и я ушёл с госслужбы, став профессором, защитив перед этим докторскую диссертацию по философии науки и техники. Инициировал и руководил десятками региональных и международных проектов, постоянно дообучался в разных странах. И, конечно, жил счастливой семейной жизнью, но уже не на Красном пути, а в посёлке Козицкого.