Как с умом приложить руки к «древу жизни»

- Максим Владимирович, почему вы вообще стали доктором?

- Какого-то конкретного ответа на этот вопрос у меня нет. Это не наследственное — никто из родственников ни врачом, ни даже медсестрой не работал. Просто уже классу к девятому понял, что больше нравятся естественные науки, особенно биология. А когда закончил 11 класс — решил, что пойду учиться в медицинский. С уверенностью пошел учиться в колледж на фельдшера. Уже со второго курса работал на скорой — сначала санитаром, потом уже фельдшером. В процессе учебы уже понял, что хочу быть именно врачом и по окончанию колледжа поступил в медакадемию. Там к старшим курсам сложилось понимание, что хочется работать в стационаре — чтобы не только оказывать неотложную помощь, но и продолжать дальше лечение пациента, вести его до выздоровления. Травматологию же выбрал потому, что с самого детства нравится работать не только головой, но и руками — хотелось работать в операционной. 

1

- Как и когда вы пришли сюда — в вертебрологический центр КМСЧ-9?

- Еще работая на скорой, я общался с коллегами — и узнавал, куда после академии лучше пойти, где хороший коллектив, где чем люди занимаются. И товарищи подсказали, что в девятой медсанчасти есть хорошее отделение вертебрологии. И главный врач там активно занимается продвижением больницы, она действительно развивается. В тому времени я уже как раз заинтересовался вертебрологией — специальностью на стыке неврологии, ортопедии и нейрохирургии, которая занимается лечением травм и заболеваний позвоночника. Окончил интернатуру, уволился со скорой и пришел сюда, в МСЧ-9, благо здесь нашлась тогда, в 2014-м, дежурантская ставка. Сначала просто дежурил по отделению, потом начал потихоньку палаты вести, потом ходить в операционную. Обрастал постепенно опытом и обязанностями... 

- Насколько то, с чем вы столкнулись на практике сразу по приходу, то, с чем работаете сейчас, отличается от того, чему вас учили в альма матер — в плане методов, приемов, технологий?

- Начать надо с того, что оперировать на позвоночнике нас в медакадемии, естественно, никто не учил — это уже узкая специализация. Чтобы её получить, я, например, ездил учиться в Санкт-Петербург в институт имени Вредена («Национальный медицинский исследовательский центр травматологии и ортопедии имени Р.Р. Вредена»), учился у людей, которые занимаются именно спинальной хирургией. Мы здесь стараемся постоянно повышать квалификацию. Выезжаем периодически в нейрохирургические центры в Новосибирск, в Тюмень — там, где на федеральном уровне делают самые передовые операции, где новейшее оборудование появляется в первую очередь. Участвуем в травматологических, и вертебрологических конференциях, вебинарах. В общем, стараемся соответствовать мировому уровню и общемировым веяниям Пока, считаю, получается.

- Для Омска, насколько понимаю, ваше отделение уникально. А как оно смотрится в сравнении с аналогичными в других российских городах, раз вы уже поездили?

- Именно в вертебрологическом отделении в обычной городской больнице мне в других городах как-то еще не довелось побывать — сравнивать не с чем. Ездим на обучение мы обычно в большие медцентры, например, федеральный нейрохирургический центр или НИИ в Новосибирске, в Санкт-Петербурге. Это всё центры федерального подчинения — и федерального же снабжения, обеспечения. Наш же вертебрологический центр работает в, по сути, обычном травматологическом отделении городской больницы. Да, в чем-то мы не можем, понятно, с ними состязаться — не можем, допустим МСКТ делать прямо в операционной, нет таких навигационных систем. Но в целом — те операции, которые могут делать там, можем делать и мы. По уровню сложности стараемся соответствовать общероссийскому уровню. И методы, и технологии, и металлоконструкции, которыми мы пользуемся — те же, что и в Петербурге, Москве.

А по городу — да, наше отделение в своем роде уникально. Есть еще вертебрологическое отделение в Клиническом медико-хирургическом центре, но они занимаются областными жителями. 

