Валерий Евстигнеев: «Спасти жизнь детям - самая сокровенная наша обязанность»

На днях в редакцию «ВОмске» пришло сообщение от руководства Благотворительного центра помощи детям «Радуга». Из текста стало понятно, что центр оказался в трудной ситуации. Под угрозой срыва отопительный сезон в детском хосписе «Дом радужного детства»: из-за недостатка средств не получается запустить котельную. Заморозка системы отопления грозит разрушить полностью готовое здание вместе со всем необходимым оборудованием. Мы позвонили председателю правления ОРОО БЦПД «Радуга» Валерию Евстигнееву, чтобы получить подробную информацию о том, как сейчас обстоят дела в детском хосписе и какая помощь срочно необходима благотворительной организации.

- Валерий Алексеевич, что случилось в вашем центре помощи детям «Радуга»? В чем заключается проблема?

- Проблема в том, что из-за наступления низких температур мы не успеваем закончить монтаж и запуск котельной для получения тепла в детский хоспис. Поскольку это не бюджетная, а общественная организация, все строится на добровольные пожертвования граждан, то финансирование идет очень слабо. Мы опасаемся, что построенное здание с завезенным оборудованием, законченными интерьерами, цветами и декоративными птицами «уйдет» в минусовые температуры. Кроме того и бассейн, и оборудование, водолечебница и двухконтурная система отопления подвергнется воздействию мороза. Поэтому мы вынужденно обращаемся через СМИ к гражданам за помощью, чтобы скорее решить вопрос с газовой котельной. Газ уже проведен. В структурах, в которые мы обращаемся, есть понимание проблемы и ответственность за свои возможности: «Омскоблгаз» нам все сделал в сокращенные сроки и с пониженной ценой, дорожники сделали асфальтовое покрытие с большой отсрочкой платежей. Сделано все как надо, выдержаны все технологические слои, учтены нормы противопожарной безопасности. Но за это все нужно расплачиваться.

Конечно, мы рассчитаемся и своими силами, но время уходит. У нас тяжелобольные дети, которым необходима срочная помощь, и мы не можем те деньги, которые поступают на них, использовать не по назначению. На хоспис поступает 150-200 тыс. рублей в месяц, а задолженность по котельной и дорогам около 10 млн. рублей. Все усугубляется тем, что мы рассчитывали по договоренности получать тепло от «Серебряного бора», на территории которого мы находимся. Они нас обеспечивали теплом. Но они тоже запускают дополнительные площади и теперь могут подавать нам тепло ограниченно. В нашем «Доме радужного детства» больные дети, которым требуется постоянное тепло. Мы не можем рисковать и привозить их в помещения, где нестабильная подача тепла и горячей воды. Это просто опасно.

- Почему сложилась такая ситуация? Почему не успели все сделать к осени?

- В летние месяцы происходит наибольший спад поступлений пожертвований. Люди в отпусках, на каникулах, на дачах. Нам трудно информативно рассказать народу о ситуации. Летом мы стараемся максимально использовать информационные ресурсы, чтобы донести до людей сообщения, касающиеся жизни детей. У нас очень много адресных поступлений. Мы оказываем адресную помощь конкретным семьям в лечении, реабилитации, операциях, обеспечении дорогостоящим оборудованием  и препаратами. Этим семьям не могут помочь государственные, социальные медицинские программы. И мы эти проблемы решаем.

Весной был решен вопрос с «Омскоблгазом»: нам провели трубопровод. Нам удалось получить оборудование и стройматериалы с отсрочками платежей. 10 млн. рублей отдавать придется очень долго. Поэтому мы ищем возможность обратиться к гражданам, чтобы те, кто может, внесли целевые взносы именно на котельную и на дороги. Чтобы «Дом радужного детства» мог встретить зиму и принять наших подопечных - паллиативных детей, у которых срок жизни очень ограничен. В нашем паллиативном центре европейского формата работает хосписное отделение для детей, которые умрут в ближайшее время. У них есть родители, семьи. Наша задача сохранить эти семьи. Это и есть европейский формат паллиативного центра, которого в России пока нет. Помочь может только гражданское общество. Никакой бюджет денег не даст. Наш проект мы представляем как новую модель, и поэтому приходится людей убеждать.

На сегодняшний день при строительстве детского хосписа освоено 68,7 млн. рублей. Эти деньги – добровольные пожертвования граждан. По всем истраченным суммам мы отчитываемся. Среди освоенных денег только 5 млн. 700 тыс. рублей – президентский грант.  Остальная сумма – то, что люди пожертвовали на этот проект.

- Но может при таких экстраординарных обстоятельствах стоит обратиться за помощью в государственные органы?

