Ольга Шестакова: «Большинство людей с диагнозом «эпилепсия» — это здоровые люди»

Первое, на что я обратила внимание, когда попала в Центр неврологии и эпилепсии «Евромеда» — это иконы святого Пантелеймона на стене и табличка «Внимание! Идёт запись сна» на двери с надписью «Лаборатория сна». «Тс-с-с! — попросила меня медсестра, — пожалуйста, не шумите, там спят пациенты», — и на цыпочках зашла в палату…

Уже из разговора с Ольгой Ильиничной Шестаковой я узнала, что Центр в день его основания в 2015 году был освящён и с тех пор носит имя святого целителя Пантелеймона, покровителя всех больных и страждущих.

1

— Ольга Ильинична, как начался ваш путь в медицину?
— Я просто всегда знала, что буду учиться в медицинском институте. Так что вопрос не стоял вообще, как и вопрос «Почему педфак?». Сейчас я работаю с пациентами до 30 лет (в силу узкой специализации «эпилептология»), это как раз та возрастная группа, когда можно помочь — вылечить либо подобрать такое лечение, что качество жизни не будет страдать и человек сможет вести обычную жизнь, завести семью, родить ребёнка.

 — Почему вы выбрали специализацию «неврология»?
— После медакадемии я попала в ординатуру в отделение нейроинфекций и потом очень долго там работала. А нейроинфекции — это же практически неврология: менингиты, энцефалиты, приступы на фоне высокой температуры. Я попала туда случайно, наверное, это судьба. Мне всегда нравилось что-то связанное с логикой. Сейчас эпилептология развивается очень быстро, эта болезнь связана с генетикой, и, чтобы быть хорошим эпилептологом, надо быть «хорошим шахматистом»: существует более шестидесяти форм эпилепсии, нужно определить конкретную форму и сделать правильный ход, ведь у каждого пациента всё очень индивидуально.

— А если бы вы всё-таки выбрали другую профессию, что это могло быть?
— Я могла бы стать дизайнером интерьера. Это моё хобби, у меня хорошо получается и, когда необходимо сделать ремонт, я не обращаюсь к дизайнерам, у меня всегда своё видение и, наверное, природная способность к дизайну. И я всегда получаю от этого большое удовольствие.

— Ольга Ильинична, что представляет собой Центр неврологии и эпилепсии «Евромеда»?
— Наш Центр занимается лечением неврологических проблем у детей и взрослых, преимущественно у детей, и приоритетным направлением является эпилепсия, нарушения сна и задержка развития. Мы предоставляем все методы лечения эпилепсии: подбор противосудорожной терапии медикаментозными препаратами, VNS-терапию (путем малоинвазивной операции устанавливается стимулятор блуждающего нерва под кожу в область сердца), стационар лечебного питания — кетогенной диеты. Наша лаборатория сна проводит абсолютно все виды исследований: короткие записи в виде ЭЭГ, полисомнографию — исследование нарушения сна, видео-ЭЭГ-мониторинг продолжительностью от двух до десяти часов, когда используются специальные шапочки по размерам головы, и более глубокое исследование с использованием хлорсеребряных электродов, которые клеятся специальной гипоаллергенной пастой на кожу головы. Это могут быть многосуточные записи в виде ЭЭГ-мониторинга и прехирургического мониторинга. То есть здесь, в «Евромеде», в нашем Центре есть всё для диагностики и лечения неврологических заболеваний. Этим Омск и «Евромед» отличаются от других городов и клиник России, потому что кроме Москвы только единицы могут предоставить такой полный спектр услуг.

Мы стараемся смотреть на детей с неврологическими проблемами со всех сторон и не только «назначаем таблетки», но и применяем различные альтернативные методики, такие как транскраниальная магнитная стимуляция у пациентов с задержкой речевого развития, inTime (Интайм) — это музыкотерапия, нейросенсорная интеграция, биоакустическая коррекция мозга.

Для диагностики эпилепсии мы используем две методики: видео-ЭЭГ-мониторинг и МРТ головного мозга. И после этого мы можем сказать — да или нет, потому что не все состояния с нарушением сознания являются эпилептическими приступами, существует и много других заболеваний, которые начинаются с потери сознания, судорог. Это может быть опухоль мозга, отравление токсическими веществами, сахарный диабет и другие. И сам метод видео-ЭЭГ-мониторинга используется не только для диагностики эпилепсии, но и для других обследований: при задержке развития, если резко снизилась школьная успеваемость или нарушено поведение, при гиперактивности, нарушениях сна, навязчивых движениях, тиках, заикании и т.д.