2

- Из-за значимости для человека позвоночник называют «древом жизни» — с какими именно его проблемами вам чаще всего приходится иметь дело?

- Наш вертебрологический центр работает на базе отделения травматологии и ортопедии, поэтому мы больше имеем дело именно с травмами позвоночника — чаще всего это последствия ДТП, тяжелых производственных травм, падения с высоты. Высокоэнергетичные травмы, преимущественно, у молодых людей. Порой страдают любители активных видов отдыха. Например, одно время, когда в Омске только появились батутные центры, был заметный поток — раз в месяц, как минимум, привозили пациентов оттуда с различными компрессионными переломами. Потом стихло — то ли там техникой безопасности больше озадачились, то ли люди сами начали что-то понимать. Есть сезонные травмы. Летом, например, нам со всей области везут «ныряльщиков» — людей, которые ныряют с берега, ударяются головой в дно и получают травму шейного отдела позвоночника, отсюда слабость в руках-ногах или даже парализация. Сейчас, в зимний сезон, привозят периодически тех, кто со снегоходов падает. Или, помните, наверное, трассу для тюбинга в одном из городских парков, где народ в одну и ту же березу периодически врезался — и эти люди потом к нам попадали, наверное, с десяток человек за одну зиму. Да и вообще на тюбинге довольно часто бывают травмы позвоночника, особенно, если это внетрассовая езда. Пожилым людям с остеопорозом и того меньше надо — просто шла, поскользнулась, упала на ягодицы — перелом. Или осенью на даче потянула капусту — сломался позвонок.

Вторая большая группа пациентов — с «болезнью века» — остеохондрозом.

На костной онкологии мы не специализируемся, но обойти её, конечно, не можем, оказываем помощь людям, у которых опухоли позвоночника сдавливают спинной мозг, проявляется слабость в руках и ногах. Выезжаем на консультации в другие стационары, откуда переводим пациентов к себе для оказания высокотехнологичной медицинской помощи. Люди сейчас все чаще, к сожалению, попадаются со злокачественными новообразованиями. Когда обнаруживаются метастазы в позвоночник, мы имеем возможность взять биопсию. Не только из позвоночника — и из других костей. Сработались уже с онкодиспансером, если у них есть необходимость — они к нам направляют таких пациентов.

- Каковы основные методы диагностики в вашей сфере? И по методам лечения — когда приходится оперировать, насколько часто удается обойтись консервативным лечением?

- В диагностике набор методов у вертебрологов кардинально не меняется — сначала осмотр и ручное обследование, затем рентген, МРТ и МСКТ. Что же касается лечения — если пациент нуждается в операции, мы стараемся его обязательно прооперировать — у нас есть для этого все возможности. Есть квоты для высокотехнологичной медицинской помощи, есть все необходимые материалы. Успеваем даже в нынешней обстановке, очередей не создаем. Это касается не только пациентов с травмами, но и с остеохондрозом — если у человека есть показания к операции, нужно оперировать, не стоит ждать и надеяться и на чудо. Необходимо сделать операцию, чтобы вернуть человека к нормальной жизни.

- Но число методов консервативного лечения — без операций — за годы вашей работы хотя бы как-то расширилось?

- Скорее, наоборот — наши технические возможности расширились и то, что раньше мы пытались лечить консервативно, сейчас мы можем оперировать. Расширились и показания к операциям. Взять, в частности, онкологию — раньше многие такие пациенты были уже, что называется, уходовыми («Извините, но у вас опухоль и...»). Теперь мы стараемся улучшить качество жизни таких людей. Часто, допустим, они не могут ходить и даже стоять из-за боли, вызванной метастатическими поражениями позвоночника. Сейчас мы имеем возможность прооперировать такого пациента, чтобы стабилизировать патологический перелом, уменьшить болевой синдром — чтобы человек мог дальше получать лечение у онколога. Лежачему оно было бы недоступно.

