Слово о друге. Библиографические указатели

Паша Поляков отличался невероятной усидчивостью и терпением, поэтому вовсе неудивительно, что он стал библиографом. Какое именно советское издание подвергнуть библиографическому исследованию на предмет публикаций в нем фантастики и всего, связанного с ней, определилось не сразу. Сам Паша хотел взяться за «Литературную газету», но Марат Исангазин убедил его, что она чересчур раскрученная, а вот «Литературную Россию» мало кто знает. И вот Паша долгими вечерами просиживал в библиотеке им. Пушкина и библиографизировал подшивки «Литературной России» за все годы её существования. На самом деле это весьма кропотливый труд, утверждаю это не понаслышке - мне тоже довелось библиографизировать журнал «Знание-сила», но хватило только на подшивки за 10-12 лет. К тому же журналы обрабатывать проще — у них оглавление есть в отличие от газеты. А все свои выписки я передал Паше, не знаю стал ли он продолжать их.

После того, как Паша завершил свой библиографический «блин», было решено издать его труд в виде библиографического указателя. Он сам его набело распечатал, а я отвёз его для печати в Калачинскую районную типографию, где печатались все остальные издания и анкеты «Алькора». А после того, как библиографический указатель «Фантастика на страницах газеты «Литературная Россия» вышел в свет, мне пришлось высылать его по городам и весям по заявкам наложенным платежом. А на Соцконе-89 я презентовал этот указатель фэнам и писателям из Болгарии, ГДР, Польши, Румынии и Чехословакии, поэтому можно без ложной скромности сказать, что Пашины труды получили международное признание.

Следующее издание для библиографии фантастики на его страницах Паша выбрал сам — журнал «Химия и жизнь» славился своими фантастическими публикациями. Только вот объем получился не слишком большой, ведь журнал выходил только с 1965 года, пришлось искать добавку. Нашлась вторая часть в Риге, где библиограф Андрей Новиков сделал библиографию фантастики, опубликованной в рижском журнале «Наука и техника». Эта библиография охватывала период с 1960-го по 1989 год, в конце 1990-го журнал переименовали в «Наука и мы», а после 1991-го он прекратил своё существование. Библиографический указатель «Фантастика на страницах журналов «Химия и жизнь» и «Наука и техника» вышел в 1990 году, готовили его к изданию мы с Пашей, потому что Марат Исангазин уехал на учёбу в Москву. Насколько я знаю, Паша подготовил библиографии фантастики ещё нескольких изданий, он мне их показывал, но вот опубликовать их уже не удалось…

«Великое кольцо»

Кроме подготовки библиографический указателей Паша Поляков тратил немало времени как эксперт читательской премии «Великое кольцо». Об этой премии следует рассказать подробнее. «Великое кольцо» создавалось как некий аналог американской премии «Хьюго», изначально за его организацию взялся волгоградский КЛФ «Ветер времени», но провести опрос и вручить премию удалось лишь три раза — в 1981, 1982 и 1983 годах. Принцип определения победителей был предельно прост: КЛФ присылали свои варианты лучших произведений за предыдущий год в большой и малой формах, а один раз и в средней, и кандидатов на номинацию «За вклад в фантастику», результаты определялись просты большинством голосов. Но в 1984-м «Ветер времени», как и многие другие советские КЛФ закрыли, стало не до премии. А в 1986 году по инициативе Марата Исангазина эстафету подхватил «Алькор», но правила проведения существенно изменились.

Вместо безымянных списков от КЛФ появилась система персональных экспертов, которыми стали наиболее компетентные любители фантастики от разных КЛФ, отслеживавшие весь массив публиковавшейся фантастики. Исчезла номинация «За вклад», зато появился раздел переводной фантастики, победителям которого призы, правда, не вручались.

Бессменным экспертом от «Алькора» стал Паша, он же печатал на пишущей машинке чистовой вариант Анкеты учёта читательского мнения «Великое Кольцо», который я отвозил для печати в Калачинскую типографию. В начале каждого года эксперты присылали свои номинационные списки за предыдущий год, разброс мнений был довольно существенным, поэтому в окончательный вариант входили произведения, получившие три голоса, а в некоторых номинациях и два. По результатам присланных списков составлялась Анкета учёта читательского мнения, которая распространялась среди любителей фантастики. Проголосовать мог любой желающий, прочитавший и оценивший в анкете не менее трети номинантов по шкале от одного до 10 баллов. 