- 21-летняя практика работы показала, что многочисленные обращения к власти успеха не имеют. Мы ни разу не нашли у руководства региона финансовой поддержки. Наши главные спонсоры – общество. Это пенсионеры, студенты, омские бизнесмены, которые много лет нас знают, следят за нашей деятельностью, помогают, финансируют. Но, еще раз говорю, в центре внимания тех, кто вкладывает средства – конкретные дети. Ну там «Иванов», «Петров», «Сидоров» и т. д. А идею проекта хосписа, который будет долгие годы служить многим детям, нам трудно донести до людей. Трудно объяснить его функциональность, перспективу, востребованность. Люди, к которым мы обращаемся, если вникают в наши дела, то начинают ежемесячно вносить пожертвования. Но сейчас вопрос – 6 млн. 100 тыс. - дороги и 4 млн. 700 тыс. - котельная. В этих деньгах уже 400 тыс. – это те деньги, что пришли на этот проект.  Мы по крупицам оплачиваем поставщикам стоимость оборудования и материалов. На сегодняшний день составлены гарантийные письма в крупную организацию, которая дала нам почти 30% скидки на газовое оборудование. Сейчас мы его монтируем. По дорогам было суммарно около 9 млн. рублей и тендер нам дал подрядчика, который все сделал за 6 млн. 100 тыс. рублей. Сделал авансом. Дороги уложены. Но долг платежом красен, и за это надо рассчитываться.

- Вы сказали «трудно донести идею проекта хосписа до людей». Почему так? Это связано с его новизной в наших реалиях? С какими-то предубеждениями, «дремучестью» общества?

- Это нормальная ситуация, поскольку в нашем традиционном советско-российском понимании хоспис – это «дом смерти». Но я подчеркиваю, что у нас европейский формат. Та практика, которую мы получили в «Союзе детских хосписов Европы», показала важное отличие. Помогать нужно не тогда, когда ребенок оказался на койке в хосписе, а с момента, когда поставлен диагноз. Это нужно делать, чтобы сохранить семью, сохранить брак папы и мамы. Сохранить для тех детей, которые есть в семье помимо больного ребенка. Чтобы сохранить семью как налогоплательщика, как здоровую полноценную ячейку общества. Чтобы в семье был папа, чтобы он работал, а не только одна мама, живущая на социальные пособия. Это нужно, чтобы снять озлобленность в той семье, которая попала в такую ситуацию, чтобы дать понять людям, что они не одни в своем горе.

Я много раз задавал себе вопрос: «Зачем мне это надо?». Тема ведь достаточно грустная. Но у меня сейчас уже два крестника - это дети, которые родились в тех семьях, где уже умер больной ребенок. В самые тяжелый момент жизни этих семей центр «Радуга» оказался рядом с ними. У них уже родился другой, здоровый ребенок, но они пришли к нам в знак благодарности, желают, чтобы мы были крестными для него. Для меня это самый качественный показатель.

На сегодняшний день есть более 140 семей, где есть паллиативные дети, нуждающиеся в нашей помощи. Если нам удастся внедрить в Сибири европейский стандарт, внедрить культуру паллиативной помощи, то нам удастся сохранить множество семей. Если у нас будет хоспис европейского формата, то это в 7-10 раз дешевле, чем содержать хоспис как государственное учреждение. В России это почти сорокакратная экономическая разница.

- Какая помощь требуется благотворительному центру помощи детям «Радуга» конкретно в данный момент?

- Мы в дефиците денежных средств перед подрядчиками. Нужно помочь финансово с ними рассчитаться. Если у кого-то есть желание ознакомиться с проектом детского хосписа, то наши двери всегда открыты. Я отвечу на любой телефонный звонок. Я могу пригласить любого уровня представителей власти, политики, бизнеса и показать все. Чтобы человек, увидев ситуацию своими глазами, мог самостоятельно сделать вывод: нужно это городу или нет.

Я бы хотел обратиться к представителям власти. Обращаю внимание, что подобных проектов в России нет. И если удастся его воплотить в жизнь, то это будет гордость региона. Какое-то участие власти должно в этом проекте быть, поскольку главный административный ресурс – это люди. Те самые люди, которые голосуют и выбирают чиновников. Не должно быть это для чиновников чужой темой. Мы, как говорится, все «там» будем. Никто не застрахован от неизлечимой болезни близкого человека. Такой формат внимания и отношения общества к семьям, где есть неизлечимо больные дети, должен быть в приоритете.

Жизнь это Божий дар. Спасти жизнь детям - самая сокровенная наша обязанность. Любая беда, постигшая близкого человека, соседа, коллегу должна быть и нашей бедой, которую мы готовы разделить. Я это понимаю так. У «Радуги» есть филиал в Германии. Я часто там бываю и вижу, на каком уровне паллиативная помощь оказывается детям в Европе. Участие в подобных проектах для каждого человека там благородно, почетно и имиджно. У нас, конечно, об этом мало говорят, мало пишут, но каждый понимает, что окажись он в такой ситуации, то будет хвататься за последнюю соломинку. Внимание, забота, уважение, любовь ближнего человека, коллеги по работе, чиновника - это первое, что мы всегда ждем. А что может быть ценнее для общества, чем забота о жизни? Наверное ничего.

Культура паллиативной помощи в России только развивается. Нам удалось проникнуть в глубины профессионального отношения в Европе. Как они борются, как участвуют в этих проблемах. Там об этом говорят очень много. Сейчас наше налоговое законодательство не поддерживает участие в социальных проблемах региона, но мы же стараемся для своих близких. Почему мы должны ждать подачек от власти?! Их обязанность - реагировать на наши просьбы. Они такие же люди, как и мы. Но от них многое зависит, поэтому они должны подавать пример. Ведь это мы их выбрали, а не они нас. Я думаю, что представители власти в таких проектах должны идти в первых рядах, быть образцом, примером для всех остальных.