- Вы не только вертебролог, но и мануальный терапевт. На какой стадии заболеваний такая терапия применима?

3

- На любой. Мануальная терапия может применяться и на стадии послеоперационной реабилитации, и при консервативном лечении без операции. Это также хороший метод профилактики заболеваний позвоночника. На данный момент все больше мануальную терапию применяем и при лечении остеохондроза еще до операции. Просто есть пациенты, у которых умеренные изменения в позвоночнике — да, есть грыжа уже несколько лет, но без отрицательной динамики. Такого человека не нужно, наверное, сейчас оперировать, но при этом его настойчиво беспокоит болевой синдром. Мануальная терапия в комплексном лечении способна уменьшить боль, облегчить состояние человека. Применяется и для профилактики такого рода обострений. То есть те люди, которые соблюдают правильный ортопедический режим, проходят периодически курсы мануальной терапии, не прибегают к оперативному лечению. Я не говорю, что мануальная терапия — это чудо, которое излечивает грыжу диска, — нет, это обычное лечение. Любой даже более-менее здоровый человек должен проходить профилактику. Особенно те, у которого сидячая работа или, напротив, чрезмерные физические нагрузки. Они должны один-два раза в год приходить к мануальному терапевту, чтобы поправить свое здоровье. Это не чудо, но это нужно.

- Вы сами где этому учились?

- В Новокузнецке в ГИУВ (Новокузнецкий государственный институт усовершенствования врачей, ныне филиал Российской медицинской академии непрерывного профессионального образования), там есть кафедра неврологии, которая обучает и мануальной терапии, и остеопатии, и иглорефлексотерапии.

- Чем мануальный терапевт от массажиста отличается?

- Это абсолютно разные техники воздействия на организм. В основу мануальной терапии входят приемы ручного воздействия на организм для коррекции функциональных биомеханических нарушений. Основное отличие от массажа — воздействие идет не только на мягкие ткани, но и на суставы, коррекция их взаимоотношений и подвижности. Массажист действует на кожу, подкожную клетчатку и поверхностную группу мышц с целью улучшения кровотока. А мануальный терапевт работает с так называемыми функциональными блоками. Это когда какая-то часть тела должна двигаться, но не двигается — из-за того, что мышцы напряжены, связка натянута, еще есть ряд причин. Задача мануального терапевта — снять этот блок, чтобы все опять двигалось. Эти оба метода можно использовать вместе, например, пациент сначала получает сеанс массажа, а затем — мануальной терапии. 

- Сталкивались, наверное, уже не раз с осложнениями после необоснованного нетрадиционного лечения...

- Бывало. Есть таки люди, которые вроде лечатся, им помогает, но им всегда хочется чего-нибудь новенького, чего-то поинтереснее, такие фанатики лечения. То вот пациентка присылает фотографию, где человек висит растянутый, привязанный за все четыре конечности, - и спрашивает «Можно, Максим Владимирович, я на такое похожу?!». Написал в ответ — «Выбор метода лечения это ваше право, но я бы не рекомендовал так экспериментировать».

Есть те, кто попадает к нам с осложнениями после всяческих видов нетрадиционного лечения, часть из них приходится оперировать. Всякое бывает. Один пациент у меня есть — раньше регулярно, два раза в год, ездил лечиться в Китай — то на иглоукалывание, то на китайский массаж с элементами мануальной терапии… Сейчас там все закрыто из-за пандемии, ездить перестал — начал ходить здесь на мануальную терапию, говорит теперь: «Зачем я так далеко ездил, если и то, что здесь делают, мне помогает?»

- Вы упомянули ортопедический режим — он как-то связан со сном и, в частности, с отропедическими кроватями — так ли они полезны и нужны, как утверждает реклама?