— А как проходят исследования?
— Одно исследование пишется от одного часа до суток, у нас есть три палаты, и мы пишем круглосуточно. Это, конечно, непросто и для пациента, и для родителей, и для медицинского персонала. Например, при хирургическом мониторинге мы клеим электроды — и это требует часа полтора. При полисомнографии мы надеваем специальную шапочку и, в зависимости от жалоб, добавляем датчики, их очень много, например, датчик абдоминального дыхания, датчик грудного дыхания, датчик храпа, датчик для синдрома беспокойных ног и т.д. При видео-ЭЭГ-мониторинге на пациента надевается шапочка в зависимости от размера головы (у нас, например, есть шапочка для головки недоношенного ребёнка). При этом пациент никак «не привязан», всё через Bluetooth, в палате находятся камеры, которые выведены на мониторы в аппаратную, где медперсонал следит за происходящим во всех палатах.

— Ольга Ильинична, за последние 20 лет вы прошли 14 стажировок, в том числе в Национальном Датском эпилептологическом госпитале «Дианолунд». Отличается ли подход к лечению эпилепсии в России и за границей?
— Поездка в Данию сыграла для меня очень большую роль в моей собственной карьере и в идеальном представлении – как должно быть. Это было в самом начале изучения мною эпилептологии. На сегодняшний день наш Центр оборудован на уровне любого эпилептологического центра Европы. Мы постоянно поддерживаем международные контакты, в том числе по вопросу использования кетогенной диеты для лечения неврологических заболеваний. Мы ездили в Алма-Аты на мастер-класс со специалистами из Стамбульской клиники кетогенной диеты. Когда мы открывали в «Евромеде» свой стационар кетодиеты, к нам приезжал немецкий специалист из Фильдерклиник (г. Фильдерштадт, Германия). Мы ведём пациентов по немецкому протоколу, это традиционный путь – без голодания и с обязательной госпитализацией в стационар, где есть постоянное наблюдение врачей, круглосуточный медицинский пост и своя кетокухня.

2

— А что из себя представляет кетогенная диета?
— Это низкоуглеводная диета с высоким содержанием жиров, которая переводит организм в состояние кетоза, когда используется энергия не углеводов, а жиров. Кетодиета допускает 20, максимум 50, грамм углеводов в день, это по сути «углеводное голодание». А значит — никаких мучных изделий, сладостей, круп, картофеля и даже фруктов (только несладкие ягоды). Разрешены овощи, мясо, рыба и морепродукты, яйца, сыры, орехи, масла. С 1990-х годов кедотиету начали использовать как достаточно эффективную альтернативу медикаментозному лечению при детской эпилепсии, устойчивой к лекарствам.

— И кетодиета действительно лечит?
— Около 30% пациентов достигает, как мы называем, «свободы от приступов», а в остальных случаях кетодиета может уменьшить их количество и приводит к улучшениям в общем состоянии. Более того, у этой диеты есть показания не только при эпилепсии, но и при других неврологических заболеваниях, например, болезни Альцгеймера, боковом амиотрофическом склерозе, рассеянном склерозе, нейродегенеративных прогрессирующих заболеваниях нервной системы.

Конечно, кетодиета используется как альтернативная терапия: то есть основное лечение в сочетании с кетогенной диетой. В любом случае у кетогенной диеты множество плюсов с одним маленьким минусом – это всё-таки режим. Соблюдают диету от года до трёх лет, а потом можно вернуться на обычное питание. Наш Центр имеет уже трёхлетний опыт, мы взяли за это время 36 пациентов (из них двое взрослых): 33 пациента с эпилепсией и 3 – с аутизмом. На данный момент сошли с кетогенной диеты всего 6 человек. «Волшебной капсулы» от аутизма, к сожалению, тоже пока никто не нашёл. У нас есть один пациент с диагнозами «аутизм» и «эпилепсия», сейчас ему 9 лет, он уже 3 года на кетогенной диете. У него приступы не ушли окончательно, но их количество уменьшилось, и теперь это социально адаптированный ребёнок, который вступает в контакт, ходит в магазин и даже в кинотеатр.

— И кетогенная диета показана всем пациентам с эпилепсией?
— Это должен быть полностью обследованный пациент. Если пациент – кандидат на операцию, то нет смысла в кетогенной диете, она может быть немного принесет пользы, но эффективности не будет.

Чтобы отправить пациента на операцию, мы должны сделать МРТ на томографе 3 Тесла по эпилептологическому протоколу со специальным шагом сканирования менее 3 мм, это делается в «Евромеде» на Зеленом острове, не во всех городах России есть такой уровень исследования. После этого мы можем отправить изображения в Москву для экспертного заключения ведущих специалистов в области радиологии, откуда получаем заключение, что да, это элиптогенный феномен, и он подлежит хирургии. После этого пишется многосуточный видео-ЭЭГ-мониторинг, когда мы должны «поймать» два приступа в момент исследования и доказать, что они исходят именно из этой зоны мозга и что начало приступа соответствует изменениям на МРТ. Тогда мы отправляем пациента либо в Новосибирск, в Федеральный центр нейрохирургии, либо в Москву, в Научный медико-хирургический центр им. Пирогова. И это уже (в рамках ОМС и квоты) бесплатно для пациента.

