Сергей Шалаев

Как наши люди реагируют на простые добрые дела.

По кабинетам ходил я и ещё один собрат по несчастью, длинный, как срок погашения кредита по ипотеке и худющий, как бюджет города Омска.

Читаю в ленте панегирики и прочие славословия по поводу круглой даты ленинского комсомола.

Дилетантские рассуждения по случаю снятия последней кандидатуры в мэры нашего богоспасаемого града.

Рядовой отпуск становится несбыточной мечтой для подавляющего числа народонаселения нашей необъятной и, местами, могучей страны.

Реплика апарт. Имя Матильда становится нарицательным. Вокруг и около, сбоку и поодаль начинается вакханалия вокруг не вышедшего ещё фильма с одноимённым названием.

Причина проста: они в общепринятые рамки не влезают.

Я не знаю, что ещё должно случиться, и сколько раз, чтобы мы очнулись от содеянного, вздрогнули, покаялись и стали вести себя как люди.

Пасха 1965 года. Школа. Учитель что-то рассказывает нам - первоклашкам. В класс, без стука, заходят двое.

Чем руководствовалась топонимическая комиссия при царе-батюшке, называя омскую улицу, к примеру, «Глухая» или там «Непрохожая», а то и «Непроезжая»?

Их даже больше, но лень уже было искать. О чём это говорит?

Это мы выбиваем показания в отделениях полиции и пытаем на зоне... Мы ставим памятники Сталину, мы оправдываем любую агрессию, мы виним во всём врагов и недругов... Только не себя.

Георгий Александрович Юматов. Простой, без фанаберии, хохочущий, понимающий юмор и сам умеющий пошутить, таким его и запомнил.

И отправился я восвояси с полным комплектом неполноценности от незнания всех тонкостей и хитросплетений водоканальной службы...

Охота к перемене мест, когнитивный диссонанс и звучащая рефреном в голове строчка из песни: «Мой адрес не дом и не улица...» привели меня на Кубань как раз о ту пору, когда в стране шла противоалкогольная кампания.