Как организатор «Алькор» имел некоторое преимущество, которое заключалось только в том, что Паша готовил предварительный и окончательный списки, ориентируясь не только на своё, но и на мнение своих коллег. Проще говоря, его голос отдавался преимущественно тем произведением, за которые уже проголосовали два эксперта. Изначально сложилось такое распределение ролей: Марат Исангазин работал с экспертами и координировал все процессы, Паша обрабатывал списки, а впоследствии и анкеты, а я был на подхвате и занимался распространением анкет на конвентах и по почте. Надо сказать, что из 2000 отпечатанных и практически полностью распространённых анкет обычно возвращались не более 10 процентов, поэтому изначально «Великое кольцо» по-омски стало не столько номинационным, сколько рекомендательным для чтения списком.

После отъезда Исангазина в Москву работа с экспертами и координация легла на мои плечи. При окончательном подведении итогов за 1988 год у нас с Пашей возникли разногласия по поводу повести Натальи Никитайской «Правильная жизнь, или Жизнь по всем правилам», опубликованной в сборнике «День свершений», в который вошли произведения участников семинара фантастов под руководством Бориса Стругацкого. Сборник получился настолько мощным, что за половину его произведений проголосовали почти все эксперты, а вот за Никитайскую только двое. Паша упорно не хотел добавлять ей свой проходной голос, я настаивал. После долгих споров он заявил, что отпечатает анкету для типографии без Никитайской, тогда я пригрозил, что поскольку в типографию анкету повезу я, то перепечатаю её и добавлю спорного кандидата, ведь пишущая машинка и у меня имеется. После этого убойного аргумента Паша сдался, но долго ещё дулся на меня.

После того, как я распространил на Соцконе-89 анкеты среди иностранных фэнов, «Великое кольцо» вышло на международный уровень — заполненные анкеты стали приходить из ГДР, Болгарии, Польши и Чехословакии. Ну а после развала СССР премия из всесоюзной была переименована в международную, поскольку голосовали уже фэны из 15 суверенных государств. Возникли проблемы с рассылкой в другие страны, анкет стало возвращаться все меньше, да и «Алькор» был на грани полного исчезновения. А по последнему голосованию по итогам 1993 года премии были вручены не на «Аэлите-95», как обычно, а на Интерпрессконе-95, потому что «Аэлита» в том году не проводилась. Ну а Паша, с самого их возникновения вошедший в состав экспертов премий «Бронзовая улитка» и «Интерпресскон», занимался этим до конца своих дней.

На подмостках «Алькора»

Кроме заседаний, на которых обсуждались все мыслимые и немыслимые проблемы и достижения мировой фантастики и отечественного фэн-движения, выпуска библиографических указателей и проведения анкетирования «Великое кольцо», на Новый год и первое апреля в клубе традиционно проводились вечера-капустники, в которых самое активное участие принимал и Паша Поляков. Всех его ролей я уже и не припомню, но на двух хочу остановиться подробнее. В конце 1988-го на новогоднем вечере в «Алькоре» состоялся «интеллектуальный ринг», на котором в бескомпромиссном поединке сошлись председатель ВТО МПФ при ИПО «Молодая гвардия» Виталий Пищенко и заместитель председателя Всесоюзного совета КЛФ Михаил Якубовский. В роли Пищенко выступал Паша, а Якубовского изображал Коля Горнов. Вокруг четырёх стульев были натянуты верёвки, изображавшие ринг, на него вышли два соперника в боксёрских перчатках и халатах, из-под которых виднелись голые ноги и руки. А выйдя на ринг, они снимали перчатки и халаты, под которыми оказывались костюмы и галстуки, и начинали наносить «удары». Собственно, почти ничего выдумывать не пришлось, из фэн-прессы и реальных выступлений фигурантов на конвентах и семинарах брались отрывки из их речей, которые и были «ударами». Поскольку «Алькор», как и большинство КЛФ, был на стороне Всесоюзного совета, то убедительную победу на нашем ринге одержал Якубовский, а Пищенко был буквально нокаутирован. Забегая вперёд, хочу заметить, что весьма прискорбно, что противостояние между ВТО МПФ и фэн-движением так и не прекратилось и пользы от этого не было никому.