— Может ли ребёнок с эпилепсией наравне с другими детьми учиться, заниматься спортом?
— Всё зависит от формы эпилепсии. Если в течение шести месяцев не было приступов, ребёнок может ходить на физкультуру. Конечно, в школе олимпийского резерва он заниматься не будет, хотя некоторых родителей ничего не останавливает. Если ребёнок находится в состоянии ремиссии, то есть нет приступов, его невозможно отличить от любого другого обычного ребёнка. Как и, конечно, любого взрослого.

— Какие признаки говорят о начинающейся болезни? Что должно насторожить родителей?
— Родителей должна насторожить любая непонятная задержка в развитии (например, ребёнок начал позже говорить или ходить), любые нарушения поведения, особенно повторяющиеся, в том числе ночью — например, пробуждения с галлюцинацией, криками, плачем. У детей редко встречаются «классические взрослые приступы» — упал и пена изо рта, существует более ста типов приступов. Если ребёнок школьного возраста, то это резкое снижение успеваемости, «зависания», неадекватные ответы, конфликты со сверстниками. Даже изменения почерка могут указывать на короткие приступы, которые мы просто не замечаем. Очень часто первые «звоночки» идут не от родителей, а от воспитателей в детском саду или учителей в школе. Подростки, студенты очень часто наблюдаются у неврологов, кардиологов с так называемыми обмороками. Если они систематически повторяются, это тоже может быть проявлением эпилепсии.

— О чем вы чаще всего предупреждаете родителей?
— Когда родители получают заключение и видят фразу «эпилептиформная активность», они должны знать, что это не всегда «ужасно», дети с изменениями на ЭЭГ делятся на три группы. Первая группа – неврологически здоровые дети, но они генетически являются носителями эпилептических разрядов – мы не знаем почему, это случайная находка. Вторая группа – тоже здоровые дети, но у них есть какие-то проявления, например, поздно начал говорить, заикание, тики, невнимательность, гиперактивность, энурез, нарушения сна. До школы это всё может пройти. Если ЭЭГ показывает много разрядов, то мы их лечим, если нет – только наблюдаем. Третья группа – это пациенты с эпилепсией. Часто термин «эпилепсия» приводит в ужас людей, далёких от медицины. Хотя в настоящее время 70-80% людей с диагнозом «эпилепсия» – это обычные здоровые люди.

— Ваш Центр неврологии и эпилепсии раз в месяц предлагает благотворительную помощь – проведение видео-ЭЭГ-мониторинга, расскажите, пожалуйста, подробнее.
— У нас есть «Фиолетовый день» (первая среда каждого месяца), когда проходят бесплатные обследования детей-инвалидов, по 6-7 человек в день. Управляющий ООО «МЦСМ «Евромед» Слава Ароновна Шуголь поддержала наше предложение, и благотворительность введена в проект клиники. Конечно, есть очередь и нужно удостоверение федеральной льготы.

3

— А почему этот день – фиолетовый?
— Эпилепсии посвящены две даты – это Международный день борьбы с эпилепсией (второй понедельник февраля) и 26 марта – «Фиолетовый день». Его придумала девятилетняя девочка Кессиди Меган, страдающая не только от эпилепсии, но и от неадекватной реакции окружающих на ее болезнь. В 2008 году она отправила в Ассоциацию больных эпилепсией Новой Шотландии послание, где написала, что люди с эпилепсией – такие же, как и все остальные. Меган придумала «Фиолетовый день» (Purple Day), чтобы рассказать правду об этой болезни и поддержать тех, у кого есть такой диагноз. Фиолетовый (лавандовый) цвет стал международным цветом эпилепсии, он благоприятно воздействует на нервную систему, уменьшает тревогу и страхи. И теперь многие акции, посвящённые эпилепсии, сопровождаются фиолетовым цветом и цветами лаванды. В 2019 году наш Центр провёл в «Меге» крупное мероприятие для детей, больных эпилепсией, – был большой концерт, присутствовали собаки из центра канистерапии «Дай лапу друг».

 

Еще можно сказать: большинство людей с диагнозом «эпилепсия» — это здоровые люди. Они вполне могут быть даже более успешными, чем остальные, часто это люди с прекрасным образованием, высоким социальным статусом и гениальностью. Эпилепсией страдали Ф.М. Достоевский и Г. Флобер, Ван Гог и Л. Бетховен, что не помешало им стать великими людьми.

 

На стене моего кабинета висит рисунок – это мой портрет в стиле аниме, который подарила пациентка, девочка 17-ти лет. На сегодняшний день мы уже расстались, она здорова. Сейчас девушке 23 года, она известная художница, дизайнер.

И в завершение нашего разговора я хочу сказать огромное спасибо моим родителям, учителям, администрации клиники, команде врачей и медсестер, с которыми я работаю каждый день, а судьбе — низкий поклон за любовь к своей работе и лучшей на земле профессии!

 

Лицензия ЛО-55–01–002699 от 20.04.2020 г.

℗

4