4

- Ортопедический режим — это то, какие конкретно движения можно или нельзя делать конкретному человеку с его заболеванием на данной стадии. А насчет ортопедических кроватей — кому они нужны, тот обычно об этом знает. Если человек утром встает не отдохнувший, с болью в шее или спине — значит, есть смысл об этом задуматься. Если же вам спится комфортно, если вы за ночь отдыхаете, ваши мышцы расслаблены — значит для вашего тела ваша постель подходит. Это лично мое мнение. Естественно, лучше при этом без крайностей — не надо спать сидя, не надо спать на перине, на панцирной сетке. Достаточно матраса средней жесткости и подушки среднего размера — неважно, перьевой или синтетической. Если же вам некомфортно, то тогда да, имеет смысл озадачиться подбором более подходящего матраса, хотя, честно говоря, очень трудно идеально подобрать вариант. Многие пациенты мне жаловались. Но всем поголовно, думаю, нет необходимости приобретать специальные ортопедические матрасы.

Образ жизни в любом случае должен быть активным — это профилактика заболеваний позвоночника. Должна быть утренняя/вечерняя зарядка, плюс регулярные занятия спортом два-три раза в неделю, бассейн по мере возможности — это должно быть у всех людей.

Плюс — желательно профилактика, курсы массажа или та же мануальная терапия.

- Есть такое мнение, что, чтобы спина не болела, нужно соответствующие мышцы по максимуму накачать. Что скажете вообще о пользе спорта?

- Скорее физкультуры, профессиональный спорт — это все же другое. Скажу, что любое лечение — и консервативное, и лечение в послеоперационный период — у нас начинается с ортопедического режима и лечебной физкультуры. Все — и до, и после и вместо операции должны заниматься ЛФК. Обычную зарядку нужно делать обязательно, упражнения с собственным весом — отжимания, подтягивания, упражнения на пресс, гиперэкстензия (прогибы назад — ред.). Плюс — плавание, фитнес...

- Вы сами чем-то занимаетесь?

- Обязательно. С зарядкой не всегда, к сожалению, получается. Но в бассейн стараюсь ходить. Кстати, в батутные залы мы тоже ходили — с сыном. Это интересно и весело, просто нужно с головой все делать. Сейчас же, понятно, зимние виды спорта преобладают — лыжи, коньки (сейчас на каток с детьми ходим, летом — на роликах катаемся), к сноубордингу всей семьей вот за последние три года пристрастились.

- Поподробнее о семье можно?

- Сыну 11 лет, дочери три с половиной. Жена, кот :)) 

- На коте техники не оттачиваете? ))

- Зачем? - для этого дети есть (смеется). Если серьезно, кстати, бывает, что и дома приходится иногда применять навыки…

- Супруга кем работает?

- Сейчас жена пока в декрете. А вообще она медсестра, познакомились еще во время учебы. 

- То есть вы уже — медицинская семья в первом поколении. Есть надежда, что будет второе?

- Может быть. Сын где-то уже интерес, бывает, и проявляет, хотя вообще естественными науками он не так пока интересуется, как я в его возрасте. У дочери же, конечно, любимая игра — в доктора. Три разных комплекта инструментов уже купили. Там уже мне приходится лечиться — она всегда доктор).

Но специально мы у них интерес к этой теме не стимулируем, вообще работу при детях в доме стараемся не обсуждать, это — их время.

- Остается ли хоть сколько-нибудь времени на какое-то хобби?

- Одно большое хобби я себе устроил лет восемь уже назад — начал строить дом. Купил землю, начал этим всем заниматься. Ну, вот уже год, как мы в него въехали. Естественно, я не буду утверждать, что сам там все от и до сделал, — но многое. Что-то сразу получалось, что-то не сразу, у кого-то помощи, совета, бывает, прошу. Теперь хобби несколько видоизменилось — благоустройство, какие-то садовые работы летом. По известной схеме за сыном и домом следует же дерево). Может быть какое-то даже небольшое хозяйство там появится — чисто для себя. Ну, и детям интересно.

 

 

 

_{Лицензия № ЛО-55-О1-ОО2541 от 07.05.19. ℗}