Ольга Ванькова: «Для роли девочки-куклы Суок в спектакле БДТ преодолела страх высоты»

— Ольга, где — в каком городе, стране — вы постоянно живете?

— Сейчас живу в Санкт-Петербурге.

1

— Когда и почему вы попытались покинуть Омск?

— Из Омска я уехала в 2014 году, когда прошла прослушивание в стажерскую группу БДТ им. Товстоногова в Санкт-Петербурге.

— Кто был инициатором «развода»: вы или город?

— Случайность или судьба, как будет угодно. Мой отъезд из Омска не был заранее запланирован. Увидела в социальных сетях объявление о наборе Андреем Могучим стажеров, и решила попробовать, особо ни на что не рассчитывая. Возможно, если бы мне ответили отказом, я бы осталась работать в Омске.

— Насколько успешной вы считаете вашу попытку покинуть Омск? Расскажите чуть подробнее о вашей жизни после отъезда: чем занимались и занимаетесь, чем можете похвастаться?..

— Когда я уезжала из Омска, не знала, чем может закончиться моя попытка обосноваться в Санкт-Петербурге, ведь попадание в стажерскую группу БДТ не гарантировало попадания в труппу театра. Но, в конце концов, мои труды не прошли даром, и по окончании сезона я вошла в труппу БДТ, где и работаю по настоящее время. Переезжала в том возрасте, когда люди боятся что-то менять, но в театре не почувствовала себя чужой и не пожалела о своем решении.

2

За эти годы я приняла участие в нескольких постановках театра, каждая из которых стала для меня открытием. Каждый раз я узнавала что-то новое о своей профессии, открывала в себе новые возможности. Это здорово! Каждая постановка нашего художественного руководителя Андрея Анатольевича Могучего – это особый фантазийный мир, другая Вселенная, требующая от тебя как от актрисы постоянного поиска, воображения, внутренней работы над собой и постоянного включения в процесс. Кроме того, идет и работа с другими приглашенными режиссерами. В общем, удивляться я не перестаю – и это радует!

Меня часто спрашивают о том, каково это – делить сцену с такими легендарными актерами, как Алиса Бруновна Фрейндлих или Георгий Антонович Штиль: они оба заняты, к примеру, в постановке «Война и мир Толстого», где я играю Лизу Болконскую. С Георгием Антоновичем также играю в спектакле «Люксембургский сад». Я отвечаю, что привыкла и как-то не замечаю, но вовсе не потому, что не осознаю их таланта, а потому, что они так просты в общении и в работе, что я никогда не чувствовала исходящей от них «звездности».

Одним из самых необычных для меня стал опыт участия в инклюзивном спектакле Бориса Павловича «Язык птиц», где наравне с актерами играют люди с особенностями развития. Начиналось все с простых актерских занятий, на которых мы учились находить способы общения друг с другом. Уже непосредственно перед созданием спектакля мы все вместе ездили в лагерь в Ярославскую область, учились понимать друг друга без слов, при помощи жестов и пластики. Мы жили словно стая птиц… Ребята с аутизмом сочиняли истории, монологи, которые вошли в спектакль. Он, по сути, был соткан из разнообразных творческих этюдов. Это, конечно, уникальный опыт.

Сейчас мы продолжаем работать над трилогией «Три толстяка» в постановке Андрея Могучего. Первые две части уже вышли в прошлом сезоне, а в этом предстоит работа над финальной частью. Для роли девочки-куклы Суок мне пришлось овладеть элементами воздушной гимнастики, а также преодолеть страх высоты. Кстати, акробатика меня так увлекла, что я продолжаю заниматься ею по сей день: такое вот благодаря театру у меня новое хобби!

— По кому и по чему омскому вы грустите: по людям, по местам, по событиям?

— Прежде всего, конечно, я грущу по людям. Там остались мои друзья. В целом у меня прекрасные воспоминания о времени, проведенном в этом городе.

— Не тянет обратно? Хотя бы иногда.

— Дело в том, что в Омске я прожила в целом не так много времени, всего три года. (Ольга родилась в Перми, в 2010 году окончила Пермский государственный институт искусства и культуры – прим.ред.) Каждое лето приезжаю в Омск, встречаюсь с друзьями и очень ценю эти теплые встречи. Чувствую ли я себя петербурженкой? Я чувствую, что мне нравится жить здесь, у меня появляются новые привычки, что хотела бы остаться здесь навсегда. И все же в душе остаюсь пермячкой. 

— Можно ли говорить об уникальном «омском менталитете», позволяющем легко узнавать настоящего омича в любом другом городе или стране? Какие черты «омскости» в себе и в других омичах вы считаете позитивными и негативными? Какие из них помогают в жизни, а от каких хотелось бы избавиться?

3

— Признаюсь, не могу ничего сказать про «особый омский менталитет»: никогда не обращала на это внимания.

— Поддерживаете связь с другими представителями глобальной омской диаспоры? Есть ли там, где вы живете, неформальное омское землячество, входите ли вы в него или общаетесь только с бывшими и нынешними омичами в соцсетях?

— В Петербурге много знакомых из Омска. Мы периодически встречаемся, нечасто, конечно. Иногда они приходят ко мне на спектакли. За жизнью омских театров слежу в соцсетях, поддерживаю отношения со своими коллегами из Омска, всегда делимся впечатлениями о работе. Кроме того, вообще стараюсь следить за театральными процессами в нашей стране, читаю новости, а поскольку Омск – один из признанных театральных городов России, его сложно обойти вниманием.

— Можно хотя бы теоретически представить, что вы вернетесь надолго или насовсем? Что для этого должно измениться в Омске, в России или в мире?

— Теоретически - можно, но практически – нет, ведь я уехала не от города, а к себе…

— Чего, на ваш взгляд издалека, Омску не хватает в первую голову? Чем из своего нового опыта вы бы поделились с Омском — из того, что омичи могли бы сделать сами, не дожидаясь милости от власти? Имеются в виду самые разные стороны жизни, включая экономику, ЖКХ, культуру, коммуникации и т.п.

— Признаюсь, если говорить о моей работе и том времени, когда я жила в Омске, то мне всего хватало. Были и интересные театральные фестивали, и встречи с театральными критиками, где мы могли вступить с ними в диалог, и интересные гастроли, где мы могли, говоря простым языком, и себя показать, и на других посмотреть. Сейчас глобально мне рассуждать сложно, тем более, издалека. Чтобы говорить о переменах, нужно понять, какие именно потребности в этом есть у самих омичей.