А вторым Пашиным выступлением стала роль одного из «богатырей» на праздновании 30-летия Марата Исангазина в апреле 1989-го. Три «богатыря» — Паша, Сергей Павлов и я — исполняли Кантату о Марате, немного перефразировав реальную Кантату о Ленине. Весь текст уже сложно вспомнить, но первый куплет был таким: «На просторах величавых Наш Марат идёт, И «алькоровское» знамя Он несёт вперёд!» Следующие куплеты были не менее монументальны, а после каждого из-за наших спин высовывался Коля Горнов и, едва не пускаясь в пляс, распевал: «Любо, братцы, любо, Любо, братцы, жить! С нашим атаманом Не приходится тужить!» А «богатыри» мешали ему петь и оттесняли за свои спины. Не знаю уж как юбиляру, а «алькоровцам» такая кантата очень понравилась.

Искушение П.

Кроме клубных застолий в библиотеке постепенно у многих «алькоровцев» появилось желание встречаться на праздники у кого-то дома. В основном встречи на 1 мая и 7 ноября и домашнее отмечание Нового года происходили у меня в квартире, иногда — у супруг Мурашевых. Естественно, выпивали не только сок и газировку, но и более горячительные напитки. А вот Паша Поляков не только не курил, но и не пил спиртного вообще, даже пива. Естественно, все пытались его уговорить хотя бы попробовать, но тщетно. И тогда среди «алькоровцев» возник заговор — все очень хотели, чтобы Паша таки выпил спиртного.

На один из праздников собрались у меня, в качестве горячительного подавалось моё домашнее вино, сделанное из чёрной смородины, а на запивку — морс из варенья из чёрной смородины. По цвету и запаху они почти не отличались, вот и решено было втихую налить в Пашин стакан вина вместо морса. Мы дождались его очереди говорить тост, кто-то отвлёк Пашу разговором, кто-то (не я!) налил в его стакан вино вместо морса, и он, сказав тост, одним залпом выпил. Впоследствии, правда, он пытался говорить, что отпил только глоток, потому что почувствовал, что налито не то, но на самом деле выпил стакан домашнего вина крепостью около 12 градусов. Его здоровью это явно не могло повредить, но он страшно рассердился и обиделся, но ненадолго, потому что прекрасно понимал, что мы не хотели ему навредить. А мы втихомолку радовались, что трезвенника Полякова удалось искусить, но больше таких попыток не предпринимали.

Ниспровержение авторитета

Хотя Паша Поляков был очень добрым, слегка застенчивым и неконфликтным человеком, но в то же время очень жёстко отстаивать свою точку зрения и критиковать тех, кто с ним не согласен, не взирая на лица. Особенно ярко это проявилось на встрече «алькоровцев» с писателем-фантастом Сергеем Павловым весной 1990-го. Годом раньше к нам в клуб приходил другой писатель-фантаст Геннадий Прашкевич, с которым мы очень тепло и душевно пообщались, услышали от него массу интересных историй. Кто знаком с Геннадием Мартовичем, прекрасно знает, какой он отличный рассказчик. Но лауреат «Аэлиты-85» Сергей Павлов оказался совершенно другим человеком. Встречу с ним помог организовать член «Алькора» Игорь Зубцов, отвечавший в ВТО МПФ за связь с КЛФ, а сам Павлов был членом редакционного совета ВТО МПФ и играл немалую роль в этом объединении. Перед встречей «алькоровцев» проинструктировали руководство юношеской библиотеки и сам Зубцов, чтобы мы не наседали на маститого писателя и старались не задавать ему острых вопросов.

Но сам Сергей Павлов с самого начала занял неверную позицию, заявив, что не любит фэнов вообще, потому что они, дескать, претендуют на какую-то исключительность. И к тому же отвечал на вопросы менторским тоном, как будто разговаривал с несмышлёнышами. Это, конечно, сильно всем не понравилось, меня от острых вопросов сдерживала только просьба не идти на конфликт. Но вот Коля Горнов и Паша Поляков не удержались. Несколькими вопросами они втоптали в грязь провальное продолжение «Лунной радуги» под названием «Мягкие зеркала», расспрашивали Павлова о его отношении к «Простой тайне» Юрия Медведева, изданной ВТО МПФ, в которой был поклёп на братьев Стругацких, и о неправильной политике ИПО «Молодая гвардия», не печатавшего фантастов четвертой волны. Было видно, как Павлов все больше раздражается — пропал его менторский тон, проявилось удивление по поводу неожиданной осведомлённости фэнов. Горнова жестами удалось убедить не задавать острые вопросы, но Паша продолжал вколачивать нелицеприятные гвозди вопросов, не обращая внимания на сигналы, поэтому нашу встречу постарались побыстрее свернуть. Говорят, после разговора в «Алькоре» Сергей Павлов заявил, что никогда больше не будет встречаться с фэнами…
(Окончание следует)

Оригинал в Фейсбуке автора.