Глобус Омска

Омский драматург и режиссер убеждена, что человек, который берёт на себя ответственность, может всё.

Московский поэт, сценарист и драматург уверен, что сегодняшняя власть не любит город, и сомневается, что омичи смогут сами засыпать ямы на дорогах или побелить свои пятиэтажки.

Известная журналистка согласна с определением Омска как «метафизической русской дыры», но уверена, что именно Омск дал ей то, что не смог бы дать ни один другой город.

Питерский режиссер с радостью может вернуться в Омск, если в нем создадут современную киностудию «Сибирьфильм» — по типу «Ленфильма».

Недоступная жителям столицы роскошь, которую, по мнению певицы, могут позволить себе омичи – менять планы по ходу дела и всё успевать.

Бывший директор легендарной омской группы SUNRISE предлагает бывшим землякам перестать мусорить и начать убираться на общих территориях.

Журналист, пиарщик, поэт думает, что всё начинается с двух вещей – понимания, для чего ты живёшь, и понимания, в чём смысл твоего города.

Бывший директор Омского аэропорта предлагает землякам избавиться от гигантомании и волюнтаризма и заняться конкретным делом обустройства среды обитания.

Один из лучших наставников юных математиков считает неправильным требовать, чтобы отдельные успешные люди решали проблемы всего города.

Нерасторжимый тандем людей искусства, отказывающихся признавать себя бывшими омичами, верит, что Омск еще может измениться, если... захочет меняться.

Бывший омский, а ныне берлинский художник, фотограф и куратор современного искусства полагает, что городу нужны дороги, реновация жилья, рабочие места, и... дизайнеры–палачи.

Бывший журналист «Коммерческих вестей» и «Омской правды» думает, что повлиять на ситуацию в стране и в городе омичи могут только одним способом — прийти на выборы и сделать правильный выбор.

Потомственная журналистка считает, что Омску не хватает движения: в нем все происходит ооооочень мееееедленно — даже голуби не торопятся взлетать...

Бывший омич и настоящий художник уверен, что Омску, как и всей России, не хватает главного стержня — зрелого гражданского общества.

Бывший «перестроечный журналист» вспоминает Омск с теплотой, но не хочет ни возвращаться, ни «лезть с советами».